* * *
Новогодние праздники закончились, стало ясно, что Андрей уже не вернётся, пришло время латать дыры в семейном бюджете. Маминого заработка в обрез хватало, чтобы жить вдвоём, но о выплате кредита при таком состоянии дел и речи быть не могло. В то, что банк войдёт в положение и даст отсрочку по платежу, верилось с трудом. Точнее, совсем не верилось. Я всё-таки попыталась, но получила вполне прогнозируемый отказ. Январский взнос забрал большую половину наших сбережений, уже в феврале платить будет нечем.
Я срочно занялась поисками новой работы. Многим фирмам требовался бухгалтер, и всем им я разослала своё резюме. Две фирмы ответили отказом, остальные просто промолчали, и только один раз меня вызвали на собеседование. За неимением приличного платья я надела свитер из ангорской шерсти, твидовую юбку чуть выше колена и сапоги на высокой платформе, накрасилась, как на последний бой, нацепила чуть ли не все свои и мамины драгоценности, и направилась по указанному в письме адресу. Подходя к офису, я уже была готова применить тот самый Дар Волшебства, лишь бы получить работу.
Но вся моя подготовка оказалась лишней. Мужичок с бегающими глазками, представившийся директором, на меня даже не взглянул. Сразу заявил, что я ему подхожу, и могу прямо сейчас приступать к работе главным бухгалтером, а зарплату предложил такую, что я за три месяца легко смогла бы выплатить весь кредит за квартиру.
Казалось бы, чудо, но в бухгалтерии чудес не бывает. Я точно знала, что на должность главбуха никогда не берут человека с улицы. Тем более, первого попавшегося. Чтоб вы знали, разница между бухгалтером и главным бухгалтером ещё больше, чем между мужем и гражданским мужем. У меня не было уверенности, что я справлюсь, а вот у моего будущего директора - была.
Осторожность взяла верх, и я попросила сначала показать бухгалтерскую документацию фирмы. Мужичок долго мялся, рассказывал какую-то ерунду, но потом тяжко вздохнул, открыл сейф и выложил передо мной несколько папок. С первого же взгляда на гроссбух мне захотелось оказаться где-нибудь подальше от этого офиса. Я далеко не мировой светоч в бухгалтерии, но тут не нужно было иметь семи пядей во лбу, чтобы понять: первая же проверка выявит такие нарушения, что фирму закроют, а директор и главбух отправятся в места не столь отдалённые. Если, конечно, не успеют сбежать куда-нибудь в Израиль, который своих никому не выдаёт.
На Ближний Восток мне не хотелось, я молча встала и покинула офис. Директор ни капли этому не удивился, видимо, я оказалась далеко не первой сбежавшей претенденткой на должность. Когда я выходила на улицу, к подъезду подкатил микроавтобус с мигалкой на крыше. Из него выскочили какие-то люди в масках и камуфляже, ворвались в здание и помчались вверх по лестнице. Я не стала выяснять, та ли самая фирма удостоилась посещения столь достойных личностей, и зашагала к остановке автобуса.
Дома меня ждал сюрприз. Не успела я вставить ключ в замочную скважину, как дверь распахнулась. На пороге стоял Андрей. Первым моим желанием было броситься к нему на шею и повиснуть там надолго, вторым - закатить ему грандиозный скандал. Но он пресёк и то, и другое.
- Лена, я пришёл забрать свои вещи, - сообщил он, указав на пару плотно набитых чемоданов. - Но ещё мне надо с тобой кое о чём поговорить.
- Хочешь попрощаться? - упавшим голосом поинтересовалась я. - Прощай. Что-нибудь ещё?
- Да, именно что-нибудь. Я тебе ничего не должен, но всё равно хочу помочь. У тебя долги банку, и при этом нет работы. Так можно и без квартиры остаться.
- Хочешь заплатить? Я не возражаю.
- Нет, Леночка, таким, как ты и твоя мама, деньги давать нельзя. Благодарности не дождёшься.
- А за что мне тебя благодарить?
- Хотя бы за то, что я оплатил вам первый взнос, а он, чтоб ты знала, тридцать процентов. Заметь, квартира не моя, а твоя и твоей мамы. А вместо благодарности - постоянные упрёки, что пришёл на всё готовое.
- Наверно, мне надо извиниться, - предположила я. - За себя и за маму. Но не хочется. Так что обойдёшься.
- Конечно, обойдусь. Как всё время обходился. А тебе я устроил вот что. Завтра в десять зайди в мэрию и назови охраннику свою фамилию. А ещё лучше, покажи паспорт. Тебя отведут, куда надо.
- Что за чушь? Никуда я не пойду!
- Это уже как хочешь. Наше дело - предложить, ваше - отказаться. Никто тебя на аркане туда не тянет, и железной рукой в счастье не загоняет.
Андрей подхватил оба чемодана и ушёл, теперь уже совсем навсегда. А я села прямо на площадке перед дверью и в голос заревела. Через некоторое время вернулась с работы мама, посмотрела на меня, потом отнесла купленные продукты в холодильник, вернулась ко мне, села рядышком и заревела ещё громче, чем я.
* * *
Посоветовавшись с мамой, я решила всё-таки сходить в мэрию. На всякий случай. Мэрия, она же горисполком, совсем недалеко от нас, несколько остановок на автобусе. А может, это не я решила, а мама. Она часто решает за меня, тут уж ничего не поделаешь. Ведь она всегда знает, как мне будет лучше. Если же что-то пойдёт не так, виновата всё равно я. Такая уж у нас в семье традиция.
С одеждой я ничего выдумывать не стала, вырядилась точь-в-точь как вчера. Это голливудские звёзды могут считать, что нельзя два дня подряд надевать одно и то же, а нам, красавицам из простого народа, особо привередничать не приходится.
Автобуса долго не было, и подошёл он к нашей остановке переполненным. Влезть я, конечно, влезла, но сразу же оказалась зажатой другими пассажирами. Мимо меня кто-то постоянно пытался пройти, причём многие несли в руках сумки, кейсы и прочий подобный багаж. Всю дорогу я боялась, что кто-нибудь из них зацепит меня чем-то острым и порвёт колготки. Что тогда делать, я понятия не имела. К счастью, всё обошлось. Правда, какой-то карманник залез ко мне в пальто, но что он надеялся там найти, так и осталось загадкой. Это какой же идиоткой надо быть, чтобы в нашем транспорте возить в наружных карманах что-то ценное?
Вывалившись из автобуса, я пару минут постояла, приходя в себя после поездки, и зашагала к мэрии. Внутри здания возле самой двери стоял одетый в камуфляж бритоголовый охранник, лицом и фигурой очень похожий одновременно на орангутанга и известного боксёра. Я даже не сразу решилась показать ему паспорт, сомневалась, умеет ли он читать.
Оказалось, что охранник не только грамотный, но и знает своё дело. Прочитав мою фамилию и сверив лицо с фотографией, он вернул мне документы, а затем позвонил по мобильному телефону и что-то неразборчиво буркнул. Но, видимо, там, куда он звонил, его прекрасно поняли. Через пару минут к нам подошла элегантная, другого слова не подберёшь, женщина лет пятидесяти, державшая себя с невыразимым достоинством. Рядом с ней я почувствовала себя неуютно, она просто подавляла одним своим присутствием. Даже двухметровый охранник как-то съёжился, пытаясь стать незаметным.
- Следуйте за мной, Елена Михайловна, - тоном королевы распорядилась она и зашагала к лестнице.
Мне ничего не оставалось, как сопровождать её, изображая фрейлину. Мы поднялись на второй этаж. Точнее, это я поднялась, а она царственно взошла. Не понимаю, как это получалось, но хотя она шествовала не торопясь, мне, чтобы не отстать, приходилось чуть ли не переходить на бег. Наконец, мы свернули из коридора в какую-то монументальную дверь, проследовали через приёмную и вошли в кабинет, на первый взгляд, пустой.
- Вот она, - доложила королева непонятно кому и замерла в ожидании.
- Спасибо, Карина Георгиевна, - раздался голос из-под стола, и оттуда немедленно вылез мужчина в строгом сером костюме. - Запонка закатилась, - пояснил он своё пребывание под столом. - Очень рад вас видеть, Елена Михайловна. Раздевайтесь, вон там у нас вешалка, и присаживайтесь. А вы, Карина Георгиевна, принесите нам, пожалуйста, кофе.
- Вы уже сегодня пили кофе. Вам столько нельзя, - возразила та.
- Ничего не забываете, - улыбнулся хозяин кабинета. - Ну, тогда кофе только гостье, она выглядит замёрзшей, а мне - минералку без газа.
Женщина степенно вышла. Так это его секретарша, догадалась я. Наверно, догадаться можно было и раньше, но я волновалась в непривычной обстановке и соображала совсем плохо.
Хозяин кабинета глядел на меня с едва заметной насмешкой, а я рассматривала его. Это, без сомнения, был наш мэр, его фото я, само собой, видела не раз. Правда, выглядел он немного старше, чем на плакатах и фотографиях.
Вернулась Карина Георгиевна, перед мэром она поставила высокий бокал с минералкой, а передо мной - поднос с чашечкой чёрного кофе, сахарницу и сливки. Кофе пах изумительно, явно дорогой сорт, а не какая-нибудь растворимая бурда. Я положила ложечку сахара и стала размешивать.
- Никого не пускать, ни с кем не соединять, - распорядился мэр, и секретарша, кивнув, с достоинством удалилась. - А мы с вами, Елена Михайловна, не будем терять времени и сразу же приступим к разговору. Не возражаете?
- Нет, - я хотела добавить его имя и отчество, но надо же, они напрочь вылетели у меня из головы.
- Вы тоже не можете вспомнить, как меня зовут? - ободряюще улыбнулся мне мэр. - Это ничего. Уж не знаю, почему, но моё имя люди запоминают с трудом, хотя оно самое обычное. Так что называйте меня просто Мэр, как все. Некоторые предпочитают слово Мэрский, но я вас прошу воздержаться от его употребления. Оно меня бесит.
Я с трудом подавила смешок, и то не до конца. Конечно, и я, и все без исключения мои знакомые называли его Мэрским, и никак иначе.
- Хорошо, господин Мэр, - согласилась я, спрятав улыбку.
- Ну, вот, вижу, что вы немного расслабились. Теперь можно начинать беседу. Вы, я так понимаю, не знаете, зачем вы здесь?
- Мне сказали придти, я и пришла, - ответила я, за неимением лучшего объяснения.
- И правильно сделали! - одобрил Мэр. - Насколько мне известно, вы потеряли работу, и теперь вряд ли самостоятельно найдёте другую.
- Это ещё почему? Я бухгалтер с опытом работы, и…
- Это неважно. Вы при всех избили директора фирмы. Такое не прощается. Вы в чёрном списке. В нашем городе для вас вакансий нет и больше никогда не будет. Кстати, мне очень интересно, за что пострадал несчастный руководитель предприятия? Неужели, как говорят, за то, что вас не устроил размер тринадцатой зарплаты?
- При чём тут зарплата? Он меня, как бы это сказать… Сексуально домогался.
- Наверно, очень пьяный был, - предположил Мэр. - Иначе непонятно, почему его к вам потянуло. Уж простите, вы красотой не блещете, даже с таким изобилием косметики.
- Как вам не стыдно! - возмутилась я таким откровенным хамством. - И вовсе я не уродина!
Я встала из-за стола и сделала вид, что собираюсь уходить. Даже подошла к вешалке и взяла в руки пальто. Но всё-таки не выдержала и оглянулась. Мэр улыбался. Нет, не зря его называют Мэрским!
- Сядьте, Елена Михайловна, - не переставая улыбаться, попросил он. - Да, вы не уродливая, но и не мисс Вселенная, уж простите. А ваш директор вполне мог раздобыть себе на ночь какую-нибудь студенточку, они в силу юного возраста выглядят гораздо привлекательнее вас. И регулярно раздобывал, насколько мне известно. Так зачем ему приставать к подчинённой, да ещё и в присутствии собственной супруги? Но самое главное, вы же и её тоже избили. Неужели и она вас домогалась? Впрочем, не отвечайте. Я так и предполагал, что вы всё объясните попыткой изнасилования. Все женщины так себя ведут, вы не исключение.
- Зачем вы тогда спрашиваете, если ответ вам неинтересен? - обиделась я.
- Надеялся услышать правду. Ну, нет, так нет. Вернёмся из прошлого к настоящему. Как я уже говорил, работы вам не найти.
- Вот и неправда! Мне вчера предложили даже должность главбуха!
- Не может быть! В какой фирме?
Я, как и любой нормальный бухгалтер, на память не жалуюсь, так что назвать фирму, которую посетила вчера, мне труда не составило.
- Никогда о такой не слышал. Так, значит, у вас есть работа?
- Ну, - протянула я. - Нет. Мне показалось, что там главного бухгалтера вот-вот должны посадить.
- Ах, вот в чём дело! Тогда всё понятно. Отдаю должное вашей проницательности. Совершенно верно, только на такое место вас сейчас и могут взять. Все, кроме меня. А я вам предлагаю работать в мэрии. Вы согласны, бухгалтер с опытом?
- Какая зарплата? - поинтересовалась я, и когда он ответил, закашлялась. - Нет, уважаемый Мэр, не согласна. Мне нужно кредит за квартиру выплачивать, а с такой суммы это нереально.
- Да кто ж тут работает за зарплату? - изумился Мэр. - Чтоб вы знали, один только мой костюм стоит дороже, чем я получаю за год. А о стоимости пальто и ботинок лучше промолчу. Да если мне вообще перестанут платить зарплату, я этого даже не замечу. У нас тут другие источники дохода. У бухгалтеров, кстати, тоже.
- Какие же?
- Не знаю. Это их дело. Но на должность муниципального бухгалтера дамочки рвутся так, что готовы за трудоустройство платить хоть деньгами, хоть натурой. И у каждой влиятельный покровитель, с которым нежелательно ссориться. Но вам, Елена Михайловна, до этого не должно быть никакого дела. Потому что на должность бухгалтера я вас взять не могу. Нет вакансий.
- А на какую можете?
- Даже не знаю. Что вы ещё умеете?
- Ничего. У меня есть Дар Волшебства, но я пока не умею им пользоваться.
- М-да. Негусто. Ладно, подумаю над этим. А вы попробуйте применить волшебство к вашему банковскому долгу. Если получится - добро пожаловать на работу в муниципалитет! На этом позвольте нашу беседу закончить, вы приятная женщина, хоть и не мисс Вселенная, но у меня, увы, слишком много дел.
Мне ничего не оставалось, как попрощаться и вернуться домой. Я полагала, что больше никогда с Мэрским не увижусь. Работа за предложенные гроши меня совершенно не интересовала.
* * *
Визит в мэрию меня утомил сильнее, чем целый день у тёти на огороде в жару. Дома только и хватило сил, чтобы переодеться и бухнуться на диван. Ноги гудели, как будто я не прошла, в общей сложности, сто метров, а пробежала целый марафон. Нет, на самом деле я ни в каком марафоне, конечно, никогда не участвовала, это просто такое образное сравнение.
Задрав ноги на диванные подушки, я уставилась в потолок и начала мечтать о том, что в моей жизни появится настоящий мужчина, и мне больше никогда не придётся работать. Мы с ним будем круглый год нежиться в тёплом море на фешенебельных курортах, а если вдруг надоест пляж, пойдём в какой-нибудь ресторан. И ноги у меня будут гудеть не от ходьбы на каблуках по обледенелым тротуарам, а от танцев с любимым, это гораздо приятнее. Ну, а по ночам мой половой гигант…
Мечтать о таком можно бесконечно, но всегда найдётся кто-нибудь, кто вернёт на грешную землю. У меня такой человек всю жизнь рядом - это мама. Она вернулась с работы, увидела, что я лежу на диване, и решила такое моё разнузданное поведение немедленно пресечь.
- Ты что это разлеглась? - грозно поинтересовалась она. - Денег в дом не приносишь, так по хозяйству бы что-нибудь сделала, хоть какой-то толк от тебя был бы. А ну, немедленно займись уборкой!
Вставать не хотелось, скандалить - тоже. Маму не переделать, она так и будет говорить мне гадости, пока одна из нас не помрёт. И всё в воспитательных целях, из наилучших побуждений. Я решила немного потянуть время. То, что уборка никуда от меня всё равно не денется, я отлично понимала.
- Я занята, - с неимоверно серьёзным выражением лица заявила я. - Не мешай, пожалуйста, мамочка.
- Это чем же ты занята? - мама упёрла руки на пояс и приготовилась скандалить, это она любила и отлично умела.
- Колдую. Изничтожаю наш долг банку.
- Что? - от неожиданности руки у неё повисли, челюсть - тоже.
- Колдую. Не мешай. Банко склянко кредито пердито! Банко склянко порто франко!
- Ты сошла с ума, - неуверенно предположила мама. - Я вызову врача.
- Кидало видало проценто доценто! - продолжала я, сопровождая эту чушь жуткими завываниями, от которых у меня самой стыла кровь.
- Перестань, - попросила мама. - Мне страшно.
- Нужно что-то делать с этим кредитом, - пожала плечами я. - Денег же у нас нет.
- Но не это же делать! Оно не поможет.
- У тебя есть другие идеи? Нет? Тогда я продолжу. Сальдо бульдо Тарас Бульба!
Мама попятилась к телефону, наверно, действительно решила обратиться за помощью к медикам. Она протянула руку к трубке, но телефон зазвонил сам. Мама сказала ‘алло’, и сразу же позвала меня. Тут уж пришлось встать, деваться некуда. Телефон у нас старенький, без радиотрубки. Давно просила Андрея купить современный аппарат, он всё обещал, да так и не собрался. Нашарив под диваном тапочки, я подошла к телефону. Мама осталась стоять рядом, боясь пропустить хоть одно слово.
- Елена Михайловна? - очень вежливо поинтересовался незнакомый мужской голос. - Я менеджер по кредитам банка…
- Что случилось? - у меня упало сердце, ведь по определению ничего хорошего кредитор сказать не может.
- Я занялся вашим делом, потому что вы задержали очередной платёж, и вот тогда…
- Что значит ‘задержали’? Январь ещё не истёк!
- Всё верно, но вы не заплатили за декабрь. Однако…
- Не может быть! Мы заплатили двадцать девятого числа. Проверьте у себя.
- Нет, не заплатили. Но речь не об этом…
- Да я отлично помню, как дала маме деньги, и она пошла в банк…
Мама немного смутилась, а смутить её очень трудно, почти невозможно.
- Ты заплатила? - заорала я.
- Не смей кричать на мать! - тут же откликнулась она, и я всё поняла.
- Почему? - только и смогла выдавить из себя я. - Почему, мама? Теперь они начислят пеню, а у нас и так с деньгами негусто.
- Зато какой чудесный получился новогодний стол! - мама просто излучала уверенность в собственной правоте.
- Да, вы правы, мы забыли заплатить, - призналась я банковскому менеджеру.
- Я и так это знал. Вы мне позволите, наконец, продолжить?
- Продолжайте, - вздохнула я. - Хуже уже ничего не может быть.
- Успокойтесь, Елена Михайловна. Я вовсе не сообщаю вам плохие вести. Наоборот. Когда я начал изучать наш с вами договор об ипотечном кредите, вдруг выяснилась одна ранее неучтённая деталь. Вам ведь на момент заключения договора не исполнилось тридцать пять лет?
- Нет, конечно. Мне даже сейчас и тридцати не исполнилось.
- А в таком случае вы относитесь к категории ‘молодые семьи’. Для молодёжи в нашем банке существует специальная кредитная программа, там и процентные ставки чуть ниже, и первый взнос значительно меньше. Наш сотрудник был обязан предложить вам контракт на льготных условиях, но не сделал этого. Он будет серьёзно наказан.
Я ничего не понимала. Какие льготные условия? С каких пор банки навязывают льготы своим клиентам? И уж точно никогда не бывает, чтобы банк по своей инициативе изменял контракт не в свою пользу.