Устав от многочасового бездействия, Валерий решил размяться и поднялся со стула. Он подошел к прозрачной стене вестибюля и, прижавшись носом к стеклу, стал разглядывать пустую улицу – ни людей, ни машин. Два часа ночи, мертвая тишина. Музей расположен практически на окраине мегаполиса. В такое позднее время в этом районе даже бродячие кошки видят десятый сон.
Охранник вернулся на свое место, лениво взглянул на монитор уличной камеры. И вдруг заметил на нем какое-то движение.
По темной улице, тускло освещенной редкими фонарями, быстро бежала девушка. Стройную фигурку плотно облегал темный костюм, похожий на лыжный комбинезон, вот почему охранник не сразу ее заметил. Мишланов положил руки на пульт управления камерами и максимально приблизил изображение. Теперь стало видно ее лицо. Девчонке на вид было лет пятнадцать, и, похоже, она с ума сходила от страха. Глаза широко распахнуты, рот приоткрыт в беззвучном крике. Что ее так напугало?!
Охранник Мишланов не успел опомниться, как она подлетела к стеклянной двери музея и, увидев его за конторкой, что есть силы забарабанила кулаками по толстому стеклу.
– Впустите! – истошно кричала девушка. – Они гонятся за мной!
– Кто?
Охранник озадаченно взглянул на монитор и тут увидел двух парней, которые мчались по улице вслед за девчонкой. Оба были в одинаковых черных джинсах, черных кожаных куртках, черных вязаных шапочках. За спиной одного из мальчишек болтался пустой рюкзак.
– Да впустите же! Прошу вас! – испуганно взвизгнула девчонка, оглянувшись.
Преследователи были совсем рядом. Уже не раздумывая, Валерий кинулся к двери и отпер замок. Девушка ворвалась в вестибюль и едва не рухнула, поскользнувшись на гладком полу. Он тут же захлопнул за ней дверь и снова повернул ключ. Запыхавшаяся беглянка опустила голову и уперлась руками в колени. Она часто и тяжело дышала, стараясь восстановить дыхание.
Парни, преследовавшие ее, подбежали к прозрачной двери пару секунд спустя и злобно уставились на охранника. Валерий изумленно вскинул брови – обоим едва исполнилось шестнадцать.
– Сопляки! – злобно крикнул им Мишланов. – Уроки надо учить, а не нападать на девчонок в подворотнях!
Один из парней показал неприличный жест. Охранник вытаращил глаза и схватился за дубинку, висящую на поясе. Если он сейчас выйдет, этим наглецам мало не покажется. Но Мишланов тут же передумал. Молодчики куда сноровистее, чем он с его объемистым брюшком. Себе дороже выйдет. К тому же зачем лезть в драку самому, когда можно просто вызвать полицию? Пусть они и разбираются с этими мальчишками.
– Спасибо! – выдохнула девушка за его спиной. – Я задержалась допоздна у подруги, решила пройтись пешком, и за мной увязались эти двое! Если бы не вы, страшно подумать, что бы они со мной сделали!
Охранник самодовольно улыбнулся спасенной девчонке и гордо выпятил толстый живот. Нечасто ему выпадал шанс проявить себя героем.
Теперь он наконец разглядел ее. С раскрасневшимися щеками, разметавшимися по плечам длинными волосами, с широко раскрытыми голубыми глазами… настоящая красавица. Тут девушка нервно встряхнула головой, и на ее шее под правым ухом стала видна татуировка в виде небольшого черного паучка.
"Да она сама та еще оторва, – с досадой подумал Мишланов, – раз сделала себе такое украшение! Хорошие девушки свои шейки татуировками не украшают".
Мальчишки снаружи в очередной раз с силой ударили по толстому стеклу. Казалось, вся стена задребезжала от этого удара. Мишланов думал, что теперь хулиганы скроются, но они и не собирались уходить.
– А ну пошли вон отсюда, поганцы! – гневно крикнул им Валерий. – Не то сейчас полицию вызову!
Угроза возымела действие. Парни, ухмыляясь, отошли от дверей подальше. Но все равно остановились неподалеку, в пятне света от покосившегося уличного фонаря, недобро поглядывая на охранника. Значит, будут поджидать девчонку на улице.
– Все-таки придется вызывать полицию. – Валерий направился к своей конторке. – Сейчас с этими красавцами разберутся.
– Полиция? – напряглась вдруг девушка. – Стоит ли ее впутывать?
– Конечно! Думаешь, они выпустят тебя отсюда просто так? Подкараулят еще за углом…
– Об этом я не подумала, – призналась она.
– И вообще поосторожней нужно быть! – повернулся охранник к девушке. – О чем ты думала, когда в гостях допоздна сидела? Райончик здесь тот еще. По ночам какая только шваль не околачивается!
– Ну, знаете, – возмутилась вдруг девушка. – Меня по-всякому называли, но швалью – впервые!
Мишланов удивленно оглянулся – уж слишком жестко прозвучал ее голос. От недавней одышки не осталось и следа, да и испуганной девица больше не выглядела.
– Что? – прищурившись, спросил он.
Девушка вдруг резко крутанулась вокруг своей оси и ударила охранника ногой в висок. Толстяк мгновенно потерял сознание и грузно повалился на стойку. Дубинка выпала из его ослабевших пальцев и со стуком покатилась по мраморному полу.
Юная незнакомка довольно усмехнулась, затем, склонившись над Мишлановым, прижала изящные пальцы к его толстой шее, желая убедиться, что он в отключке. После чего сорвала с пояса охранника связку ключей, подбежала к стеклянной стене и впустила своих недавних преследователей в вестибюль.
– Ну ты даешь, Серафима, – рассмеялся один из парней.
– Поторапливайтесь, мальчики, – деловито сказала она. – Нам еще камеры слежения отключать…
Все было спланировано с самого начала, и задумка оказалась просто гениальной. Отец Серафимы, известный в узких кругах скупщик краденого и коллекционер антиквариата по кличке Барон, сам разработал план и сам подобрал дочери помощников, этих двух парней, которых она видела впервые в жизни.
Мальчишек Барон нашел с помощью интернета, где они сидели на особых форумах под никами Ликой и Хохотунчик. Используя сложную систему конспирации, оба предлагали услуги взломщиков, чем Барон не преминул воспользоваться. Оба уже имели определенную репутацию, особенно Ликой, какое-то время состоявший в криминальной группе "Пентакль", поэтому отец Серафимы ничем не рисковал. К тому же парни, как и большинство наемников Барона, никогда не видели его в лицо, общаясь исключительно через посредников.
Хохотунчик прыгнул за пульт охраны, и его пальцы ловко забегали по клавишам. Он имел навыки опытного хакера и отлично управлялся даже с самыми защищенными компьютерными системами. Ликой, который отчего-то нравился Серафиме куда больше, обладал другой полезной способностью. Полезной и очень необычной – его "не видела" сигнализация. Лазерные лучи проходили сквозь его тело, а датчики молчали как ни в чем не бывало.
Через несколько секунд мониторы камер наблюдения погасли.
– Ну что там? – поинтересовалась девушка. – Можем начинать?
– Все в норме, Сима! – ответил Хохотунчик и издал тихий смешок, оправдывая свое прозвище. – Камеры не работают. А вот насчет сигнализации я не уверен. Уж больно она крута для такого замшелого музея и управляется откуда-то из другого помещения.
Серафима взглянула на Ликоя, который все это время с невозмутимым видом стоял рядом, скрестив руки на груди.
– Справишься?
– Попробую, – ответил парень.
– Барон показывал мне схемы сигнализации, – сообщила Серафима. – Лучи перекрещиваются в двадцати сантиметрах над полом. Постарайся их не задеть… Хотя о чем это я?
Ликой с улыбкой кивнул, наклонился и принялся закатывать штанины джинсов выше колен, затем приспустил носки. Серафима отчего-то не могла оторвать взгляда от его мускулистых ног. Хохотунчик с заинтересованным видом приблизился и встал рядом с ней. А Ликой тем временем подошел к двери, ведущей в зал первой экспозиции, вытащил из рюкзака баллон с освежителем воздуха и аккуратно распылил струю над полом. В аэрозольном тумане проступили тонкие светящиеся линии сигнализации, о которых предупреждал Барон. Парень кивнул и бесстрашно шагнул в дверной проем. Лучи пересекли его лодыжки, но сигнализация не сработала.
– Обалдеть! – потрясенно выдохнул Хохотунчик.
– Не зря Барон пригласил тебя, – восхитилась Серафима.
– Где именно стоят кубки? – обернулся к ней Ликой.
Она не сразу ответила. Уж очень симпатичный был мальчишка. Черная шапочка скрывала его густые серые волосы. Светлые глаза, сероголубые, словно у хаски, внимательно глянули на девушку. Серафима смущенно прокашлялась и встряхнула головой. Нужно собраться и выкинуть из головы все лишнее! В этом состоит залог успешной операции.
– Второй зал отсюда, витрина у самого окна, – ответила девушка. – Поторопись, а мы подождем здесь, у нас ведь нет таких крутых способностей.
Ликой молча кивнул и медленно, как человек, бредущий по мелководью, двинулся в соседний зал. Серафима глубоко вздохнула. Она всегда волновалась, когда участвовала в подобных вылазках, но сегодня волнение было каким-то особым, и она не могла понять почему. Дело в Ликое? Или в самом задании… Нет, определенно нужно собраться с мыслями и успокоиться.
Тем временем Хохотунчик подошел к дверям и осторожно заглянул в первый зал. Стеклянные витрины мерцали в тусклом свете дежурного освещения. На отполированных до блеска полах из черного и серого мрамора виднелись странные символы, вытравленные прямо в камне. Египетские иероглифы, оккультные знаки. Похоже, дизайнеры интерьеров, оформлявшие этот зал, увлекались мистикой и оккультизмом.
– Сколько тут всего! – восхищенно присвистнул Хохотунчик. – Может, прихватим еще пару картин, Серафима? Они ведь стоят бешеных денег. Барон ничего не узнает, мы найдем покупателя самостоятельно.
Серафима раздраженно закатила глаза. Как можно быть таким тупым и беспечным?! Этот тип ей совершенно не нравился. Огненно-рыжий, весь какой-то дерганый, с бегающими глазками, словно он все время чего-то опасался. Или высматривал, что бы украсть!
– Отец всегда все узнает, Хохотунчик, – ответила она, пристально наблюдая за Ликоем. – Мы пришли сюда с конкретной целью, так что не будем отвлекаться по мелочам!
– Хороши мелочи! Миллионов на пять-шесть потянут, если найти хорошего клиента!
Ликой уже перешел в следующий зал, передвигаясь в своих кроссовках бесшумно, словно крадущийся кот. Там он быстро отыскал нужную витрину, окруженную начертанными на полу оккультными знаками, и восхищенно замер перед ней, обнаружив цель их сегодняшней операции.
Под высоким стеклянным колпаком на подставке, обтянутой красным бархатом, стояло четыре больших золотых кубка, украшенных драгоценными камнями. Три поменьше составляли ровный треугольник, в центре которого находился самый большой кубок, инкрустированный крупными рубинами. Табличка на витрине сообщала: "Кубки Ивана Грозного, XVI век". Видимо, в те времена не скупились на золото и драгоценности, когда изготавливали царские столовые приборы.
– Нашел! – коротко сообщил Ликой.
– Умница, – ответила Серафима. – Ну, давай!
Ликой извлек из рюкзака небольшой алмазный стеклорез и аккуратно процарапал в стенке колпака квадратное оконце. Затем он легонько ударил по центру квадрата рукояткой инструмента, и стекло ввалилось внутрь витрины. Ликой сунул руку в отверстие, быстро извлек из-под колпака кубки, один за другим, и сложил их в рюкзак. Затем, аккуратно ступая по пентаграммам на полу, вернулся к своим подельникам.
Серафима вдруг поняла, что все это время поневоле задерживала дыхание. Когда парень вышел из зоны действия лазерных лучей, она шумно выдохнула.
– Ловкие пальчики! – похвалила девушка.
– Ты не первая, кто мне это говорит, – улыбнулся Ликой.
– Уже работал с моим отцом?
– Никогда прежде не приходилось. Но я работал с другими, а Барон просто знаком с нужными людьми. У меня были хорошие рекомендации.
– Столько усилий из-за каких-то золотых кубков, – встрял в разговор Хохотунчик. – Они, конечно, усыпаны драгоценностями, но по сравнению с картинами гроша ломаного не стоят.
– Ошибаешься, мальчик, – усмехнулась Серафима. – На эти кубки уже есть заказчик, и он готов заплатить весьма впечатляющую сумму.
– Чокнутые они, эти коллекционеры, – покачал головой Хохотунчик.
Заказчик кубков действительно существовал, Барон что-то говорил об этом Серафиме. Отец никогда особо не распространялся о своих тайных клиентах, но девушка хорошо умела слушать и складывать воедино обрывки информации. Серафима поняла, что заказчик прибыл из другого города, здесь его никто не знал. Он сильно интересовался именно этими кубками и обещал дать за них хорошую цену. Выкрасть их из исторического музея не представляло большого труда для профессионалов. Девушку только удивляло, что заказчик самостоятельно не смог организовать налет. Видимо, ему было проще заплатить за проделанную работу наемникам, чем заниматься этим самому. Лично Барон с ним не встречался, контакт был налажен через посредника по кличке Шпингалет, который ждал ребят в порту на одном из дальних складов.
Взглянув на часы, юные взломщики быстро покинули здание исторического музея. И вовремя: толстый секьюрити на полу уже начинал шевелиться и издавать нечленораздельные звуки. Охранник Мишланов постепенно приходил в себя, еще не осознавая, какой разнос ждет его этим утром.
Глава 3
Правила могут меняться!
Серафима, Ликой и Хохотунчик быстро вышли на улицу и торопливо зашагали прочь от исторического музея, а пару минут спустя позади них истошно взревела сигнализация. Видимо, охранник наконец очнулся и поднял тревогу. Юные грабители ускорили шаги, а Серафима взглянула на наручные часы. Им следовало поторопиться. До встречи с заказчиком оставалось всего полчаса, Шпингалет наверняка уже весь на нервах. Она работала с ним раньше, и он всегда казался ей очень беспокойным. Да еще эта смешная кличка. Откуда он получил такое прозвище? Серафима не знала, и отец об этом не рассказывал.
За углом их ждала неприметная машина, за рулем которой сидел еще один человек Барона, мрачный и немногословный. Он молча отвез их в портовую зону, высадил на крайнем причале и тут же скрылся из виду, растворившись в ночи.
Серафима повела мальчишек к условленному ангару. Ликой нес рюкзак с кубками, Хохотунчик с любопытством осматривался по сторонам. Похоже, ему не приходилось раньше бывать в порту Санкт-Эринбурга. На фоне темного неба вырисовывались громадные силуэты покачивающихся на волнах кораблей. Территория порта была ярко освещена прожекторами, работа здесь шла круглые сутки. Мимо то и дело проезжали автопогрузчики, проходили рабочие в брезентовых комбинезонах. На двух парней и девушку в темной одежде никто не обращал внимания.
– Ну и народу здесь, – отметил Ликой.
– Самое подходящее место для встречи, – ответила Серафима, стараясь перекричать шум работающей техники. – Тут постоянно что-то происходит! Множество предпринимателей арендует местные склады, поэтому в порту ошивается самая разная публика. Шпингалету удобнее встречаться с заказчиками именно здесь.
– Шпингалет?! – рассмеялся Хохотунчик. – Вот так кликуха!
– Только ему так не скажи. Он очень болезненно к этому относится.
Ликой лишь сдержанно ухмыльнулся. Они прошли мимо огромного крана, который с грохотом грузил на корабль большие стальные контейнеры. Ликой с интересом наблюдал за происходящим, а Серафима пристально смотрела на него самого.
– А ничего, симпатичный, – вполголоса сказала она.
В этот момент шум техники внезапно стих, и парень ее услышал. Его глаза удивленно расширились. Серафима почувствовала, что краснеет.
– Спасибо, – улыбнулся он. – Неожиданно нарвался на комплимент.
– Пожалуйста, – не стала отпираться Серафима. – Жаль, раньше не познакомились.
– А это что-то меняет? – поинтересовался Ликой.
– К сожалению, – кивнула Серафима. – У меня правило: никогда не заводить отношений с плохими парнями. Особенно с теми, кто работает на моего отца.
– Правила могут меняться… – Ликой приподнял бровь и оценивающе на нее взглянул.
– Только не мои, – Серафима вздохнула. – Извини.
Хотя ради него она могла бы сделать исключение…
Парень вдруг звонко рассмеялся.
– Я тоже не связываюсь с плохими девчонками, – сообщил он.
– Ну прям греческая трагедия! – поморщился Хохотунчик. – Заканчивайте со своими мыльными операми, пока меня не стошнило.
Нужный им ангар располагался в самом конце портовой зоны, среди множества других, похожих друг на друга складов. Фонари здесь не горели, и большой жестяной сарай пятиметровой высоты был практически не виден на фоне затянутого тучами неба. Рядом с ангаром стояла машина Шпингалета. Девушка толкнула тяжелую железную дверь склада, и компания вошла внутрь.
Они оказались в настоящем лабиринте из высоких стеллажей, на которых стояли стальные ящики самых разных размеров. Некоторые проходы были настолько узкими, что по ним приходилось пробираться боком. Иногда под ногами пробегали крупные крысы, и это Серафиме совсем не понравилось.
Шпингалет ждал их в центре ангара, сидя за низким столом под тусклой желтой лампочкой, которая едва освещала пятачок пространства внизу. Это был неприятного вида мужчина в грязном, поношенном плаще и мятой шляпе. Его изможденное, костлявое лицо казалось заштрихованным недельной щетиной, под глазами залегли темные круги. Шпингалет не особо заботился о своем внешнем виде.
– Наконец-то! – недовольно произнес он, когда они подошли к столу. – Серафима, я уж думал, возникли осложнения.
На парней он даже не взглянул, полагая, что они не заслуживают внимания.
– Плохо же ты меня знаешь. – Девушка сделала знак Ликою, и тот положил свой рюкзак на стол.
Шпингалет тут же расстегнул застежки и сунул внутрь свой длинный нос. Не прошло и секунды, как раздался восторженный вопль:
– Это они! Кубки Ивана Грозного!
– А ты сомневался?
– Определенные сомнения присутствовали, – уклончиво ответил Шпингалет. – Рад, что вы меня не разочаровали.
– Заказчик уже оплатил работу? – поинтересовался Хохотунчик.
– Нет, – ответил Шпингалет, нежно разглядывая кубки. Потом вытащил один из рюкзака и поднял поближе к лампе. Драгоценные камни засверкали на свету всеми цветами радуги. – Но за оплатой дело не станет. Заказчик изъявил желание приехать сюда лично.
– Сюда? – удивилась Серафима. – Но зачем? Обычно ты сам отвозишь товар…
– Я тоже удивлен, но желание заказчика – закон! Твой отец в курсе и не возражает. Он просил сразу оплатить работу наших… – он кивнул в сторону Ликоя и Хохотунчика, – новых сотрудников.
И расхохотался хриплым смехом.
– Наличность никогда не помешает, – оживился Хохотунчик. – Я предпочитаю настоящие деньги каким-то виртуальным банковским переводам!
– Ну, раз Барон в курсе, – вздохнула Серафима.
Шпингалет взял в руки самый большой кубок и восхищенно присвистнул. Сосуд был выполнен в форме большой чаши на высокой ножке. Инкрустация на нем оказалась гораздо богаче, чем на кубках поменьше. При желании Шпингалет мог бы водрузить сосуд себе на голову, словно шляпу. Драгоценные камни перемежались изображениями извивающихся змей. Некоторые из них почему-то были с двумя, а то и с тремя головами.
– Необычная вещица, – нахмурил тонкие брови посредник.