Погребенный в облаке, Бёртон чувствовал себя так, словно его перенесли в Чистилище, пока винтостул не вырвался наружу, на ослепительное утреннее солнце. Схватив левый рычаг, Бёртон потянул за него, отворачиваясь от сверкающего шара. Винтостул бешено завращался. Тогда седок потянул за правый рычаг, и не без труда сумел добиться равновесия.
Полотно смога тянулось от горизонта до горизонта. Хотя и грязное, оно так ярко сверкало под солнцем, что у Бёртона заслезились глаза.
Он попеременно манипулировал рычагами, пока не почувствовал, что машина полностью подчиняется ему; тогда он решил догнать Капура, винтостул которого он даже сквозь смог хорошо различал впереди себя по струе пара, тянувшейся от него, точно пуповина.
Вскоре их машины сблизились, и некоторое время они парили в воздухе друг против друга, после чего констебль развернул свой винтостул и взял курс на юго-восток. Бёртон последовал за ним, опять ориентируясь по струе пара. Здесь, на высоте, он с жадностью стал вдыхать чистый от смога воздух, чувствуя, как быстро проходит вчерашняя усталость и появляются новые силы.
Винтостулья набрали скорость и полетели над закутанным в саван городом через Сохо, Темзу, Мост Ватерлоо, Элефант, Касл, Пекхэм. Наконец они подлетели к Люишему, где пелена тумана начала истончаться, открывая дома, улицы и сады.
Бёртон никогда раньше не летал, поэтому наслаждался новым для себя ощущением. Он вспомнил, что Джон Спик пролетел над всей Восточной Африкой на воздушном змее, которого тащил гигантский лебедь, и почувствовал укол зависти, сменившийся мрачным сожалением. Бисмалла! Кому он завидует! Ведь Джон выстрелил в себя!
Вскоре показались леса, потом группы домишек, отделенные друг от друга полосками обработанной земли; смог окончательно отступил, превратившись в белый туман, лентами струившийся вдоль рек и каналов.
Винтостул Капура стал медленно снижаться. Бёртон вдавил средний рычаг и тоже сбавил высоту.
Они еще немного пролетели через окрестности Чизлхёрста, после чего Капур взял курс восточнее и пошел на посадку. Бёртон последовал его примеру. Они приземлились в поле, на самом краю деревни, которая, как Бёртон узнал позже, называлась Миклехэм. На траве уже стояли шесть винтостульев и заляпанный грязью трактор, к которому был прицеплен плуг.
Лопасти винтостула Капура еще вращались, когда молодой констебль спрыгнул на траву и помчался к двум своим сослуживцам, стоявшим возле ворот полуразвалившегося старого дома. Он о чем-то быстро переговорил с ними и побежал обратно, перехватив Бёртона в тот момент, когда тот вышел из машины.
- Нет! - крикнул он, перекрикивая шум моторов. - Нам придется опять подняться!
- Почему? Что случилось?
- Джек-Попрыгунчик все еще в этом районе! Они гонят его на север. Нам надо покружить вокруг, попытаемся его найти. Мы рассредоточимся и полетим пониже, чтобы осмотреть максимально большую территорию. Обращайте внимание на группы горожан и полицейских, но не теряйте меня из виду и следуйте за мной, если увидите, что я сажусь!
Бёртон вернулся в винтостул, пристегнулся и запустил лопасти.
Он взлетел, держа курс за Капуром. Шлейф пара, протянувшийся за их машинами, еще долго висел в воздухе.
Оба следовали на запад, но на значительном расстоянии друг от друга: Бёртон видел машину Капура лишь маленьким пятнышком, за которым тянулась прерывистая белая полоса. Они вновь пролетали мимо Чизлхёрста, и королевский агент все это время напряженно вглядывался в ландшафт слева, справа и прямо перед собой.
Не прошло и пяти минут, как он заметил фигуры людей, собравшихся на площадке для гольфа. Бёртон направил винтостул туда, приблизился, опустился пониже и понял, что это те, о ком говорил Капур, - полицейские и горожане. Причем последние как будто роились вокруг первых, размахивая палками и черенками лопат.
Толпа рассеялась, когда Бёртон приземлился, сильно ударившись о траву.
Но тут же к нему подбежал приземистый человек, оказавшийся инспектором Траунсом.
- Капитан Бёртон! - крикнул он. - Он побежал в Марвеловский лес, туда! - Он махнул тростью в сторону большого леса, который начинался сразу за восточным краем площадки. - Покружитесь над лесом и попробуйте выгнать его оттуда!
Королевский агент кивнул и вновь поднялся в воздух.
Машина заскользила над деревьями. Бёртон летел так низко, как только осмеливался; листья под ним разлетались во все стороны, сбитые с ветвей мощным потоком воздуха.
Перегнувшись через край, Бёртон внимательно осматривал землю, что было довольно сложно через просветы в листве. На небольшой скорости он сначала пролетел над внешней кромкой леса, а потом стал кружить над чащей.
Несмотря на теплое пальто, ему было зябко. Видимо, стрессы последних дней сказывались на его самочувствии. Еще бы! Он перебрал спиртного, на него несколько раз напали и избили; он провел целую ночь в ядовитых и зловонных испарениях Ист-Энда и после всего этого ада спал меньше двух часов. Хинин, который он принял прошлой ночью, предотвратил приступ малярии, но опасность заболевания оставалась - организм требовал отдыха.
Внезапно что-то шевельнулось под ним, но Бёртон не успел разглядеть и по инерции пролетел мимо. Пришлось оттягивать рычаг до упора, чтобы развернуть винтостул на сто восемьдесят градусов. Стараясь избежать столкновения с паровым следом от собственной машины, Бёртон опустился так низко, что полости чуть ли не скребли по верхушкам деревьев, а затем устремился вперед, пристально глядя вниз сквозь ветви.
Он склонился к правому борту, пытаясь маневрировать, но винтостул вдруг резко накренился влево и затрясся, как лихорадке, с шумом разрезая сучья и листья. Бёртон надавил на подножку, рванул средний рычаг, и винтостул взмыл в воздух, дико крутясь вокруг своей оси. Сражаясь с рычагами, Бёртон краем глаза заметил огромную фигуру, которая вцепилась в бок машины и трясла ее, лишая равновесия.
Бёртон повернулся и увидел безумные глаза Джека-Попрыгунчика.
Рот существа двигался - похоже, оно что-то выкрикивало, но, хотя его лицо было совсем близко, рев мотора и стук лопастей заглушали слова. Но тут Джек протянул руку и вцепился в запястье Бёртона.
Винтостул устремился вниз.
Бёртон пытался справиться с ситуацией, но было уже поздно. Машина врезалась в деревья, лопасти хрястнули и оторвались: одна полетела высоко вверх, а остальные застучали по стволам и ветвям, рассыпаясь на куски.
Опрокидываясь сквозь листву, кресло винтостула крутилось и переворачивалось вместе с седоком; наконец, сильно ударившись задней частью о землю, оно завалилось на бок.
Пар со свистом вырывался из щели в котле, и, каждую секунду ожидая взрыва, Бёртон, даже несмотря на нервное потрясение и страшные ушибы, сумел быстро нашарить застежки ремней, расстегнуть их и вовремя отползти от машины.
Он лежал в изнеможении, уткнувшись лицом в глину.
Шуршание и шаги. Бёртон перевернулся на спину и увидел ноги - нет, ходули! - по обе стороны от себя.
Джек-Попрыгунчик, на туловище которого дрожали пятна света, расставив ноги, стоял над Бёртоном и пристально глядел на него с высоты своего огромного роста. Затем нагнулся.
- Ты кто? - спросил он.
Голубое пламя образовало корону над его головой; из груди посыпались искры. В глазах вспыхнуло безумие.
- Ты знаешь, - сказал Бёртон.
- Откуда? Я тебя раньше не видел, хотя… похоже, я должен тебя знать.
- Ты меня не видел, гад?!! Да ты подбил мне глаз! - Но тут Бёртон вдруг вспомнил предположение Траунса, что, может, этих тварей на ходулях несколько. - Или это был твой брат? - с издевкой добавил он.
Создание ухмыльнулось.
- У меня нет брата. И нет даже родителей. - Оно откинуло назад голову и залилось безумным смехом, потом снова поглядело Бёртону в лицо. - Где я видел тебя раньше? Ты знаменитый, да?
- Относительно, - уклончиво ответил Бёртон. Он попытался выскользнуть из-под ходулей Джека-Попрыгунчика, но тот схватил его за пальто.
- Не двигайся, - приказал он. - Да, теперь я узнал тебя. Ты сэр Ричард Фрэнсис Бёртон! Один из знаменитых викторианцев.
- Из кого? Это что еще за хрень - викторианцы?
Вдали послышались крики - сюда бежали полицейские и горожане, а за ними раздавалось гудение винтостула констебля Капура.
- Послушай, Бёртон, - прошипел Джек. - Я не имею ни малейшего понятия, почему ты здесь, но не мешай мне сделать то, что я должен. Я знаю, что не очень-то вежливо обошелся с теми девицами, но, заметь, я не причинил им особого вреда. Если ты или кто-нибудь другой, остановите меня, я не смогу вернуться назад и исправить то, что случилось. Все останется как есть - а это неправильно! Весь ход событий совершенно неверен! Все должно было быть совсем не так! Ты понял?
Бёртон покачал головой.
- Ни единого слова. Дай мне встать, черт побери!
Джек подумал и слегка ослабил хватку.
Бёртон тут же вывернулся из-под ходулей, вскочил и уставился на странное существо.
Джек-Попрыгунчик был человеком - теперь он ясно видел это. Перед ним стоял мужчина в странном причудливом костюме, но вокруг него сияла какая-то неземная аура.
- Что ты должен сделать? Объясни, - прямо задал вопрос Бёртон.
- Восстановить!
- Восстановить что?
- Самого себя. Тебя. Всё. Неужели ты считаешь, что в мире могут существовать говорящие орангутанги? Разве не очевидно, что все идет вкривь и вкось?
- Говорящие кто? Какие оран… - начал было Бёртон.
- Капитан! - прервал его крик вдалеке. Он узнал голос инспектора Траунса.
Мотор Капура гудел уже совсем рядом.
Джек посмотрел вверх через шатер листвы.
- Туман рассеивается, солнце уже высоко. Мне пора подзарядиться.
- Подзарядиться от чего? Ты говоришь загадками, приятель.
- Время в путь, - добавил Джек и внезапно расхохотался. - Время в путь!
Бёртон кинулся на него, но существо быстро увернулось в сторону, агент пролетел мимо и рухнул на землю, споткнувшись о корни ближайшего дерева.
Он тут же вскочил на ноги, но Джек уже мелькал вдали за деревьями.
- Тысяча чертей! - выругался Бёртон и пустился в погоню.
Несмотря на необходимость пригибаться под низкими ветвями, существо двигалось довольно быстро своими широченными шагами, тогда как Бёртону мешали торчащие корни, переплетения лозы и крайняя степень усталости. Тем не менее, он ухитрялся не отставать, пока Джек не выскочил из леса на площадку для гольфа, севернее того места, где суетились горожане и полиция. И тут он с сумасшедшей скоростью запрыгал вперед на своих ходулях.
Засвистели полицейские, закричали горожане, и толпа, размахивая палками и черенками лопат, хлынула за странно одетым человеком.
Бёртон остановился и озадаченно глядел на происходящее.
Джек-Попрыгунчик, похоже, не торопился спасаться бегством. Вместо этого он кружил по площадке для гольфа, как будто хотел поиграть со своими преследователями.
Только констебль Капур мог мчаться на винтостуле с такой же скоростью, как Джек, но и он не мог догнать его.
- Что за игры, черт побери? - прошептал Бёртон, когда Джек, превратившийся почти в точку, внезапно повернул на юг, запрыгал по краю площадки, потом последовал на северо-восток, обратно к Бёртону, который неподвижно стоял на опушке леса.
Королевский агент побежал ему навстречу, но Джек подпрыгнул и пронесся высоко над его головой.
- Выходи из игры, Бёртон, - крикнул человек на ходулях.
Он сделал шесть длинных прыжков, потом взлетел еще выше и исчез, точно растворился в воздухе, - прямо перед винтостулом Капура.
Бёртону показалось, что на мгновение вокруг Джека образовался пузырь, край которого коснулся передней части летящей машины. Когда Джек скрылся из виду, вслед за ним пропала и часть винтостула.
Машина развалилась и, выбрасывая за собой спиральную ленту пара, устремилась к земле, куда врезалась с устрашающим грохотом. Котел взорвался, куски металла взлетели в воздух.
Бёртон, Траунс и несколько констеблей бросились к тому, что осталось от винтостула.
Изувеченное тело Капура свисало с перевернутого вверх дном сиденья, на лице застыло изумленное выражение, кровь хлестала из ран и стекала вниз, по шее, лицу, неподвижным глазам, собиралась в волосах и оттуда капала на изодранный дерн.
- Господи, - прошептал детектив Траунс, обеими руками опираясь на трость. - На следующей неделе его должны были повысить…
Какое-то мгновение он стоял, будто в оцепенении, потом встряхнулся и сказал сослуживцу:
- Беннет, не могли бы вы позвать сержанта Пайпера?
Тот кивнул и умчался.
- Капитан Бёртон, кто же он такой?
- Человек, теперь я в этом уверен, - ответил Бёртон. - Причем сумасшедший.
- Тот самый, которого я видел во время убийства королевы?
- Нет, он не выглядит таким старым.
- А что произошло в лесу?
- Он нес всякий вздор. Назвал меня викторианцем.
- Это что значит?
- Понятия не имею, думаю, это как-то связано с покойной королевой. Он сказал, что, если мы не дадим ему совершить то, для чего он предназначен, все останется так же плохо, как сейчас; и что он должен "восстановить".
- Восстановить что?
- Самого себя. Меня. Всё. Так он сказал. Потом упомянул о говорящих орангутангах и заявил, что хочет подзарядиться.
Траунс пожал плечами.
- Полная чушь. Бред какой-то!
- Согласен, - кивнул Бёртон.
Траунс повернулся к подошедшему полицейскому:
- А, Пайпер, ребята успокоили толпу?
- Да, сэр. Прыгун исчез, скоро жители разойдутся по домам.
- Ладно, ок. Поставьте здесь пост и перевезите беднягу Капура в морг.
- Есть! Замечательный был человек. Я прослежу, чтобы все было сделано, как надо.
- Бёртон, давайте вместе поедем, - предложил Траунс. - Возле клуба стоят два полицейских паросипеда; мы можем вернуться на них в Миклехэм. Я хочу показать тебе девушку, на которую напали. Да, кстати. Сэр Ричард Майен поручил дело Джека-Попрыгунчика мне, и я думаю, что обязан этим тебе. Премного благодарен!
- Ты лучший кандидат для этого дела, - заметил Бёртон. - Подожди, я достану цилиндр и трость.
Он вернулся к своему разбитому винтостулу, забрал вещи и присоединился к Траунсу. Четверо констеблей остались в лесу вытаскивать искореженную машину.
Бёртон и Траунс не спеша отправились к зданию клуба.
- Что за девушка? - спросил Бёртон.
- Энджела Тью. Пятнадцать лет. Это все, что мне пока известно. Сегодня утром, еще до рассвета, в Скотланд-Ярд прилетел болтун. Его послал один бобби из Миклехэма. Попугай рассказал, что на девушку напал сказочный Джек-Попрыгунчик. Без четверти шесть меня подняли с постели, и я с несколькими людьми помчался сюда на винтостульях, предварительно послав Капура за тобой. Когда мы прибыли, все жители уже были вне себя от ярости. Они выследили Джека на краю поля и гнались за ним через окрестности Чизлхёрста вплоть до Марвеловского леса. Мы побежали вместе с ними. Представь, я, как полный идиот, бросил винтостулья в Миклехэме, и к тому времени, когда я сообразил, что они были бы намного нужнее здесь, было уже поздно! Честно говоря, я все еще не привык к этим чертовым штукам. Будь у меня лошади, я бы быстрее сориентировался, потому что такому традиционному старому бобби, как я, трудно ладить с новой техникой. В общем, ты появился как раз тогда, когда мы добрались до поля для гольфа. Так что давай посмотрим на девушку и узнаем, что произошло.
- Странно, - задумчиво сказал Бёртон, когда они дошли до клуба, возле которого, под охраной констебля, стояло несколько паросипедов. - Он обладает сверхъестественной способностью растворяться в воздухе - я сам видел это дважды. Тогда почему он не делает это сразу?
- А черт его знает, - ответил Траунс, потом обратился к подчиненному: - Констебль, мне нужно два пенни-фартинга.
- Хорошо, сэр, выбирайте, - ответил тот.
Бёртон подошел к одной из машин и отстегнул маленькие меха, находившиеся рядом с топкой. Потом вставил носик в клапан и качал до тех пор, пока пар не начал выходить из другого клапана, установленного на маленьком котле под мотором. Потом убрал меха в багажник, переключил тумблер и два раза повернул маленькое колесико за ним. Поршень дернулся, мотор ожил, из двух высоких тонких труб вырвались клубы дыма.
Он услышал вой гироскопа и убрал поддерживающий конус - паросипед больше не нуждался в нем.
Держа руками раму, Бёртон поставил левую ногу на нижнюю поддерживающую планку, подтянулся и одним быстрым плавным движением перенес тело через раму между передним колесом и трубами, вставил правую ногу в правое стремя, уселся в седло и вставил левую ногу в левое стремя. Пенни-фартинг покачнулся, но, благодаря гироскопу, не упал.
Бёртон поглядел направо и увидел, что Траунс тоже сидит в седле и убирает трость в багажник, прикрепленный к раме паросипеда.
Они оба убрали тормоз. Шатуны задвигались, сначала медленно, потом все быстрее и быстрее, закрутились пальцы кривошипа, пар зашипел, седоки включили передачу, и паросипеды запыхтели по дороге.
- Джек-Попрыгунчик сказал, что туман рассеивается и солнце высоко, - крикнул Бёртон, пока они катили к Миклехэму. - Похоже, для него это было важно!
- Ты думаешь, что он не может исчезать ночью? - крикнул в ответ Траунс.
- Нет. Вспомни, когда я увидел его в первый раз, он исчез именно ночью.
- Тогда что?
- Не знаю!
- Ох, в этом деле много головоломок, - заключил Траунс.
Они доехали до окраин Чизлхёрста, проскочили через город и вырулили на дорогу, ведущую к деревне.
Туман полностью рассеялся, но небо покрывала беспорядочная масса облаков, из-за которой время от времени выглядывали синие клочки.
Наконец, с гребня невысокого холма Бёртон разглядел впереди Миклехэм, и через несколько минут он и инспектор Траунс уже ставили свои паросипеды на краю того самого поля, где королевский агент приземлялся рано утром.
Два констебля находились на страже около дверей полуразрушенного коттеджа. Именно туда и повел Бёртона инспектор Траунс.
Он постучал в дверь, она открылась, и они увидели мужчину в вельветовых брюках на подтяжках и в простой рубашке, волосы у него были взъерошены, длинные бакенбарды не ухожены, на носу - очки в металлической оправе.
- Полиция? - спросил он, понизив голос.
- Да, сэр. Я детектив Траунс из Скотланд-Ярда, а это мой коллега, капитан Бёртон. Вы мистер Тью?
- Да. Эдвард Тью. Входите.
Они переступили порог и оказались в тесной комнате с низким потолком. На потрепанной софе сидела симпатичная юная девушка, которую обнимала и утешала мать - крупная, почтенного вида женщина; она была заплакана и непроизвольно вздрагивала всем телом. В глазах девушки Бёртон прочитал ужас; вся она выглядела какой-то изможденной и жалкой.
- Энджела, это полицейские из Лондона, - мягко произнес Тью.
- Она пока не может говорить. У нее нервное потрясение! - объяснила мать. - Уж я-то знаю, что она чувствует! Мне ли не знать!
- Тише, Тилли, - попросил Тью. - Девочка уже почти успокоилась. Сделай нам чай и дай джентльменам присесть и поговорить с ней.
- Нет! Оставьте ее в покое. Я… Она не может говорить.
- Я могу, мама, - прошептала девочка.
Женщина повернулась и, не разжимая объятий, поцеловала ее в щеку.
- Ты уверена? Может, не надо? Тебе будут задавать много вопросов!