-Я не закончил, - чуть повысил голос Гард. - Но человек не всегда знает, как он хочет жить. Сын плебея ошибся. Он спрашивал, как надо жить, у людей вокруг. А спрашивать надо было у Бога. Я сказал бы человеку, находящемуся на распутье: "В твоей жизни должна быть одна главная молитва. Ты должен просить Бога: Господи, научи, как мне жить с самим собой в согласии". Если ты будешь просить искренне, Бог услышит тебя. Можно жить, как сын патриция, можно - как сын плебея. Не это главное. Главное - жить так, чтобы не спрашивать каждый день у Бога:
правильно ли я живу? Вот что я ответил бы Александру или любому другому человеку, пришедшему ко мне за советом, - закончил Гард.
"Я победил, - подумал он. - С Божьей помощью или с помощью собственной хитрости, но я ответил верно".
Однако Михаэль не торопился выносить свое решение.
- Ответь мне на такой вопрос, - сказал он. - Какое, на твой взгляд, главное качество человека?
Гард помнил, что совсем недавно об этом же спрашивал его Егошуа. Что они все, рехнулись на этой обетованной земле, других проблем, что ли, нет?
Егошуа говорил, что-то про самомнение человека. Нет, тут это явно не подходит.
- Это и есть третья притча? - поинтересовался Гард, чтобы потянуть время.
Но Михаэль был настроен серьезно:
- Я спросил, - сказал он.
- Главное качество человека - вера в Бога, - ответил Гард.
- А что такое вера в Бога?
Гард чувствовал себя студентом-двоечником, радующимся, что знает ответ на следующий вопрос.
А ответ он действительно знал. Об этом говорила ему совсем недавно Элеонора.
- Вера в Бога, - отчеканил Гард, - это понимание человеком того, что он живет в присутствии Господа.
Михаэль встал.
Гард тоже поднялся. Он был готов праздновать победу.
- Ты поставил меня в затруднительное положение, - вздохнул Михаэль. - Это мало кому удавалось. Тебе удалось. Ты верно ответил на вторую притчу. Но твой ответ на третий вопрос заставил меня сомневаться: ты так рассудил про сыновей патриция и плебея потому, что веришь в Бога, или же потому, что тебе удалось угадать ответ, который я бы хотел услышать. Ты не сумел сказать мне: каково главное качество человека. Ты дал мне не истинный ответ, но тот, который, как тебе казалось, хотел услышать я.
- Ну так задай мне третью притчу. Гард вошел во вкус. Ему удалось сравнять счет: 1:1. Победа была уже близка!
- Третьей притчи не будет, - вздохнул Михаэль. - Это ничего не даст. Я уже не смогу поверить тебе. А сказать, где находится Весть, человеку, в чьей вере я не убежден, нельзя. Ты не сумел доказать мне свою веру в Бога...
- Это нечестно... - начал Гард.
Но Михаэль, конечно, не дал ему договорить.
- Теперь надежда на Бога, - сказал он. - Если Он сотворит чудо, я раскрою тебе тайну.
- Какое чудо? - ошалело спросил Гард.
- Вот вопрос, который верующий задавать не должен. Разве человек знает, какое чудо может сотворить Бог? Я не выгоняю тебя из долины Эйн-Геди. Ты станешь моим гостем. И мы с тобой будем ждать чуда. Три дня. Если за три дня чуда не произойдет, значит, Весть будет искать кто-нибудь другой.
- Учитель, позволь мне задать вопрос, - робко попросил Александр. - Какое все-таки главное качество человека, если не вера в Бога?
Михаэль улыбнулся:
- Вот нож. Главное, чтобы он был острым. Вот финик. Главное, чтобы он был сладким. Главное качество человека в том, что у него нет одного главного качества. Главное качество в людях то, что все они - разные. Только Бог может хоть в какой-то мере организовать жизнь столь разных людей.
"Какой же ты противный! - подумал Гард. - Строишь из себя умника, а не можешь мне открыть какую-то паршивую, простую тайну. Ну и что, я теперь буду сидеть тут с тобой три дня и ждать чуда?"
Комиссар понимал, что ждать он, конечно, не будет.
А может быть, Бог занят? И недосуг ему заниматься чудесами в какой-то там долине Эйн-Геди?
Почему бы не помочь Богу?
Как? Просто.
Надо самому придумать чудо.
Вот и все.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Барак все слышал и все видел.
И когда Михаэль, Александр и Гершен ушли в пещеру, Барак задумался.
Бараку не нравился Михаэль, потому что Александр называл его "Учитель". А Барак знал: есть только один Учитель, Егошуа. Поэтому всякий другой, называющий себя так, - самозванец.
Еще Бараку показалось, что Михаэль не по правилам вел испытание: он не задал третьей притчи, а потом вообще повел себя нечестно, сказав, что надо ждать Божьего чуда.
Разве Бог для того создал этот мир, чтобы помогать людям в таких мелочах? Разве должен Бог вершить свои чудеса только потому, что, видишь ли, какому-то Михаэлю, мнящему себя Учителем, захотелось их увидеть? Мало ли на свете всяких Михаэлей, разве у Бога хватит чудес на всех? А если Бог слишком занят, тогда надо...
От пришедшей в голову мысли Барака бросило в жар.
Он спустился к водопаду, умылся. Мысль не исчезала.
Тогда Барак разделся и нырнул в ледяную воду. Не помогло: мысль никуда не девалась.
То, что он придумал, было ужасно, невозможно, немыслимо, нетерпимо, нереально.
Всё так.
Но то, что он придумал, было легко осуществимо.
Кроме того, мысль, которая только что пришла в голову Бараку, приближала и его самого, и его Учителя - истинного Учителя Егошуа - к обретению Вести.
И наконец (впрочем, это, возможно, было самым главным): с помощью того, что он придумал, Барак мог продемонстрировать этому неистинному Учителю, Михаэлю, всю его неистинность и лживость.
Было чего испугаться и о чем задуматься.
"Так неохота обманывать этого Михаэля, - размышлял Гард, обгладывая потрясающе вкусный кусок жареной телятины. - Но выхода нет. Придется самому что-то такое придумать, что и будет являться Божьим чудом".
-Что вы имеете в виду под Божьим чудом? - спросил Гард, потянувшись за следующим куском.
-Ты не знаешь, что такое чудо? - удивился Михаэль.
"Не буду же я тебе объяснять, что мне надо знать точно, чтоб потом ты же сам не сказал: мол, это не чудо, а сплошной обман да и только".
Так подумал комиссар.
Вслух, однако, сказал другое:
-Я боюсь, что произойдет нечто, а вы потом скажете, что это не чудо.
Михаэль вздохнул. Глаза его увлажнились.
-Ты даже не представляешь, как трудно тебе будет узнать, где находится Весть, - тихо произнес он. - Ты даже не представляешь... И я не хочу это видеть! Не хочу!
Михаэль вскочил и забегал по пещере, повторяя:
-Не хочу видеть! Не хочу! Не хочу!
Гард попытался было остановить его, успокоить. Но Александр сказал:
-Сиди спокойно. Ешь. Михаэль сейчас не здесь. Он зрит будущее. Он вернется, только когда сам захочет.
И тут в пещеру сверху начал опускаться куст. Он опускался медленно, осторожно, чудно покачиваясь, словно маятник.
Куст, стремящийся в пещеру. Это было чудо!
-Чудо! - закричал Гард.- Вот - чудо! Александр вскочил, прижался спиной к стене пещеры. Михаэль закончил свой странный танец и замер на
месте.
Куст покачивался, поднимался и опускался, подобно живому существу. Казалось, еще мгновение, он поздоровается со всеми и объяснит, зачем и откуда он пришел.
Все трое завороженно следили за этим странным созданием.
-Михаэль, - прошептал Гард, - если потом ты скажешь, что это не Божье чудо, то я...
Михаэль не дал ему договорить:
-Александр, - сказал он громко, - я не верю, что Господь станет устраивать такие глупости. Выйди из пещеры, погляди, что там.
Куст, будто услышав эти слова, замер.
Александр легко перепрыгнул через него и исчез.
Через несколько минут он вернулся, ведя упирающегося Барака.
Барака он бросил под ноги Михаэлю, словно добычу.
-Ты кто? - спросил Михаэль.
Барак посмотрел на Гарда. Почему-то ему казалось, что Гершен должен ему помочь. Обязательно должен.
Врать Барак не умел. Да и времени на то, чтобы придумать ложь, у него не было.
-Я видел, как ты устроил испытание этому человеку, и хотел ему помочь.
-Ты мнил заменить собою Бога? - возвысил голос Михаэль.
-Я хотел помочь этому человеку, - повторил Барак.
Гард решил вступить в разговор:
-Послушайте, Михаэль, я надеюсь, вы не станете спорить, что для своих чудес Господь всегда использует людей. Не зря же говорится: люди - игрушки в руках Господа Бога. Сейчас Он решил использовать этого парня. Что из того? Чудо свершилось. И значит, вы должны...
Михаэль перебил его:
-Никто на свете никогда не смеет говорить мне: должен. Я должен только Богу. И больше никому, - он посмотрел на Барака. - Как тебя зовут?
- Барак.
- Почему ты хотел помочь этому человеку?
- Я хочу, чтобы он нашел Весть.
- Зачем тебе это надо?
Барак помолчал немного. Нет, тут уж правду никак нельзя сказать. Придется врать.
- Весть должна помочь людям, - наконец сказал он.
- Красивые слова всегда скрывают ложь, - вздохнул Михаэль. - Правда редко бывает красивой. Сила лжи - в красоте, сила правды - в правде, - он снова вздохнул. - Александр, дай этому парню еды. Он устал.
Гард не очень хорошо понимал, что происходит. Но ему было совершенно ясно: надо воспользоваться моментом и выведать наконец, где спрятана Весть.
- Послушай, Михаэль, - снова начал он. - Может быть, я неловко выразился, но чудо произошло. В нашу пещеру хотел войти куст. Пусть всего лишь на мгновение, но мы все удивились. Чудо - это то, что удивляет. Скажу тебе больше: все, что удивляет, это и есть чудо, - Гард помолчал немного и закончил, как мог жестко: - Выполни, пожалуйста, свое обещание, скажи, где Весть.
Михаэль поднялся, прошелся по пещере, будто раздумывая, отвечать ему или нет, снова сел и сказал:
-Я не знаю этого.
-Неправда! - возмутился Га'рд. И, поймав испуганный взгляд Александра, добавил: - Это не совсем так.
-Я не знаю, где Весть, - повторил Михаэль. - Но я знаю, как узнать это, - он вскочил и забегал по пещере. - Я знал это с самого начала, но я не хотел тебе говорить. Знай же: на самом деле я никогда не сомневался в твоей вере: если человек пустился на поиски Вести, этого вполне достаточно, чтобы уверовать в его веру...
-Зачем же тогда все эти испытания, эти притчи? - удивился Гард.
Но Михаэль, казалось, не слышал его.
- Я не знаю, где спрятана Весть, - повторил он. - Но я знаю человека, который ведает это.
Гард вскочил со своего места:
-Кто он? Как его имя?
-Азгад, - ответил Михаэль.
Комиссар понял, что его нервы больше не выдерживают этого издевательства.
-Старик, - Гард изо всех сил старался держать себя в руках. - Мне кажется, ты надо мной издеваешься. И я...
Гард хотел сказать какую-нибудь гневную гадость, но его взгляд уперся в глаза Михаэля.
В глазах старика стояли слезы. Он смотрел на комиссара по-доброму. Человек, который так смотрит, не может издеваться.
Михаэль обнял Гарда за плечи, усадил рядом с собой на камень, налил ему и себе вина и начал говорить тихо, будто стесняясь:
- Послушай, Гершен, что скажет тебе старый Михаэль. Азгад умер, но еще не ушел далеко. Есть область, соединяющая жизнь и смерть. Азгад сейчас там. Только тот, кто попадет туда, сможет спросить у Азгада, где Весть.
-А кто попадет туда? - удивленно спросил Гард.
-Неужели не понятно? - подал голос Александр. - Тот, кто умрет.
-Да! - закричал Михаэль. - Поэтому я и устраивал все эти испытания. Ты мне нравишься, Гершен, и я не хочу, чтобы ты умирал! Я надеялся, ты отвернешься от Вести, придумаешь себе иное занятие. Я видел: этого не случится. Но я надеялся. Я всегда надеюсь, что некоторые мои видения будущего окажутся неверны. Но ты упорный человек, Гершен. Богу зачем-то нужно, чтобы именно ты нашел Весть и передал ее Иисусу.
Комиссар видел, что старик не врет. Но что же это получается? Чтобы узнать, где находится Весть, нужно умереть? Так, что ли? Ну узнает его труп, где находится Весть, и что толку?
Гард так и спросил Михаэля:
-Чтобы найти Весть, надо умереть. А что толку в моем знании, если это будет знание трупа?
Михаэль отпил вина и попробовал объяснить спокойно:
-Это не совсем так. Азгад сейчас в области, которая находится между смертью и вечным покоем. В принципе, человек может попасть туда и вернуться.
-Как это? - не понял Гард.
-Для этого он должен быть очень сильно ранен, а потом выздороветь. Когда человек попадает в эту область, никто и никогда не может быть уверен, что ему удастся вернуться обратно.
Наступила тишина. Все пытались осознать то, что сказал мудрый Михаэль.
-Значит, чуда можно не ждать? - усмехнулся Гард.
Но Михаэль ответил серьезно:
- К сожалению, только чудо может привести тебя к Вести.
- Почему же "к сожалению"? - хором спросили комиссар и Александр.
- Для людей "чудо" и "радость" равны. Между тем, чудо - это непредсказуемость Бога. То, что может совершить только Бог.
Все это время Барак молчал, но тут поднял голову и произнес тихо:
- Я знаю, как привести человека в область, которая находится между смертью и покоем, и вернуть его обратно. Он посмотрел на удивленные лица сидящих в пещере людей и повторил: - Я знаю это.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
В последнее время Гард все чаще вспоминал Незнакомца, встреченного у реки. И разговор их вспоминал, и то, как Незнакомец отправил травинку в путешествие по реке.
Неприятно было ощущать себя такой травинкой, однако, больше никем ощущать не получалось.
Сейчас Гард шел вместе с Бараком к воде, чтобы найти некое растение, из которого Барак потом приготовит яд.
Комиссар шел искать яд, которым его отравят. Кем может ощущать себя человек в такой ситуации?
Полчаса назад, слушая Барака, комиссар понял, что снова теряет ощущение реальности. Неужто это он - один из самых известных комиссаров полиции - сидит в долине Эйн-Геди рядом с полусумасшедшим стариком и предводителем разбойников и слушает спокойный рассказ человека со странным именем Барак о том, как его, комиссара Гарда, можно отравить, а потом оживить?
Все это происходит с ним? В реальности? На самом деле?
Барак говорил так:
Есть растение, оно растет на берегу реки. У него корень круглый, приятно пахнет, как сушеное яблоко. Это - яд. Я дам его Гершену. Вскоре он умрет. Попадет в область, находящуюся между смертью и вечным покоем.
- А потом что? - равнодушно спросил Гард.
- Я приготовлю раствор масла и соли. Мы дадим его выпить Гершену. Его будет долго рвать. Потом он вернется к нам и расскажет, где лежит Весть. Вот и все.
- Откуда ты так хорошо все это знаешь? - удивился Александр.
- Я мечтал быть лекарем, - вздохнул Барак, - но у моих родителей не было денег, чтобы выучить меня.
"Меня будет отравлять и спасать недоучившийся лекарь", - безразлично подумал Гард.
Михаэль пытался возражать: мол, он точно знает, что из этого ничего не получится. Но возражал как-то робко, неуверенно. Видимо, видел, что так оно все и будет. А может, еще и что другое видел, его ж не поймешь...
А Барак, наоборот, утверждал, что он абсолютно убежден: все будет хорошо. И отравит хорошо, и вернет обратно.
- Как ты докажешь, что не хочешь убить Гершена? - спросил Александр.
Барак подумал и ответил:
- Только сумасшедший человек может выбрать такую странную форму убийства. Если бы я хотел убить Гершена, я не устраивал бы Божьего чуда. Если бы я хотел убить Гершена, я бы уже давно это сделал. И я бы не стал его спасать от разбойников.
"Так вот кто меня спас и спутал все мои планы", - подумал комиссар.
Эта мысль тоже не вызвала у него никаких эмоций.
Михаэль сказал уверенно:
- Нет, Барак не хочет убивать Гершена. Во всяком случае, пока.
Переспросить, что имел в виду странный старик, никто не решился.
И вот теперь комиссар шел искать яд, которым его же должны отравить.
Прямо у самой воды раскинулись целые заросли высоких, около метра, растений.
На круглом, с чуть пурпурным оттенком стебле красовались маленькие цветы, похожие на белые зонтики.
Барак достал нож, вырыл корневище, а затем разрезал его.
Внутри корневище было разделено перегородками на отельные отсеки, наполненные желтоватым соком.
Барак понюхал сок. И Гард понюхал. Сок ничем не пах, а сам плод, действительно, напоминал запах сушеных яблок.
-То, что надо, - радостно сказал Барак и, бережно неся разрезанный плод на вытянутых руках, пошел обратно в пещеру.
Яд лежал на столе.
Барак колдовал над рвотным средством.
- Подействует? - настороженно спросил Гард. Вместо ответа Барак протянул ему сосуд.
Гард понюхал - пахло весьма мерзко.
-Попробуй, только капельку, - сказал Барак. Комиссар попробовал. Вкус и вправду был отвратительный, и это немного успокоило Гарда.
Вообще, процедура смерти с последующим воскрешением происходила как-то слишком обыденно.
Гард посмотрел на Михаэля.
Тот сидел у входа в пещеру, уставившись на солнце.
-Михаэль, - позвал Гард. - Я тут, вообще, умирать собираюсь. Может быть, ты... Я не знаю... Ну там... Сделаешь что-то?.. Ну там, какие-нибудь движения колдовские... Заговор там какой-нибудь... Я все-таки не спать ложусь...
- Это не надо, - сказал Михаэль, продолжая глядеть на солнце.
- Ложись, - приказал Барак. Гард подчинился.
Барак протянул ему маленькую плошку, на дне которой переливался под солнечными лучами яд.
- А как называется растение? - зачем-то спросил комиссар.
- Я не знаю, - честно ответил Барак. - Я же говорю: не было денег меня научить.
"Бред какой-то, - подумал Гард. И взял в руки плошку. - Чего-то меня тут все время травят: то змея укусила, то теперь..."
-Ты выпьешь, и сначала ничего не произойдет. Потом ты почувствуешь сильное сердцебиение, тебе станет тяжело дышать. Потом ты потеряешь сознание: уйдешь. Самое главное, запомни, что скажет тебе Азгад. Потом ты вернешься.
Больше всего на свете Гарду хотелось выплеснуть содержимое плошки на пол.
И может быть, он так бы и поступил: далась ему эта Весть, чтобы из-за нее погибать...
Но тут заговорил Михаэль:
-Пей, - тихо сказал он. - Я знаю: ты не умрешь. Я точно знаю: смерть придет не к тебе.
Под недоуменными взглядами всех, кто был в пещере, Гард перекрестился и выпил. На вкус сок был вполне приятный.
-Теперь лежи, - сказал Барак. - Жди смерти. "Хорошенькое занятие, - усмехнулся про себя
комиссар. И еще подумал: - Надо было уговорить этого Барака самому травиться. Какая разница, кто спросит у Азгада, где Весть? Чего ж я не догадался-то? Благородный, что ли? Впрочем, теперь поздно".
Вдруг в пещере стало темно.
"Как быстро началось", - подумал комиссар.