– Ладно-ладно, в молодости такое бывает, – нравоучительно произнес Бруно. – Если бы полиция руководствовалась такими соображениями, то было бы логичнее подозревать вашу мачеху, а ваш интерес к обстоятельствам смерти отца понятен и вряд ли вызовет подозрение, скорее уж, наоборот.
– Наверное, вы правы, но так уж я подумал.
– Хорошо, попробую встретиться с этой дамой.
– С какой?
– Со служанкой, разумеется.
– Вы собираетесь…
– Нет, – не дал договорить Лотару Бруно, – попробую воспользоваться телефонной книгой. В газетах было имя Гюнтера Пфлегера?
– Наверное, но не могу утверждать.
– Значит, имя, если и упоминалось, то не навязчиво. Хорошо, оставьте мне свои координаты, меня заинтересовала эта ситуация. Ничего не обещаю, но попробую разобраться.
– Спасибо, господин Райновски.
– Пока уж точно не за что.
Николь. Похоже, пришла тайна.
Мэриэл. Ну, не такое уж это таинственное дело. Ужасно, конечно, что человека убили вот так средь бела дня, но что в этом таинственного?
Николь. Но человек-то был не прост.
Мэриэл. Жил двойной жизнью? А что мы знаем о нем? Пока очень мало сказано, чтобы делать выводы. Все может объясниться вполне банально.
Николь. Дорогая вилла у простого бухгалтера? Пусть даже старшего. А зачем он утаил ее от семьи?
Мэриэл. Сорвал куш в лотерее или его дядюшка оказался побогаче дядюшки Райновски. А от семьи мужчинам такого типа порой хочется отдохнуть.
Мы рассмеялись, и Мэриэл хлопнула по подставленной мною ладошке. Я забрала у нее рукопись, сделала глубокий вдох и приступила к чтению.
Глава третья
Лаура Криспи
После ухода Лотара Шмида Бруно сделал себе большую чашку кофе с сахаром и сливками. Пил он медленно, с наслаждением, и могло показаться, что он забыл о своем недавнем собеседнике и его проблеме. Но именно так Бруно начинал работать с очередной загадкой, так он погружался в обстоятельства нового дела.
Номер телефона, установленного на вилле Пфлегера, найти было несложно. Бруно надеялся, что телефонную линию не отключили, наверняка об этом позаботился полицейский детектив. Он понимал, что его звонок будет взят на заметку, его участие в расследовании станет известно полиции, но какое это имело значение?
К счастью, госпожа Криспи действительно продолжала жить в доме своего бывшего работодателя. Трубку сняла именно она, что избавило Райновски от лишних вопросов и объяснений.
– Моя фамилия Райновски, – представился Бруно. – Я говорю с госпожой Криспи?
– Да, а вы тот самый Бруно Райновски?
– Видимо, мы знакомы?
– Я читала о ваших расследованиях.
– В таком случае, возможно, вы согласитесь ответить на несколько вопросов?
– С удовольствием. Но вы ведь в Сент-Ривере?
– Я приеду в Тотридж. Удобно будет вам встретиться в ресторанчике возле мэрии, забыл, как он называется?..
– Да, вполне удобно, а называется этот ресторан "Эдем", странно, что вы забыли, если бывали там.
– Почему? Название не назовешь оригинальным.
– Если не вспомнить, что его хозяйку зовут Евой. В какое время?
– Евой, говорите? Я этого не знал, теперь не забуду. Завтра примерно в три пополудни у Евы, вас устроит?
– Договорились.
Госпожа Криспи чуть опоздала, но Бруно понял, что она сделала это вполне осознанно. Ей было удобнее искать человека, назначившего встречу, в ситуации, когда он сидел за столиком и дожидался ее. Она придирчиво рассмотрела золотую серьгу в левом ухе Бруно и пучок волос, собранных в короткую косичку чуть ниже затылка, и осталась не слишком довольна увиденным.
Сама же Лаура выглядела лет на пятьдесят с лишним, хотя по голосу ей можно было дать меньше. Впрочем, Бруно промахнулся не только с возрастом. В его представления о том, как выглядят женщины, прислуживающие немолодым хозяевам дорогих вилл, Лаура никак не укладывалась. Даже внешне она больше напоминала опытную секретаршу или школьную учительницу. Благодаря прекрасно сшитому темно-синему платью, которое дополнял и оживлял жемчужно-серый кардиган, она казалась довольно стройной, и Бруно обратил внимание на высокий каблук ее туфель, на легкую походку, на элегантную, но уместную прическу, умелый едва заметный макияж. Руки этой женщины тоже выглядели безупречно. Райновски решил, что может позволить себе вполне откровенный разговор, но сначала заказал два бизнес-ланча: для леди и себя.
– Долго ли вы работали у господина Пфлегера? – спросил Бруно, сразу, минуя формальную часть беседы.
– Одиннадцать лет, – ответила Лаура Криспи, сопроводив слова тяжелым вздохом. – Это было хорошее место.
– Вы сразу получили возможность жить на вилле?
– Да. Что меня и привлекло, у меня не было опыта подобной работы, но господина Пфлегера это не смутило. Понимаете, мне трудно было найти приличное жилье на те деньги, которые я получала в виде пособия. Найти работу по специальности – я учитель испанского языка – было сложно, вы ведь понимаете?
– Вы приехали на тот момент из?..
– Это важно?
– Нет, конечно.
– Тогда давайте перейдем к другим вопросам.
– Вы правы. Какого рода работу вы выполняли?
– Я вела хозяйство. То есть, освобождала своего хозяина от бытовых проблем. Сначала я многое делала сама, но со временем господин Пфлегер предложил мне нанять двух женщин: одна готовила еду, другая убирала. Иногда им в помощь я приглашала девушек из деревни, но, в основном, в этом не было необходимости. Хозяин все оплачивал без вопросов. Кроме женщин был еще садовник, он приходил два дня в неделю, ну и по необходимости… В доме много всяких ситуаций бывает.
– Да, понятно. Судя по всему, за эти годы хозяин привык полностью полагаться на вас. Ваши отношения никогда не выходили за рамки деловых?
– Нет, что вы, – Лаура усмехнулась, видимо, что-то вспомнив, – ему нравились молодые женщины, да и мне он никогда не был интересен ни в каком ином качестве. Но хозяином он был хорошим и щедрым.
– У Гюнтера были друзья? Кто-нибудь навещал его?
Лаура немного призадумалась, но ее ответ прозвучал уверенно:
– Нет.
– Он получал какую-то корреспонденцию? Письма?
– Реклама и счета на коммунальные услуги. Ничего более.
– В день, когда это случилось… Вы видели его?
– Конечно. Он появился вечером в начале восьмого и попросил приготовить омлет с грибами. Ему очень нравилось, как я его готовлю. Хотя секрет прост: я кладу в него кашкавал. Этот болгарский сыр обладает великолепным…
– Я обязательно воспользуюсь вашим рецептом, но не будем…
– Ах, простите… Конечно. Такие детали не очень важны.
– Господин Пфлегер… Вы не заметили ничего необычного в его поведении в тот день?
– Все было обыденным. Нет. Впрочем, иногда это бывало. Думаю, что у него было назначено свидание. Покончив с омлетом, господин Пфлегер надел твидовый костюм в мелкий рубчик. Я предложила вызвать такси, но он отказался.
– То есть машины у него не было? – удивился Райновски.
– Нет. Он предпочитал пользоваться такси. Но он нечасто покидал дом так быстро после прихода.
– А если покидал, то часто не брал такси?
– Такое случалось не раз.
– Чем обычно господин Пфлегер занимался дома, ну… когда его не навещали дамы?
– Смотрел телевизор. Знаете, такая игра, как футбол, только несколько мячей…
– Квадробол?
– Возможно. Я не очень в этом разбираюсь.
– Вы не могли бы дать мне адреса женщин, работавших в доме? Но больше всего меня интересуют те молодые особы, которых, как вы только что сказали, предпочитал ваш хозяин. – Бестактность своего вопроса Бруно смягчил улыбкой.
Но это не помогло. Лаура презрительно поджала нижнюю губу и сделалась похожей на только что снятую с крючка рыбу. Ее взгляд не сулил ничего хорошего.
– Надеюсь, вы не предполагаете, что я шпионила за своим хозяином? – с обидой в голосе сказала она. – Я почти никого из них не видела, а то, что их было много, я знаю точно: ведь моя комната имела общую стену с гостиной, и я хорошо слышала их голоса.
– Сколько же их было? – Бруно решил не отступать.
– Очень много, – сказала Лаура, почему-то понизив голос, – три, а может, четыре.
Бруно не смог сдержаться и хмыкнул. Чтобы сгладить впечатление, он достал носовой платок и принялся в него откашливаться.
– Извините, – сказал он, но его глаза продолжали веселиться. – А что вы можете сказать о работницах?
– У меня есть только номера их телефонов, но уверяю вас, что им нечего сказать. Ведь они приходили лишь на несколько часов по утрам.
– Гюнтер где-то работал?
Лаура еще раз посмотрела на Бруно так, что у него зачесалась спина.
– Я не вмешивалась в его личные дела, но должна сказать, что он обычно появлялся вечером, не каждый день, и почти никогда не оставался на ночь.
– И вам не казалось это странным? – упорствовал Бруно.
– Странным? – искренне удивилась Лаура. – Разве вам не известна поговорка "Никогда не спрашивай у мужчин, где они ночевали"?
– Спасибо, Лаура, вы мне очень помогли, – сказал Бруно фразу, почерпнутую из какого-то детектива, поняв, что ничего больше не узнает от домоправительницы, хранящей верность своему хозяину даже после его кончины. Но тут его осенило. – Возможно, мне понадобится ваша помощь.
– Можете на нее рассчитывать.
– Именно это я и хотел от вас услышать.
– Надеюсь, что вы сможете разыскать убийцу господина Пфлегера.
Попрощавшись с Лаурой, Бруно позвонил Лотару Шмиду. Раз уж он в Тотридже, то имело смысл переговорить и с ним. Бруно нравилось в "Эдеме". Спокойная обстановка, тихая ненавязчивая музыка – все это располагало к откровенной беседе. Правда, Лаура не оправдала всех его ожиданий, тут уж даже Вивальди оказался бессилен.
Оказалось, что страховая компания, где служил Лотар, находится неподалеку, так что лучшего места, чем у Евы, найти было невозможно. Бруно заказал себе кофе, но не успел его допить, как в ресторан влетел Лотар Шмид.
– У вас есть для меня новости? – спросил Лотар, устраиваясь напротив Бруно.
– Как сказать, ничего неожиданного. Несложно было догадаться, что ваш отец устроил себе возможность жить так, как хотел. Пусть и не постоянно. Но вы говорили, что семья хоть и не бедствовала, однако вряд ли он мог себе позволить купить виллу, да и содержать ее тоже было недешево, я уже не говорю о других затратах.
– Да, я вас понимаю. Вопрос один – откуда деньги?
– Именно так.
– Вы говорили с этой женщиной, которая живет сейчас на вилле?
– Да, она работала на вашего отца довольно долго, но происхождение его денег ее никогда не интересовало, ее устраивали условия работы, она хорошо справлялась со своими обязанностями, нет, это были только обязанности домоправительницы, поверьте мне, пока просто поверьте. Я в таких делах разбираюсь, – прихвастнул Райновски, хотя Лотар не выказывал сомнения.
– Допустим, но я уверен, что она задумывалась над некоторыми вопросами, пусть не тогда, а потом, когда она осталась без работы…
– Конечно, я уверен, что ей есть еще, что сказать, но пока она не была со мной достаточно откровенна, а давить на нее бессмысленно, это может дать противоположный результат.
Разговор прервался на минуту, поскольку к столику подошел официант, и Лотар заказал кофе и фруктовый десерт.
– Но вы ведь будете еще с ней говорить? – спросил Шмид.
– Безусловно. Однако мне нужно хорошенько обдумать свои дальнейшие действия.
– Надеюсь, вы будете держать меня в курсе?
– Постараюсь, – осторожно пообещал Бруно.
Бруно решил выпить еще чашку кофе. У Евы ему хорошо думалось.
Полиция сосредоточилась на поисках убийцы. Инспектор Андриани, конечно, понимал, что многое в этом преступлении странно, но у него была своя задача, и морочить себе голову дополнительными загадками ему не слишком хотелось. Что касалось детектива Блумберга, то он выполнял распоряжения начальства, опрашивая людей, знавших убитого. Разумеется, он допросил и Лауру Криспи.
Бруно понимал, что, скорее всего, Лаура была так же осторожна в разговоре с полицейским детективом, как и в короткой беседе с ним, она говорила только то, чего не могла не сказать. Впрочем, не мешало бы сделать вторую попытку, повод был легко найден. Расплатившись, Бруно направился в сторону района, где располагалась вилла Пфлегера.
На сей раз он позвонил ей на сотовый, номер которого она не скрыла при их первой беседе.
– Вы о чем-то забыли спросить? – поинтересовалась Лаура Криспи, как только Бруно назвал себя.
– Нет, у меня появилась одна идея, но я не могу сделать то, что задумал, без вашего участия.
– Вы меня заинтриговали, хотите это обсудить по телефону?
– Нежелательно. Я звоню, чтобы попросить вас о еще одной встрече. Я тут недалеко от вашего дома, вижу небольшое уличное кафе рядом с почтой.
– Я понимаю.
– Давайте выпьем по чашечке кофе, вы любите сладкое?
– Кофе черный без сахара и миндальное пирожное.
– Договорились.
– Так что у вас за идея? – спросила Лаура, после того как официант принес кофе и пирожные.
– Гюнтер был ведь католиком?
– Да, но я не думаю, что он придерживался традиций или был очень набожным человеком, ну вы меня понимаете…
– У вас были основания так считать?
– Я уже говорила вам о своем нежелании…
– Погодите, я не задаю вам никаких лишних вопросов, я хочу разгадать тайну его смерти, после того как я это сделаю, все, что я о нем узнал, уйдет из моей памяти. Я не журналист и не писатель.
– Хорошо, я вас поняла. Но этот вопрос уж точно был ни к чему, ведь понятно, какой образ жизни вел покойный. Вы всерьез полагаете, что он не пропускал ни одной службы в церкви?
– Но хоронили его по христианским обычаям?
– Да, но это делали другие люди.
– Так вот, как вы думаете, удивит ли кого-то тот факт, что на сороковой день, после его смерти кто-то устроит поминальный прием?
– Его жена, сын, видимо, сделают это.
– Нет, они будут поминать Вольфганга Шмида, а я с вами говорю о Гюнтере Пфлегере.
– Вы хотите, чтобы я организовала такой прием? – вдруг догадалась Лаура.
– Да, это сложно?
– Ну, не слишком, просто я не понимаю, зачем?
– Мы дадим объявление в газетах, в сети. Пригласим всех, кто знал этого человека.
– И что, вы надеетесь, что придет убийца?
– Этот вариант тоже не исключен, но я не так оптимистично настроен. Я надеюсь привлечь женщин Гюнтера. В объявлении мы укажем, что подробности можно получить по телефону, номер будет моего сотового. Таким образом, у нас будет больше возможностей заполучить свидетелей или, точнее, людей, которые вполне вероятно обладают нужной нам информацией.
Бруно сознательно употребил местоимения, включающие его собеседницу в процесс расследования, что называется, на равных. Это сработало.
– Хорошо, – согласилась госпожа Криспи, глаза ее блестели, а мысль, несомненно, активно работала, – я организую и объявления, и прием. Номер вашего телефона у меня есть. Но я бы хотела, чтобы вы держали меня в курсе событий и дальше, это мое условие, если хотите.
– Идет, – согласился Бруно.
Лаура выполнила обещание. Объявления появились не только в местных газетах, но и в "Интерньюс". Бруно был доволен. Он вернулся в Сент-Ривер с чувством, что скоро раскроется, как минимум, часть тайны, но его ждала неожиданность, впрочем, она была не первая в этом деле и далеко не последняя.
Николь. Ничего себе домоправительница!
Мэриэл. А что тебя удивляет?
Николь. Одиннадцать лет в доме! Да она должна знать этого Пфлегера, как свои пять пальцев!
Мэриэл. Скорее всего. Собственно, наверняка она многое попросту умолчала.
Николь. Но почему? Судя по всему, она знает, с кем говорит, понимает, что каждый факт важен.
Мэриэл. Осторожность. Думаю, дама еще разговорится. Давай читать дальше.
Николь. Секунду. Мне кажется, что этот молодой человек кое-что упустил.
Мэриэл. Бруно?
Николь. Да. Ты помнишь, квитанция из химчистки на имя Шмида? Как она попала в карман Пфлегеру?
Мэриэл. Тут можно сделать массу предположений. Например, по дороге на виллу Шмид собирался сдать одежду в химчистку, но она оказалась закрытой на обед. Он прихватил ее на виллу, а потом сдал ее, будучи одетым в костюм Пфлегера.
Николь. Разумеется, но дело не в этом. Райновски следовало бы заинтересоваться этим, расспросить Лауру Криспи например.
Мэриэл. Подожди, Николь, может, все еще впереди. Ты же, надеюсь, не разделяешь его ощущений, что вот сейчас он все выяснит?
Николь. Конечно, иначе бы мы не читали эту повесть. Кстати, если хочешь, могу высказать гипотезу. Правда, она не подкреплена никакими фактами, а основывается исключительно на законах построения произведений детективного жанра. Тот, кого автор рисует хорошим мальчиком, в результате оказывается бандитом и наоборот.
Мэриэл. Лотар Шмид?
Николь. Нет. Мне показалось, что автор слишком подробно остановился на внешности Лауры Криспи. Я бы сказала, неоправданно подробно… Не удивлюсь, если она окажется плохим мальчиком.
Мэриэл. Давай дальше.
На лице Мэриэл заиграла улыбка. Неужели я угадала? Ткнула пальцем в небо и… Нет, она пытается меня запутать…Что ж, посмотрим. Я вручила рукопись Мэриэл.
Глава четвертая
Тотридж проснулся
Полицейский участок Тотриджа сродни пожарной команде этого сонного и несгораемого городка. Идея объединения двух служб давно витала в его горном воздухе и не давала спокойно спать налогоплательщикам. Но убийство Вольфганга Шмида, можно сказать, двойное убийство, ведь, как выяснилось, тем же тяжелым предметом был убит и Гюнтер Пфлегер, легко переубедило крохоборов. Правда, отдельные несознательные элементы нашептывали, что полиция сама организовала это убийство, чтобы сохранить финансирование, а может и приумножить его. А некоторые хитроумные любители конспирологических романов зашли еще дальше: они указывали на мирно дремлющую пожарную команду. Но все эти нелепые подозрения были лишены логики напрочь. К примеру, куда проще было бы организовать небольшой пожар, быстро затушить его и обойтись без сокращения численности налогоплательщиков.
Но случилось то, что случилось. И тут оказалось, что специалистов для расследования такого серьезного преступления как убийство в Тотридже нет. Ведь последнее убийство в городе, если верить его старожилам, произошло лет пятнадцать назад, да и тело не нашли, зато нашли свидетелей, утверждавших, что видели "жертву" разгуливавшей по пляжу острова Астра с банкой пива в руке. Так что вообще непонятно, почему эта загадка была отнесена к преступлениям, тем более, столь солидным. Или для отчетности надо было показать наличие нераскрытых преступлений?