Во время Второй мировой войны германские эльфы активно поддерживали нацистов, надеясь, что победа держав Оси поможет им воссоздать королевство Фейри в конвергентном мире. Лоркан, как и многие фейри, желавшие вернуться на родину, относился к ним сочувственно, что не снискало ему популярности в высших эшелонах Гильдии. Впрочем, в последнее время, время политического сближения народов, грешки прошлого открыто не обсуждались. Макдуин, однако, знал, что думают люди, и порой проявлял чрезмерное усердие там, где это не требовалось. Кива нервничала и роптала, понимая, что с таким начальником перспективы карьерного роста весьма расплывчаты.
- Да. - Она закинула ногу за ногу. - Макдуин есть Макдуин. Ты и сам знаешь.
Я кивнул. Мало кто отваживается открыто критиковать руководство, опасаясь, что откровенность может вернуться бумерангом. Даже самые плохие отношения иногда служат ступенькой к чему-то лучшему.
- Над чем сейчас работаешь? - спросил я.
Она пожала плечами.
- Кроме Визе, ничего интересного. Есть один пропавший без вести, но надеюсь, скоро закончу.
- Я могу тебе чем-то помочь?
Кива снисходительно улыбнулась.
- Сама справлюсь.
Она поднялась и прошлась по комнате - там провела пальцем по корешку книги, здесь поправила картину - и остановилась у кухонной стойки. Фейри слабо чувствуют сущность, но учитывая, что Джо и Танси были здесь совсем недавно, она вполне могла что-то ощутить.
- Ты бы собрал крошки.
Кива подошла к окну и посмотрела куда-то влево, а я залюбовался ее профилем. Если бы не этот неприятный изгиб губ…
- А как дела у тебя? Слышала, работаешь по серийным убийствам. В каком качестве?
Я ответил не сразу. Так вот ради чего она сюда пришла. Подозрение подтвердилось, когда Кива, не выдержав затянувшейся паузы, повернулась ко мне.
- Кажется, есть ниточка. Возможный свидетель.
Она снова опустилась в кресло.
- Да, читала в отчетах.
А вот это уже сюрприз.
- Гильдия ведет расследование? - спросил я.
Кива небрежно провела ладонью по длинным рыжим локонам.
- Нет, просто готовила для Макдуина сводку и наткнулась на твое имя. Потом уже, разумеется, прочитала файл. Чего нет в отчетах?
Я улыбнулся, и она улыбнулась в ответ.
- Ну, возможно, в этом деле люди не замешаны.
Кива вскинула бровь.
- Возможно - или не замешаны?
- Скорее возможно. Есть свидетель, человек. По его словам, подозреваемый производил странное впечатление. Как будто с ним что-то не в порядке.
- Вот как? Твой свидетель - человек, к тому же проститут - считает, что может почувствовать сущность, и на этом основании ты делаешь вывод, что убийца - иной?
Я пожал плечами.
- Похоже, есть еще один свидетель. Иной. Видел подозреваемого в здешнем баре.
- Я даже не спрашиваю, чем этот твой свидетель зарабатывает на жизнь, - презрительно бросила она.
Я стиснул зубы. В прошлом, в самом начале нашего знакомства, Кива несколько раз ловила меня на нехитрый прием: высмеивала то или иное мое предположение, и я, не подумав, тут же бросался отстаивать свою точку зрения и выкладывал все, что знаю. Ей ничего не стоило выставить идиотом даже партнера по расследованию. Но я уже твердо решил, что Танси ей не выдам.
- Этот иной, может быть, и не самый лучший свидетель, но на данный момент других у нас нет. А почему тебя это так интересует?
Она пожала плечами.
- Профессиональное любопытство. И личное, конечно. Посмотри, на что ты растрачиваешь силы. Это же не твое, Коннор. А ведь стоит только попросить, и я смогу пробить для тебя местечко в исследовательском отделе.
Я принял задумчивый вид, хотя думать было не о чем. С какой стороны ни посмотри, я оказывался в проигрыше. Работать на тех, кто раньше был у тебя в подчинении, и заниматься не тем, что взял сам, а тем, что тебе подбросили, дело нелегкое. Занимая подчиненное положение да еще получив его благодаря Киве, мне никогда не вернуть прежнего уважения, даже если мои способности восстановятся в полной мере. В любом случае меня бы считали бракованным товаром. И, разумеется, меньше всего мне хотелось бы оказаться под каблуком у Кивы. С ней и раньше, когда мы были на равных, приходилось держать ухо востро, а уж выполнять за нее бумажную работу - нет, увольте.
- Спасибо, но я лучше подожду, посмотрю, как дела пойдут дальше.
Она поднялась и развела руками.
- Как хочешь. Только не говори потом, что тебе не предлагали. Мне пора. Если понадобится помощь, звони.
Я проводил ее до двери.
- Хорошо. Если мое предположение подтвердится, ты узнаешь об этом первой.
Мы поулыбались друг другу, как и положено бывшим напарникам, потом Кива похлопала меня по спине и направилась к лестнице. Я смотрел ей в спину, пока она не скрылась за поворотом на нижней площадке.
Мне вдруг пришло в голову, что Кива, имея широкие связи, возможно, знает кого-то из родственников жертв. Дананн Сидхе у фейри примерно то же, что у американцев Смит. Сидхе указывает на принадлежность к племени, а Дананн - к клану. Иногда кто-нибудь, имеющий отношение к королевской ветви, называет себя, чтобы отличаться от других, Аэс Сидхе, но чаще они все же пользуются фамилией. Полное имя моей бывшей напарницы, например, звучало так - Каоимхе ап Лаоире мак Ниамх Аэс Сидхе. Кива англизировала его для простоты общения, а для престижа оставила фамилию деда. На старой родине у Ниамха были очень большие связи, о чем Кива, нисколько не смущаясь, неустанно всем напоминала.
Я закрыл дверь, вернулся к компьютеру и торопливо прокрутил досье на всех трех жертв. С экрана на меня смотрели безжизненные лица Пача, Рагнелла и Гамелина. Было ли в их биографиях что-то такое, что могло бы заинтересовать Гильдию вообще и Киву в частности. Выбирая жертву, убийца руководствовался такими критериями, как внешность, род занятий, пол и этническая принадлежность. К сожалению, информации было мало. Пач и Рагнелл обосновались в городе достаточно давно и уже успели отметиться в полиции. Сравнив биографии, я обнаружил занятный факт отсутствия у всех троих двух немаловажных деталей: нигде не указывалось, из какого именно района Ирландии они родом и кто их ближайшие родственники.
Связь между тремя жертвами представлялась маловероятной, а если она и существовала, то кто мог о ней знать? Я откинулся на спинку стула. Если бы убитые принадлежали к королевскому роду, Гильдия вмешалась бы уже давно. Хотя бы для того, чтобы оградить семью от назойливых репортеров. С другой стороны, интерес Гильдии к обычным проститутам немедленно привлек бы самое пристальное внимание. Я усмехнулся про себя. Вот было бы забавно, если бы Гильдия попала в собственную ловушку и оказалась зажатой между заносчивостью и безразличием.
Многие фейри, для которых наступили вдруг тяжелые времена, предпочитали держать в тайне свои звучные фамилии. Семейная гордость и все такое. Если королевское звено не промелькнуло в полицейских отчетах, когда Пача и Рагнелла задерживали за проституцию, тогда все понятно. Другое дело Гамелин. Его раньше не арестовывали. И Кива появилась на сцене только после третьего убийства. Может быть, именно он исключение, единственный отпрыск знатной династии, оказавшийся ненароком не в том месте и не в то время? Надо бы пустить по этому следу Мердока.
Ожидая, пока кофеварка приготовит свежий кофе, я жевал последнее печенье, столь любезно оставленное Джо. Перед глазами встало искаженное гримасой отвращения лицо Танси, когда она увидела полицейский портрет. Тяга к приключениям присуща даже флитам, но в тот раз бедняжка получила больше, чем хотела бы. Наливая кофе, я ощутил запах сгоревшей бумаги. Интересно, почему она назвала убийцу "ска"? Мои познания в корнуоллском оставляли желать лучшего, но словарный запас вряд ли был меньше, чем у деревенского флита. Для обозначения чего-то плохого существует слово "дрог". Со "ска" я не сталкивался, а спросить у Джо не успел.
Составляя планы на следующий день, я решил, что пора бы нанести визит Бриаллен - может быть, она сложит фрагменты головоломки. А заодно неплохо бы расспросить ее о ритуалах. Но чтобы не попасть впросак и не появиться перед Бриаллен неподготовленным, надо бы и самому пополнить копилку знаний по теме. С этой мыслью я и вернулся в кабинет.
Глава 5
Воскресное утро - кофе, газета и томление на углу Ньюбери и Дартмут-стрит, потому что Мердок как всегда опаздывал. Уже на полчаса! Есть люди, которые точно знают, кто именно может разбудить их в полночь. Я знаю, что если телефон звонит в семь утра в воскресенье, то в трубке будет голос Мердока. А ему известно, что только его я не убью за это, потому что в таком случае мне придется иметь дело с его отцом и братьями, не говоря уже о всей бостонской полиции.
Ньюбери-стрит тиха и спокойна даже теплым июньским утром. Бутики откроются не раньше десяти, а парад мод начнется ближе к полудню, когда важные, стильные и богатые продемонстрируют свои обновки, щебеча в последние достижения телефонных технологий. Большинство из тех, кто выходит на улицу утром, это обитатели района Бэк-Бэй, довольствующиеся чашкой готового кофе и "Бостон Санди-Глоуб". Через несколько часов их здесь уже не встретишь.
Напротив меня, через дорогу, старая школа Принса. Некоторое время назад, когда местные жители стали больше думать о новом "БМВ", чем о том, чтобы обзавестись детьми, она пришла в упадок и стала пристанищем скуоттеров, но потом некий предприимчивый застройщик решил перепрофилировать здания в кондоминиумы. Прежде чем хозяева успели сообразить, с кем имеют дело, все цокольные этажи были сданы в аренду иным, которые тут же присвоили своим владениям новое название - "артефакторий". Поговаривают, что обосновавшиеся там торговцы предлагают все, что только разрешено законом, а если вы знаете к кому обратиться, то и кое-что дополнительно. Местные ребятишки приходят сюда поглазеть на диковинных клиентов, но редко кому-то докучают. Попробуйте, и вас быстро убедят, что таращиться на людей неприлично.
Из-за угла прогулочной походкой появился Мердок. Конечно, куда ему спешить! Увидев меня, он мило улыбнулся.
- Извини, что опоздал. Служба затянулась.
Мердок на самой ранней воскресной службе? Вообразить такое трудно, но для критики у меня нет оснований. Римская католическая церковь пребывает в смятении со времен энциклики об иных. Папа не находит ничего плохого в том, чтобы быть иным, главное - не вести себя как иной. И - да! - стать католиком. И все, никаких проблем. Вот и я решил, что пока Мердок не разыгрывает передо мной ревностного католика, у меня с ним тоже никаких проблем не будет. В большинстве случаев он свои взгляды не навязывает.
Что мне в нем нравится, так это искреннее желание понять иных. Он никогда не довольствуется готовыми ответами и накопил достаточно знаний, чтобы иметь собственное мнение по той или иной ситуации. Вот почему каждое воскресное утро, если только один из нас не страдает от похмелья, мы устраиваем что-то вроде консультации, а классом нередко становится артефакторий.
Перейдя через улицу, мы прошли в здание через боковую дверь и стали спускаться вниз. В нос ударил насыщенный запах курящейся лаванды. Помещения внизу растянулись едва ли не на целый квартал. Люди прохаживались по длинной, ярко освещенной галерее, входили и выходили из магазинчиков, сворачивали в боковые ответвления, освещенные уже не столь ярко, где в стороне от посторонних глаз велись серьезные дела. Запах же шел из расположенной у самого входа лавки травника.
Мы неторопливо зашагали по галерее, поглядывая на разложенные на прилавках товары. Здесь на лотках найти можно все, от по-настоящему ценных вещей до откровенной дешевки. На каждого случайно забредшего туриста приходилась по меньшей мере пара торговцев футболками и один аптекарь. Снадобья и зелья переживали бум покупательского интереса; тут и там предлагались как приворотные средства, так и репелленты, отваживающие нежелательного ухажера. Мне приглянулся эликсир, в пояснении к которому говорилось, что он заставит вашего босса забыть, зачем он заглянул в ваш офис. Портные выполняли срочные заказы по пошиву нарядов к приближающемуся Иванову дню. На вешалках висели уже готовые костюмы. Продавцы камней и украшений перекрикивали друг друга, рекламируя один и тот же товар.
- Как прошло свидание? - спросил я.
Мердок пожал плечами.
- Ничего особенного, мы просто выпили.
- И?..
Он усмехнулся.
- И все. Продолжение либо будет, либо нет.
И ни слова больше. Мердок из тех мужчин, которых в старину называли дамскими угодниками. Дам у него много. Женщины находят его привлекательным, и он этим пользуется. Распространяться об этом аспекте личной жизни он не любит, но, насколько я могу судить, большинство его свиданий проходят в таком же ключе, а большего ему и не надо.
В центре галереи нам попался на глаза лоток с жезлами или, как называют их люди, волшебными палочками. Из ящичка с десятками похожих одна на другую я вытащил сосновую, с рифленой поверхностью, примерно в полтора фута длиной, в четверть дюйма диаметром, скошенную к тупому концу. Потом, чувствуя на себе бдительный взгляд лоточника, шагнул к соседнему прилавку и, перебрав с дюжину образцов, взял другую, старую, покороче, тисовую, с проступающими по всей длине узлами и шишками.
- Ну, какая из них имеет практическую пользу? - спросил я, передавая обе Мердоку.
Он подержал палочки на ладони.
- По-видимому, я должен сказать, что лучше та, которая выглядит лучше, но скрытый смысл вопроса, очевидно, в том, почему она не лучше?
Я улыбнулся.
- Очень хорошо. Ответ - потому что она обработана. В данном случае машинным способом. Но даже если бы это сделали ножом, проку от нее было бы мало. При механической обработке разрушаются природные линии роста дерева, и тем самым прерывается ток энергии. Сами по себе жезлы бессильны. Они, конечно, обладают собственной сущностью, но у них нет воли, чтобы использовать даже этот ограниченный потенциал. Большинство людей используют их как фокальные точки для концентрации энергии и проводники этой энергии.
Я взял тисовую. Удобная, гладкая, приятная на ощупь. Я легонько махнул ею и ощутил отклик на движение руки.
- Этой старушкой пользовались. В процессе использования ей постепенно придали нужную форму. У нее было время приспособить свои токи к изменениям в конфигурации, что невозможно при механической обработке.
Мердок взял палочку и осмотрел ее уже внимательнее. Он даже попытался скопировать мой жест.
- А как же эти шишки? Разве токи не прерываются, когда обламываются боковые ветки?
Я сложил руки на груди и одобрительно кивнул.
- Хороший вопрос. Маленькие ответвления естественным образом нарушают движение энергии в главной ветви. Обламывать их следует вручную, потому что в таком случае они ломаются с наименьшим сопротивлением. Другими словами, обламывая боковые отростки, мы устраняем помехи, и естественная сущность главной ветви возобновляет движение по первоначальному, определенному природой курсу.
Мердок махнул другой палочкой.
- Значит, эта ни на что не годится?
Я пожал плечами.
- Ну, за неимением лучше можно воспользоваться и этой. Лично я предпочитаю делать что-то руками, если, конечно, речь не идет о чем-то особенно деликатном. - Я забрал у него палочку и кинул в ящик. - Можешь купить обе - освоишь китайский обычай. - Продавец бросил в мою сторону недовольный взгляд.
Мердок положил вторую, и мы направились к столу, на котором лежали камни - полудрагоценные, минералы и самые обычные, отшлифованные временем.
- Вот камни совсем другое дело. Здесь без инструментов не обойтись, а с их помощью можно получить любую форму. Сущности в большинстве камней заключено немного, и распределяется она равномерно. Поэтому из них получаются прекрасные проводники, резонаторы, индукторы и конденсаторы.
- Как с электричеством?
- Именно. Единственное различие в том, что электричество ведет себя предсказуемо. Когда к камню прилагается сущность, за ней стоит воля. Отношение камня к сущности тоже предсказуемо, но эффект зависит от намерения пользователя.
Мердок опустил руку в ящик с плоскими каменными кольцами диаметром в грецкий орех. Я взял кольцо, взглянул через него на торговца, маленького взъерошенного гнома, объяснявшего что-то группке покупателей-эльфов, и, чтобы не смущать его, незаметно направил кольцо на толпу.
- Это так называемые саморасточенные камни. Их специально бросают в реки и ручьи. Встречаются достаточно редко, а здесь их целый ящик. Если камень настоящий, он помогает видеть через гламур.
Я положил свой в ящик. Мердок выбрал другой и поднес к глазу. На лице его появилась улыбка.
- Занятная вещица.
Удивленный, я взял у него камень и посмотрел на ближайших покупателей. И верно, у двоих фейри тут же появились спрятанные крылья, а высокий, худощавый тип в накидке с капюшоном предстал в образе отвратительного огра. Скользнув взглядом по проходу, я увидел еще нескольких посетителей, использующих разные уровни гламура. Я рассмеялся, помахал продавцу, а когда он повернулся, бросил ему камень.
- Этот настоящий!
Недоверчиво нахмурившись, гном поймал кольцо одной рукой и поднес к лицу. В следующее мгновение челюсть у бедняги отвисла, и он, благодарно подмигнув нам, опустил камень в карман.
- Берите любой из первого ряда, - предложил гном, указывая на коробки с никчемными безделушками.
- Нам не нужно, - ответил я и повернулся к Мердоку. - Иди за мной. Есть идея.
Мы протиснулись между двумя палатками и свернули в боковую галерею. Народу здесь было поменьше, цены повыше, а товары качественнее. Оглядевшись, я заметил ювелирный киоск со свисающими с жердочки самоцветами разного достоинства и на все вкусы, на цепочках, ленточках и в оправе. На прилавке были представлены в широком ассортименте перстни, кольца, ручные и ножные браслеты и пояса. В затылке зашумело. Я перебрал несколько цепочек и накинул одну на голову.
Мердок вскинул брови.
- О, да ты стал намного больше. Теперь даже можно поверить, что ты и впрямь работал когда-то там, где якобы работал.
- Очень смешно. Это гламурные камни. Я вот думаю, не попробовать ли нам взять убийцу на крючок, а? Выпустим офицера под прикрытием, наденем на него такую вот штуковину, чтобы он соответствовал профилю жертвы.
Мердок задумчиво наклонил голову.
- В таких играх всегда высока степень риска.
- Послушай, до вторника осталось всего два дня. Если поиск по базе данных ничего не даст, у нас будут большие неприятности.
Он перевел взгляд на разложенные на прилавке ожерелья.
- Мне нужно посоветоваться с Руисом. - Руис был непосредственным начальником Мердока. Я встречался с ним пару раз - довольно приятный парень, если учесть, что ему достался едва ли не самый сложный в городе полицейский участок.