Ну, уж нет, у меня есть звание офицера запаса, была военная кафедра института, да и по возрасту я уже не подлежу призыву, а контракт на службу я подписывать не буду.
Из факс-аппарата вылезла бумажка с Богославским гербом.
Члену консорциума
"Северный поток"
Сим извещаем, что очередной раунд переговоров с делегацией Швеции состоится в двадцать седьмого числа в Стокгольме. Вылет делегации из Москвы правительственным чартером двадцать шестого в шестнадцать ноль-ноль.
Ответственный секретарь.
Так, у меня в запасе пять дней. Утром двадцать шестого в девять утра я вылетаю в Москву самолетом и в девять же часов прибываю туда. Полет длится три часа, а получается, что ноль, так как у нас Москвой временная разница три часа.
Что-то мне расхотелось что-то делать и участвовать в этих газовых переговорах. Встречаться с прибалтами и скандинавами, которые по отношению к богославам ведут себя как арийцы по отношению к евреям. Если бы у них была такая возможность, то они превратили бы все богославские области и губернии вместе с национальными республиками в ляндии-провинции и с удовольствием бы, по-бироновски, управляли богославами как медведями, которые до сих пор не могут распорядиться огромными богатствами, собранными для них предками.
Как я не хотел влезать в эту политику, в эту грязь, которая замешивается с милыми улыбками и точным соблюдением дипломатического этикета. Все эти фраки, манишки, бриллианты, "майбахи" и "бентли", яхты и самолеты с позолоченными писсуарами это всего лишь одежды мясников на бойне истории, потому что любая политика приводит к жертвам, которые питают политику.
Я всегда находился с лицевой стороны жизни и радовался ей, как радуются дети восходящему солнцу и распустившемуся на поле цветку. Но есть еще и другая жизнь - изнаночная. Эта жизнь намного больше лицевой и предназначена для того, чтобы лицевая часть так же улыбалась и была счастлива.
Эта жизнь начинается с человека, который размешивает испражнения животных и замешивает их в компост, чтобы удобрить прекрасные розы.
А до этого эти испражнения принадлежали животным, которые стояли в стойлах или паслись на пастбищах, пережевывали траву и грустно думали о своем будущем. А будущее у них то ли прекрасное, то ли ужасное. Смотря с какой стороны подойти. Если со стороны животного - то ужасное. Если со стороны человека - то прекрасное в виде колбас, сосисок и сарделек, окороков, буженин, ростбифов с кровью или без крови, бифштексов, лангетов, азу, пельменей, мант, хинкалий, шашлыков, кебабов, стейков.
И все это прекрасное с точки зрения человека снова превращается в ужасное, уборкой которого занимаются сантехники и водопроводчики, строя систему канализации и очистных сооружений, чтобы все это месиво вновь пустить в дело, напоив из одной трубы злодея и жертву.
И это еще не все. Те, кто злодеи, пишут прекрасные картины, сочиняют стихи и любовные романы и сами любят и злодеев, и жертв.
Так и идет эта жизнь, блестящая до перегородки и неблестящая за перегородкой. Поэтому и счастье, и удача бывают разными - доперегородочное и послеперегородочное и еще по уровням перегородок. Только горе для всех бывает одинаково, что для миллиардеров, что для бомжей, ночующих в картонных коробках под мостами и в оврагах.
Если заниматься этим самоедством, то человек может вообще перестать существовать, отказавшись даже от дыхания, чтобы не испортить жизнь разным бактериям и вирусам, в великом множестве летающим и ползающим около нас.
Глава 57
Я сидел в своем кабинете и размышлял о том, каким образом действует сундук? Как он переносит меня туда, куда я хочу? И переносит ли вообще? На последний вопрос я убежденно отвечаю, что переносит. Иначе, откуда у меня появились бы мокрые по пояс брюки и полуботинки, испачканные в речном иле? Или, кто меня стукнул по голове, когда я был у Майи?
Я хочу снова попасть к Майе. Я не могу сказать, что она мне сильно нравится. Она меня интересует как источник информации. Неужели мужчина должен влюбляться в каждую женщину, которая снимет его в ресторане? Меня сняла Майя, и я нисколько не стыжусь этого. Почему женщина сама не может предложить мужчине близость на одну ночь? Мужчина может предложить женщине перепихнуться накоротке, а женщина нет?
Это уже, как говорят сами женщины, мужской шовинизм. Кому какое дело до того, кто был инициатором разговора о постели? Главное - что будет в постели. Я никогда не позволю женщине надевать на меня наручники или привязывать меня к кровати. Хочешь - переходи в полное мое подчинение или говори, что тебе больше нравится. Хочешь доминировать? Доминируй, и только в тех пределах, которые мне будут нравиться. Не хочешь? Как хочешь. Говорят, что на десять девчонок по статистике девять ребят. И делать трагедию из того, что какая-то женщина скажет тебе "фэ"? На вкус и на цвет товарищей нет. Все естественно. Тебе, извините, вам, уважаемые читатель и читательница, тоже не все люди нравятся по внешности и не каждый из нас Мэрилин Монро или Ален Делон. Хотя, я считаю, что в каждой женщине есть своя изюминка, которую не каждый видит. А я вижу.
Наконец, настало время, когда я объявил, что буду заниматься очень важным делом и что меня нельзя беспокоить ни в коем случае. Мне принесли достаточное количество еды, и я закрыл кабинет на ключ, отключив все мобильные телефоны.
Удобно устроившись в сундуке, я закрыл крышку, и меня так потянуло в сон, что я даже удивился. Глубоко зевнув, я увидел, что я стою на улице и зеваю во весь рот, а проходящие мимо меня люди с удивлением на меня смотрят.
- Ничего себе, - подумал я и сразу перестал зевать.
Я был примерно в квартале от дома Майи. От дома, где мои руки хотели просканировать, а когда я возмутился, то меня стукнули палкой по темечку. Совсем как в наши времена. Вот тебе и две тысячи триста десятый год. Палками бьют так же по любому поводу, не разбирая, кто прав, а кто виноват.
Вдруг я увидел четырех человек в униформе, с каким-то странным оружием. Они указывали пальцем на меня и шли ко мне. Я повернулся, чтобы бежать от них, но увидел, что в мою сторону идут шесть человек, тоже вооруженных, но разномастно одетых. Что у них было одинаково, так это белые таблички с черными буквами. А у тех, кто шел ко мне с той стороны, на груди были черные таблички с белыми буквами. И убежать некуда. Придется сдаваться.
Подошедшие шесть человек завели меня за свои спины и приготовились к отпору тем, кто был одет в одинаковую униформу. Я даже успел разглядеть надпись на их табличках - ОЗОН. У моих спасителей была почти такая же надпись - ОЗОМ.
- За что они хотели вас задержать? - спросил меня командир ОЗОМа.
- Не знаю, - очень правдоподобно сказал я, - наверное, физиономия моя не понравилась.
- Так оно и есть, - сказа командир, - пока мы не появились, они хватали каждого, проверяли генный чип и отправляли людей то в лагерь, то на работы, то просто били палкой для воспитания безграничной любви к Преемнику. Вы куда сейчас шли?
- Я? - переспросил я. - Шел к своей женщине.
- Мы вас проводим, чтобы по дороге с вами ничего не случилось, - сказал старший, и они пошли вслед за мной.
- Так, не хватало мне подставить Майю, - подумал я и ткнул в соседний с ее домом дом.
- Спасибо, я пришел, - поблагодарил я их.
- Если что, вызывайте нас, - сказал командир. - Мы защищаем народ по старым законам, и любой человек может рассчитывать на нашу защиту и помощь.
Я смотрел на них и думал, что сразу после революции народная милиция действительно защищала народ. Это потом она начала защищать власть, забыв о народе. А вот эти из ОЗОМа такие же, как и наши первые милиционеры.
Глава 58
Я вошел в дом Майи и постучал в дверь. На кнопку звонка я не стал нажимать, так она догадается, что к ней не обычный гость.
Дверь открыла Майя.
- Ты где был? - шепотом спросила она. Потом, схватив меня за руку, втащила меня в прихожую и стала целовать так, как будто мы не виделись с ней лет сто и как будто я для нее самый главный человек в ее жизни. - Как я боялась за тебя, - только и говорила она в периоды перевода дыхания от продолжительных поцелуев.
- А что было здесь? - спросил я, уходя от вопроса, куда я исчез в прошлый раз.
- Ты даже себе представить не можешь, что здесь было, - сказала Майя. - Когда ты исчез, то внезапно судорога скрючила того, кто бил тебя палкой и того, кто у них был самый главный. Их сразу увезли на машине скорой медицинской помощи, а у меня произвели полный осмотр всей посуды и очень ласково выясняли у меня, кто ты такой и из какой посуды ты пил и ел. Через день они приехали и попросили меня сообщить им о твоем следующем появлении, потому что ты очень важная персона на уровне всего государства и что, если я буду ласкова с тобой, то могу стать первой леди. А как, что и почему они ничего не сказали.
- А кто они такие? - спросил я у Майи.
- Они? - усмехнулась Майя. - Они были ОЗОНы. Это не ОЗОМы со своей демократией. С этими шутить нельзя.
- А какая разница между ОЗОНами и ОЗОМами? - спросил я.
- Как тебе сказать, - замялась Майя, - те, кто были поставлены охранять порядок, стали просто подавлять всех, у кого были мысли идущие если не в разрез с установками Преемника, то с некоторыми особенностями. Получилось так, что правоохранители стали такими же преступниками, которые грабят и избивают простой народ. Но у них есть оружие и на их стороне государство, которое наказывает тех, кто оказывает сопротивление правоохранителям. Правоохранитель насилует женщину, а к ответственности привлекают изнасилованную, потому что она поцарапала лицо правоохранителя. Или судят человека, который попытался сопротивляться правоохранителям, грабившим его прямо среди бела дня на улице. Тогда жертвы произвола стали объединяться в отряды и вступать в открытое столкновение с правоохранителями. Правоохранителей никто не любит. Даже сами преступники. И власти вынуждены считаться с этим. Когда новые отряды назвали себя ОЗОМами, то есть отрядами защиты от милиции, тогда как правоохранители назвали себя ОЗОНами, то есть отрядами защиты освобожденного народа. Но народ сам назвал их отрядами защиты от народа. Вот и непонятно, к кому тебе нужно приткнуться, к тем или к этим. Все знают, что в стране нужна реформа, но преемники крутят руль власти так, что нас шарахает из стороны в сторону. То у нас все чиновники ходят в теннисных костюмах, то все, даже женщины, ходили с разбитыми рожами, потому что новый Преемник оказался профессиональным боксером.
- Что это ты так осмелела? - засмеялся я. - Во время нашей прошлой встречи ты была истовой преемницей и глотку была готова порвать за Преемника. Ты случайно не заболела?
- Я не заболела, - сказала она, - пойдем в постель, там я тебе объясню все, что я думаю, как умею и что я хочу.
Ближе к полуночи, когда мы обессиленные лежали в постели, Майя сказала:
- Я не знаю твоего номера Алексей, но я хочу быть первой леди, твоей первой леди.
Я ничего не сказал, потому что не знал, что мне говорить в таком случае и что будет завтра. Я просто крепко прижал ее к себе и уснул.
Мне снилось, что я проснулся и сочинил вот такое стихотворение:
Мы лежали с тобой в постели
На исходе дождливого мая,
Где-то птицы в поля полетели
И кино шло о гибели майя.
На меня ты смотрела с печалью,
Вот я встану, одену одежду,
На столе приготовлено к чаю
Я обратно в Сибирь к себе еду.
Мы, возможно, с тобою не встретимся
В этой жизни на нашей планете,
Только знай, что звезда моя светится
Чуть правее летящей кометы.
Глава 59
Я спал очень крепко и проснулся только от того, что кто-то тряс меня за плечо.
- Алексей, они пришли, - шепнула мне Майя.
- Кто, - шепотом спросил я.
- Они, из ОЗОНа, - шепотом сказала девушка.
Что делать, нужно идти, из окна не выпрыгнешь, хотя и первый этаж. Наверняка перекрыты все входы и выходы.
В гостиной, если так можно назвать небольшую комнату, в которой не было кровати, а был диванчик, небольшой столик и кресло у телевизора, сидели три человека в темной одежде.
- Кстати, а почему я ни разу не смотрел телевизор и смотрит ли его Майя, - промелькнула у меня мысль, - или у них так же, как и у нас, что ни включи, утюг ли, фен ли, всюду речи и цитаты Преемника?
При моем появлении люди встали и почтительно склонили головы. Я прошел и сел в кресло. Не мытый. Потому что для того, чтобы умыться, мне нужно было пройти в ванную комнату. Ну, вы меня понимаете, ведь большинство из вас не живет в квартирах или особняках, где прямо в спальне есть дверь в санузел с унитазом, душем и ванной.
- Глубокоуважаемый Алексей, - начал старший из присутствующих, - мы приехали по личному поручению Преемника и просим вас последовать с нами на личную встречу с ним.
- А одеться и умыться мне будет позволено? - грубовато спросил я.
- Да-да, - поспешно сказал старший, - мы подождем вас в машине.
Я оделся, умылся, выпил приготовленную мне кружку чая, поцеловал Майю и вышел на улицу. На улице меня встретил старший из встречающих и проводил к машине.
Машина была черной и огромной. Почему все руководители предпочитают машины-катафалки? Не знаю, возможно, они все намереваются править вечно от рождения до смерти и каждый день ездить на работу как на погост.
Я сел на заднее сиденье рядом с сопровождающим и машина плавно и бесшумно тронулась с места. Она неслась по особой полосе, и все машины шарахались от нее в стороны.
- Горе той машине, которая не успеет свернуть, - пронеслось у меня в голове. - Все как у нас, бугор какой проедет, а потом затор часа три рассасывают пешие милиционеры. За триста лет научились делать бесшумные танки.
- Двигатель гравитационный? - спросил я, кивнув на машину.
- Электрический, до гравитации еще не доросли, - улыбнулся чиновник.
Машина выскочила на Красную площадь и юркнула в Спасские ворота. Ни одного человека на площади я не видел. Видел только спирали Бруно из блестящей колючей ленты, пришедшей на смену колючей проволоке. И еще одно. На мавзолее уже не было имени из пяти букв. Было длинное слово: ПРЕЕМНИК.
На территории Кремля ни одного человека. Ни охраны, ни чиновников, ни туристов. Царь-колокол целый?! Отколовшийся кусок чудесным образом встал на место. И в царь-пушку вбит деревянный чопик, сделанный из огромного бревна.
- А это зачем? - спросил я.
- Береженого и Бог бережет, - улыбнулся чиновник. - В целях противодействия терроризму, чтобы внутри колокола не спрятался снайпер и чтобы из пушки не произвели выстрел по Кремлю.
- И что, такие попытки были? - в своем вопросе я постарался сохранить серьезность.
Чиновник строго взглянул на меня и ничего не ответил.
Мы вошли в административное здание кремлевского комплекса. Все очень похоже на антураж моего времени. Или наши предки строили так, чтобы стояло тысячелетия? Возможно, а возможно так же, что произведена консервация старой древесины, которая сохранила ее структуру, но сделала ее крепче металла.
Мы шли коридорами, покрытыми красными ковровыми дорожками. В коридорах тишина, лишь только поскрипывание паркетных дощечек, скрываемое покрытием.
Наконец, мы вошли в какую-то комнату, типа больничной палаты, в которой стояла одна койка солдатского типа, и на ней лежал совершенно седой человек.
- Вот, привели, - коротко доложил сопровождающий.
Старик шевельнул указательным пальцем, подзывая меня к себе.
Я подошел.
- Тебя как зовут? - еле слышно спросил старик.
- Алексей, - сказал я.
Старик умиротворенно кивнул головой и подозвал к себе привезшего меня чиновника.
- Благословляю, - прошептал старик и перекрестил меня слабым старческим знамением. Потом закрыл глаза и, кажется, помер.
- Я поздравляю вас, - чиновник с чувством пожал мне руку.
Из-за раздвижной загородки вышли еще десять человек с каким-то документом и дали его подписать старшему. Тот, немного помедлив, подписал.
- Да здравствует Преемник, - закричал кто-то из толпы и все бросились горячо пожимать мне руки. О времена, о нравы. Вы никогда не меняетесь. Раньше кричали: Король умер, да здравствует король. Потом вместо короля стали поминать генсеков. После генсеков - преемников. А что изменилось?
Глава 60
Ничего не изменилось. Старший из тех, что находились за ширмой, зачитал протокол о том, что Преемник избрал себе преемника родственного по крови и с именем Алексей, пришедшего неизвестно откуда и не имеющего обязательных для всех отличительных признаков и что все подписавшиеся удостоверяют свершившийся факт.
Тут же меня назначили председателем комиссии по похоронам усопшего Преемника.
Меня проводили в кабинет с дубовыми панелями и огромным столом, на котором была нарисована клавиатура компьютера.
- Нажимаете Ctrl+F1, и сразу возникает виртуальный монитор, - почему-то шепотом сообщил мой провожатый. Он же принес мне папку с приглашениями на похоронную церемонию главам государств и правительств, с которыми установлены дипломатические отношения.
Я нажал на кнопки и сразу засветился виртуальный монитор с заставкой часов на Спасской башне. Я сверил их с часами, стоящими на столе в виде штурвала корабля. Секунда в секунду. Что с чем сверяют непонятно, но синхронность очевидная.
- Что писать? - спросил я, держа в руках золотую ручку с золотым пером. Она лежала на столе, была заправлена и писала очень легко и приятно.
- Преемник подписывается только именем, - объяснили мне.
Понял и стал подписывать везде большими буквами - Алексей.
- А почему в Преемники избрали именно меня? - спросил я шепотом.
- Триста лет назад было получено предсказание о том, что должен прийти Мессия по имени Алексей, и если его не избрать Преемником, то он навлечет на всех кару небесную. Поэтому все ждали его и тут появились вы, а при исследовании вашей крови было обнаружено совпадение ДНК с ДНК последнего Преемника, то мы все окончательно утвердились во мнении, что вы это и есть Мессия. Добро пожаловать, товарищ Преемник!
Затем меня повели в баню. Богославская традиция - перед венчанием на царство нужно обязательно сходить в баню. Попариться с вениками, испить холодного кваску и тогда можно хоть на царство, хоть на Лобное место за "обчество" пострадать.