Они направлялись на Елагин остров - он же Центральный Парк Культуры и Отдыха. Парк всегда был любимым местом для многих поколений петербуржцев. Остров Мистула-саари - это его финское название - или по-советски - "ЦПКиО им. С.М. Кирова" один из самых красивых и приятных парков Питера. Если триста лет назад здесь стояла дикая роща, то старания архитекторов превратили этот клочок суши в прекрасный ухоженный европейский парк. Вот именно эта-то красота и сыграла в двадцатом веке свою роковую роль - на остров легла нагрузка основной зоны отдыха горожан, в результате чего был нанесен значительный ущерб ландшафту и, как теперь говорят, экологии острова. Считается, что всякий город погибнет, если исчезнет его главный парк, поэтому вход ограничили - сделали платным, и только дети, пенсионеры и, почему-то, военнослужащие получили право на льготный проход.
Купив билеты, Лора с Алексом взошли на дощатый мост с железной основой, остановились где-то около его середины, облокотились на стальные перила и молча стали смотреть на черноголовых чаек, на серую воду внизу и на голые деревья весеннего парка на том берегу. Вдруг ее внимание привлек немолодой уже мужчина, одетый в теплый спортивный костюм. Человек медленно бежал по асфальтовой дорожке, что по периметру окаймляет Елагин остров.
- Смотри, - вдруг сказала Лора, - он каждый раз платит пятьдесят рублей, только для того, чтобы побегать тут!
- Да, действительно! Мог бы и на Каменном свои пробежки устраивать. Воздух тот же, асфальт такой же, зато бесплатно. Хотя… может у него абонемент или пенсионерская скидка? Или он язычник?
- Почему - язычник? - не поняла Лора.
- Ну, как же! Вообще-то Елагин остров - это такое место, за которое стоит заплатить, чтобы только войти туда. Об этом мало кто знает, но тут находилась священная роща еще до того, как Петр основал свой город… С древних времен здесь жили финно-угорские племена, среди которых самым многочисленным было племя Ижора. В десятом веке Ижорская земля вошла в состав Новгородской земли, и, по-моему, вошла вполне мирно. А в семнадцатом веке, когда Россия заключила со шведами союз против Польши, шведы, воспользовавшись тогдашней слабостью нашего государства, оттяпали эти земли и потом владели ими без малого лет сто, называя Ингерманландией. Ну, а дальше, как известно, шведов отсюда изгнал Петр Первый, и началось строительство Петербурга… Но все это уже после, а сами ижоры были язычниками-колдунами и поклонялись многим богам, олицетворяющим различные силы природы. Здесь было их священное место, энергетика сохранилась, ведь недаром потом рядом с Елагиным островом построили первый в Европе буддийский храм. Этот остров объект того же типа, что и Лысая Гора в Битцевском Парке, Остров Кижи, Гора Крестов в Литве…
- Что еще за Гора Крестов?
- Не слышала? Ну, это вообще примечательное место! Удивительно замечательная гора, я был там пару лет назад - возили на экскурсию… - Аленкс обрадовался, что можно поговорить на знакомую тему. - Вообще-то гора Крестов - объект паломничества, большая католическая святыня Литвы. Расположена километрах в двенадцати от Шяуляя, недалеко от трассы Вильнюс - Рига. Гора представляет собой холм, на котором установлено приблизительно пятьдесят тысяч крестов. Но, несмотря на некоторое сходство, Гора Крестов совсем даже не кладбище. По преданию, тому, кто оставит на этой горе свой крест, будет способствовать успех, удача и и всякие положительные вещи. Там сейчас кресты самых разных видов и форм. От огромных деревянных, высотой в несколько метров, до мелких крестиков, гроздьями свисающих с более крупных…
- В польском Полесье есть нечто подобное. Я по телеку видела. Там тоже гора и на ней множество крестов, только там все под эгидой местной православной церкви, и, кажется, все это сравнительно недавно устроили. На Грабарке, горе на востоке Польши, рядом с Беловежской пущей по-моему… хотя я могу и ошибаться.
- Да? Я и не знал про Польшу. А в Литве одно из распятий было поставлено прежним Папой Римским во время его визита в Литву, и этот его жест сделал Гору известной во всем мире. Вот это, в частности, и привело к массовому паломничеству туда. Ну, там и обычных туристов предостаточно, сама понимаешь - место необычное, а поэтому модное. Сейчас на горе устанавливают кресты не только католики, но и представители других версий христианства. А недавно там появился символ вполне нехристианской религии - на одном из почетных мест была выставлена позолоченная Звезда Давида.
- И что, никто из христиан не возражал и не скандалил? - удивилась Лора.
- Нет, конечно. Почему, собственно? На самом-то деле шестиконечная звезда - это еще и древний христианский символ, просто об этом у нас принято забывать. И потом - в Литве же не такие упертые, как например, у нас в Москве.
- Но как такое могло возникнуть? Целая гора утыканная крестами…
- Вообще-то по-настоящему это неизвестно, и о времени появления Горы Крестов, как и о причинах ее появления полно всяких легенд, мифов и мнений. Одни говорят, что до крещения Литвы, а это произошло, где-то в четырнадцатом веке, довольно поздно по европейским меркам - на этом холме находилось языческое капище. После принятия христианства у литовцев еще очень долго существовали некоторые языческие обряды и поверья, очень причудливо объединявшиеся с христианством - возникала этакая "народная вера". Вот одним из примеров такого смешения и стала привычка установки крестов на бывшем месте языческих обрядов. Если так, то Гора Крестов - ровесница крещению Литвы. По другой гипотезе, Гора Крестов возникла существенно позже - первые кресты вроде бы были там установлены в память о литовцах, погибших в девятнадцатом веке во время восстания, жестоко подавленного властями Российской Империи.
- Первая версия больше похожа на правду, - задумчиво отметила Лора.
- Не знаю, может быть… но с определенной достоверностью ничего сказать нельзя. Может кто-то из историков знает точный ответ, но я не знаю. А еще, кроме исторического объяснения, имеется уйма народных преданий и сказаний, по-своему объясняющих возникновение этой Горы. По одной из легенд, на холме когда-то стоял древний монастырь, вдруг по какой-то неведомой причине ушедший под землю. Потом у местного жителя неизлечимо заболела маленькая дочка, и ничто ей уже не помогало. Тогда нечастный отец от отчаяния решил установить на этом святом месте крест, и свершилось чудо: ребенок перестал болеть и полностью выздоровел. Слух о чуде и чудодейственном месте быстро разнеслась по всей Литве. Туда стали приходить и оставлять кресты - на счастье…
- Вот и в Польше тоже с тамошней горой крестов всякие легенды связаны. Ну, знаешь, как это бывает - и про исцеления, и про всякие чудесные явления. Правда, говорят, даже археологи там чего-то накопали. Вообще все это - только легенды.
- Да, конечно, - согласился Алекс. - А позже, когда Литве навязали коммунистический режим, судьба Горы стала трагична - много раз предпринимались попытки уничтожить это место. Однако каждый раз после того, как бульдозер сносил с горы все кресты, они появлялись вновь. Эти действия стали своего рода мирным протестом жителей Литвы против политики, проводимой тогдашними властями. Вот…
- Интересно, я об этом ничего не слышала, хоть и ездила в Литву… давно, правда, в детстве. В Каунас, в Друскининкай, в Клайпеду… Мне нравятся прибалтийские города.
- Ваш город тоже ничего так…
- Я помню, что ты же всегда любил Питер… Знаешь, пару недель назад у меня неожиданно возникло несколько свободных часов, и я захотела посмотреть глазами чужого человека на город знакомый с детства. Ехала в троллейбусе и смотрела в окно, мимо, обгоняя, проезжали дорогие иномарки и наши дешевые автомобили. Я думала обо все на свете. Потом ездила в трамваях, бродила по улицам, наблюдала - все вокруг напоминало кадры из давно забытых фильмов. Видела дождь - размытый блеск светящихся вывесок через мокрое стекло, ручьи по асфальту, и бегущих людей… Знакомо?
- Конечно, - Алекс не возражал. - Но почему?
- Потому, что это есть везде. В каждом городе, где когда-либо побывала я… или ты. Одно и тоже. А тогда, две недели назад, я вышла на какой-то случайной остановке. Было холодно, с неба падало что-то напоминающее снег. Люди проходили мимо и зло заглядывали мне в глаза, но их жестокие, недовольные взгляды ничуть не меня пронимали. Проходящие мимо парни, пытались разглядеть в глазах отгадку на мою тайну. А я просто шла, ничего практически не замечая вокруг. Потом приехала домой, попыталась поесть, но в горло особо ничего не залезло. Чувствовала себя усталой и никому не нужной…
- Но это не так важно, да? А важно то, что в этом городе, как и в любом другом, большом или маленьком, есть абсолютно все для нормальной жизни.
- Может быть, - не возражала Лора, - но, где-то далеко, шумит прибой ласкового моря, где-то играет огнями Эйфелева башня, где-то Карлов мост, а где-то туманная набережная и Вестминстерское аббатство на том берегу… Зато здесь, сегодня, в парке так красиво падает дождь, и ветер разносит прошлогодние листья… Я тогда очень пожалела, что не взяла с собой фотоаппарат. Просто стояла, смотрела и думала. Умом понимала, что хорошо там, где я есть, где я живу, и будет хорошо везде, где бы я ни оказалась, но…
- Просто надо помнить, что ощущение дома, счастья и покоя, не зависит от окружения, и ты всегда в силах все изменить. Я правильно понял твою мысль?
- Да, но… Понимаешь, несмотря ни на что я уже давно хочу на юг, к морю. Этот гнилой город на болоте довел меня до лютой ненависти к себе. Я хочу туда, где синее небо и теплый ветер пахнет пряностями. Где солнечные зайчики пляшут на дощатом полу, на стенах развешены связки сладкого лука, а на полках стоят причудливые глиняные горшочки, наполненные приправами. Где запах корицы смешивается с запахом имбиря. И, доверившись своему неопытному носу, немного порывшись на полках, обязательно можно найти гибискус, гвоздику, сушеную кожуру апельсина, ваниль, базилик и шафран. Взобравшись по старой деревянной лестнице, достать до самых верхних полок, и сидя там высоко - под самым потолком - грызть вкусные орешки, то и дело, засовывая нос в банку с кофейными зернами. И любоваться той узорчатой скатертью теней, что лучи вечернего солнца, проникая через кружевные ставни, застилают громадный деревянный стол. Я хочу туда, где можно выйти прохладным утром к шумному прибою и вздохнуть полной грудью напоенный морской воздух. Но я туда если и поеду, то очень-очень нескоро, я сейчас в этом месте и мне необходимо любить то, что я вижу вокруг. А я не могу… Я чего-то не понимаю в этой жизни: вот сидишь, ромашки нюхаешь, а потом бац и циник!
- А в циники просто так не попадают. Это приходит с мудростью.
- Мне кажется не все так просто насчет мудрости - старики вот иногда обратно в детство впадают, это уже передоз мудрости что ли?
- Не, у стариков постепенно отказывает мозг. Это всегда так. Слабеют мышцы, кости делаются хрупкими и ломкими, теряет эластичность кожа, стареют сосуды, сердце. И нервные клетки мозга.
40. Пол Жданов
Вызов к Шефу пришел как всегда неожиданно. Старик был явно чем-то очень доволен, что считалось редкостью в последнее время. Все-таки возраст - что тут скажешь.
- Ну, как Пол, работаем? Результаты есть?
Сделав многоопытное лицо, я ответил:
- Кое-что есть Босс, но все скучновато как-то. И потом - такое впечатление, что мою работу кто-то саботирует. Мешает. Даже в других отделах нашей Службы я не вижу желания сотрудничать. Каждый раз приходится давить. Надоело!
- Ага! Докладывай, выкладывай!
Я кратко изложил директору свои основные достижения за последнее время. Немного пожаловался, хоть и не люблю этого. Шеф явно расстроился.
- Я ожидал от тебя большего. Ладно, ты обедал? Может - поедим? Сейчас принесут обед, и мы перекусим. Как насчет пива? Составишь мне компанию? Тогда посидим в неформальной обстановке и душевно поговорим. Есть о чем.
Я обалдел. Чтобы сам Шеф предложил своему служащему на работе пива? В своей компании?
- Начнем с того, что я считаю нужным оборудовать твой отдел системой постоянного наблюдения, - объяснял Старик. - Все помещения, без исключения, снова напоминаю тебе. Там что-то уже есть, но это все прошлый век: плохое качество, множество слепых зон, а некоторые помещения вообще не оборудованы. Ты сам набросай план установки - технические схемы этажа возьмешь в техотделе, сошлешься на меня. Потом с этим наброском поработают специалисты, проект утвердят и воплотят в реальность.
Я не знал, что и ответить.
- Пока мы будем питаться, я расскажу тебе одну занятную историю. Да не переживай ты так, все нормально, и меня еще не хватил мозговой паралич, - продолжал Шеф. - Просто сейчас пришло сообщение от Хозяина, что финансирование нам будет увеличено, и, в немалой степени, благодаря твоему отделу, цени! Но! Ты не расслабляйся, все, что я тебе тогда говорил - остается в силе, и существование твоего отдела до сих пор зависит от произведенных тобою эффектов. Странно, да? Но из таких вот парадоксов состоит вся наша жизнь.
В этот момент принесли два подноса - для меня и для Старика. Кроме тарелок с едой, на каждом стояло по дегроновой бутылке с пивом.
Рассказ Шефа
Налей-ка мне пивка… Ох, спасибо! Вот ты говоришь - скучно, тоскливо, надоело все! Заела обыденность. Не говоришь? Но - думаешь. Ну, вот тут я с тобой не согласен! Категорически! В самой обычной жизни временами бывает такая фантастика, что хоть рассказы пиши. Ты-то еще молодой, а вот поживешь с мое… Сколько лет? Да уж побольше, чем каждому в твоей компании. Я любому из вас в отцы гожусь, если честно. Причем с запасом. Так вот, о чем это я? А, про серость нашей жизни. Расскажу один случай. Вот веришь - со мной лично произошел, не с кем-то там, а со мной конкретно.
Как ты, наверное, уже знаешь, Мартин Крейг - не первое мое имя. И не второе. После рождения мои родители назвали меня… ну, скажем… нет, неважно, как. Но носил я то славное имя всю свою юность, до… ну, тебе не надо знать до какого времени. Учился я тогда в Геологоразведочном институте на палеонтолога, интересовало это меня, увлекало. Второй или третий курс? Второй, по-моему. Да, мне уже исполнилось восемнадцать лет - я был молод и самоуверен, а энергия била из меня через край, но вот куда ее девать, эту энергию, я не знал. Дурак был. Учеба, друзья и девчонки - все тогдашние занятия. Что? А вот так и жили. Большинство из нас. Если уж вам сейчас жизнь скучной кажется, то в тогдашнюю пору вы бы вообще с тоски засохли. Или повесились бы на детских прыгалках. По телеку шли только отечественные фильмы и передачи, а "на сладкое" - кастрированные нашей цензурой детективы из "братских стран социализма". В новостях только руководителей страны показывали и тружеников полей. А книги? Лишь сдав двадцать килограммов макулатуры, или через знакомого книжного спекулянта удавалось достать зарубежную фантастику или томик французского романа с переплатой и под великим секретом. Даже отечественную фантастику подпольно копировали и распространяли нелегально, ибо купить нормальную книгу было практически невозможно. Видеоплейеров еще не было… Какой Интернет, ты что? А еда? К вечеру уже даже обычного хлеба взять негде. Да и утром временами. А уж про нарезку стерляди или копченую семгу вообще знали только крупные расхитители и партийные функционеры. Ну, что я тебе говорю - все равно ведь не поверишь. Но мы опять уклонились от темы разговора.
Так вот, любил я книги покупать, по крохам со стипендии экономил. И, как следствие, захаживал в букинистический магазин в проезде Художественного Театра… Не знаю, теперь этот проезд как-то иначе уже называется, не помню, как именно. Не суть. Главное, что кроме букинистического, был рядом еще очень маленький магазинчик, в один прилавок. Продавали в нем антикварные книги за бешенные, по тем временам, деньги. Туда я тоже заглядывал. Посмотреть. Мне, простому студенту, стипендии только на комплексные обеды и хватало, да еще на проезд. А уж цены в несколько сот тогдашних дензнаков, казались совсем фантастическими, на такое и месячной зарплаты моего отца не хватило бы.
И вот среди пыльных потертых фолиантов… Фолиант? Это книга такая, старая. Ты не перебивай, а то опять отвлекусь. Так вот, среди пыльных, потертых фолиантов увидел я что-то совсем незаурядное. Большая, толстая темно-коричневая книга, переплет - явно из натуральной кожи, с золотым теснением, и обрез страниц тоже золотой. Но главное - название! Большими буквами вытеснено - "Magia" и еще что-то на латыни, мелкими буквами. Латынь я немного знал - вся биологическая систематика на латыни - и тему книги понял.
Как мне тогда захотелось ее купить, сил нет! Именно - купить и иметь у себя. Сам даже не знаю почему. Магией не интересовался, ничего о ней не знал, да и денег таких не предвиделось. Это сейчас все разной мистикой и фантастикой интересуются - колдовством, вампиризмом, Средиземьем. А тогда - не было такого. Даже в играх. Не знали мы ничего про магию, так, случайные отрывки из литературы. Но тут - меня будто приворожило что, честное слово! Даже продавец с подозрением поглядывать стал - уж очень я не походил на клиентов этого почтенного заведения.
Вдруг рядом какой-то дядька повернулся, внимательно глянул на меня, пристально так, и спросил:
- Что, интересуетесь, молодой человек?
Смутился я как-то. Занервничал. Не любил я, когда ко мне незнакомые люди обращались.
- Да, - говорю, - понравилась. Красивая книга.
- Красивая! Не то слово. Это, да будет Вам известно, прижизненное издание сочинения самого Паоло Флорентини!
Я не знал тогда, кто такой Флорентини. Да и сейчас плохо знаю, если честно. Но имя было звучное и произнесено неизвестным гражданином с такой патетикой, с таким пиететом, что я совсем растерялся. Ощутил себя жалким и малограмотным, но все же набрался духу для вопроса:
- Скажите, а Флорентини, это кто?
- Ну, молодой человек, - совсем смутил меня солидный дядька, - это знать надо, раз уж Вы такими вещами интересуетесь. У вас как со временем? Может - перекусим?
Я окончательно обалдел. И, что самое неприятное, заподозрил что-то скверное и предосудительное. А выглядел гражданин очень уж уверенно и основательно, что называется - располагал к себе. На вид - лет шестьдесят. Приятное, солидное лицо ученого, чисто выбритое, с двумя глубокими вертикальными складками на щеках. Круглая шляпа с короткими полями, черное пальто, явно не советского покроя, черные брюки в тонкую полоску и трость. Тоже черная, блестящая, с серебряной рукояткой в виде головы… Почему - пуделя? Нет, в виде головы змеи. На ногах - блестящие черные туфли с гамашами… А? Гамаши? Это такие… как бы тебе объяснить? Ну, накладки, что ли такие, поверх обуви. С кнопочками. Уж лет сто пятьдесят их никто у нас не носит. Да и тогда, когда я молодой был, все давным-давно позабыли что это такое - так мог одеваться разве, что мой прадед. Про себя я стал называть этого человека - "Черный Профессор".