- И вы говорите это теперь, после того, что с нами произошло! Вы по-прежнему склонны считать, что нынешнее все убыстряющееся движение человечества совершается им вполне сознательно?.. О да, скорость опьяняет, особенно тех, кто вырвался вперед и не хочет знать, что творится позади него. А если усилием воли заставить себя отрезветь и оглянуться? Оглянуться, чтобы увидеть, что вся наша сознательность, может быть, только в том и заключается, чтобы оправдывать перед самими собой наше беспрекословное подчинение загадочной силе, заставляющей нас бежать. И мы послушно бежим, кто как может, все увеличивая разрыв между бегущими. Ученому видятся впереди новые блистательные открытия, человеку рядовому комфорт и наслаждения. Какая разница? А ведь необычайно важно понять главное: откуда эта беспокойная сила? Почему человек все время чего-то хочет? Одного, другого, третьего, сотого. Куда приведет его это безудержное, подогреваемое все новыми открытиями хотение? Биологи утверждают, что идет эволюция, прогресс вида Гомо сапиенс, что действует некий объективный закон, согласно которому из нынешнего несовершенного, грешного человека когда-нибудь выйдет сверхсовершенное существо. Но разрешите спросить почему? Почему мы должны верить в мудрость ЗАКОНА? Ведь закон слеп. Он равнодушен к моральным ценностям, а без них нет человека. И вот вам первый, вполне безнравственный результат этой наивной веры: мы бежим, а тех, кто падает на пути, стараемся не замечать. Не повезло! Или еще лучше: сами виноваты! Популярная житейская философия… А между тем без каких-то серьезных мер весь наш головокружительный научно-технический прогресс грозит стать тупиковой ветвью социальной эволюции. Человек - моральное существо, но страх оказаться бессмысленной жертвой убивает моральное чувство, делал человека эгоистичным, А общество эгоистичных людей и есть тупиковое общество. Какая-нибудь внешняя или внутренняя сила рано или поздно разрушит его. Это уж мое личное убеждение…
Андрей затянулся последний раз и, не гася окурка, сильным щелчком послал его вверх, в темное небо. Красная точка, описав дугу, полетела в огненную реку.
…Они снова двигались по шумной вечерней улице, кишевшей людьми, машинами, залитой огнями. Андрей как с тормозов сорвался. Он говорил, не давая Анатолию Николаевичу раскрыть рта, но профессор и не возражал, лишь изредка вставлял замечания. Ему только этого было и надо - понять точку зрения партнера, назначенного ему космическим пришельцем.
- Ну конечно! Если смыслом человеческой истории считать этот безудержный неконтролируемый бег, то "протуберанцева" философия есть квинтэссенция человеческой мысли, и правы те, кто ищет истину вне человека, в отрыве от его человеческой сущности. Но где тогда гарантия, что мы не распадемся рано или поздно на глубоко чуждые друг другу частицы когда-то живого тела? Есть реки, бегущие к океану, и есть реки, бесследно исчезающие в песках. Впрочем, я верю, с нами этого не произойдет, потому что в человеке есть одна необычайно важная, доселе дремавшая потребность. Не беспорядочное и хаотичное познание ради познания, в конечном счете разобщающее людей, а познание, объединяющее единством цели. И мы с вами узнали сегодня об этом из очень авторитетного источника. Что может объединять миллионы разных людей и даже разные цивилизации Вселенной? Очевидно, общность происхождения, сокровенная тайна природы разума, уходящая своими корнями в невероятные глубины пространства и времени. Что может быть глобальной на веки вечные целью, как не постижение этой тайны? Вы спросите зачем? О, теперь я знаю зачем! ОН сказал об этом вполне определенно. Затем, что именно там, в непостижимом пока будущем, разрешение всех исторических противоречий, ответы на жгучие вопросы души, которые кажутся сейчас бессмысленными. Овладев тайной своей природы, человек обретет поистине фантастическое могущество - сможет творить самого себя, победить смерть, воскрешать минувшие поколения, обрести принципиально новые формы чувствований - все, что угодно… все! Разве не стоит объединить ради великого будущего усилия всех людей и всех цивилизаций!
Занятный у них вышел разговор. Они прогуливались по улицам, сворачивая в переулки, говорили и спорили, иногда шли молча, думая каждый о своем.
- Ну, хорошо, - сказал Анатолий Николаевич, подводя итог рассуждениям, - допустим, что мы с вами правильно поняли нашего могущественного визитера: он явился для того, чтобы, так сказать, подтянуть тылы, указав заблудшим братьям по разуму путь к истине, но, простите, вся эта таинственность лично мне по-прежнему кажется странной…
Андрей откликнулся немедленно и с азартом:
- Неужели вы еще не поняли! В том-то вся и тонкость, что напрямую, в лоб, действовать нельзя. Да вы только представьте себе, какие последствия вызвало бы это его открытое выступление! Люди вдруг по подсказке "свыше" с достоверностью узнают, в чем их цель. Всё! Тайна раскрыта, споры окончены. Пророки и философы отныне больше не нужны. Всех, кто сомневается, - к позорному столбу. Остальных выстроить в колонну и прямиком в царство истины. Да вы что! Есть вещи, которые нельзя, опасно знать точно. Нельзя отнимать у человека права на риск - из творца он тогда превращается в пассивного исполнителя. Не-ет! Слишком точное знание опасно, но незнание опаснее втройне. Раз нет общей цели, нет и будущего. Нужен намек, огонек вдали. Нужно знать и… не знать - догадываться.
- Принцип неопределенности! - воскликнул профессор, пораженный неожиданной трактовкой его же собственной идеи.
- Вот именно! Главный принцип всякого творчества. Подлинное творчество - процесс с заранее не известным результатом. Художник стремится к смутно осознаваемой им цели сквозь ошибки и неудачи, потери и находки. Этим и отличается он от простого копииста. А человек по природе своей - художник, творец, нот в чем дело!
…Да, о многом они поговорили в этот прохладный после дождя майский вечер, блуждая по улицам никак не утихавшего города. Анатолий Николаевич спорил и соглашался, соглашался и спорил, но ни на минуту его не покидала одна и та же колючая мысль о завтрашнем конгрессе. С каким нетерпением он ждал весь последний месяц этого конгресса, готовился к нему в поте лица, а теперь…
Андрей проводил его до самого дома, оставил свой телефон, сказал, что готов подтвердить каждое его слово, если Анатолий Николаевич надумает все-таки пригласить и его. Профессор поблагодарил и, пожав на прощание руку, пошел к своему подъезду. Даже теперь, после всего переговоренного, он не знал, как поступит завтра.
Глава 10
На следующий день Анатолий Николаевич проснулся поздно. В голове пошумливало от принятого на ночь снотворного. Голое, рыжее солнышко, сиявшее в чистом небе, слегка потускнело, как только профессор вспомнил о вчерашних событиях. Он сунул руку в карман пиджака, висевшего рядом на стуле. Вот она, салфетка…
На ней черным по белому значилось убедительное доказательство того, что вчера два представителя земной цивилизации - он и актер Андрей Мохов действительно имели встречу с космическим разумом высшего порядка. Если бы не эта салфетка, совесть профессора была бы сейчас, пожалуй, спокойна. Фокус с пространственными перемещениями - еще не факт. Но салфетка, увы, факт, но ведь какой хитрый! И факт и не факт. Для тебя факт, для всех остальных нет. Ни к чему не привело и шаткое предположение, что Андрей при всем ярко выраженном гуманитаризме его мышления (в чем профессор имел вчера возможность достаточно убедиться) все же обладает способностью к сверхбыстрому счету. Такие уникумы действительно могут соперничать с ЭВМ в выполнении конкретных числовых операций, но в комплексе?.. Совершить целый ряд разнообразнейших алгебраических и числовых операций, и все за несколько секунд, - нет, такое не под силу никакому, даже супергениальному счетчику. Сорок знаков! С ума сойти можно!.. Да… доказательство неопровержимо, и теперь не остается ничего другого, как выступить на конгрессе…
Десятиминутная гимнастика, прохладный душ и чашка кофе укрепили тело и дух профессора, отвлекли от беспокойных мыслей. За завтраком он просмотрел принесенную машинисткой статью - все было в порядке, потом позвонил в академию, предупредил, что придет как раз к своему докладу.
Два оставшихся часа он гулял по аллеям городского парка среди молодой зелени, гипсовых статуй и тишины. По зеркальной поверхности пруда плавали лебеди. Изящно выгибая шеи, они склевывали с воды хлебные крошки, которые им бросали с берега дети.
Облокотившись о перила арочного мостика, профессор смотрел на лебедей и старался не думать о предстоящем выступлении, как больной в ожидании очереди старается не думать о той неизбежной минуте, когда он собственной волей войдет в кабинет и сядет в зубоврачебное кресло. Мысли, однако, не подчиняясь воле, медленно скользили вокруг вчерашних событий, как лебеди по замкнутой поверхности пруда. Этот симпатичный актер оказался чрезвычайно интересным собеседником, хотя интеллектуально и психологически они отличались друг от друга очень сильно. Любопытно, что он интуитивно понимал то, к чему Анатолий Николаевич шел логическим путем, медленно и трудно, долгие годы, через сомнения и отрицания, пока последнее, невероятное событие не положило им конец. Концепция человечества как самоорганизующейся, замкнутой внутри себя и развивающейся за счет собственных внутренних ресурсов системы оказалась ошибочной. Мы - открытая система, вот в чем штука! Идея случайного, изолированного зарождения разума означает, что жизнь - всего лишь забавная игрушка природы, случайное завихрение в мощном потоке энтропийных процессов, идущих во Вселенной, и, следовательно, может исчезнуть с так эй же легкостью, как и появилась. Что за дело СТИХИИ до каких-то там мыслящих червячков! А ведь так думают многие…
Но хаосу, разрушению всегда противостояла творческая сила созидания. Ариман и Ормузд, Шива и Вишну, Бог и Сатана… Да, Андрей нрав, кое-какие истины человечество постигло еще в детстве, не дожидаясь века электронно-счетных машин и космологических гипотез. Оно, вероятно, вообще не могло бы жить и развиваться, если бы не знало в той или иной форме этих важных истин.
Но если жизнь - открытая система, соединенная множеством причинных связей с бесконечностью Вселенной, то вполне можно допустить наличие таких связей на уровне ноосферы. Например, взаимодействие нашего сознания с сознанием других цивилизаций Вселенной. По каким каналам? В этом еще предстоит разобраться. Мы же в самом деле и понятия не имеем, что такое сознание. Может быть, оно загорается как головешка на ветру? А ветры эти дуют во Вселенной со сверхсветовой скоростью и не обнаруживаются приборами…
Не было, не было высоколобых пришельцев! А летающие тарелки, как предположил вчера Андрей, это скорее всего загадка самой биосферы. Скорее всего дело обстояло так. На земле методом проб и ошибок шел поиск существа со сложной структурой мозга, готовилась та самая головешка, которая вспыхнула, когда количество перешло в качество.
И вот теперь костер горит на полную мощь, но хаотично, растрачивая энергию во все стороны. Он воображает себя свободным, самосущностью, не подчиненной никому и ничему, а это опасно. Значит, нужно отрегулировать горение, сконцентрировав в определенном направлении. Расчет точен! Нужно лишь отрегулировать пламя, а не прибить слишком грубым вмешательством. И тогда к нескольким ученым, известным своим скептицизмом, являются разные, совсем обыкновенные на вид люди и вдребезги разбивают их скепсис…
Если теперь эти ученые наберутся каждый духу и выступят в один день с одним и тем же заявлением, это, конечно, будет сенсация! Научная честь стоит нынче не меньше, чем когда-то рыцарская. Так просто никто своей репутацией рисковать не станет.
Постепенно скандал утихнет (фактов-то нет), но след в научном и общественном сознании останется. За дело возьмутся философы, и тогда… трудно представить себе последствия, но, очевидно, последствия должны быть положительными.
В воображении Анатолия Николаевича вырисовывалась картина предстоящего выступления на конгрессе… Вот он подходит к доске и рисует на ней задачу египетских жрецов, потом поднимается на трибуну.
- Глубокоуважаемые коллеги, - скажет он, отряхивая мел с пальцев, прежде чем начать свое выступление, я хотел бы обратиться к вам с не совсем обычным предложением.
Он подождет немного и, убедившись, что слова его услышаны всеми, продолжит:
- Перед вами задача, решение которой сводится к нахождению алгебраического уравнения четвертой степени. Найдется ли среди вас человек, который смог бы без помощи ЭВМ, вооружившись только ручкой и листком бумаги, часа, скажем, за два подсчитать ширину колодца с точностью до сорока знаков?
После паузы, достаточной для уяснения всей абсурдности вопроса, в зале, конечно, начнется оживление. Советский ученый, очевидно, приготовил что-то сногсшибательное, если начинает свой доклад с такой оригинальной шутки. И когда участники конгресса будут основательно заинтригованы, на экране диапроектора появится салфетка.
- Вот это решение, - скажет он в наступившей тишине, - сделано ЭВМ в течение четверти часа, а вот это - одним весьма далеким от науки молодым человеком в течение сорока секунд, достаточных для того, чтобы записать его, то есть практически МГНОВЕННО…
Что тогда начнется в зале! А что начнется, Анатолий Николаевич представить уже не мог, потому что никогда еще ни один ученый в мире не делал подобных заявлений с трибуны международного конгресса. Ах, черт! Ну и положение!
Ветерок, тянувший от темно-зеленой воды, холодил не только лицо, но и, кажется, душу Анатолия Николаевича.
Теперь только и надежды, что выступят те, остальные "избранники", на существование которых ОН намекнул. Сколько их? И что за люди? Рискнут ли поставить на карту свой авторитет во имя истины, которую невозможно доказать? Может быть, кто-то из них сидит сейчас в зале конгресса, решает ту же задачу? "…Критерием истинности научного факта является возможность его воспроизведения". На этом стояла и будет стоять наука. Незыблемый принцип, убийственный для всего неопределенного, случайного! На нем сконструированы мозги любого человека, занимающегося наукой, - от академика до аспиранта. Он раздавит тебя, как муху. Сам. При полном уважении и сочувствии аудитории. Горе одиночке!
Так… А если подождать, пока выступят другие? Мыслишка, конечно, трусоватая, но ведь твоей трусости никто не увидит. Можно один раз в жизни…
Нет, нельзя. Другие-то не глупее. Они тоже сейчас обдумывают этот заманчивый вариант и придут к тому же выводу. А вывод прост. Если пропустить назначенный день, то по той же логике можно пропустить и следующий. Потом еще. И еще. И с каждым пропущенным днем будет возрастать вероятность оказаться гласом вопиющего в пустыне. А там забудется, сотрется в памяти. Нет, пришелец все рассчитал точно, с полным знанием человеческой психологии…
В здание, где проводился конгресс, Анатолий Николаевич вошел все с тем же настроением нерешительного больного. Можно, конечно, отказаться от операции и жить с гнилым зубом, но что это будет за жизнь?
У входа в конференц-зал к нему бросился взволнованный Володя:
- Наконец-то, Анатолий Николаевич! Мы тут все извелись. Через полчаса демонстрация, а вас все нет и нет.
Анатолий Николаевич успокаивающе похлопал его по плечу и вполне деловитым тоном спросил:
- Установка в порядке?
- Да, все отлично, сейчас только проверяли. Это будет сенсация, Анатолий Николаевич!
- Возможно, возможно…
Он тихонько прошел на сцену и занял место с краю. Председатель, канадский кибернетик, однако, заметил его и сделал короткий приветственный знак рукой. В зале тоже отреагировали: задвигались, заговорили, так что англичанин, выступавший с докладом, сделал выразительную паузу, ожидая тишины. Да, идеи его Принципа, изложенные в тезисах к докладу, заинтересовали многих. Его выступления ждали.
Интересно, уважаемые коллеги, как вы примете одну небольшую, но существенную поправку к Принципу? Фантастика! Чушь!..
Чтобы отвлечься от неприятных мыслей, Анатолий Николаевич заглянул в программу: "Некоторые вопросы принятия решений в условиях неопределенности". Тоже неопределенность. Многие сейчас интересуются неопределенностью. Анатолий Николаевич почувствовал легкую зависть к солидному, уверенному в себе докладчику. Нет, он не из "нашей" компании, и ему не придется сейчас решать проблему, отнюдь не научную, но тем не менее властно требующую решения.
Говорил англичанин, рыжеватый мужчина в очках:
- …Как известно, главная трудность подобных задач состоит в том, что последствия от принятия решения зависят от неизвестной ситуации…
"Вот именно, - подумал профессор, задерживая внимание на этом, в сущности, азбучном положении, - ситуация известна только мне. Тс, кому я ее перескажу, обязаны принять ее как неизвестную. Вывод?"
- …Степень неприемлемости последствий, выражаемая условными единицами - потерями, которые может понести активное лицо…
О да, потери! Активное лицо, то есть научный мир, обязано четко себе представить, какие последствия для самой философии научного познания могут выйти, если принять всерьез его заявление. И если только не выступят другие, одновременно и независимо… Да… задача!..
Вероятно, не зря ОН предоставил свободу выбора, не зря обратился именно к ученому. Может быть, не так уж назрела необходимость корреляции научного прогресса? Если бы опасность была очевидной, ОН принял бы конкретные меры. По крайней мере, выразился бы точнее. Уж тебе-то мог бы сказать прямо. Следовательно, в принципе…
Нет! Проклятый клочок бумаги! Это же факт, предъявленный именно тебе, но не просто частному лицу, а представителю земной цивилизации. Утаить его - значит взять на себя ответственность решать за все человечество. И так плохо, и эдак не лучше.
…Англичанин отвечал на последнюю записку. В глубине сцены Володя и двое сотрудников уже возились с доской, подтаскивая ее поближе…
…Председатель сделал Анатолию Николаевичу приглашающий жест - пора. Профессор нечувствующими пальцами развязывал тесемки своей папки. Зачем? Неужели он будет делать доклад? Он поднялся. В виске его мелко пульсировала жилка. А может быть, все-таки это был гениально сыгранный спектакль? Все от начала и до конца: и сцены в институте, и разговор в ресторане, и прогулка по ночному городу. А задачу жрецов внушили, когда находился в бессознательном состоянии…
Может быть. Все может быть в этом бесконечно сложном мире.
Что же делать? Что?
Профессор поднялся и пошел вдоль стола к трибуне…