III
Гейл проводила Стаффорда и Лили в их комнаты и отправилась на поиски Фатимы. Как она и предполагала, та работала в кабинете за своим письменным столом, закутавшись в одеяла, бледная и изможденная. Гейл никогда не могла понять, как в этом хрупком и тщедушном теле мог скрываться интеллект такой невероятной силы. Фатима родилась к востоку от этого места, с юных лет увлеклась историей Египта, закончила Лейденский университет в Голландии и осталась читать там лекции, а потом ежегодно приезжала в Египет на раскопки в Беренике. Но потом из-за болезни она была вынуждена переехать сюда, поближе к семье и своим корням.
- Я видела, что вы приехали, - улыбнулась она. - Спасибо.
Гейл положила ей руку на плечо.
- Я была рада помочь.
- И как тебе наш друг мистер Стаффорд?
- У меня не было возможности познакомиться поближе.
Фатима хмыкнула:
- Что? Все так плохо?
- Он не мой тип историка.
- И не мой тоже.
- Тогда зачем приглашать его?
- Потому что нам нужны деньги, моя дорогая, - сказала Фатима. - А для этого первым делом мы должны получить известность. - Она зажмурила глаза и достала темно-красный платок - верный признак наступающего приступа ужасного кашля.
Гейл терпеливо дождалась, пока приступ не прошел.
- Но должны же быть другие способы! - сказала она, наблюдая за платком, исчезающим в складках одежды Фатимы.
- Если бы так! - Как было известно обеим, основная часть ограниченного бюджета ВСДД направлялась в Гизу, Саккару, Луксор и другие знаменитые места. До Среднего Египта добиралось мало туристов, и он не считался привлекательным для капиталовложений, несмотря на свою красоту, дружелюбие жителей и богатую историю.
- Не понимаю, какая может быть польза от Стаффорда, - упрямо стояла на своем Гейл.
- Люди читают его книги, - ответила Фатима.
- Но в них же полная чепуха!
- Я знаю. Но люди все равно их читают. И смотрят его программы. И наверняка кому-то захочется узнать побольше или даже приехать сюда, чтобы разобраться. Нам и нужен-то достаточный поток приезжих, чтобы заработала туристическая инфраструктура.
- Они упомянули о моей поездке с ними завтра в Амарну.
Фатима кивнула.
- Мне очень жаль перекладывать это на тебя, - сказала она. - Но сегодня приезжал доктор. Он не очень доволен моими… перспективами.
- Господи, Фатима… - Гейл покачала головой. - Как же так!
- Мне не нужно сочувствие! - резко оборвала ее та. - Я просто объясняю ситуацию. Он велел мне явиться завтра в больницу сделать анализы. И я не смогу сопровождать Стаффорда, как обещала. Кому-то придется меня заменить. Я уже положила на счет его деньги и не собираюсь их возвращать.
- Но почему я, а не кто-то другой? - спросила Гейл. - Они знают больше меня.
- Нет, не знают. Ты же провела на раскопках с отцом в Амарне два сезона, верно?
- Но с тех пор прошло больше десяти лет, а я тогда была подростком.
- И что? Никто из моих людей не провел там столько времени. И в Сорбонне ты изучала Восемнадцатую династию, не так ли? И разве ты там не была недавно с Ноксом? И мы обе знаем, что западная аудитория лучше реагирует на западное лицо и западный голос.
- Он постарается представить все так, будто я поддерживаю его идеи.
- Но это же неправда!
- Я-то это знаю, но так будет выглядеть! Он возьмет, что ему нужно, и вырежет остальное. И выставит меня на посмешище.
- Пожалуйста. - Фатима дотронулась до ее запястья. - Ты даже не представляешь, как трудно сейчас с деньгами. Когда меня не станет…
Гейл вздрогнула:
- Не говори так!
- Но это - правда, моя дорогая. Я должна обеспечить этому проекту хорошую финансовую поддержку. Это - мое наследство. И это означает придание известности региону. Я прошу тебя о помощи. Если ты чувствуешь, что не сможешь, думаю, анализы подождут.
Гейл моргнула и сжала челюсти.
- Это нечестно, Фатима!
- Да, - согласилась она.
Настенные часы отсчитывали секунды. Наконец Гейл вздохнула, сдаваясь.
- Ладно, ты победила. Что конкретно я должна сделать?
- Просто помоги им. Больше ничего. Помоги им сделать хорошую программу. И я хочу, чтобы ты показала им наш талалат.
- Нет! - возмутилась Гейл. - Ты не можешь говорить серьезно.
- А ты знаешь лучший способ привлечь публику?
- Сейчас слишком рано. Мы еще сами ни в чем не уверены. И если окажется, что мы ошибаемся…
Фатима кивнула.
- Тогда просто покажи им место. Объясни, как работает твоя компьютерная программа, как ты воссоздаешь картины прошлого после стольких веков. Все остальное предоставь мне. Доктор настаивает, чтобы я ела. Я присоединюсь к вам за ужином. Тогда если кто и станет посмешищем, то это буду точно я.
ГЛАВА 7
I
Наступила ночь, и Нокс с Омаром, чтобы их не заметили, направились к месту раскопок другим путем. Они проехали дальше по проселочной дороге и пересекли следующий, на этот раз деревянный мост, переброшенный через другой ирригационный канал, и при лунном свете добрались полем до высокой каменной стены. По их прикидкам, место раскопок Техасского общества располагалось где-то за ней. Нокс медленно поехал вдоль стены и, заметив стальные ворота на висячем замке, остановился.
Его белая рубашка предательски выделялась на фоне пустыни, залитой лунным светом, и он, покопавшись в багажнике, надел темный свитер под горло и нашел, во что переодеться Омару. Нокс похлопал себя по карманам, убедился, что не забыл мобильник со встроенной камерой, и они тронулись в путь. Заметив, как они перелезали через ворота, какая-то птица громко крикнула и неторопливо улетела. Они пересекли дорогу и добрались до оросительного канала. Нокс ободряюще улыбнулся Омару, который только скривился, явно чувствуя себя не в своей тарелке. Съехав по откосу и увлекая за собой камни и землю, Нокс наступил на темную гладь воды и перебрался на другой берег, потом на четвереньках вскарабкался вверх по другому берегу и осторожно выглянул. Перед ним лежал плоский и невыразительный ландшафт, в нем оказалось трудно ориентироваться. Он дождался Омара и, низко пригнувшись, пошел вперед. Метров через пятьдесят он споткнулся о большой плоский белый камень и оказался на земле. Теперь ему стало видно, что таких светло-серых круглых камней лежало вокруг очень много, причем некоторые из них были даже сложены в пирамиды, и все выложены в одном направлении. Он заметил палатку из полупрозрачного пластика и, откинув ее полог, увидел под ней яму, где среди раскрошившейся от древности кирпичной кладки лежали череп, изогнутые ребра и длинные кости, освещавшиеся тусклым лунным светом:
- Аккуратные ряды из белых камней, - прошептал он, делая снимок, хотя и не был уверен, что он получится без выносной вспышки. - Точно как кумранское кладбище. Скелеты указывают на юг, а лица повернуты к восходящему солнцу. Посмотри, ты видишь, что у костей слегка красноватый оттенок?
- И что?
- Ессеи пили сок из корня красильной марены. И если его пить достаточно долго, то он окрашивает кости! И разве Гриффин не говорил, что здесь выращивали марену?
- Ты считаешь, что крышка взята из какой-нибудь могилы?
- Не исключено.
- Теперь мы можем уйти?
- Пока нет. Нам еще надо…
За ними послышалось негромкое рычание. Нокс повернулся и увидел шелудивую собаку, настолько худую, что торчали ребра. В ее черных глазах и серебристой слюне по бокам пасти ярко отражался лунный свет. Древние египетские кладбища обычно выносились на территорию пустыни - хоронить на плодородной земле считалось непростительной роскошью. Могильники часто становились прибежищем падальщиков, что объясняло, почему Анубис - бог с головой шакала - часто ассоциировался со смертью. Нокс шикнул и махнул рукой, но рычание собаки стало только громче, и она оскалила клыки - на ее территорию вторглись.
- Прогони ее, - попросил Омар.
- Я и пытаюсь, - ответил Нокс.
Слева мелькнул луч фонаря, исчез и появился снова, уже ярче и ближе. Им светил по сторонам приближавшийся охранник, часто направляя его на камни под ногами, чтобы не споткнуться. Они нырнули за палатку и прижались к земле, позволив продолжавшей рычать и принюхиваться собаке подойти и остановиться всего в нескольких футах. Омар пальцем показал в ту сторону, откуда они пришли, предлагая вернуться, но было уже поздно - охранник подошел совсем близко. Нокс знаком велел Омару притаиться и не паниковать.
Охранник услышал собаку, посветил на нее фонарем и, подобрав камень, запустил в нее. Он промахнулся и в ответ получил яростный лай. Тогда он подошел еще ближе, и Нокс краем глаза заметил, как блестят мыски его начищенных ботинок. Следующий камень попал собаке по задней лапе, та взвизгнула и убежала. Охранник от души рассмеялся, повернулся и двинулся в обратный путь.
- Давай отсюда выбираться, - взмолился Омар, едва охранник скрылся из виду.
- Еще немного, - ответил Нокс, отряхиваясь от пыли. Ему не нравилось заставлять Омара, но осмотреть место другой возможности не представится. Вскоре они заметили песчаную насыпь, один край которой слабо освещался. Нокс опустился на землю и подполз к насыпи по-пластунски, чувствуя во рту металлический привкус. Он осторожно заглянул через нее и увидел Гриффина и молодого белобрысого парня, стоявших у кузова пикапа, припаркованного у открытой двери низкого кирпичного здания. В доме горел свет. Появились еще два парня с деревянным ящиком, который они засунули в кузов. Все тоже с короткими стрижками и одетые в одинаковые синие рубашки и брюки цвета хаки.
- Пока хватит, - сказал Гриффин, - все равно придется приезжать еще раз. - Он запер дверь и сел в кабину, а ребята забрались в кузов.
- Что они делают? - шепотом спросил Омар, когда грузовичок тронулся.
- Очищают склад находок. Чтобы завтра мы не нашли ничего лишнего.
- Давай обратимся в полицию. И все расскажем.
- К тому времени как мы вернемся, они уже все перепрячут.
- Ну, пожалуйста, Дэниел. Мне все это так не нравится!
Нокс достал ключи от машины и вложил их в руку Омару.
- Ступай и подожди меня, - сказал он. - Если через час меня не будет, вызывай полицию.
Омар скривился:
- Ну, пожалуйста, пойдем со мной.
- Надо выяснить, куда они все это отвозят, Омар. Ты и сам это знаешь. - И прежде чем тот успел возразить, Нокс вскочил на ноги и бросился за грузовиком, чьи задние фонари светились в темноте, как глаза дьявола.
II
Лили вышла из комнаты Стаффорда, ощущая неловкость.
- Ему надо сделать несколько срочных звонков, - сказала она Гейл, ожидавшей снаружи. - А его присутствие обязательно?
- Это - ваш фильм, - пожала плечами Гейл. - Фатима подумала, что это вас заинтересует, вот и все.
- Это интересует. Не считайте нас неблагодарными. Просто…
- Ему надо позвонить, - закончила за нее Гейл.
- Да, - сказала Лили, опуская глаза. - Стаффорд обнаружил, что в его комнате есть выход в Интернет, и с удовольствием принялся за чтение поступивших на его электронный адрес писем, последних данных по продажам своих книг и поиск свежих хвалебных публикаций о себе.
Лили направилась за Гейл, и они вместе вышли за ворота комплекса и оказались в пустыне. Ее ноги утопали в песке, отчего аппаратура казалась вдвое тяжелее.
- Помочь? - спросила Гейл.
- Если не трудно.
- Так, значит, вы - кинооператор Стаффорда? - спросила Гейл, забирая сумку.
- И продюсер, - уныло кивнула Лили. - И звукооператор, и порученец, и курьер, и вообще все! - Раньше, когда за это платили другие, Стаффорд никогда не стеснял себя в персонале и роскоши. Но потом его все больше начало возмущать, что на его работе зарабатывают и другие. И тогда он организовал собственную фирму, чтобы продавать вещательным компаниям в розницу уже готовый продукт. Он тут же до неприличия урезал расходы и нанял неопытный персонал, вроде нее, и так всех затретировал, что трое коллег не выдержали и сбежали неделю назад, и весь этот кошмар свалился на ее плечи. Она рассчитывала на помощь местных, но своей заносчивостью Стаффорд распугал и их. - Не то чтобы я снимаю, как считаю правильным. Чарльз делает все сам, если в состоянии. - Она позволила себе улыбнуться. - Мне кажется, он представляет себя бесстрашным одиноким искателем приключений в пустыне. Он любит так подбирать место действия, чтобы зрителю казалось, что он один-одинешенек. Мне приходится снимать, когда он берет интервью, или нужна панорамная съемка, или надо наехать камерой, чтобы снять крупным планом.
Они добрались до места. Гейл отперла деревянную дверь, запустила генератор и, прежде чем включить свет, дала ему немного поработать на холостых оборотах. Она провела Лили по жутковатым коридорам, вырубленным в песчанике, и они оказались в похожем на пещеру помещении.
- Вот это да! - не удержалась Лили. - Что это за место?
- Мы находимся внутри пилона храма Амону Девятнадцатой династии. - Она показала ей на сложенные в дальнем углу кирпичи: - А вот здесь как раз то, что я хотела показать. Это древние египетские кирпичи, которые называются "талалат". Их использовали…
- Стоп-стоп, - прервала ее Лили. - Я могу это снять?
- Если хватит света - конечно.
Лили любовно постучала по камере:
- Она творит чудеса, поверьте! И передаст этот дух таинственности. - Сейчас она очень любила камеры, но так было не всегда. Она впервые с ними столкнулась в детстве - на праздниках и в школе - и тогда боялась и ненавидела их. Лили хватало того, что другие дети всегда разглядывали ее родимое пятно, но это происходило в ее присутствии, а при ней они не говорили ничего обидного. Но камера позволяла им забрать ее уродство домой, смотреть на него когда вздумается и насмехаться сколько заблагорассудится, потому что ее не было рядом, чтобы дать отпор.
Лили всегда давала волю своему богатому воображению, и это сильно отравляло ей жизнь. Иногда оно так разыгрывалось, что самым лучшим способом прекратить воображаемые насмешки ей казалась смерть, представлявшаяся долгожданным избавлением. Она даже начала сама себя мучить, отвешивая себе пощечины и втыкая ножницы в руку. Но однажды дядя, без всякой задней мысли, подарил ей ставшую ему ненужной портативную камеру. До сих пор воспоминания об этом оставались очень яркими. Одним приближением видоискателя к глазу она закрывала ненавистное пятно, что само по себе уже казалось чудом. Но главное - она получила власть, изменившую всю ее жизнь. Власть показать других хорошими или плохими. Сделать их по своему усмотрению красивыми или уродливыми. И она полностью воспользовалась этой властью. В ней открылся настоящий талант. Она обрела себя и почувствовала к себе уважение. И что особенно важно - нашла свое призвание.
Она распаковала оборудование, подсоединила провода, надела наушники, проверила уровень света и громкости, водрузила камеру на плечо и повернулась к Гейл.
- Так что вы начали рассказывать? - спросила она.
- Господи! - сказала ошарашенная Гейл. - Я думала, вы собираетесь снимать талалат, а не меня.
- Мне нужно все, - ответила Лили, которой не раз приходилось помогать людям избавиться от волнения перед камерой. - Не нужно нервничать. У Чарльза все расписано по сценарию. И он наверняка уже ничего не будет менять, поверьте. И вам все равно надо будет подписывать разрешение на выпуск. Так что если не понравится…
- Ладно.
- Спасибо. А теперь присядьте. Так. Выпрямите спину и посмотрите наверх на меня. Нет, не так. Подбородок выше. Еще немного. Вот так! Отлично! Теперь положите правую руку на кирпичи.
- Вы уверены? Я себя чувствую очень странно.
- Зато выглядите отлично! - улыбнулась Лили. - Доверьтесь мне. Я это умею. А теперь начните с самого начала. Представьте, что я ничего не знаю. Ведь это, стыдно признаться, очень близко к правде. Итак, что это за место? И что такое талалат?
III
В темноте вспыхнули красные стоп-сигналы пикапа и исчезли за невысокой грядой. Нокс не сводил с этого места взгляда и перешел на бег трусцой, чтобы восстановить дыхание. Он добрался до гряды, осторожно выглянул, но ничего не увидел. Он побродил в темноте и, отчаявшись, уже собирался вернуться, как услышал справа резкий металлический звук. Он взобрался на другую гряду и заметил на другой стороне припаркованный в низине пикап с выключенным двигателем. Никаких признаков жизни, только из ямы рядом пробивался слабый свет.
Будь у него любой навигатор глобальной системы позиционирования, он бы просто засек координаты и отправился в полицию. Но без навигатора найти это место будет практически невозможно. Горизонт оставался чистым, не считая крохотного язычка сжигаемого природного газа и темных очертаний труб электростанции вдалеке. Он подполз ближе. Яма оказалась лестничным маршем, спускавшимся через люк в помещение, где урчал генератор. Нокс подобрался к пикапу, в кузове которого оставались всего три ящика. Внутри первого находилась глиняная статуя мальчика, прижимающего палец к губам. Гарпократ, бог, почитаемый в Египте, Греции и Риме. Он сфотографировал статую и собирался заглянуть во второй ящик, как услышал шаги. Нокс тут же соскользнул на землю и притаился под грузовиком. Появились три молодых человека и подошли к грузовику, поднимая клубы пыли, от которой Нокс едва не закашлялся. Они забрали последние ящики и направились обратно. По пути им встретился Гриффин, который вылез, тяжело отдуваясь. Он подошел к пикапу и сел на кузов, заставив скрипнуть подвеску и перекрывая Ноксу пути отхода. Прошла минута. Затем еще одна. Юноши снова вышли.