Научными силами планеты было решено построить колоссальный излучатель - Сверхгигантский адронный коллайдер, который ударит по самой структуре Темного вещества, а она довольно проста, невообразимо мощным пучком энергии частиц даркснита, с определенной длиной волны. Структура Темного вещества построена по принципу прямой связующей цепочки, скажем, как вереница косточек домино. Удар будет нанесен по самой первой косточке, а дальше уже сработает принцип домино, и пойдет цепная реакция уничтожения составных частей всей структуры. Начнется процесс ужасного катаклизма, которого еще не знала бесконечная история Вселенной. В результате Темное Вещество преобразуется в обычную материю, и Вселенная будет спасена.
Но чтобы все это проделать требовалось добыть даркснит в его естественном виде, которого не было не только на Земле, но не обнаруживалось даже в ближайших окрестностях Солнечной системы. Для начала нужно было найти это редчайшее вещество, которое, по предположениям ученых, могло существовать в природе в ничтожно малом количестве.
С этой целью днем и ночью радиотелескопы "простреливали" Вселенную во всех направлениях, надеясь обнаружить в ее необъятных просторах хоть какие-то следы даркснита.
И, наконец, ответный сигнал принес спектральный след даркснита, обнаруженный в одной из галактик, расположенной в скоплении галактик в созвездии Северная Корона. Расстояние до нее было чудовищным - один миллиард четыреста миллионов световых лет.
Не спрашивайте меня, как была вычислена конкретная планета в районе, которой был найден даркснит, и как я был туда заброшен. Объяснить этого я все равно не смогу, даже с теми познаниями, которыми снабдил меня заботливый Малыш. Знаю только, что это его рук дело, вкупе с Николаем Фомичем. Предполагаю, нет, даже уверен - не обошлось здесь и без Создателя.
Малыш там что-то объяснял про некий коридор пространства, где время напрочь отсутствует, а поэтому можно мгновенно очутиться в любой точке Вселенной. Не то чтобы я был полным лохом в этих вопросах, все же имел высшее образование, увлекался астрономией, плюс имел таких продвинутых друзей. Но понимал лишь то, что мне растолковывали "на пальцах".
Чем страшно пространство? Временем. С ним стараются и воевать. На преодоление одного и того же расстояния путешественнику, в зависимости от его технической вооруженности, потребуется различное время. Скажем, один странник пройдет сто километров за два дня. Другой то же самое расстояние проедет на велосипеде за двенадцать часов. Третьему на автомобиле понадобится всего лишь час. Авиалайнер может преодолеть его за десяток минут. Допотопной земной космической ракете потребуется пять-шесть секунд. И так далее.
А, если воевать не с кем? То есть, времени на данном отрезке пространства нет. Выходит, сделал один шаг и оказался, хрен знает где. Да, еще, если учесть, что вся наша Галактика с поэтическим названием Млечный путь - всего лишь амеба в луже безбрежного океана.
Вот такие мысли одолевали меня иногда после разъяснительных высказываний по этому поводу моих ученых друзей.
Между тем, могущественный хищник уже изготовился проглотить эту амебу, выбросив один из своих бесчисленных отростков в направлении еще не покоренной им области Вселенной.
Небольшое, по космическим масштабам, щупальце Темного Вещества имело в диаметре всего лишь несколько миллионов километров и тянулось откуда-то со стороны сверхскопления Шепли. Его окончание было обнаружено лишь в четырнадцати миллионах километров от Нептуна. Это было явно начало агрессии, но не против Солнечной системы, эту мизерную частицу атома хищник даже не замечал, а против скопления галактик, в которое входил Млечный путь.
Когда я покидал Землю, там уже с размахом проводились работы по сооружению на орбите вокруг Юпитера Сверхгигантского адронного коллайдера.
Был создан и рабочий штаб по осуществлению всего проекта, возглавляемый уже известным мне вице-премьером. Фактически все крутилось вокруг Николая Фомича с Малышом. Именно они были основными генераторами идей.
Забавно было наблюдать со стороны их бесконечные научные дискуссии. Они хватали друг друга за грудки (Малыш, кстати, невероятно быстро подрос), выдирали из рук собеседника какие-то бумаги, испещренные заковыристыми длиннющими формулами, черкали и вносили туда правки, чертили головоломные схемы.
В эти минуты обычно ухоженная бородка профессора превращалась в подобие небольшого помела, а Малыш выглядел задорным петушком, выясняющим отношения с соперником по поводу права первой брачной ночи.
- Но Темное Вещество состоит из барионов, которые представляют собой трехкварковые частицы, - азартно орал академик, - и мюонные струи не смогут создать нужного напряжения на разрыв!
- Отчего же, - невозмутимо парировал Малыш, подскакивая от нетерпения и вцепляясь в расчеты, - их энергия на окончании пучка составит более двух триллионов электрон-вольт. Вот смотрите…
Однажды я услышал вообще про какую-то новую субстанцию, но решил, что они просто заговорились.
- Темная Энергия, - важно вещал Николай Фомич, - представляет собой динамически изменяющееся во времени и пространстве поле…
- Именно поэтому мы и можем использовать ее в качестве союзника, - Малыш также вел себя степенно, - расчеты показывают, что она составляет семьдесят три процента всей массы Вселенной…
Уж не ослышался ли я? Более семидесяти процентов? Какая-то еще энергия? Я сунул свой нос между учеными мужами, чтобы вмешаться в полемику на основе своих собственных познаний и вот, что я увидел. А потом, втихую и запечатлел, воспользовавшись фотокамерой мобильника.
Надеюсь, вам эта схема понятна. Оказывается, масса звезд, планетарных систем и иных космических тел составляет ничтожную часть от всей массы Вселенной - всего лишь 0,4 %. И с такими силами мы собирались ввязаться в схватку с Темным веществом… Даже не с такими, а в миллиарды миллиардов раз меньшими, ведь Солнечная система - ничтожная частичка звездно-планетарной материи.
Однажды я таки встрял в один из их научных диспутов.
- Что произойдет, когда Вселенная перестанет расширяться и начнет сжиматься? - размышлял вслух профессор, - повернется ли при этом термодинамическая стрела времени? Начнет ли уменьшаться со временем беспорядок?
- Этого не может быть, - сказал Малыш, - воцарится непредсказуемый хаос. Например, упавшая на пол и разбившаяся вдребезги тарелка начнет собираться на полу из разлетевшихся кусочков в целую и вернется на стол, откуда она упала. Или, представьте себе - все бы помнили завтрашний курс акций и удачно играли на бирже? Что из этого получится?
И здесь на арену выступил я.
- Вселенная не только необычнее, чем мы воображаем, она необычнее, чем мы можем вообразить, - это мудрое изречение застало их врасплох. - Время улучшения ситуации обратно пропорционально времени ее ухудшения, а качество корреляционной зависимости, в свою очередь, обратно пропорционально плотности точек.
С минуту они оба растерянно смотрели на меня, затем вцепились немигающими взглядами друг в друга, а потом началось…
Им не хватило столешницы, которая мгновенно заросла выведенными мелом формулами и прочими непонятными значками. Математико-физическими выкладками немедленно покрылся, выкрашенный в защитный цвет, борт стоящего рядом автобуса с локатором на крыше. Причем все эти действа прерывались обоюдными выкриками и хватанием друг друга за грудки.
- Второй закон Свиппла! Дилемма Деври! Первый постулат Пардо! Правила Хешайза! Закон сэра Вуда! Принцип Бенедикта! Парадокс Чизхолма! - наперебой орали они и, выдирая мел из рук другого, чертили все новые кривые, синусоиды и оси координат, сдабривая их все новыми цепочками математических знаков.
Со всех концов начала сбегаться охрана, заподозрившая начавшийся на штаб налет со стороны крутых межпланетных террористов. Я же в панике бежал. Дело в том, что я процитировал этим ученым мужам всего лишь несколько парадоксальных, так называемых, законов Мерфи, способных сбить с толку любого теоретика. Плохо мало знать, но и знать много - тоже ни к чему хорошему не приводит.
Но хватит о грустном, поговорим о еще более грустном персонально для меня.
Я никогда бы и подумать не смог, что моя скромная кандидатура будет предложена на роль охотника за даркснитом. Тем не менее, с подачи Малыша, я попал в кандидаты на беспрецедентный межзвездный перелет. А скорее, я стал кандидатом в верного покойника…
Обсуждение этого вопроса на рабочем штабе было бурным и долгим. Директор ФСБ предлагал своего агента, министр обороны настаивал на своем кандидате, начальник ГРУ выдвигал своего человека. Не оставались в стороне и космические войска. Наука требовала участия чисто научного кадра. Были и международные, натовский и ооновский, кандидаты.
Николай Фомич неожиданно поддержал предложение Малыша, тоже друг отца называется… На верную гибель ведь обрекает.
Последнее слово было за вице-премьером. Как ни странно, он остановился на выдвиженце Малыша, отрезав мне все пути к отступлению.
Впрочем, почему странно. Вице-премьер был чистым прагматиком и, поскольку Николай Фомич с Малышом играли в проекте первые скрипки, он вполне доверял их мнению, а в их компетентности сомнения давно отпали.
К тому же Малыш, в своей короткой речи при выдвижении кандидатуры, гарантировал создание мне соответствующего научно-технического обеспечения по всем параметрам.
Мог ли я отказаться от этой очень сомнительной чести?
Безусловно, мог. Тем более что все предпосылки к этому были. По мнению блока руководителей в погонах я был самым неудачным кандидатом. Больше всех негодовал директор ФСБ. Наверное, он хотел взять реванш за предыдущую неудачную операцию.
- Посмотрите на него, - главный босс фээсбэшников негодующе тыкал пальцем в мою сторону, - ну, какой из него силовик… У него нет никакой подготовки. Это обычный…
Не знаю, каким эпитетом он меня хотел наградить, но тут вмешался вице-премьер.
- Ему не придется штурмовать арсенал или завоевывать чужую планету, - веско произнес глава штаба, - его дело - разведка.
Он поискал глазами Николая Фомича.
- Если я правильно понимаю, ему будет вручен спектральный анализатор для обнаружения даркснита, и, когда тот сработает, нужно будет всего лишь послать специальный сигнал на Землю. Я верно излагаю его задачу, уважаемый академик?
- Да, - профессор прокашлялся и ухватил свою бороденку в ладонь. - Сверх того. Это будет крохотный приборчик "два в одном", то есть обе функции будут совмещаться. И еще, более того. Прибор будет имплантирован в тело разведчика, его нельзя будет потерять и невозможно обнаружить даже при самом тщательном осмотре.
- Но на неизвестной планете могут водиться всякие твари, - директор ФСБ не терял надежды, хотя бы запугать меня, чтобы я сам снял свою кандидатуру.
- Твари? - Николай Фомич был, кажется, озадачен, как ученый он далек был от всяких бытовых подробностей, - какие еще твари?
- Ну, всякие…, - с фантазией у фээсбэшника было не очень, - те же динозавры или каннибалы, например…
Тоже испугал. В фэнтезийных книжках и голливудских боевиках я встречал монстров похлеще, чем какой-то Ганнибал Лектор. Так что привычен и к шизоидным маньякам, и к горам трупов, и к рекам крови. Конечно, какая-то космическая нечисть должна существовать, но мы же земляне всегда их били. Тут я был подкован на все сто.
- Опять же спецслужбы разные могут существовать. Нужно уметь уйти от слежки, сбить со следа погоню…
Но вице-премьер не дал разгореться дискуссии на тему столкновений с кровожадными монстрами и вероятными контрразведками.
- Ваших плечистых маски-шоуменов, - резко заметил он, - с квадратными подбородками и оловянными глазами за версту узнает любой обыватель, а не то что вражеская агентура.
По-моему, он недолюбливал это ведомство, хотя и вышел из его недр, и на этом тема была закрыта.
Итак, мог ли я взять самоотвод? Теоретически мог, о чем особо подчеркнул вице-премьер в коротком заключительном спиче.
Но кем бы я стал в глазах моих друзей, если бы отказался?
Не знаю. Возможно, какое-то подобие дружбы и сохранилось бы, но уважать меня они точно бы перестали. И я себя перестал бы уважать. Не говоря уже об Иришке, в глазах которой я пал бы бесповоротно и окончательно. Вот эти "бы" и дали мне мужество сказать "да".
Хотя первым ощущением, которое я испытал, сказав это слово, было очень смешанное чувство. Ужас напополам с безысходностью. Подобное я отведал, когда в Музее космонавтики в городке Монино (что под Москвой) я впервые воочию увидел космическую капсулу, в которой стартовал в космический полет первый космонавт планеты Юрий Гагарин. Эта крохотная беззащитная скорлупка могла вместить лишь баскетбольный мяч. Ну, может два мяча. Я, с моими скромными габаритами, туда поместиться, точно, не смог бы. А, если бы и сумел, то не усидел бы и минуты. Не говоря уже о полете в неизведанную бездну…
Уже значительно позже, поразмыслив на досуге над своей горькой судьбой и взвесив все контраргументы, я пришел к следующему выводу - не мог Малыш единственного друга отправить на эшафот так вот, запросто. Не будучи полностью уверенным в успехе. И Николай Фомич не мог. Напротив, они нашли мне нужную нишу, где я мог проявить себя, а не болтаться где-то в сторонке, за их спинами.
Единственное опасение, которое высказал профессор, заключалось в том, что неподалеку от точки моего финиша находилась сверхмассивная черная дыра. Неподалеку по космическим масштабам, разумеется. Мой путь должен был проходить мимо нее, а этот космический монстр силой своего чудовищного притяжения заглатывал все, что попадало в зону его влияния. Область черной дыры граничила с исполинским войдом.
Войд, на языке астрономов - это пространство, совершенно свободное от скоплений галактик и звезд. Диаметр супергигантской пустоты был немыслимым - около трех с половиной миллиардов световых лет. Человеческие разум и воображение не могут себе представить такое расстояние, не заполненное звездно-планетарной материей.
Николай Фомич подозревал, что этот войд и образовался вследствие постепенной гибели сверхмассивной черной дыры, которая умирая, пожирала самое себя, оставляя мертвую пустыню космического пространства. Малыш не возражал против такого предположения, но считал, что помехи моему скоротечному перемещению не существует.
Пространство и время в луче, который перебросит меня в точку назначения, будут сжаты до нулевой величины, утверждал он. Это произойдет практически мгновенно. В качестве иллюстрации Малыш взял листок бумаги и в разных его углах обозначил две точки. Первой была планета Земля, откуда я должен стартовать. Второй точкой являлась неизвестная планета, в районе которой были обнаружены следы даркснита. Затем он совместил обе точки, согнув листок, и проткнул место их соприкосновения кончиком шариковой ручки. Фигаро здесь - Фигаро там… Действительно выглядело просто и безопасно.
Я шел в неизвестность, но чувства страха у меня не было. Моя подготовка к экспедиции на неведомую планету не ограничивалась лишь изготовлением телесной защиты в виде броника. Я был подготовлен к грядущим испытаниям и всевозможным опасностям более чем всесторонне.
Малыш заверил, что постарается, как можно полнее раскрыть резервные возможности моего организма. Чтобы я не чувствовал себя совсем беспомощным на чужой планете и мог, при необходимости, за себя постоять. И, следует отметить, он в этом преуспел. При помощи специальных упражнений, похожих на гимнастику йогов, я открыл в себе невиданные умения.
Я научился, например, парить в воздухе без помощи каких-либо технических приспособлений. Правда, лимит моего полета не мог превышать шести-семи минут. И на высоте двух-трех метров. В принципе я был способен подняться и на несколько десятков метров вверх - насколько хватило бы энергии в течение этого шести-семи минутного отрезка времени. Но это было очень опасно: могло не хватить мощности для мягкого приземления, и возникала большая вероятность просто разбиться в лепешку.
Оказывается, все дело было в умении использовать окружающую энергию. Точнее - научиться ее аккумулировать извне, а затем применять накопленное в различных целях. Это было труднее всего. Сам процесс накопления энергии был несложен, и я освоил его довольно быстро. Нужно было, закрыв глаза, почувствовать себя частицей окружающей среды, а затем представить себя центром притяжения различных энергетических потоков. И днем и ночью в любой точке земного шара текут, пересекаясь и переплетаясь самым причудливым образом, разнообразные энергетические реки и ручейки. Они существуют в виде всяческих волн: света, гравитационных, рентгеновских, радиоволн и прочих, перечисленных мне малышом, названий которых я не запомнил. Все эти энергетические носители можно использовать для накопления дополнительной собственной энергии.
Только вот аккумулятор из меня получился никудышный. Малыш уверял, что энергии можно накопить даже на межзвездный прыжок, без всяких там космических ракет. Моей зарядки хватало ненадолго, даже в масштабах земных, не говоря уже о космосе.
Где конкретно она накапливается и хранится было непонятно. Во всяком случае, после окончания процесса насыщения энергией, я всегда ощущал легкий укол в левую пятку и мне казалось, что именно там перекатывается некий крохотный шарик, хранящий драгоценный энергетический сгусток.
Впрочем, Малыш, которому я поведал о своих необычных ощущениях, отнесся к этому вполне серьезно и отчасти подтвердил мои предположения.
Более того, он рассказал, что легенда о знаменитой "ахиллесовой пяте" это вовсе не стопроцентный миф. Согласно древнегреческим версиям Ахилл (Ахиллес), величайший герой Троянской войны, был сыном царя мирмидонян Пелея и морской богини Фетиды. Стремясь сделать своего сына неуязвимым и таким образом дать ему бессмертие, Фетида по ночам закаляла его в огне, а днем натирала амброзией и купала младенца в подземной пеке Стикс. В результате Ахиллес стал полностью неуязвимым, за исключением пятки, за которую она его держала, окуная в воду.
И действительно существовала такая историческая личность с паранормальными способностями бойцовских качеств. Скорее всего, Ахиллес был пришельцем, инопланетянином, неизвестно, как и зачем, заброшенным на Землю в глубокой древности. Вероятно, это произошло каким-то случайным образом и ему пришлось смириться со своим положением и ассимилироваться в чужом обществе. При этом он показал многим своим противникам такую инопланетную кузькину мать, что навечно вошел в писаную историю. Однако исхитрились все же земляне, нашли слабину и поразили его в единственное уязвимое место. Знай наших!
Вообще, оказывается возможности своего организма любой человек применяет в мизерном количестве. От Малыша я узнал, что обыкновенный средний человек использует возможности своего мозга лишь на четыре процента, а люди, признанные гениями - всего на семь процентов. То же, приблизительно, касается и физических кондиций человеческого организма. Лишь очень одаренные спортсмены достигают восьми процентов заложенных природой возможностей, у остальных этот уровень втрое ниже. Потолка имеющегося потенциала можно достигать лишь путем накопления энергии, которая существует в природе повсюду в разнообразной форме и неограниченном количестве. Нужно всего лишь научиться это делать.