* * *
Капитан Любовь Сорокина стояла в жарком и душном кабинете шефа одетая в шубу, и ждала, пока оденется он. Войдя, она попыталась расстегнуть шубу, но полковник заорал, чтобы она не вздумала устраивать тут стриптиз, а то он немедленно откроет огонь на поражение. Даже шапку снять не разрешил. Она потела и злилась, но сделать ничего не могла - начинать службу на новом месте с конфликта, причём такого дурацкого, ей не хотелось.
- Будешь вести дело о перестрелке, - сообщил шеф, застёгивая пальто. - Поначалу я за тобой присмотрю, гляну, какой из тебя опер. Четыре трупа - это тебе не причиндалы начальству отстреливать, тут думать надо.
- Без связей в местной криминальной среде такие дела не раскрываются, - буркнула в ответ Люба.
- Ну что ж вы за народ такой, бабы? Ты ещё понятия не имеешь, что там за дело, а уже что-то о нём изрекаешь! Поехали на место, по пути расскажу. Сядешь за руль. Водить-то хоть умеешь? Или только стрелять в начальство?
- Умею, - мрачно ответила она. - И что же там за дело, товарищ полковник?
- Называй меня "шеф". И короче, и звучит солиднее. А дело такое, что местные бандиты от него отрекаются. Всё на гастролёров валят. Я так понял, будут нам по мере сил помогать. Значит, ты, капитан Сорокина, запросто сможешь с кем-то из них если и не скорешиться, то хотя бы познакомиться.
- Мало ли на кого они валят! Этой публике на слово верить нельзя.
- Не учи учёного! Съешь… нет, не надо ничего съедать, забудь. Тут не просто слова, они нам одного из фигурантов сдают, а это очень редкий случай.
Полковнику, наконец, удалось полностью застегнуться, он повязал шарф, надел шапку, дал Любе ключи от машины и повёл её на служебную стоянку.
- Дорогу найдёшь? - поинтересовался он, назвав ей адрес. - Имей в виду, никаких навигаторов тут нет. Если что, спрашивай дорогу у меня.
- Я посмотрела на карте, где это, - она вывела машину со стоянки.
- Когда ж успела-то? - изумился полковник.
- Когда передали, что там убийство. На всякий случай глянула.
- Молодец, капитан, предусмотрительная. Но на карту не полагайся. У нас тут сплошные пробки, особенно сейчас, когда все дороги обледеневшие. А расчищают их не очень, знаешь ли. Ты рули туда, куда я скажу, так оно быстрее выйдет.
Он отлично знал город, так что доехали они быстро. Возле подъезда стояло несколько полицейских машин и микроавтобус экспертов, чуть в стороне приткнулся красный "Форд" с работающим мотором. Пожилой водитель с интересом смотрел по сторонам и уезжать явно собирался нескоро.
- Так, Сорокина, вон наш фигурант, в красной машине. Выглядит безобидным старичком, но может быть вооружён, кто знает? Так что будь осторожна, лишние трупы нам не нужны, тех, что уже есть, вполне достаточно.
Люба подошла к "Форду", водитель смотрел на неё, доброжелательно улыбаясь.
- Девонька, ты из милиции, да? - ласково поинтересовался он. - Не отвечай, сам вижу, что да. Скажи мне, ты знаешь, что случилось в этом доме? А то милиция приехала, скорая и приехала, и уехала, потом ещё милиция, и какие-то люди, похожие на химиков. Не тех, что на "химии" работают, а тех, что такой наукой занимаются. Они, наверно, тоже из милиции.
- Из полиции, - машинально поправила Сорокина. - А что вы здесь делаете?
- Понимаешь, девонька, я тут подвёз троих молодых людей. Они очень просили, чтобы я их подождал, мол, дел у них тут всего минут на пять или десять, никак не больше. И вот жду уже, наверно, час, а их всё нет и нет. Устал очень, мне же, девонька, как ни крути, далеко не тридцать. Куда же они могли подеваться?
- Может, сбежали, чтобы не заплатить?
- Нет, это исключено! - старик решительным жестом отмёл подобное предположение. - Я с них плату вперёд взял. Но вот беспокоюсь, не случилось ли с ними чего? А то сама понимаешь, милиция, то есть, полиция, скорая, теперь вот ты - это же всё вестники тяжёлых ран, если не самой смерти. Ох, тяжело у меня на сердце от предчувствий. Я сильный маг, понимаешь? Будущее от меня скрыто не так плотно, как от простых смертных.
Он, кряхтя, вылез из машины, пояснив, что хочет немного размяться. Как следует потянувшись, маг достал из кармана огромную старинную трубку, уже набитую табаком, и не спеша начал её раскуривать. Рукава его пальто немного задрались, открыв татуировку на левом запястье, маленький кружок с крестиком внутри.
- Документы у вас есть? - строго поинтересовалась Сорокина.
- Есть, конечно, как же их может не быть? - удивился он. - У всех есть документы.
- Покажите, пожалуйста.
- Так я их с собой не ношу. Зачем? Меня и так все знают. Я же старик Хоттабыч! А друзья иногда называют меня Похабычем. Девонька, хочешь стать моим другом?
- Немедленно прекратите валять дурака! Предъявите документы!
- Ой, ну какие документы могут быть у Хоттабыча? Разве что борода.
- Но у вас нет бороды!
- И в самом деле нет, - улыбнулся Хоттабыч. - Прекрасно обхожусь без неё. Это в детском фильме я был с бородой, дёргал из неё волоски и творил ими разные чудеса. Но видишь ли, девонька, фильм-то был художественный, а не документальный, да и детство давно кончилось, а во взрослой жизни всё немного по-другому. "Трах тебе дох" больше не работает, приходится использовать другие магические приёмы.
- Гражданин, мне надоело. Или прямо сейчас предъявляете документы, или мы вас задерживаем минимум на двое суток, для установления личности.
- Не лги магу! Ты попытаешься меня арестовать в любом случае. У тебя, конечно, ничего не выйдет, джинна может заточить только маг класса Сулеймана ибн Дауда, он же царь Соломон. Прости, девонька, но тебе до него очень далеко. Скажи мне лучше вот что. Ребята погибли? Старик выжил?
- Откуда вы знаете про старика?
- Неважно. Он жив?
- Я не собираюсь ничего вам рассказывать!
- Значит, помер. Что ж, не повезло ему. Хочешь посмотреть мои документы? Запросто. Вот! - он открыл паспорт и начал читать. - Сорокина Любовь Сергеевна. Что за ерунда? Это же паспорт не мой, а какой-то совершенно посторонней женщины. Где же тогда мой?
Люба резко вырвала из рук Хоттабыча свой паспорт и позвала двух сержантов, стоявших чуть поодаль.
- Пакуйте этого старого негодяя! - распорядилась она. - В обезьянник его!
- За что? - возвёл руки к небу маг. - Я же ничего плохого не сделал, всего-навсего подвёз попутных пассажиров, причём за совсем смешные деньги! О, горе мне, о, горе! Теперь людей наказывают за простую помощь ближнему! Но я не хочу за решётку! Категорически не хочу! Что же делать? Эврика! Что в переводе означает "нашёл". И я действительно нашёл! Девонька, я дам тебе взятку. Такую огромную, что ты сможешь на неё купить себе хоть целый секс-шоп, - он развернул ладони, и в них оказалась толстая пачка долларов. - Вот, это всё тебе!
- Чего стоите? Уберите его с глаз моих! - брезгливо приказала Сорокина.
Хоттабыча увели, защёлкнув ему наручники за спиной, а изрядно замёрзшие полковник и Люба зашагали к двери подъезда. Но не дошли - их остановили раньше.
- Товарищ полковник! - вопили оба сержанта. - Наручники не снимаются, - с обиженным видом они показали скованные между собой руки.
- Не понял, - в голосе шефа сквозил арктический холод. - Где задержанный?
- Не знаем, товарищ полковник! Он сказал "трах тебе дох", и наручники на нём расстегнулись. Он их защёлкнул на нас и сказал, чтобы мы тоже потренировались открывать их заклинанием. Мы пробовали, а они не открываются. Тогда он ушёл.
- А ключей у вас нет?
- Ключи были. Но куда-то делись.
- А пистолеты?
- Они тоже поначалу пропали, но потом нашлись. Даже больше.
- Чего больше? - заорал разъярённый полковник.
- Так пистолетов же больше. У нас их было два, потому что на каждого по одному, а нашли мы аж три, понимаете? Вот лишний, - один из сержантов протянул ему оружие свободной правой рукой.
- Это мой! - ахнула Сорокина.
- О, Господи, с кем же мне приходится работать! - полковник был безутешен. - Капитан, неужели ты не заметила, как у тебя из сумки воруют пистолет? Где нам теперь искать этого долбанного джинна?
- В кувшине, - подсказал второй сержант.
- Я лучше вас, всех троих, засуну в кувшины! И выброшу в море лет на пятьсот, чтобы не путались под ногами! В самом глубоком месте! Как оно там называется, Марсианская впадина, да? Где она? Чтоб я знал, куда вас тащить, чтобы вы наверняка не вылезли. Это же подумать только! Отдали задержанному оружие и ключи от наручников, и отпустили на все четыре стороны! Да он замешан в это убийство по самую макушку! Сорокина, ты же не думаешь, что киллеры, когда идут на дело, ловят на улице левую тачку? Ясно же, что он из банды! Может, даже главарь! А ты с этими двумя… эх, да что там говорить! Где теперь его искать? Вот что, Сорокина, тебе нужно - один мерзкий, но нежный тип.
- Товарищ полковник! - прошипела Люба. - Ещё один грязный намёк на секс, и я…
- Какой секс, дура? Майор Нежный Юрий Николаевич - наш сотрудник, он сейчас в отпуске. Если бы ты на службе, хотя бы в первый день, меньше думала о сексе, а больше о работе, у тебя бы и оружие не пропадало, и задержанные не сбегали!
- И зачем мне, по-вашему, нужен этот майор Нежный?
- Так он раньше уже имел дело с какими-то магами.
- Вы уже натыкались на магов? - новость заметно её взволновала, но шеф, остро переживающий дерзкий побег подозреваемого, этого не заметил.
- Натыкались, натыкались, - подтвердил полковник. - Дело тогда вели федералы, а майор им полуофициально помогал. Нет, ну надо же, раз в жизни мне понадобился этот мерзавец, а он в это время прохлаждается где-то не то в Турции, не то в Египте, не то где-нибудь ещё. Надеюсь, его там или змея ядовитая цапнет, или акулы с крокодилами сожрут, или он сам в море утопнет. Там хоть и не Марсианская впадина, но тоже, если кто утоп, назад уже не возвращается. Мне он больше не нужен, маг ведь сбежал.
* * *
В это самое время майор Нежный с супругой расслаблено лежали рядышком на идеально вымытом полу номера пяти-звездной турецкой гостиницы и курили кальян. Майор был одет в полотенце, небрежно обвязанное вокруг бёдер, а его жена не захотела обременять себя даже таким подобием одежды. Уже третий день они наслаждались совместным отпуском, и пока что их устраивало абсолютно всё. Особенно то, что возвращаться домой, к холодной зиме, изматывающей работе и заедающему быту, предстоит ещё очень нескоро.
- Выгорел весь, - пожаловалась Нежная. - Закажем ещё?
- Ты бы не увлекалась сильно этим делом, - посоветовал её муж. - Табачок, именно этот сорт, не из самых дешёвых.
- Не поняла. Разве у нас не "всё включено"?
- Здесь - да. Но дома мы такой достанем только за сумасшедшие деньги. Или не достанем вообще, мы живём, знаешь ли, далеко не в центре земной цивилизации. А если потреблять это зелье в таких количествах, непременно к нему пристрастишься.
- Уговорил, милый. Тогда займёмся тем, к чему я уже пристрастилась, - она сдёрнула с мужа полотенце и глянула на то, что оно скрывало. - Так! И ты молчишь?
- А что, нужно орать на всё побережье? Чтобы сбежались все озабоченные постоялицы отеля и турчанки из обслуги? Мне тут и одной озабоченной барышни хватает. Кстати, а почему ты такая озабоченная? Вроде солидная дама, а ведёшь себя, как пятнадцатилетняя школьница, только-только впервые познавшая вкус любви. На школьной помойке с прыщавым одноклассником. Не иначе, тут в кальян добавляют какой-то стимулятор этого дела.
- Ты так говоришь, будто это что-то плохое. Солидной даме тоже хочется ласки. И вообще, здесь все озабоченные, другие по курортам не шляются.
- Слушай, у нас тут тёплое море, чистые пляжи и всё такое. А трахаться можно где угодно.
- Почему-то "где угодно" ты постоянно занят. Нет, я понимаю, что твоя служба и опасна, и трудна, и как следует ублажить жену у тебя не хватает ни времени, ни сил. Поэтому я собираюсь использовать по назначению весь наш отпуск. И даже согласна каждый день часок-другой потратить на то, чтобы поваляться на чистом песочке и поплавать в тёплом море, раз уж это так для тебя важно, - совершенно невозможно было понять, шутит Нежная или говорит серьёзно.
- Надеюсь, четырёх недель тебе хватит, чтоб насытиться, - улыбнулся майор. - Хотя сейчас ты мне кажешься ненасытной.
- Четырёх недель хватит. Лишь бы тебя не отозвали раньше.
- Шеф обещал не трогать. Честное слово дал.
- Менты и честь? Не смеши меня. Твой шеф - настоящий хозяин своего слова, даёт и забирает его обратно, когда хочет. Верить ментам - глупо. Сколько раз ты мне что-то обещал, а потом вдруг откуда ни возьмись какое-нибудь дерзкое ограбление - и все твои обещания летят псу под хвост.
- Нет, в этот раз такого не случится.
- Почему?
- Ты раньше не хотела знать подробности.
- А теперь захотела. Такая уж я переменчивая.
- Хорошо, слушай. Телефоны мы оставили дома, по ним нас не отследят. В отеле мы зарегистрированы как супружеская чета из Швейцарии, герр и фрау Бауэр, Томас и Гретхен. Это незаконно, но здешний главный менеджер мне кое-чем обязан, так что и с этой стороны к нам не подступиться.
- Это он расплачивается за ту дурацкую историю с привидением в бассейне? Помню, помню. Совершенно жуткое привидение. Бауэр - это немецкая фамилия?
- Да, и очень распространённая.
- А переводится она как "Нежный"?
- Бауэр - это что-то вроде фермера. Я что, похож на идиота? Выдумаешь тоже, оно мне надо - давать такие зацепки? Нет, найти нас невозможно, это я тебе как сыщик говорю.
- Смотри, не сглазь. А то у меня сердце замирает, предчувствую, что опять что-то пойдёт не так. Найдут тебя и заставят вернуться.
- Ох, уж эти твои предчувствия! Давай поцелую твоё сердечко, чтобы оно не замирало слишком надолго.
Поцелуи в левую грудь получили закономерное продолжение, и Нежная, конечно же, была вовсе не против. Но её сердце не перестало тревожно замирать, предупреждая, что этот великолепный отпуск вполне может закончиться гораздо раньше законных четырёх недель. Впрочем, тревога не помешала ей как следует насладиться близостью с мужем.
* * *
В квартире убитого было едва-едва теплее, чем на улице, и Сорокина не понимала, почему. Отопление работает нормально, пластиковые окна надёжно закрыты, в чём же дело? Имеет ли это отношение к убийству? Так и не решив, имеет или нет, она, пока не увезли трупы, попыталась представить, что тут произошло. Трое молодых парней лежали у входа в спальню, двое держали в руках пистолеты, третий, падая, своё оружие выронил. У каждого аккуратная дырочка на переносице и небольшая лужица натекшей из неё крови вокруг головы. Стрелял не просто профессионал, а настоящий мастер своего дела.
Старик, хозяин квартиры, лежал на кровати животом вниз, совершенно голый. Бедняге напрочь разнесло голову. Непонятно, кто из троих его прикончил, но это чуть позже определят баллистики, да и не так оно и важно. А вот кто перебил эту явно не святую троицу? Сам старик? Его пистолет лежал на полу и вполне мог выпасть из левой руки, но тогда получалось, что он стрелял вслепую, причём в очень неудобной позе. Да и с такой дырой в затылке особо не постреляешь.
Пятеро экспертов сосредоточенно работали, раздражённо матерясь, их не стесняло присутствие ни женщины, ни полковника. Судя по всему, у некоторых из них что-то не получалось. Люба не понимала, что именно, а вот шеф, похоже, понимал, и его это тоже сильно беспокоило. Наконец, эксперт-медик закончил осмотр трупа старика, выпрямился и доложил предварительные результаты. Мат из его речи разом исчез.
- Товарищ полковник, тут было открыто окно и температура, как в морозильнике, так что время смерти я определить не могу. Причина смерти тех троих, похоже, пулевые ранения в голову. По старику - не скажу даже предварительно, ждите вскрытия.
- Не понял, ты что, не видишь дырки в его башке? - удивился полковник. - Или она мне мерещится?
- Дырку вижу. Не вижу причины смерти. Обратите внимание, сколько крови натекло из таких дырок у киллеров, и сколько у него. Так вот, у него - нисколько. Они стреляли уже в труп. Кстати, старичок непосредственно перед смертью занимался или сексом, или онанизмом. Я обнаружил на его члене сперму, и она совсем свежая. Но её очень мало, значит, скорее всего, секс, причём без презерватива.
- С кем он трахался?
- Откуда мне знать? - удивился медик. - Я им свечку не держал.
- Я имею в виду, с мужчиной или с женщиной?
- Думаю, с бабой. Никаких следов каловых масс.
- Здесь была баба, - подтвердил другой эксперт. - Видите, на стуле сложена женская одежда? А в прихожей - шуба, шапка и сапоги. Понять бы ещё, почему она ушла голая, цены бы нам не было.
- Так что, это она перестреляла киллеров?
- Похоже на то, больше некому. Старик не стрелял, у него следы пороховых газов только на левом боку, а обе руки чистые. Она, выходит, стреляла из-под него. Использовала труп как щит. Трах, бабах, и ушла голая, бросив пистолет на пол.
- Она трахалась с пистолетом в руках? - не поверил полковник.
- Пистолет лежал под подушкой. Там следы оружейного масла.
- Понятно. Но почему она ушла голая?
- Мы, товарищ полковник, по мере сил выясняем, "что" и "как". "Почему" и "зачем" - вопросы не к нам.
- А к кому? Может, к ней? - шеф показал на Любу. - Капитан Сорокина, объясни нам, пожалуйста, почему баба ушла голая. Ты же с ней одного пола, должна лучше нас её понимать.
- А, это та самая, что отстрелила своему начальнику мошонку? Вы не боитесь находиться с ней рядом? Или она не при оружии?
- Своё оружие она подарила старику Похабычу. Правда, он потом ей вернул. Сорокина, мы услышим твою версию? Чего молчишь?
- Я думаю, она ушла не голая, - сказала Люба.
- Так вся её одежда осталась здесь.
- Она ушла в мужской одежде. В одежде старика. А может, женщины тут и вовсе не было. Был парень, а женскую одежду принесли, чтобы обмануть нас.
- Гляди-ка, она умеет не только причиндалы ампутировать, а ещё и соображает чуток, - восхитился третий эксперт. - Товарищ полковник, думаю, баба права. Понимаете, эти вещи выглядят поношенными, но на самом деле - ничего подобного. Никаких потожировых, совсем. Ни на колготках, ни на бюстгальтере, нигде. Взяли ненадёванные вещи, постирали их много раз - вот вам и поношенный вид. Только я вам ещё вот что скажу. Искал я на постельном белье следы этой бабы. Их почти нет, хотя должны быть. Но кое-что я всё-таки обнаружил - один волос на подушке, причём совсем свежий. Точно скажу только после лаборатории, а предварительно это собачья шерсть. Я знаю, как она выглядит, у меня самого дома волосатая собака.
- Я ещё могу поверить, что какой-то старик трахает псину, - брезгливо поморщился шеф. - Зоофилию никто не отменял. Но как псина перестреляла троих - даже представить не могу. Чтоб загрызла - такое бывает, но чтобы перестреляла - не могу. Одежда - тоже её? Ты, наверно, путаешь собаку с сукой.