10
Принять окончательное решение меня заставила одна история на работе. Это, собственно, было просто последней каплей, и я решилась.
А произошло следующее. У меня, кроме всякого старья, появилось и совсем новое дело. Еще одно. Как-то в первой половине дня к нам пришла шефская секретарша и принесла очередные бумажки. Передала мне целую стопу и, криво улыбаясь, велела через пять минут зайти в кабинет к Петру Семеновичу. После чего она важно удалилась, неспешно переставляя свои длинные, как у фотомодели, ноги и покачивая на ходу туго обтянутой задницей в коротенькой юбчонке. Все прекрасно знали, что каждую пятницу, после рабочего дня, шеф зазывал ее к себе, после чего они запирались в его кабинете минут на сорок. Чем они там занимались, понять было не так уж и трудно, но все наши сотрудники упорно не замечали этого и делали вид, что так оно и положено. Шеф, видимо, любил разнообразие - секретарши менялись у него в среднем раз в полгода, - но при этом выдерживал стиль - все как одна были невероятно похожие друг на друга и непроходимо глупые стриженые блондинки. Где уж он их подбирал, я даже и не знаю. Но нынешняя продержалась уже больше среднестатистического срока. Она была моей тезкой, но все звали ее почему-то Тина или Тиночка, а за глаза - Тинка. Самое смешное, что ей такое собачье имя почему-то очень нравилось. Несмотря на положенную ей по штату глупость, она обладала какой-то животной хитростью и изворотливостью. Меня она, судя по всему, терпеть не могла, подчеркнуто вежливо называла "Валентина Игоревна" и при возможности устраивала всякие мелкие гадости. То отчет вовремя не передаст, то срочные документы задержит, то еще как-нибудь подставит. И все это у нее так ловко получалось, что крайней всегда оказывалась именно я.
Сегодня шеф был явно не в духе. Его и без того красноватая физиономия в этот раз была прямо багровой, под глазами отвисли синеватые мешки, правое веко подергивалось. Перед ним стоял недопитый стакан минеральной воды и пачка каких-то синих таблеток. При моем появлении он быстро спрятал таблетки куда-то под стол и недовольно пробурчал:
- Вы что, не могли сначала мне позвонить?
- Да, но Тина передала мне, чтобы я была у вас точно через пять минут.
- Пять минут, пять минут… полчаса назад были пять минут. Ну ладно, - пробурчал шеф. - Вы ознакомились с новым делом?
- Просмотрела. Но ведь это не наше дело. Такими делами занимается ГИБДД и районная прокуратура.
- Теперь - наше. Вернее - ваше. Ко вторнику подготовьте мне свои соображения и составьте предварительный план.
- Но, Петр Семенович, уже пятница, когда я успею? У меня еще дело о хищении транспортных контейнеров с Сортировочной, дело о краже меди на путях и об ограблении…
- Я все помню. Утром во вторник у меня на столе должен лежать предварительный план и ваши соображения по этому делу. От старых дел вас, естественно, тоже никто не освобождал. А выходные на что?
- Выходные для отдыха, - возразила я. - Могу не успеть.
- Это как? И потом, вы хорошо подумали о моем предложении?
- О каком предложении?
- Чтобы приложить все усилия в совместной работе.
- Я не понимаю… - тихо пробормотала я.
Тут его лицо стало на глазах принимать синюшный оттенок. Внешний налет вежливости и наносной интеллигентности испарился, и передо мной оказался самец в период гона.
- Да все ты прекрасно понимаешь! Думаешь, тебе старшего просто так дали? За великолепные результаты и успехи в труде? Это был аванс, поняла? В расчете на твою сообразительность! Нечего тут из себя целку строить! Будешь выкобениваться, я тебя по статье уволю, как не соответствующую занимаемой должности! Что, думаешь, я квалификационную комиссию не соберу? Да мигом! Сразу на улице окажешься! Посмотрим потом, кто тебя с такой трудовой книжкой на работу возьмет. А теперь иди и думай! Во вторник прямо с утра я тебя жду! Свободна!
Стараясь не разреветься, я быстро вышла из шефского кабинета и, проходя через приемную, кожей затылка почувствовала насмешливый взгляд "Тиночки". Проскочив по коридору, я влетела в женский туалет, заперлась на защелку и только тут немного отпустила нервы. Слава богу, в туалете никого не было, а в коридоре на меня просто не обратили особого внимания. Я чувствовала себя так, как будто меня вываляли в грязи. Возникло сильное желание сменить одежду и принять душ. Но, в силу невозможности последнего, пришлось ограничиться умыванием холодной водой и поправкой макияжа, благо, косметичка у меня всегда с собой. Безумно захотелось с кем-то поссориться. Орать, доказывать, что я права, швыряться чем-то тяжелым, стучать по столу. Кричать, беситься, выходить из себя, а потом внезапно начать рыдать, плакать, выплескивать свои эмоции, показать своими слезами свое бессилие… Странное чувство, будто я за что-то все время берусь - а устала, ненавижу это, мне хочется бросить все, закрыть глаза и сдаться… Но я так уже не могу. На работе у меня репутация "железной леди", и мне надо во что бы то ни стало поддерживать эту репутацию.
Было время обеда, и я пошла в буфет.
А в нашем буфете давали свиные сардельки. Несчастная свинья. Она так хорошо жила, возможно, смачно хрюкала. Может, у нее были детеныши - маленькие розовые поросята, и она каждый день их кормила. Бедняга, она так наивно полагала, что ей повезло и что ей выпала прекрасная доля. Может, она мечтала об одном прекрасном кабане. Каждый день ее кормили, и она думала, что в раю, что жизнь - прекрасная игра, где не надо заботиться о еде, где есть все… Наивная, бедная хрюшка! И вот сейчас я держу во рту то, что когда-то было ее телом. Я не думаю, кем она была, к чему стремилась - мне наплевать. Я не думаю, из чего это мясо, точнее, из кого. Я браню повара - мол, гадкая сарделька, и мне даже в голову не приходит, что из-за сардельки убили животное. Глупое тупое животное. Вот и у меня во рту сейчас едкий вкус этой сардельки. Сардельки, но не свиньи… Настроение - мерзость.
11
Мое новое дело представляло собой папку с протоколом осмотра места происшествия и еще какими-то документами. Протокол дорожной службы был составлен излишне подробно и многословно, но как-то не вполне грамотно. Видимо, этим занимался какой-нибудь не в меру старательный, но молодой и малоопытный сотрудник. Текст пестрил грамматическими ошибками и стилистическими несуразностями. Смысл состоял в том, что в три часа ночи грузовик перевозил два железнодорожных контейнера с китайской электроникой из одного конца города в другой. По номерам я сразу определила, что контейнеры похищены с железной дороги и имеют прямое отношение к тому делу, что я уже вела. Водитель на перекрестке не справился с управлением, выскочил на тротуар и смял стоящий неподалеку закрытый пивной ларек. Пострадавших не было, ну разве что хозяин ларька. КАМАЗ уехать не смог - кабина грузовика сильно пострадала, поскольку киоск был укреплен стальными балками. Водитель с места происшествия скрылся, но в ту же ночь патрульные задержали его на Курском вокзале. Мужик выглядел крайне подозрительно: жгучий брюнет со свежим кровоподтеком на лбу, в руках ничего нет, одет в грязные офицерские брюки и дорогую кожаную куртку. На ногах - кроссовки. В ответ на просьбу предъявить документы он бросился бежать, но был немедленно схвачен и отправлен в дежурку для выяснения личности. Прилагался протокол допроса и перечень личных вещей подозреваемого.
Мне повезло, это был просто подарок судьбы. Быстро изложив свое мнение, набросав и соответствующе оформив план мероприятий, я была практически готова к встрече со своим начальником. Оставалось только добавить пару штрихов.
Ко вторнику я подготовилась как надо - прибыла пораньше, когда никто из наших еще не пришел. Не торопясь наложила легкий макияж, потом взяла свои бумаги и во всеоружии притопала к шефу. Тинки в приемной пока не было. Ее столик пустовал, и вся комната от этого выглядела непривычно сиротливо. Постучав в косяк двери, я услышала одобрительный рокот. Поняв так, что можно входить, я открыла обитую искусственной кожей дверь и вошла.
Сегодня шеф выглядел заметно лучше. Мешки под глазами подтянулись, апоплексическая краснота отсутствовала, он даже вроде как помолодел. Я поздоровалась.
- Добрый день, - давешней стычки как будто и не было. - Вы подготовили материалы?
- Да, Петр Семенович, вот тут все, что у нас пока есть.
- Дайте взглянуть… Самую суть поясните.
Я быстро изложила основное содержание дела и высказала свои соображения на этот счет. А шеф тем временем изучал имеющиеся материалы и мои наметки.
- То есть вы считаете, что эти дела нужно объединять в одно? Возможно, возможно… хотя… ладно, подумаем. Ну что ж, для начала неплохо. Только мне не ясен один аспект.
- Да, Петр Семенович? А что именно?
- Вот тут, посмотрите.
Я обошла стол, встала рядом с его креслом и наклонилась над папкой. И сразу же почувствовала руку шефа на своей талии. Нечто подобное я ожидала, поэтому была готова и даже не дрогнула. Шеф расценил это, как знак согласия, и его рука начала переползать вниз.
- Петр Семенович, у меня к вам просьба.
- Говори.
- Можно мне сегодня уйти с работы на час раньше?
- Что-нибудь случилось?
Тут я и показала заранее припасенный талон к гинекологу в нашу ведомственную поликлинику.
- У меня талончик в нашу поликлинику, к Кликушиной. К этому врачу трудно попасть, и я не смогла взять на другое время.
- А что с тобой?
- Я, наверное, простудилась. У меня эндометрит.
Рука шефа моментально исчезла с моего бедра.
- Но это же… это что? Это серьезно?
- Не думаю. Просто нужно амбулаторно пройти курс лечения. Месяц, не больше. Это такая женская болезнь. Сначала - кровотечение. Потом уже развиваются боли при…
Шеф сразу отъехал в сторону на своем кресле. Даже не дослушав про боли, быстро перебил меня, снова перейдя на "вы":
- Может, вам лучше взять больничный? Отлежитесь, полечитесь…
- Вообще-то я могу работать, но тут уж как врач решит. Так я смогу уйти пораньше?
- Да, да, конечно. Обязательно надо… не запустите, а то… все рекомендации врача… ну…
- Спасибо, Петр Семенович.
Я забрала свои бумаги и быстренько покинула кабинет. Конечно, никакого эндометрита у меня и в помине не было. Талончик я специально взяла на конец рабочего дня, и сделала это без особых трудностей. Я уже давно заметила, что любой мужик, если только он не законченный извращенец, услышав, что у бабы, на которую он положил глаз, что-то не так по "женской части", или, не дай бог, кровотечение (хоть бы и плановое), сразу пугается и идет на попятную. Но, зная вредность и въедливость своего шефа, я прекрасно понимала, что в поликлинику мне идти все равно придется. С него станется, он может и проверить, правда ли я ходила к врачу или все мои слова - вранье.
Посещение врача не заняло много времени. Мне все равно нужно было проходить "плановую проверку", но визит к такому "приятному" специалисту я постоянно откладывала, а тут этот случай. Соврав, что иду еще и к терапевту, я взяла с собой карточку и унесла домой. Мало ли что. Но я понимала, что так долго тянуть у меня не получится. Это в Америке за сексуальные домогательства руководитель может схлопотать по полной программе, а у нас над этим пока еще работать и работать.
Доломала вторые наушники за месяц, причем не свои. Срочно нужна твердая мужская рука, которая склеила бы их, пока они не разломались окончательно… ан нет… У нас в доме при ближайшем рассмотрении даже скотча нет. Клеем-карандашом, что ли? А потом приходит эсэмэска с вопросом, мой ли это номер или уже нет. Пытаюсь понять, кто это может быть, и на ум приходит только один человек - мой шеф. Спрашиваю в ответ, кто это, и убеждаюсь в своей догадке. Достал, блин.
Чтобы хоть как-то выправить расположение духа, прошлась по магазинам. Купила шмоток. Правда, немного - черные брюки, кофту и лаковые туфли, за что мне потом влетело от мужа. Зато теперь пусть кто-нибудь только отважится сказать, что я не конфетка! Только вот мне в последнее время почему-то никто не говорит, что я красавица-умница и тыды, а так было бы приятно! Ничего, скоро посмотрим…
Все, вроде, опять тепло и хорошо на душе, только одно новое желание добавилось - желание научиться писать стихи. Почему-то на английском. Просто чувствую, что в голове все время зарождаются легкие и воздушные фразы, которые не то что записать, даже осознать до конца не получается. Вот так всегда: делаешь-делаешь что-то, а в конце все оказывается бесполезным…
12
Вечером, вследствие очередного домашнего скандала (главным действующим лицом, что замечательно, была не я), наконец поняла, что я давно - часа два-три уже - оптимист. Я хочу жить так же, как и сейчас - радоваться каждому моменту, каждый час - что-то новое! Я хочу быть безмятежным, уравновешенным человеком. И я им буду, поверьте.
Вот в этот вечер я и позвонила Анатолию Александровичу.
Телефон не отвечал. Я звонила несколько раз, но ни мобильный, ни линейный номера не отзывались. Вернее, отзывался только мобильный. Приятным женским голосом мне сообщали, что абонент находится вне зоны связи. Немного помучавшись, я опять взялась за Договор. Сегодня текст не показался мне таким уж пугающим. Обычный договор. Ну, не совсем обычный, но вполне приемлемый. Правда, приложение… ну и что? Судя по тексту, автор слишком зарвался, и был за это наказан. Это всегда так. Законы, инструкции и договоры для того и существуют, чтобы их соблюдать. А не хочешь соблюдать, так извини, друг, тут к тебе и применят меры административного, судебного или какого иного воздействия.
Я взяла ручку, поставила дату и подписала. Оба экземпляра. Как в холодную воду прыгнула. Почти сразу позвонил телефон. Обычный, стационарный.
- Я вас слушаю.
- Добрый вечер, Валентина Игоревна. Вас беспокоит Анатолий Александрович.
- Здравствуйте. Я вам звонила.
- Да? Меня сейчас нет в городе. Итак, каково ваше решение?
- Я подписала Договор, - выпалила я.
- Это хорошо.
- Но я только не поняла - там говорится о какой-то плате, о времени оплаты и прочем. Я что, должна вам платить деньги? Чем я рискую? В чем состоит эта плата?
- А что такое плата? Вы хотите счастья? А чем вы готовы за это заплатить? Плата - это комплекс последствий, который влечет за собой то или иное ваше деяние. В жизни за все приходится платить. Можно не платить совсем, но это стоит гораздо дороже, и даже если вы думаете, что не платите, вы платите все равно, только не ощущаете этого. Вы готовы оплатить некие воздействия. Всегда ли вы знаете, чем придется за них заплатить? Что такое риск?
- Риск - мера неопределенности последствий.
- Правильно. Но о последствиях можно говорить, только делая прогноз. Субъективная несвобода позволяет уйти от ответственности за происходящее. А что такое ответственность? Вы шли по улице, и вам на голову упала сосулька. Кто несет за это ответственность?
- Никто. Хотя, нет. Ответственный за состояние данного дома, его крыши зимой, - ответила я.
- Верно. Человек полностью отвечает за свои чувства, мысли, действия либо бездействия, а так же их последствия, и не отвечает за чужие. Это внутренние критерии обычных здоровых людей.
- К чему все это? Зачем эта лекция?
- Вы спросили - я ответил. А вообще - нам необходимо встретиться лично.
- Когда?
- В любое удобное для вас время.
- Мне удобно сейчас, - сказала я.
- Это нежелательно. Давайте завтра, вы будете меня ждать в три часа пополудни на стрелке проспектов Вернадского и Ленинского. С собой…
- Но у меня работа, я так рано не смогу.
- …с собой возьмете все те предметы, список которых я вам уже выслал по электронной почте. Я повторяю, все предметы. Чтобы у вас не зародилось ложных мыслей, сразу скажу, что отныне вы моя ученица, а я ваш наставник. Кодекс предусматривает безусловное подчинение ученика наставнику, но запрещает применение к ученику со стороны наставника каких-либо физических воздействий. Сексуальные контакты между наставником и учеником также категорически запрещены. Нарушение ведет к автоматическому расторжению Договора Силы с наставником. Вы уже знаете, что это означает?
- Знаю, - буркнула я в трубку.
- Тогда - до завтра. Не забудьте про список. И обязательно прихватите с собой экземпляры Договора. До свидания, Валентина Игоревна.
- Подождите, а кто такие - матрикаты?
- Потом. До свидания.
Пока еще не было Женьки, я включила компьютер и скачала электронную почту. Среди нескольких пришедших сообщений было одно, адресованное персонально мне:
"Уважаемая Валентина Игоревна!
Завтра возьмите с собой следующие вещи:
1. Полный комплект верхней одежды.
2. Парадную одежду.
3. Смену обуви.
4. Смену белья.
5. Пляжные тапочки.
6. Чистую махровую простыню, или купальный халат, или пляжное полотенце.
7. Tampax, или что-либо аналогичное этому предмету.
С глубоким почтением, искренне Ваш, A.A.
N.B. После прочтения сотрите это письмо".
Он что, издевается? Ох, не понравился мне этот список! Сразу же возникли мысли о мрачных посвящениях в колдуны, черных мессах, жутких обрядах сатанистов и прочей ерунде. Похоже, я ввязывалась в какую-то темную историю, и не раз еще об этом пожалею. Но делать было нечего, я подписала Договор и тем самым сожгла мосты.
Для всех необходимых по списку вещей потребовалась большая спортивная сумка, которую я давно уже не использовала. Одеться я решила попроще, во всякое старье, что-то мне подсказывало, что это будет правильно и что так и надо поступить. Вместо парадной одежды я взяла недавно купленные и еще не бывшие в употреблении черные брюки с черной кофтой, новые колготки и лаковые туфли. В качестве верхней одежды - свою куртку, в которой ходила на работу.
Тут появился Женька и увидел мои сборы.
- Ты что, собираешься насовсем от меня слинять?
- Да нет пока, - как можно спокойнее возразила я. - Завтра я еду на железную дорогу, на товарный терминал Курского вокзала. Придется, наверное, под вагонами лазить, железнодорожные контейнеры осматривать. Перемажусь там похуже, чем ты в своем гараже. Не ехать же мне в таком виде в метро? Могут и не впустить.
- Там что, есть где переодеться?
- Конечно. Там женская комната для работников вокзала.
- А потом у вас будет светский раут?
- Слушай, чего пристал? Я же не спрашиваю у тебя, почему ты каждый день или в гараже, или на работе?