Прошло еще около полутора часов, и Майер почувствовал, что длительная поездка верхом - не сахар. А тут еще ноги приходилось постоянно подтягивать кверху, чтобы не зацепиться за камни. Тропа была настолько узкой, что колено часто касалось шершавой огромной скалы, а другая нога зависала над бездной. Высоту скал и глубину пропастей Майер смог определить, когда взошла огромная луна, озарившая окрестности серебристо-белым, с голубым оттенком светом. Мертвые, мрачные, лишенные всякой растительности горы, неестественно яркий свет создавали какую-то неземную картину, вызывали впечатление полета над горами и бездной. А Майер боролся со сном. Порой он чувствовал, что засыпает, и тогда заставлял себя думать о громадной глубине ущелий. Опасность прогоняла на время сон, но вскоре сознание опять притуплялось, глаза начинали слипаться, и Майеру снова приходилось пугать себя перспективой полета в бездну.
Постепенно ночь начала уступать свои права. Рассвет надвигался быстро. А когда взошло солнце, то ровно через час перед глазами Майера далеко внизу открылась большая зеленая долина. Майер впервые созерцал такую картину. На фоне сплошной зелени четко выделялись желтоватые островки кишлаков, которых было около десятка. Между ними светлыми змейками, соединяя селения, вились узкие каменистые дороги. Кое-где над зеленью клубился голубоватый дым - значит, в кишлаках были люди.
Рахматулло бодро сказал:
- Вот мы и на месте. Эта долина - моя. Все подходы на горных дорогах и тропах контролируют мои люди. Власти Наджибуллы здесь никогда не было.
- Авиация не беспокоит?
- Нет, здесь много жителей, поэтому авиацию не применяют, да люди Наджибуллы могут и не знать о том, что в кишлаках находится большой отряд. Чтобы добраться сюда, надо преодолеть сотни километров по горам.
Караван на несколько минут задержал душманский дозор, но вскоре тронулись дальше. Проезжая мимо дозора, Майер увидел, что он состоит из шести-семи человек. Кроме автоматов, они имели тяжелый станковый пулемет. Установленный на треноге, он грозно смотрел длинным стволом вдоль тропы.
"ДШК, - определил систему пулемета Майер, - калибра 12,7 миллиметра. Скорее всего китайской модификации. Да, поразлеталось наше оружие по свету, служит и своим, и чужим".
Ехать пришлось еще долго. Тропинка все круче спускалась вниз, и только когда перевалило за полдень, ишак Майера остановился на широкой ровной площадке. На ней - каменные цепочки огневых точек, между которыми - змейка окопов. Дальше виднелся кишлак, к которому тянулась неширокая дорога, слева от нее - прикрытая со всех сторон огромными валунами и крупными кусками скал минометная батарея.
Рахматулло ехал рядом и гордо пояснил:
- Такие батареи расположены в восьми местах со всех сторон долины.
- Чьи минометы, советские?
- Нет, египетские и английские, мин достаточно. Я месяц назад большой караван с боеприпасами сюда прислал. - Он рукой показал на высокие горы: - А на вершинах этих гор мы создали систему противовоздушной обороны.
- А какое оружие у ваших людей? Представляет оно опасность для самолетов и вертолетов?
- Имеем и пулеметы ДШК, и швейцарские зенитные установки "Эрликон", и французские установки. Все они отлично зарекомендовали себя в борьбе с вертолетами и низко летящими самолетами. Есть у нас и переносные зенитно-ракетные комплексы.
- Американские?
- Есть разные: "Стингеры" и "Ред-Ай" - это американские, "Блоупайп" и "Джевелин" - английские, "Мистраль" - французские. Поляки продали мне несколько советских "Стрела-П" - они тоже неплохие. Стоит самолету снизиться до высоты 6–7 километров, как у нас появляется шанс сбить его.
- Так высоко взлетают ракеты?
- Вы не забывайте, что мы с вами сейчас находимся на высоте два с половиной километра, а наши точки ПВО еще на километр выше.
А в это время голова длинного каравана уже втягивалась в кишлак. Все встречающие - вооруженные, одетые в национальную одежду, часто в зеленые куртки, мужчины. У каждого в руках оружие, чаще всего автоматы Калашникова. Опытный глаз разведчика сразу же обратил внимание на то, что у многих есть и американские карабины М-16, и западногерманские автоматы, и даже израильские "Узи". Пока ехали по кишлаку, Майер так и не увидел ни одного невооруженного человека. Словно читая его мысли, Рахматулло пояснил:
- В этом кишлаке расположен штаб отряда. Видите впереди крепость?
Майер еще раньше заметил несколько больших зданий, обнесенных высоким, в три - четыре метра, дувалом.
- Да, вижу.
- Там наш штаб. Жителей этого кишлака мы выселили, оставили только семьи местного бая и муллы.
- А зачем жителей выселили?
- О, уважаемый, вы плохо знаете наших людей. Они легко поддаются уговорам и подкупу. Конечно, эти псы из Министерства государственной безопасности и МВД не преминут воспользоваться шансом завербовать кого-либо. Свободных домов в других кишлаках много, так что ничего, поживут там. Мы их дома не разрушим.
Когда подъехали ближе, Майер увидел распахнутые настежь огромные деревянные, кованные железом ворота. Но никто из прибывших в них не входил.
Вскоре ишаки остановились возле этих ворот, и они спешились. Рахматулло жестом пригласил в крепость. Майер с трудом разминал ноги. Двое мужчин встречали их. Они провели Майера и Рахматулло через большой двор, где было размещено два пулеметных расчета, в башенках, расположенных по углам стен, находились пулеметы.
Они поднялись на второй этаж дома и оказались в большой, с коврами на полу и стенах комнате. Один из встретивших людей, низко кланяясь Рахматулло, пригласил садиться на мягкий широкий диван, у которого стоял столик со сладостями и блестящими металлическими чайниками. Когда Майер устроился на диване, удобно облокотившись на бархатный подлокотник, Рахматулло представил встретивших их душманов:
- Господин Майер, они - верные мне люди. Вот он, - Рахматулло пальцем ткнул в грудь невысокого, худощавого мужчину, - Акбар, командир отряда, а он, - палец указал на второго, - его заместитель Касым.
После этого Рахматулло уселся рядом с Майером, а Акбар и Касым сразу же угодливо начали наливать чай. Рахматулло первым потянулся к сладостям, приглашая Майера.
- Ну, Акбар, докладывай обстановку.
- Саиб, согласно вашему приказу, мы в этом районе ведем себя тихо, - Акбар повернулся к своему заместителю и коротко приказал: - Карту!
Касым быстро развернул на краю стола небольшую карту, и Акбар продолжал:
- Вчера три наши группы на дороге Кабул-Шиндант атаковали автомобильную колонну. Уничтожили четыре бензовоза и один бронетранспортер. Правда, они вызвали вертолеты, и нам пришлось тяжело. Девять человек погибло и двенадцать ранено, от ран умерло три человека.
- Где сейчас группы?
- Они отправили раненых сюда, а сами передислоцируются вот в это место, - Акбар пальцем показал нужную точку на карте.
Рахматулло кивнул:
- Знаю эти места. Там хорошие пещеры, а в долине глубокие каризы. Укрыться можно, да и вести бой удобно. Связь поддерживаете с ними?
- Да, час назад я сам разговаривал по радио. У них все нормально.
- Акбар, сколько у тебя лазурита? - круто сменил тему Рахматулло.
- Тонны две с половиной. Есть немного рубинов. На прошлой неделе наши люди неплохой караван с товарами остановили. Взяли килограммов двести индийского жемчуга, много посуды, в основном японских сервизов, ковры, радиоаппаратуру.
- А кто владелец?
- Торговец, который имеет разрешение от властей на торговлю и доставку товаров из-за границы. Поэтому мы все и отобрали.
- Сколько у вас шурави?
- Четыре солдата. Двое из них ранены. Был еще один, но его командир третьей роты продал пакистанцам.
- Как продал?! Кто позволил? Я же запретил это делать без моего разрешения! А ты куда смотрел?
- Не сердитесь, саиб. Он обманул меня. Сказал, что тот солдат умер от ран. Я, когда узнал об обмане, сразу же разжаловал его в рядовые и направил в группу для боевых действий на дороге Кабул-Шиндант. Аллах его покарал за ослушание. Он вчера погиб.
- Сколько он денег получил за советского солдата?
- Триста пятьдесят тысяч афгани. Я забрал их, они находятся в штабе.
- Правильно сделал.
После этого разговор зашел о текущих делах, и Рахматулло, заметив, что уже вечереет и Майер засыпает, прервался и приказал:
- Покажите комнату для моего друга. Пойдемте, господин Майер, мы вас проводим. Сегодня отдыхайте, а завтра займемся делами.
Майер действительно уже не мог бороться со сном. Его провели в просторную, богато убранную комнату, где он, отказавшись от застеленной чистым бельем кровати, взял подушку и, не раздеваясь, завалился спать на мягкий диван. Он успел подумать: "Черт возьми, где они достают в этой глуши такие удобные диваны?" И тут же уснул.
Ночью его разбудили взрывы и пулеметные очереди. Майер подошел к окну, но оно выходило во двор, а звуки неслись со стороны гор.
"Может, правительственные войска решили атаковать отряд Рахматулло? Не хватало, чтобы и меня сцапали. Пикантней ситуации, пожалуй, и не придумаешь", - Майер грустно улыбнулся, понимая свое бессилие, и решил, что лучшее, что можно предпринять, - это снова лечь в постель. Так он и сделал.
Чтобы успокоить себя, подумал: "Надо заснуть. В конце концов, есть здесь хозяин - Рахматулло, пусть и думает о своей и моей безопасности".
Утром узнал: волнения были напрасными. Дозорным показалось, что по горной тропе приближается противник. Ну, а так как почти каждый метр подступов к долине был заранее пристрелян, по приказу командира мелкого отряда по этой тропе ударили пулеметы и минометы. Поняв, что тревога ложная, душманы прекратили огонь и успокоились.
После завтрака Майер попросил Рахматулло разрешить встретиться с пленными советскими солдатами. Рахматулло не возражал, только поинтересовался, доставить ли пленных в дом, где они находятся, или же Майер хочет пройти к ним сам.
Майер пожелал идти к пленным, тем более, что они находились в этом же кишлаке, через два дома. Рахматулло приказал Мирзокариму сопроводить господина к русским.
Пленники содержались в сарае для скота. Их было четверо. Одеты в штатскую старую, всю в дырах одежду. Двое парней действительно были больны. И болезнь эта наверняка связана с их долго не заживающими ранами.
Раненые лежали на голой земле, а их друзья в момент появления Майера сидели рядом с ними. Никто из них не обратил внимания на пришедших. Майер велел Мирзокариму подождать за дверью. Тот сделал легкий поклон и удалился.
Майер стал так, чтобы была возможность наблюдать за входом, и тихо сказал:
- Привет, ребята. Я знаю, что вы мне не поверите, если я буду вас в чем-то убеждать. Но у меня очень мало времени, поэтому я вас попрошу об одном: не болтайте, что я разговаривал с вами по-русски. Думаю, нам удастся вырвать вас из рук духов в ближайшее время. Вам надо немного подождать. Ответьте мне только на один вопрос: есть ли среди вас Гулям Азизов?
- А зачем он вам? - хмуро спросил заросший рыжими волосами парень с давно не мытыми руками и лицом.
- Мне? Мне он нужен только для того, чтобы помочь ему выбраться отсюда, так же как и вам.
Майер оглянулся на дверь и вынул из накладного кармана небольшую фотографию:
- Вот этого парня среди вас не было?
Парни по очереди посмотрели на фотографию, что послужило Майеру добрым признаком, свидетельствовавшим об установлении контакта.
- Отвечая на мой вопрос, вы ничем не рискуете. Ваши фамилии тем, у кого вы в плену, известны, ведь у каждого из вас они забрали военные билеты. Этого парня на Родине ждет мать.
- Каждого из нас ждет мать, - хмуро отреагировал все тот же парень. - Он похож на Гуляма, который действительно был с нами, но около двух недель назад его увели, и больше мы его не видели. С ним говорить было невозможно. Он попал в плен контуженным, перестал говорить и ничего не слышал.
- А как же вы узнали, что он Гулям?
- У него под рубашкой был спрятан военный билет. Мы и прочли, что он Азизов Гулям.
- А где он сейчас?
- Кто его знает. Может, его уже и в живых нет, - ответил лежавший на боку парень, возвращая Майеру фотографию.
- Почему вас так долго держат в плену?
- Откуда нам знать, - глухо ответил раненый, похожий на узбека или таджика. - Вам виднее.
- Я, браток, не знаю. Моя задача состоит в том, чтобы вырвать вас отсюда.
- И выгодно продать… - добавил второй парень. Ему было двадцать два - двадцать три года. Обнаженная грудь, плечи и руки покрыты болячками, многие кровоточат. Майер увидел на нем не менее десятка гнойных нарывов.
"Ребятки, бедные, вы же заживо гниете!" - сжалось от боли сердце полковника. Вид парней придал ему решительности.
- Вот что я вам скажу, дети! - такое обращение удивило парней, и они недоуменно повернули к нему головы. - Я - ваш соотечественник и сделаю все, чтобы вас увезти с собой из этого логова.
- Куда? - глаза парня, сидевшего рядом с полуобнаженным раненым, прожигали Майера. И такая тоска была в них, такая безнадежность, что Николай Платонович забыл об осторожности и прямо заявил:
- Ребятки, сынки, я свой. Они, конечно, не знают об этом. И приехал сюда, для того чтобы убедиться, что вы живы и что вы здесь. Я все сделаю, чтобы вы уехали со мной. Но запомните, здесь я - иностранец, и конечно не советский. Потерпите немного.
Кустов достал из кармана четыре плитки шоколада и, положив их около раненых, направился к выходу.
Мирзокарим стоял с двумя охранниками и курил. Увидел Майера, бросился к нему:
- Господину что-нибудь нужно?
- Нет, уважаемый Мирзокарим, пока нет. Пойдемте.
Они вышли из крепости и направились к штабу. Майер попросил:
- Посоветуйте, как мне забрать русских солдат?
Мирзокарим некоторое время молчал. Он даже замедлил, шаг. Наконец ответил:
- Господин, я слышал, как Рахматулло отдавал команду подготовить для вашего осмотра лазурит и рубины. Он очень рассчитывает на вашу помощь. Вы пообещайте ему оказать содействие в продаже и попросите, чтобы он отдал вам солдат.
- А если он не согласится?
- Тогда уговорите его взять их с собой, а в Пакистане что-нибудь придумаем.
Они уже приближались к огромному дувалу, за которым размещался штаб, и Мирзокарим заторопился:
- Я не успел вам сказать. Мой родственник на следующий день после встречи с вами виделся с инженером Муслимом. Тот пообещал, что если Саид сможет достать схему ядерного центра, узнает, где хранятся готовые заряды, а также подготовленные для них… как это… да, вспомнил - компоненты, то Муслим заплатит ему двадцать тысяч долларов.
- Что еще спрашивал Муслим?
Чтобы немного задержаться перед воротами и успеть выслушать ответ, Майер приостановился и сделал вид, что заинтересовался расположенным недалеко домом.
- Он спросил, умеет ли Саид минировать и есть ли у него в центре и на других заводах, занятых производством этого оружия, надежные люди. И еще, просил выяснить, сколько человек охраняет центр, как они расставлены, кто у них командир, где он живет, какая у него семья. Он даже дал залог тысячу долларов, остальные деньги - после выполнения задания.
- Ясно. Спасибо, друг. Если вы и ваш родственник сделаете все, что я прошу, мое вознаграждение будет вам обоим не меньшим.
- О, саиб, спасибо вам. Я для вас готов на все!
- Рахматулло на месте?
- Да. Он приказал доставить к нему одного старика. Тот живет в горах, и за ним еще утром направили людей.
- А зачем ему этот старик?
- Говорят, что он не земной, что он давно прилетел на Землю на межпланетном корабле и умеет лечить людей взглядом и прикосновениями к телу.
- Чепуха какая-то, - небрежно заметил Майер, входя во двор крепости, где размещался штаб.
- О, нет, господин! Вы ошибаетесь. Этот старик действительно от Аллаха. Он знает и умеет все. Если вы хотите, то я подскажу Рахматулло показать вам старика. Ему не хотят верить, а я скажу вам, что этот человек может вас заинтересовать. Я слышал в Пешаваре, как Хекматиар договаривался с Рабани, чтобы вывезти старика из Афганистана, так как ему стали известны замыслы правительства Наджибуллы - хотят отвезти старика в Кабул и организовать обследование афганскими и иностранными учеными. Не знаю, правду ли сказал Рахматулло, но я своими ушами слышал, как он говорил Акбару, что если придется отступать из этих мест, то надо обязательно забрать с собой старика и в руки Наджибуллы его не давать.
- Ладно, дорогой Мирзокарим, - улыбнулся Майер, - сделайте так, чтобы Рахматулло предложил мне встретиться с этим стариком. Кстати, у меня сильно болит бедро, думаю, что это связано с болезнью сосудов.
- Хорошо, господин. Я скажу Рахматулло, что вы жаловались на боли в ноге, и посоветую предложить вам помощь старика.
- Не забудьте о советских солдатах. А то у меня могут быть большие неприятности.
- Я клянусь, саиб, все сделаю, чтобы исполнить вашу волю, - Мирзокарим остался у входа в здание штаба, а Майер вошел внутрь.
Если раньше даже при сильнейших болях в бедре Майер старался не хромать и даже улыбаться, то сейчас ему очень хотелось, чтобы его хромоту заметил Рахматулло, тем более, нога действительно болела ноющей, похожей на зубную, болью. Очевидно, сказалось не только утомительное путешествие, но и перепад высот. Уж слишком на большую высоту по сравнению с Карачи его забросила судьба.
Как и рассчитывал Майер, Рахматулло спешил навстречу. Он неподдельно огорчился, увидев Майера хромающим, и испуганно спросил:
- Что случилось, вы ударили ногу?
- Нет, уважаемый Рахматулло, я не ушибся. Очевидно, от непривычной для меня езды на ишаке разболелась нога, вернее сосуды на бедре.
- Я сейчас же вызову врача.
- Нет, нет, спасибо. Врач мне не поможет, я это точно знаю.
Рахматулло, поддерживая Майера под руку, помог ему дойти до комнаты.
Майер, постанывая, присел на кровати, а Рахматулло сочувственно предложил:
- Может, виски, господин?
- Нет, ташоккур, спиртное при такой болезни только во вред. Я немного отдохну, и мне станет легче.
- Хорошо, господин Майер, вы прилягте, я сейчас принесу чай.
Рахматулло ушел, а Майер едва заметно улыбнулся: хотя у него действительно болела нога, но он был готов терпеть боль ради того, чтобы встретиться со стариком, которого так нахваливал Мирзокарим.
Сейчас дело было за самим Мирзокаримом. Как он сможет подать идею пригласить старика осмотреть Майера, такой и будет реакция Рахматулло.
Он прилег на кровати и незаметно задремал, но вскоре в комнату без стука вошел Рахматулло:
- Я хочу вас уговорить встретиться с одним стариком. Говорят, он в этих местах живет не менее ста лет. И если раньше о нем среди дехкан ходили только легенды, то вот уже много лет, как он начал сам спускаться с гор в долину, в кишлаки. Он может излечить человека от любой болезни.
- Он что, сам Господь Бог? - улыбнулся Майер.
- Нет, конечно, но это необыкновенный человек. То, что о нем рассказывают жители кишлаков, настолько необычно, что я даже не смею пересказывать. Лучше вам с ним самому поговорить. Поверьте, вы не будете жалеть об этом.
- Ну что ж, давайте сюда вашего волшебника. Только какими деньгами - пакистанскими, афганскими или иной валютой - рассчитываться?