- Лично я так не считаю. И свое мнение доведу до моего начальства. А также перемену намерений вашего монарха. Но пока мы с Землей будем обсуждать проблему, вам придется елозить в пространстве и без ремонта, и без продовольствия, которого вашим хозяевам так не хватает. Хотя у нас уже и обед варится… Придется все вылить в утилизатор, хоть и жалко будет.
Подобная перспектива шкипера явно не обрадовала. После паузы, когда до людей в Узле доносились только шорохи - вроде бы в рубке разведкатера кто-то перешептывался, обсуждая возникшую ситуацию, - он проговорил:
- Я обсудил создавшееся положение с приближенными его величества. И могу предложить вам компромисс. Действительно, вам следует переговорить с вашим руководством. Обрисовать возникшую ситуацию. И получить для нас - я имею в виду короля - гарантии полной безопасности. Когда вы их получите - а я в этом не сомневаюсь, - лично вы, ну, в сопровождении, скажем, еще двух-трех человек, сможете нанести королю визит - назовем его визитом вежливости. И передадите его величеству заверения властей Земли. А если, как вы сказали, у вас уже готовится обед для короля и его свиты, то, я думаю, не составит большого труда привезти его с собой. Кстати - чем именно вы угостите его величество?
- Мы сделали все согласно вашему пояснению. Хотя и разобрались в нем не сразу…
- Несколько удивились, не так ли? Ничего, будем надеяться, что все пройдет благополучно. Кстати, о вашей девушке не тревожьтесь: ей у нас нравится, она говорит, что на "Парадизе" можно чувствовать себя даже несколько лучше, чем на вашей станции. "Почти как на Земле" - вот ее собственные слова. Правда, ее все время сопровождают двое из моих ребят; ничего не поделать - воля короля именно такова. Да и вам тоже у нас наверняка понравится.
- Разделяю ваши надежды, - ответил капитан Козырь.
- А у вас тут и в самом деле красиво, через час признал капитан Козырь.
Он высказал это мнение после того, как они вместе с сопровождавшим его Коляном Юром тщательно осмотрели королевский корабль извне, оценили нанесенные ему повреждения и передали на Узел распоряжение ремонтному отряду прибыть во всеоружии и приступить к работе. Затем они оказались в жилом корпусе, где их встретила Гермеза с ее неотступными сопровождавшими (тут люди Узла с удовольствием отметили, что экипаж корабля, начиная с самого шкипера, и в самом деле состоял из совершено нормальных людей, правда, в основном не очень молодых, скорее наоборот) и, отмечая по пути места, нуждавшиеся во внутреннем ремонте, двинулись по направлению к королевским покоям.
Здесь и в самом деле было приятно - и прежде всего, наверное, потому, что везде было много зелени, иногда могло даже показаться, что они пробираются сквозь какие-то джунгли, настолько густо все росло. На первый взгляд здесь преобладали кусты с мясистыми и колючими листьями, сильно напоминавшими алоэ, а может быть, и действительно являвшиеся ими. Все насаждения, насколько земляне могли судить, были в прекрасном состоянии, хотя местами можно было уже заметить на верхних листьях легкую желтизну - признаки недостаточного питания или орошения.
Однако, в общем, заросли были, можно даже сказать, весьма активны - листья их шевелились, словно от ветерка, хотя воздух тут был спокоен, и это шевеление, видимо, и создавало легкий звуковой фон, на который гости сразу же обратили внимание. Похоже, что этот шелест нравился членам экипажа, судя по тому, что то один, то другой из них, включая и самого шкипера, издавали похожие звуки - то ли шипение, то ли шорох… "Ничего удивительного, - решил капитан Козырь: если столько времени жить в такой обстановке, невольно начнешь подражать".
- Вы уже приказали выгружать провиант? - спросил шкипер Ол Пипст.
- Этим сейчас занимаются, - кивнул Козырь. - Так что за обедом остановки не будет. Я велел сначала доставить то, что пойдет на ваш склад, а мы тем временем почтительно поприветствуем его величество. Далеко нам еще идти? Корабль ваш не маленький, скажем прямо. Скажите, а почему король пользуется в качестве лейб-яхты бывшим транспортом?
- О, это целая история - но ее я смогу рассказать, если захотите, уже после аудиенции. Потому что мы уже пришли.
Они остановились перед высокой и широкой дверью, в которую упирался коридор. По обе стороны возвышались два рослых, массивных куста, лениво пошевеливавших листьями, почти совершенно перегораживавшими вход. Козырь с сомнением проговорил:
- Через них, пожалуй, без потерь не продраться. Ничего себе шипы у них - как десантные кинжалы. Как вы тут проходите?
- Не беспокойтесь, - ответил шкипер. - Минутку.
И он громко зашелестел, не хуже любого дерева. В следующее мгновение листья, до сих пор располагавшиеся почти горизонтально, поднялись, прижимаясь к стволу и освобождая проход. И одновременно створки медленно распахнулись.
- Прошу! - молвил шкипер.
И капитан Козырь вошел, отыскивая глазами того, кому он должен был оказать все полагающиеся знаки почтения - его величество короля.
Но не увидел.
В обширном помещении было, пожалуй, еще больше всякой зелени, чем люди встретили по пути сюда; правда, здесь было похоже уже не на густой лес, но скорее на хорошо ухоженный парк. Деревья и кусты располагались в совершенном порядке, каждой их породе отводилось свое место; самые мелкие росли поближе ко входу, но чем дальше, тем более высокими и объемистыми становились стволы, гуще и мясистее кроны.
По прямой аллее, начинавшейся от входа, капитан и оба его сопровождающих, ведомые шкипером, медленно, с достоинством, приличествующим представителям Земли, направились вперед - туда, где аллею замыкало возвышение, на котором, наверное, и следовало быть королю. Однако его не было.
Козырь невольно сбился с ноги и, выражая лицом недоумение, оглянулся на шкипера, ожидая каких-то указаний или разъяснений.
Шкипер же, не глядя по сторонам, приблизился к возвышению, на котором нельзя было увидеть ничего иного, кроме высокого и густого, самого высокого и густого, пожалуй, из всех виденных здесь, куста алоэ с толстыми и мясистыми, совершенно неподвижными листьями. А подойдя - низко поклонился и громко зашелестел.
Как бы в ответ листья шевельнулись и тоже что-то прошелестели в ответ.
- Кланяйтесь же! - громко прошептал шкипер гостям. - Ну! Низко!
Пришлось поклониться.
Снова зашелестело - с обеих сторон. Шелест продолжался с минуту. А затем шкипер, вновь поклонившись, сделал, пятясь, шаг назад, жестом призвав гостей сделать то же самое.
Пятиться пришлось несколько шагов, то ли восемь, то ли десять - считать их никто не стал. Потом шкипер, наконец, повернулся, и люди, на этот раз провожаемые уже всеобщим и громким шелестом, таким, что можно было опасаться усиления ветра до очень свежего, проследовали к выходу, вновь оказались в коридоре, и створки дверей за ними затворились.
Только теперь шкипер остановился, достал из кармана платок, вытер пот с лица и сказал, облегченно вздохнув:
- Ну, слава богу. Вы произвели приятное впечатление, и его величество соблаговолил сообщить, что визит на Землю будет продолжен. Он также повелел поблагодарить вас за оказание помощи и доставленную материальную помощь. Пойдемте в наш отсек - там можно будет передохнуть.
- Так это что же, и есть ваш король? - спросил Козырь, когда они удобно устроились в кают-компании корабля, и на столе уже появилось то, что можно было выпить и чем закусить - все из запасов Узла, конечно. - Что, ничего лучшего вы найти не смогли, когда искали хозяев?
- Мы не искали, - ответил шкипер Пипст. - Было вот как. Мы взяли неплохой фрахт - надо было доставить целую кучу растительности с Элизиума, который как раз пытались колонизировать. Эта попытка, кстати, оказалась последней. Колонисты решили тогда заработать. На флору был большой спрос на Дезерте - не бывали там? Очень сухая планета, там мало что растет. Всю эту ботанику сопровождал местный специалист. И кто мог предположить, что среди этой зелени окажется разумная порода? В наших мирах с этим сталкиваться вроде бы не приходилось… Так вот, мы еще не успели даже разогнаться как следует, а на борту вспыхнуло что-то вроде бунта. Наивно думать, что растения не могут быть активными потому, что не обладают свободой передвижения. На самом деле всегда могли, просто методика у них другая. Вы видели эту флору; но не могли увидеть того, что она обладает способностью к быстрому, почти мгновенному размножению отводками, была бы почва. Ну, а у нас тогда, как и сейчас, земля была насыпана по всему кораблю: надо же было им как-то выжить до высадки в грунт нового мира. И мы как-то не придали значения тому, что с каждым днем все новые палубы начинали зеленеть, и росла эта молодежь неимоверно быстро - благо, питательных веществ для них на борту хватало. И в один прекрасный день оказалось, что ни к одному пульту или механизму больше нельзя подойти, если этот кустарник не желает тебя пропустить. Видели, какими коготками они снабжены? Тот ботаник попытался привести своих подопечных в сознание - и прожил очень недолго. Нам не оставалось ничего другого, как искать общий язык с ними; они были заинтересованы в том же.
- Кстати, насчет языка, - сказал Козырь. - Как же это вам удалось с ними сговориться? Разобраться в этом их шелесте?
- Шелест - это так, для вежливости, - махнул рукой Пипст, - На самом деле тут идет нормальная передача мыслей, хотя мы и не вдруг поняли, что замыслы - например, вернуться к Элизиуму - у нас возникают не сами собой, а мы принимаем послания растений. Или советы, если угодно. Или точнее - приказания. А наши мысли они, надо полагать, считывают без затруднений.
- Вот сукины дети, - сказал Козырь. И тут же спохватился: - Я, собственно, никого не хотел обидеть, мы на Земле очень любим щеночков, так что мои слова надо понимать как ласкательные выражения…
- Вы, главное, не задумывайте всерьез ничего плохого против них, на остальное они не обратят внимания. Да, вот так они захватили нас, а потом и вернулись в свой мир, этот самый Элизиум - его, кстати, потому и назвали так, что зелени там было немеряно… С нашей помощью, конечно, - а куда нам было деваться? Сперва у нас возникали планы - поскорее освободиться от них и удрать, и пусть себе живут, как знают. Но они оказались не глупее нас, в наших планах разобрались и высадить из корабля удалось далеко не всех: часть осталась, к ним и подступиться оказалось невозможно без пролития крови - нашей, понятно, не их. Ну, а потом мы пораскинули мозгами и решили - в конце концов, почему и не послужить у них, если другого выхода все равно нет? Конечно, при случае мы удрали бы, однако, до сих пор такой возможности не возникало.
- Но теперь-то это возможно! - сказал капитан Козырь.
- Это вы так думаете. На самом деле у них все рассчитано: половина команды всегда находится под присмотром, а точнее сказать - под конвоем… Вы ведь видели только малую часть; но тут есть и такая растительность, что может свободно передвигаться, ну вроде как на Земле перекати-поле; на верхних ярусах целые кучи лиан, которые при нужде получают команды и могут тебя и связать, и удушить, если надо… Так что половина всегда может сбежать - но только пожертвовав второй половиной, а на это никто из нас, понятно, не пойдет. А если с ними жить спокойно - это, скажу вам, вовсе не плохо. Люди куда сквернее, когда становятся твоими хозяевами.
- Ну, не знаю… - протянул Козырь. - Так ли уж они разумны, если сочли нас людоедами? Правда, мы их тоже приняли за таких; но мы-то о них ничего не знали, а они о нас, людях, - вполне достаточно.
- Не людоедами, - поправил шкипер. - Каннибалами, то есть существами, поедающими их народ! Употребляющими в пищу растения! Поэтому они и расправлялись со всеми колонистами, что пытались обосноваться на планете: те сразу же начинали искать съедобные растения или разводить привезенные с собой - чтобы потом, понятно, поедать. А по их понятиям это - преступление. Мы вот выжили, я вам говорил, только потому, что у нас вся еда - из синтезатора, это удобно, да и мы давно привыкли. Так что сейчас ваши угощения мне кажутся какими-то… не такими. Хотя умом понимаю, что это должно быть вкусно. Ну вот, а вы с вашей красавицей (шкипер слегка поклонился Гермезе) прислали образцы, а среди них больше половины - растительная еда, свежая к тому же…
- Чего удивительного - у нас своя оранжерея на станции…
- Ради всего святого, об этом - молчок! И так уже было очень не просто уговорить их - объяснить, что эта еда попала к вам случайно, с другого корабля, сами вы ею не пользуетесь, вот и хотели сбыть им. Это их как-то успокоило.
- Черт подери! - сказал капитан. - Как же теперь они откликнутся на фасолевый суп?
- Простите, какой еще фасолевый суп?
- Наши повара везут его сюда: королевский обед, согласно вашему меню.
- Да откуда вы взяли?! Кто говорил хоть слово о фасолевом…
- Вы, кто же еще. В той передаче - последней, на которую у вас хватило энергии.
- Ничего подобного! Там не было и не могло быть ничего такого!
- И о капусте, что - тоже не было? Вы не заказывали?
- Я что, непонятно вам изложил все? Конечно нет - при чем тут капуста?
- Дьявол! Ну, а что же вы тогда просили?
- Да то, конечно, чем они питаются! Удобрения! Суперфосфат, азотистые подкормки… Нитрат аммония лучше на треть разводить…
- Господи! - только и сказал капитан. - Колян, ты слышал?
Директор матчасти пожал плечами:
- Со связью бывает всякое, мало ли. Да не волнуйся, мастер, этого добра у нас навалом - свою оранжерею ведь тем же кормим. Сбросим им для начала тонны три - четыре, с этим они до Земли продержатся, а там их в этот суперфосфат хоть закопают, производители нам руки целовать станут за такой рынок сбыта.
- Гермеза, - сказал капитан. - Бегом на катер, отбей депешу на Узел: подготовить к отгрузке четыре тонны минеральных удобрений. А фасолевый суп… - он секунду подумал. - Фасолевый суп выдать персоналу станции на обед. Не пропадать же ему из-за недоразумения. Кстати, и на нас троих пусть оставят. Обидно будет - такой вкусной вещи не попробовать.
© В. Михайлов, 2005.
АЛЕКСАНДР ГРОМОВ
Последнее дело Херлока Шолмса
Всякий в Управлении расследований знал: если уж Рампл, деловито стуча когтями и привычно принюхиваясь, шествует по коридору третьего этажа в главном здании, стало быть, дело серьезное. Где-то случился прокол. По пустякам начальство беспокоило кого угодно, только не сыщика-киноида.
Кто и почему обозвал кобеля исковерканным именем престарелой мисс Марпл из серии древних романов, давно забылось. По традиции все специальные детективы, будь то андроиды, киноиды или даже инсектоиды, получали слегка "подправленные" имена сыскных знаменитостей прошлого, реальных или литературных. В одном подразделении с Рамплом служили, например, толстый пыхтящий тюлень Кюль Руало, детектив-варан Реппи Сэймон, слон Гремэ и питон Пюден. Можно предположить, что на долю Рампла просто-напросто не досталось подходящего мужского персонажа. Конечно, каждый специальный детектив - изделие штучное, уникальное, дорогущее, их очень немного, но знаменитых сыщиков, оставшихся в памяти человечества, и того меньше.
Рампл ничуть не обижался на свое имя. Комплексовать он не умел. Зато перечень того, что он умел, занимал в личном деле семь страниц петитом.
Темпераментом он напоминал терьера, чутьем - добермана. Длинные стройные ноги заставляли вспомнить о борзых. Лобастая голова могла бы принадлежать сенбернару, но челюсти-капкан, казалось, были позаимствованы у питбуля. Прибавьте к этому силу кавказской овчарки, неприхотливость дворняжки, бесстрашие бультерьера, выносливость лайки, и вам вряд ли захочется оказаться в роли подозреваемого.
Тем более - в шкуре лица, опрометчиво сопротивляющегося аресту. Кое-кто из завсегдатаев исправительных учреждений имел возможность убедиться на личном опыте: Рампл играючи прокусывает любую шкуру.
Хвоста - никакого, даже обрубка. Хвост - индикатор эмоций и злейший враг сыщика. Пролистав однажды спецификации первых моделей детективов-киноидов, Рампл узнал об экспериментах с мускулистым хвостом-кистенем, незаменимым при обезвреживании группы вооруженных преступников, нападающих как спереди, так и сзади. Некий лейтенант Кертонпинк уложил таким образом четверых отпетых рецидивистов. Все же в идее оказалось больше минусов, чем плюсов.
Рампл держался того же мнения. Оружие детектива - интеллект, а хвост с шипастым набалдашником более подошел бы оперативнику или конвойному. Но кому придет в голову применять методы тончайших биотехнологий для выращивания специальных конвойных, когда для этой грубой работы вполне подходят люди? Несколько спецов во внутренней охране Управления - и довольно.
Рампл был кобелем, в противном случае моментально оброс бы свитой четвероногих ухажеров, мешающих следствию. Его сексуальные инстинкты были подавлены - иначе ему пришлось бы разрываться между чувством долга и запахом какой-нибудь блудливой болонки. Его чистый аналитический ум превосходил остротой ум подавляющего большинства людей. Перестроенные голосовые связки позволяли общаться вербально. К сожалению, в голосе Рампла то и дело слышались взлаивающие нотки, отчего его разговоры с людьми, как правило, не отличались особой сердечностью.
А руководитель Департамента дальнего внеземелья генерал-полковник Мориарти был как раз человеком и унаследовал свою фамилию от родителей-итальянцев. Рампл не завидовал ему, хотя знал, что никогда не станет генерал-полковником. И просто полковником не станет. Майор - вот предел для специальных детективов, даже если они андроиды.
О киноидах и говорить нечего, несмотря на извечную симпатию людей к собакам. Симпатия - да, но равные шансы - нет и нет. Рампл носил чин капитана, что подтверждалось одиноким погоном на ошейнике, и не рассчитывал на большее. Разве что удастся с блеском распутать какое-нибудь головоломное и, главное, громкое дело…
Как обычно, Мориарти не пригласил Рампла сесть в кресло - берег обивку. Дождавшись благосклонного кивка, Рампл опустил бесхвостый зад на ковровую дорожку, начинающуюся от двери в кабинет и теряющуюся под столом начальника. Замер, приготовившись внимать. Лишь позволил себе допустимую для киноида вольность: вывалил длинный язык и часто-часто задышал - в кабинете было жарковато.
- У нас ЧП, - сразу взял быка за рога начальник департамента, - Херлок Шолмс пропал.
Рампл перестал дышать и насторожил левое ухо. Правое после распутанного им "дела фугасных мух" слышало хуже.
Он знал Херлока Шолмса. Знаменитый сыщик-андроид служил в другом подразделении того же департамента и достиг практического потолка - майорского чина. Его послужной список был раза в два длиннее, чем у Рампла, и количество неудач измерялось смехотворно малой величиной. Собственно говоря, крупных провалов у Шолмса не было вовсе.