– Да, темню, – вновь пошел на откровенные признания Петров, ставя на место порушенную злой дамой мебель. – Но и темню, потому что за окном хоть глаз выколи. Три часа ночи как-никак. Предлагаю следующий вариант развития событий. Все мы подустали, да и стресса хапнули на полгода вперед. Вот отдохнем, выспимся и тогда поговорим по душам.
– Да некогда мне с тобой по душам говорить, – Пашка покачал головой и с тревогой взглянул на наручные часы. – Завтра мне еще на работу новую.
– Знаю, – усмехнулся молодой человек. – Мне о тебе Библиотекарь сказал. Я когда понял, что ты и тот парень с вокзала – это один и тот же человек, не поверил. Потом немного смутило…
– Что смутило? – навострил уши Кочетков.
– Да квартира эта, – нахмурился Ивашка. – Она же в разработке была. Подозрение было, что хозяйка злоупотребляет гостеприимством нашей реальности и периодически не глушит себя лекарствами, а работает по старинке. Удобно, знаете ли. Поселить квартиранта, узнать, что он, как он, какие у него друзья и знакомые, и убедившись, что одинок и холост и не хватится никто, схарчить его, вприкуску с луком и сиренью.
– А трупы? – охнул Пашка. – Будут же трупы. Куда их девать?
– Да мало ли куда, – отмахнулся Ивашка. – Не нашего ума дело. Другое меня смутило. Позвонил Библиотекарь и сказал, чтобы я тебя как следует проверил, ну, на вшивость в смысле, чтобы ты прочувствовал на своей шкуре все прелести работы в отделе. Ну, я тебя просто подразнить решил, а тут наша бабуля возьми да и прояви себя во всей красе. Думаешь, ты бы с ней в одно лицо справился?
– Голову бы свернул, и всего делов.
– А труп?
– Да мало ли.
Кочетков и Ивашка в унисон расхохотались. Добрая доза адреналина и шок еще блуждали по организму и требовали общения.
– Ну так что, – отсмеявшись, поинтересовался у Ивашки Кочетков, – прошел я эту, вашу проверку на вшивость?
– Поздравляю, коллега, – Петров протянул ладонь для рукопожатия. – Добро пожаловать в коллектив.
Позже Пашка думал над тем, почему все так сложилось, и нашел самый простой ответ. Его вели с вокзала, и, как вариант, по наводке любимого дядюшки. Старший Кочетков только на вид был мужчиной без затей, но в силу своей должности иногда вел двойную, а порой и тройную игру, и каким-то образом Драйвер попал в его поле зрение, а затем был рекомендован в отдел шестьдесят два загодя, где и решили проверить потенциального сотрудника. Отсюда вышла и встреча в опорном пункте с Ивашкой, и проверка в квартире, и прочие прелести.
Первый день на новом месте работы начался совершенно буднично, хотя Кочетков ожидал от шестьдесят второго отдела совсем другого. Стандартные столы со cтульями, старенькие компьютеры с пузатыми мониторами, да потертый линолеум на полу. В любом ведомственном учреждении подобная картина привычна, но в представлении Пашки, шестьдесят второй должен был выглядеть иначе.
С Библиотекарем ему встретиться не пришлось, его до главы отдела просто не допустили, а вместо этого охранник у входа вновь затребовал слюну, на этот раз милостиво пояснив:
– На анализ. Меняет цвет – значит, ты не из нашей реальности. Тест простейший…
Объяснить сам процесс дежурный не удосужился, а вместо этого направил новоиспеченного Драйвера напрямую в отдел кадров, где его встретил сухой, как богомол, тип в черной рубашке и мятых брюках. Посадив Пашку за стол, он велел ему заполнить анкету, снял отпечатки пальцев. Что удивительно, не только с рук, но и с ног, а заодно сфотографировал его уши.
– Это, – охотно пояснил кадровик, – если тебя нужно будет опознать. Чуть попозже привезут оборудование, мы у тебя и прикус снимем, и спектр радужки.
– Вот хотелось бы без опознавания, – занервничал Кочетков от такой перспективы, но богомол уже подсовывал ему бумаги.
– Это, распишись, где галочка, неразглашение. Это типовой договор на испытательный срок. Ты же у нас как вольнонаемный идешь? В гараж.
– Ага, – кивнул Пашка, оставляя размашистую закорючку в нужном месте.
– Ну и чудно, – закивал сотрудник отдела кадров. Делал он все нарочито торопливо, как бы стараясь побыстрее избавиться от рутинной работы и выставить визитера за дверь. – Временный пропуск оформим на тебя со следующей недели, а пока потрудись носить с собой минимум паспорт, иначе не пустят.
– Все?
– Ну, почти.
Сложив все документы в папку, "богомол" вопросительно взглянул на Кочеткова.
– Оперативный псевдоним, пожалуйста? Библиотекарь же вас, наверное, предупреждал. Весь обслуживающий персонал, так или иначе взаимодействующий по службе с опергруппой, имеет оперативный псевдоним. По моим данным, вы на служебный автомобиль, так что будете людей по городу возить на задания.
Пашка назвал псевдоним, и тощая папка с веревочными завязками, получив гордое имя Драйвер – неплохо для куска картона! – была убрана в сейф.
– Теперь на медкомиссию, – резюмировал кадровик, мигом потеряв интерес к своему гостю. – Третья дверь направо. Там санчасть. Вот бланк, подпишите у нашего хер дохтера и принесете мне. Свободны.
Кабинет врача нашелся без труда. Осторожно постучав в дверь, Кочетков проник в чертоги порядка, чистоты и белых потолков. Врач, такой же худой, как и "богомол", однако, что странно, расположил он к себе больше, чем предшественник. Если в отделе кадров Драйвер чувствовал себя неуютно, сидя на мягком стуле как на иголках и то и дело поглядывал на часы, то у эскулапа ощущение дискомфорта развеялось, как дым, несмотря на нагромождение странных приборов и медицинских инструментов неизвестного предназначения.
– Раздевайтесь, – радостно улыбнулся худощавый эскулап, да так, будто не пациент перед ним был или коллега, а напротив, старый верный друг. Это, наверное, и подкупало.
Пашка послушно расшнуровал ботинки, повесил на спинку стула куртку и начал скидывать брюки.
– Трусы оставлять?
– Оставляйте, вы не у венеролога, – довольный смешок эскулапа, очевидно, свидетельствовал о том, что он пошутил. – Корью, свинкой, скарлатиной в детстве болели?
Осмотр, собственно, был самым рутинным. Доктор послушал дыхание, простукал, прощупал и промял всего Кочеткова, начиная от головы и заканчивая нижними конечностями, померил давление, попросил подышать в трубочку на предмет паров алкоголя и, шлепнув на принесенный Пашкой бланк печать, отправился за ширму, стоящую в дальнем углу. Несколько минут оттуда слышалась возня, а затем доктор появился, сжимая в руке устрашающее приспособление, больше похожее на пистолет.
– Что это? – ахнул Кочетков, наблюдая, как хозяин кабинета уверенно шагает в его сторону.
– Простейшая процедура, – вновь лучезарно, показав ряд ровных жемчужного цвета зубов, пояснил доктор. – Чипование.
– Нафига? – не смог сдержаться Пашка. – Я же вам не собака, чтобы меня чиповать.
– Это необходимо, – пожал плечами эскулап. – Датчик передает ваш пульс, кровяное давление, присутствие в организме веществ, способных навредить, и прочее. Функций там много, и все они полезны. Но главное, по датчику всегда можно определить, где вы находитесь, в независимости от самого мира. Случатся командировки к параллельщикам, тогда будете меня благодарить.
– Да не буду я ставить эту дрянь, – начал отпираться Кочетков. – Ну, ей богу, мы так не договаривались.
Вместо ответа доктор перевернул бланк, на котором Пашка собственноручно оставил автограф, и постучал пальцем по нужному пункту.
– Ознакомьтесь, любезный, если до сих пор не удосужились.
Потирая плечо, в котором поселилось хитрое инородное устройство, Пашка заскочил в отдел кадров, а затем был переправлен в гараж под надежную опеку местного механика Митрича. Встретил мужик его дружелюбно, но настороженно и тут же с порога засыпал вопросами.
– Откуда ты такой взялся, красивый?
Вытерев руку о комбинезон, механик сжал пятерню Кочеткова.
– Да вот, – развел руками тот. – На работу к вам устроился.
– Город-то хорошо знаешь? – ехидно поинтересовался Митрич. – Мне вроде сказали, что приезжий ты, а у нас не поселок, пока из одного конца в другой проедешь по пробкам, не один час пройдет.
И тут Пашка понял всю абсурдность ситуации. Города он действительно не знал и решительно не представлял, как будет действовать на выезде, в плотном трафике мегаполиса.
– Да ладно, сдрейфил?! – обрадовался Митрич, толкая дверь в гараж. – Но не трусь. Шестьдесят второй отдел на всякое барахло богат. Параллельщики, из тех, что легальные, нам свои технологии поставляют, так что тебе остается только на кнопки жать, а аппарат сам все сделает. Тут скорее не ездить, а летать и не обделаться уметь надо.
Гараж тоже оказался обычный, однако идеальный порядок и чистота боксов, поддерживаемая Митричем, Кочеткова приятно поразили. Ни пятен масла на полу, ни разбросанной по углам грязной ветоши, испачканной в ГСМ. Вот только комбез механика был не идеально чист, но, наверное, мужику некогда было менять и стирать рабочую одежду. С кадрами в отделе были проблемы, и не потому, что механиков на рынке труда найти было сложно. Тут был важен подход самого зампотеха, который даже на пушечный выстрел не подпускал к своей конюшне посторонних.
– Полезешь под капот, – предупредил он Пашку, – руки оторву. Все у меня в исправности. Если машина заглохла – значит, бензин закончился, и никак иначе, – сказано это было столь категорично, что Пашка решил это взять себе за основу.
– Парк у нас разный, – продолжил механик, ведя новичка по гаражу, – от машин представительского класса до наших, служебных, для экстренных выездов.
Парк тоже был примечательный, и гаражный комплекс вмещал пять кузовов различной модификации. Первым в глаза бросился черный мерседес представительского класса с наглухо затонированными стеклами. Кургузый зад и матовые диски придавали силуэту некую хищность, как будто большой черный зверь затаился перед прыжком и сейчас, выпрямившись звенящей пружиной, ринется вперед, украсив морду звериным оскалом.
– Пугало, – отмахнулся Митрич от поблескивающего под лампами дневного света чуда немецкой автомобильной промышленности. – Для официальных встреч. Бензину жрет прорву, а проходимость в ноль. На нее даже джамп-двигатель не думали ставить. Поцарапаешь при операции, потом тонну бумаги на рапорта изведешь.
– Джамп-двигатель?
– Ага. – Митричь подошел к достопамятному москвичу, за рулем которого совсем недавно восседал Дварф. – Вот наше все, универсальное средство передвижения.
Механик вальяжно облокотился на старенький аппарат, и тот, просев, умоляюще скрипнул рессорами.
– Самое замечательное в этом корыте, – снова любовное похлопывание по кузову, – что встал параллельный движок, без каких-либо доработок. Выбросить, правда, пришлось много чего, но основное подсоединилось с минимальными доработками.
Откинув капот москвича, механик весело подмигнул Кочеткову.
– Любуйся, малец, на чудо враждебных технологий. Двигатель внутреннего сгорания с коэффициентом полезного действия, равным девяносто двум процентам. Расход такой, что хочется петь и плясать, а если начать внедрять такое в производство, то все нефтяные компании по миру пойдут с протянутой рукой.
Пашка перевел взгляд с ухмыляющейся физиономии Митрича в подкапотное пространство и обомлел. Да, безусловно, если сильно постараться, то в продолговатом серебристом куске металла, спрятавшемся внутри автомобиля, можно было угадать двигатель, однако привычных свечей зажигания, высоковольтных проводов или катушки при детальном осмотре не нашлось. Не нашлось и маслозаливной горловины. Единственное, что оказалось штатно, так это трасса топливопровода, идущего от бензонасоса, но на этом все и заканчивалось.
– Работает пес знает как, – честно признался Митрич новому водителю, – однако штука замечательная. Бензин туда заливали в прошлом году, так до сих пор стрелка до половины не доползла. Одометр уже успел очуметь, а уровень горючки на высоте.
– И откуда у вас такое богатство? – Кочетков осторожно, почти с опаской, провел ладонью по гладкой поверхности иноземного чуда.
– По бартеру достался, – хмыкнул механик. – Они нам двигатель, мы им ракетный окислитель. Парни говорили, что эти чудики параллельщики его в коктейли добавляют. Штырит их, видите ли.
– Да, – Пашка восхищенно покачал головой. – А что с полетами?
– С чем? – нахмурился хозяин гаража.
– Ну ты же говорил вроде, что и город знать не обязательно.
– Ах, ты об этом? – Митрич скроил хитрую физиономию и, открыв водительскую дверь, плюхнулся на сиденье. – Дуй сюда, салага, сейчас тебе будет первый и последний инструктаж.
Пожав плечами, Кочетков уселся на пассажирское сиденье, и взгляд его тут же задержался на странной приборной панели. Вместо привычных приборов, она была наглухо закрыта черным, в цвет антрацита, стеклом.
– С виду, торпеда как торпеда, – пустился в объяснения механик, – но стоит повернуть ключ зажигания…
Едва ключ был вставлен в замок и повернут, как приборная панель ожила. В мгновение ока по поверхности стекла пронеслась масса информации с такой скоростью, что человеческий глаз вряд ли смог ее воспринять, однако пляска цифр очень быстро прекратилась, и приятный баритон, раздавшийся откуда-то из-под руля, услужливо поинтересовался:
– Назовите, пожалуйста, режим.
– Вежливый, – оскалился Митрич, однако умная система иронии не поняла.
– Ошибка в режиме. Пожалуйста, назовите режим.
– Городской.
– Принцип следования?
– Штатный.
– Исполнено.
Как по мановению волшебной палочки, стекло приобрело прозрачность, и взгляду предстал обычный спидометр и прочая москвичевская ерунда.
– И все? – почти разочарованно поинтересовался Пашка. – Эдак любой компьютер тебе картинку нарисует.
– Подожди, – поморщился механик. – Сейчас. Самое вкусное, как говорится, на ужин. Машина, сменить режим.
– Принято. Назовите, пожалуйста, режим.
– Туннельный.
– Принцип следования?
– Джамп.
– Исполнено.
Стекло на приборке вновь мигнуло, и изображение на секунду сменилось рябью, но когда сигнал наладился, интерфейсное окно было не узнать. Спидометр с тахометром сменились чем-то вроде карты местности, больше смахивающей на городской пейзаж, однако черные жирные полосы, пересекающие местности, не походили ни на дороги, ни на линии метрополитена.
– Видишь? – указательный палец Митрича уперся в одну из таких линий. – Это туннели, пространственные лазейки. – Увидев, что Пашка открывает рот, чтобы задать вопрос, механик замахал на него руками: – Слушай, что говорю, и не перебивай. Передаю ровно то, что сказали, и ни словом больше. Я же в этом ни в зуб ногой. Пробовал, знаю, но вот какие там шестеренки вертятся, и кто дергает за ручки, понять не в нашем с тобой понимании. Так, сбил меня. – Митрич нахмурил лоб. – Вот о чем я тебе толковал?
– О пространственных лазейках, – охотно напомнил Кочетков.
– Точно. Есть такие. Оказывается, ими все опутано. Стоит задать координаты, просто назвав адрес. Машина вынимает из базы данных отправную точку и точку прибытия и проталкивает наш москвичонок по наиболее короткому маршруту. Есть, конечно, риск при выходе из туннеля приземлиться на дорогую иномарку, однако система контролирует посадку с помощью двух двигателей на днище кузова. Тебе всего-то и надо, что с помощью руля выбрать свободное место и аккуратно припарковать вверенную тебе технику.
– А если увидит кто? – нахмурился Пашка. – Виданное ли дело, летающая колымага.
– С этим не проблема, – просто пожал плечами механик. – Увидит – значит, увидит, однако пусть треплет, сколько ему заблагорассудится. На машине ведомственные номера, вскрыть капот нереально, там хитрющий замок, а под брюхо никто и заглядывать не будет. Дел только не натвори, а уж остальное, если шум поднимется, то урегулирует Библиотекарь.
– Дела! – Пашка восхищенно покачал головой.
– Митрич, – молодой лейтенант опасливо шел по гаражу, озираясь по углам, – Митрич, ты где? Новенький с тобой?
– Ну, со мной. – Механик вылез наружу и, скрестив руки на груди, вопросительно взглянул на гонца.
– На выезд, – стараясь не встречаться с мужиком взглядом, пояснил полицейский. – Кали треба до вокзала довезти. Дежурка готова?
– Она всегда готова.
Вытащив из замка зажигания связку ключей, Митрич протянул ее Кочеткову и сочувственно похлопал по плечу, будто не на выезд провожал, а прощался.
– Кали? – удивленно прищурился Пашка.
– Ага. Оперативник. Бой баба. Дело свое знает, однако стерлядь знатная. Ты с ней особо не разговаривай, и все будет в порядке.
Через пять минут Пашка вывел москвич из гаража и, не глуша двигатель, принялся ждать появления загадочной особы. Машина слушалась на удивление хорошо, резво завелась и плавно стронулась с места. Выкатив за ворота, неторопливо остановилась около поребрика. Пассажирка себя ждать не заставила, быстро спустилась по ступенькам и упала на пассажирское сиденье.
– Новенький?
Волосы, собранные в хвост, хищный мейкап, ботинки с высоким берцем, осторожно обхватывающим изящные лодыжки, и черная кожаная куртка со множеством карманов.
– Ага. Драйвер меня зовут…
– …Иииииии… – демонстративно зажав уши ладонями, Кали выдала звонкую трель сломанного патефона. Накричавшись и отняв руки от ушей, она с иронией оглядела нового сотрудника отдела. – Мальчик, – четко, почти по слогам произнесла она, – когда я говорю, ты отвечаешь односложно: да или нет. Еще лучше, если просто киваешь. Какое у тебя погоняло в отделе, мне до фонаря. Ты рулишь, я делаю работу. Понятно?
Пашка кивнул, чем вызвал на лице Кали улыбку кобры, застывшей перед атакой. Наверное, змеи не улыбаются, но если бы могли, то выглядели бы примерно так.
– Гони до Витебского. Только быстро.
По дообеденному времени, улицы большого города еще не были перегружены, так что вопреки своим собственным ожиданиям Кочетков решил воспользоваться навигатором и достаточно быстро доставил Кали до точки назначения. Припарковавшись в переулке, он заглушил двигатель, и девушка, обронив на ходу: "Жди", – покинула салон автомобиля. Сколько ждать и что делать, если Кали не появится, Пашка решительно не представлял, а спросить было не у кого. В машине не обнаружилось ни рации, ни другого передающего устройства. Было скучно, а что делают люди, когда им нечем заняться? Правильно, начинают заниматься всякой ерундой.