- Да вот сорвалась с поводка, - и парень чуть постарше его, показывая на поводок, добавил, - Гулял с собакой и вдруг какой-то козел с овчаркой не справился, та набросилась на моего, он и сорвался.
- Нет, не видел.
- Извини.
- Да не за что, - Николаю, вдруг стало жалко парня, у которого убежала собака. Совсем скоро начнет темнеть и искать будет трудно. Поэтому он произнес:
- А в какую сторону она побежала?
- Я оттуда иду, - парень показал рукой в сторону станции, - побежала в эту сторону.
- Нет, я здесь уже минут десять, но никого не видел.
В этот момент из-за поворота дорожки, что вела между кустами и деревьями, показался мужчина, который держал за ошейник рыжую собаку. Та, виляя хвостом, завидев разговаривающего с Николаем парня, радостно залаяв, бросилась к нему.
- Рости, ты, где бегаешь? Я тут обыскался тебя, - радостно произнес парень, довольный тем, что собака нашлась. В этот момент к ним подошел тот, что привел потерявшуюся собаку.
- Наконец-то. У меня у самого такой же, только девочка, - произнес мужчина, - А тут вижу, собака пробежала, в ошейнике. Вокруг меня покрутилась, обнюхивая. Осмотрелся, вижу, никого нет, все думаю, потерялась.
- Спасибо вам большое, а то я так расстроился. Испугалась овчарки и понесла, даже поводок оборвала.
- Бывает. Моя в прошлом году на даче впервые увидела лошадь, так тоже понесла, еле успокоили. Городская, не привыкла к природе, вот и боится всего.
- Да мой вроде ничего, смирный и не пугливый и чего его так испугала овчарка, непонятно?
- Да кто их поймет, если бы говорить умел, рассказали бы.
Николай стоял, слушая их беседу. Собака радостно крутилась рядом. Мужчина, нашедший собаку неожиданно вынул из пакета, который держал в руках три банки с пивом и ни с того ни с сего, предложил:
- Все хорошо, что хорошо кончается. Давайте обмоем нашедшуюся пропажу, угощаю.
- Да нет, мне как-то неудобно, - произнес хозяин сеттера, - это я вроде как должен угощать.
- В следующий раз вы угостите. У меня сегодня удачный день, инспекция приняла объект, так что шеф выписал премию, считайте, что пьем за это.
- Тогда согласен, - произнес он и потянулся рукой за банкой.
Николай молча принял из рук мужчины банку с пивом и, глянув на этикетку, щелкнул язычок. Приятное, охлажденное пиво, было не в пример тому, которое он покупал.
- Живут же люди, подумал он, - импортное пиво хлещут, да еще пацанов угощают. Небось, рублей по пятьдесят баночка, а то и дороже.
Он сделал глоток и в этот момент, посмотрел на парня и мужика, стоящих рядом. Оба глядели на него, продолжая держать банки с пивом в руках, и в этот момент, Николай почувствовал, как у него вдруг закружилась голова и он начал падать. Последнее что он успел запомнить перед тем, как потерять сознание, были услышанные им слова:
- Держи его, а то испачкает рубашку и придется грязным тащить до машины…
-----
- Я правильно написал, Глазырев Николай Витальевич? - произнес капитан в окошке.
- Гладышев, - поправила она капитана, и произнесла фамилию сына еще раз. Дежурный склонился над бумагой и исправил написанную фамилию.
- Так что вы говорите? Обещал вернуться не позже двенадцати, но не позвонил, и к утру домой не явился, правильно?
- Да.
- А раньше с ним подобное случалось?
- Никогда. Вернее, было пару раз, но он всегда при этом звонил и сообщал, где и когда придет.
- Понятно, - капитан, как опытный психолог, внимательно посмотрел на заплаканное лицо Марины Владимировны, и спросил:
- А перед тем, как уйти из дома, у вас с сыном не было каких-либо разногласий, ссоры или чего-то подобного?
- На что вы намекаете?
- Я ни на что не намекаю, а просто спрашиваю, не было ли между вами ссоры, к примеру?
- Нет, не было, - смущенно ответила она, но потому как это было сказано, капитан сразу сообразил, что она чего-то не договаривает, поэтому хмуро посмотрел через стекло, которое разделяло его и посетительницу отделения, и добавил:
- Ведь для вас стараемся, чтобы решить, как и что предпринять для розыска, а вам лишь бы сор из избы не выносить, - насупившись, произнес капитан и продолжил заполнять рапорт.
- Знаете, товарищ капитан, если честно, то денег он попросил, когда уходил. Не много, всего-то триста рублей. Я не дала, сославшись, что напряг и все такое, сами знаете, им в таком возрасте только давай, словно мы их печатаем. Ушел на улицу, конечно же обидевшись на меня. А когда я спросила, во сколько придет, ответил, что не знаю.
Капитан слушал её, и в его взгляде читалось: "Господи, сколько вас таких, матерей-одиночек, и у всех одно и тоже. Денег нет, конфликт в семье, дети бегут из дома на улицу. А потом выпивка и игла. И так целый день и одно и тоже. И каждая считает, что она не виновата, а её сын или дочь, хорошие и воспитанные. Эх, если бы все было так. Только все эти россказни о них, сплошное вранье. На самом деле, регулярные скандалы, бессонные ночи и опухшие глаза от слез".
Однако ничего этого, он ей не сказал, а только сделал короткую запись, о возможных причинах, почему её сын не вернулся домой - семейный конфликт. Он хотел было приписать, что на почве денег, но, подумав, поставил точку и ничего не стал дописывать.
- Ну что же Марина Владимировна. Если в течение суток не явится, объявим в розыск.
- То есть как?
- Вот так. А вы как хотели, чтобы мы план "Перехват" включили. Это для угнанных авто, да и то, только по телевизору показывают. И вообще, поменьше телевизор смотрите, особенно, где сводки о происшествиях показывают.
- Нет, но его ведь…
- Я вас охотно понимаю, но поймите сами. Не пришел домой, встретился с друзьями, и так далее. У него друзья есть?
- Да.
- А вы им звонили?
- Нет, так ведь рано еще.
- Вот именно. Придете домой, обзвоните друзей, узнайте, не видел ли его кто вечером. Глядишь, и объявится, в чем я не сомневаюсь. Возможно обиделся, понятное дело на пиво мать не дала. В таком возрасте самое обычное дело, заставить мать поволноваться. Вот явится, вы ему врежьте, как следует, а то видать ни разу ремнем-то не хаживали.
- О чем вы говорите?
- О том самом. Очень рекомендую. Помогает лучше слов. Дети они понимают и ласку, и крепкую руку. Говорю вам как отец троих детей.
- Вы думаете, все хорошо будет? - чуть не плача, произнесла она.
- Уверен. Идите дамочка домой, а если что, вот вам телефон, позвоните, начнем действовать.
- А вдруг поздно будет?
- Поздно, это когда насилуют в подъезде или грабят, а потерпевший вместо того, чтобы сразу по горячим следам звонить в милицию, сидит и думает, сообщать об этом или нет. Вот тогда действительно поздно. А в вашем случае, никогда не поздно начинать поиски, только причин для паники, я не вижу. Ступайте домой, выпейте, - он хотел сказать водочки, но, вовремя сообразив, что перед ним женщина, добавил, - чайку, валерианочки, и поспите часок, другой, а там глядишь, и ваш Михаил вернется.
- Николай.
- Извиняюсь, Николай.
Она повернулась и, выйдя из отделения милиции, достала носовой платок и, приложив его к заплаканным глазам, побрела домой.
Вернувшись, первым делом позвонила всем Колиным друзьям, кого знала, но никто его не видел вечером и только Игорь, ответил ей весьма странно.
- Вообще-то мы с Колькой договаривались пивка попить, и я ему сорок рублей дал с мелочью. Но когда пришел, его не было. Я решил, что он передумал.
- А где вы собирались встретиться?
- Как всегда, на нашем месте, где железка.
- А ты ему на сотовый не перезванивал?
- Нет…, так у него не отвечал.
- А потом ты его больше не видел?
- Нет, я Витьку встретил, и мы к нему пошли на компе играть.
- Игорек, а Коля тебе так и не позвонил?
- Нет. А че, он домой не пришел?
- Да, до сих пор нет.
- Может он у девчонок тусуется?
- У каких девчонок?
- Ну у этих, у Любки или Верки. Хотя вряд ли. Верка болеет…. хотя, может, решил навестить? Не знаю, разве что у Любки. А вы им звонили?
- Нет. Я телефона не знаю.
- Ща, погодьте, я посмотрю. Нашел, записываете?
- Да, да,
Он продиктовал ей телефоны. Она положила трубку, но тут же снова подняла и позвонила по указанным телефонам, однако девочки в один голос сказали, что Николая у них не было, и они его вчера вечером не видели. Нехорошее предчувствие змеёй вползло в её сердце и кольнуло так, что она присела на край дивана. Она чувствовала, как холод пронизывает её всю, и ничего поделать с этим она уже не могла. Сердце ей подсказывало, что с Николаем что-то случилось.
Глава 2
Николай открыл глаза. Все было как в тумане. Голова кружилась, и он почувствовал, как веки сами собой закрываются. Только голоса, еле различимые сквозь головную боль и месиво мыслей, которые кружилось в непонятном танце.
- Нет, эта гадость, что ему дали, еще действует.
- Не трогай его, сам придет в себя через пару часов, - услышал он чей-то слабый голос.
Потом тишина, и снова голоса:
- Олег, кинь подушку, подложу ему под голову, а то подымет и упадет на бетонный пол, разобьет чего доброго.
Он почувствовал, как кто-то осторожно приподнял его голову и сунул под неё что-то мягкое, правда, запах, исходящий от этого, сразу ударил в нос, подействовав не хуже нашатыря. Николай открыл глаза и вгляделся в полумрак. Высоко висящая под потолком лампочка, тускло горела, и разобрать что-то было сложно. В этот момент что-то заскрипело, словно открывали давно не смазанную щеколду и, судя по звуку, стали двигать по полу. Звук был жутко противный, метал по бетону. Голосов не было слышно, только чьи-то шаги. Он нашел в себе силы и приподнялся. Голова снова закружилась, и все поплыло. Он облокотился о стену и сразу почувствовал, как кто-то держит его за плечо. Он открыл глаза и посмотрел. Это была девушка, лет двадцати. Испачканное лицо и всклокоченные волосы, и глаза… Больше всего его поразили её глаза, обезумевшие от страха, и как ему показалось, просящие одного - еды.
- Где я? - произнес Николай.
- Не знаю.
- А ты кто?
- Донор.
- Кто?
- Донор, ты тоже.
- Не понял?
- Мы все здесь доноры, произнес молодой рослый парень, подошедший, к нему, - На, попей воды, легче станет, - и он протянул Николаю кружку с водой.
Николай взял и жадно выпил воды, после чего вернул парню кружку и спросил:
- Ничего не понимаю, какой еще донор, объясните, что происходит?
- Ты хоть помнишь, как тебя взяли? - произнес еще один парень, постарше, подошедший к ним, - тебя как звать, меня Виктор?
- А меня Ира, - ответила девушка, сидящая возле него.
- Олег.
- Илья, раздался чей-то голос.
- Николай, - произнес он, начиная осознавать, что с ним произошло что-то серьезное, от чего засосало под ложечкой.
- Там еще, Инга и Николай, только им так хреново, что они совсем не разговаривают. Мы так еще держимся, но с трудом.
- Так, где я?
- В тюрьме, как и все мы.
- За что, почему, какая еще блин, тюрьма?
- Кино смотришь, парень. Самая обычная тюрьма. Тебя как взяли?
- Да я сам не понимаю. Собака какая-то потерялась, потом нашлась, решили обмыть находку, и я вырубился.
- Ты гляди, опять этот прием повторили. Славку тоже так взяли. Один молодой парень, вроде нас, а второй мужик в годах, точно?
- Вроде того.
- И сеттер рыжий.
- Кажется.
- Я же говорю, повторяются. А меня в пивной взяли. Купили за бутылку, а я как самый последний лох клюнул на это дело. Вот суки, - он выругался и сплюнул, - Сам откуда?
- Из Москвы.
- Ни хрена себе, они уже народ из Москвы хапают. Видать круто дело поставили. А я из Питера, Ира тоже. Остальные кто откуда.
- Я из Твери, произнес парень, представившийся Виктором.
- Сколько же здесь нас и зачем мы?
- Скоро узнаешь, - понурив голову, произнесла Ира.
- С тобой стало семеро, а было девять.
- Что значит было?
- То и значит, - ответил Виктор, единственный, кто еще имел самообладание внятно говорить и объяснять происходящее, - нас взяли на органы. Сегодня придешь в себя, завтра возьмут анализы, проверят, на что годишься и две недели на водопой.
- Какой еще водопой?
- Натуральный. Жратвы ни грамма, только одна вода, чтобы очистить организм от всей дряни, что у тебя накопилась. Пьешь, колешься?
- Не понял?
- Выпиваешь и наркотики принимаешь? - тихо пояснила Ира.
- Нет. Так, пивом балуюсь с ребятами иногда и все.
- Все правильно, значит, они тебя сразу усекли и взяли, потому что чистый.
- А что потом? - произнес Николай, хотя ответ уже понимал, какой будет.
- А потом, отрежут все, что им надо под заказ и всё.
- Что значит всё?
- То и все. Это значит, что всем нам здесь жить осталось меньше недели, - выкрикнул кто-то из темноты подвала, в котором они сидели, - Суки они. Лучше сдохнуть, чем отдать им себя. Слышите, вы, там, я коньки кину, но не дам вам порезать себя на куски, - и Николай услышал, как кричавший зарыдал.
- Скоро чокнется, а может, уже крыша поехала, - тихо констатировал Виктор, - Короче, жить тебе две недели, а сколько потом, одному богу известно и тем, кто заказ на тебя сделает.
Виктор облокотился на стену и запел какую-то блатную песню.
- Заткнись и так тошно, - произнес опять чей-то голос в темноте подвала.
- Могу и заткнуться, если вам мой репертуар не нравится.
В этот момент скрипнули петли, и дверь отворилась. Вошли четверо здоровых парней, держа в руках электрошокеры. На ремнях висели резиновые дубинки. Вслед за ними вошел человек в очках, белом халате и с чемоданом в руке. Сразу же появился стол и два стула. Дверь закрылась, и возле неё, широко расставив ноги, встал один из вошедших.
- Так, начнем, господа-товарищи, - произнес один из охранников, - Первый номер подходи.
Только тут, Николай вдруг заметил, что на одежде каждого из ребят, сидящих вместе с ним, были нарисованы краской спереди и сзади на одежде номера. Он опустил взгляд и увидел, что у него на футболке, в которой он остался, было нарисовано число тридцать восемь.
- Так, где у нас тут двадцать седьмой?
- Я умер, слышите, я уже умер, - раздался крик сидевшего в дальнем углу человека.
- Это ты еще успеешь.
Двое охранников, подхватили, словно пушинку парня и молча посадили его на стул, крепко держа за плечи, чтобы он не дергался, и не выкинул какой-нибудь фортель. Два других стояли поодаль и наблюдали за остальными. Человек в белом халате, раскрыл свой чемодан и, достав из него приборы начал, брать у парня кровь на анализ. Вслед за ним, выкрикнули номер двадцать девять. Девушка безвольно подошла к столу и присев на край стула, положила руку перед врачом. Было ощущение, что она настолько истощена, что её шатает от малейшего дуновения ветра. Шприц вошел в вену и стал быстро наполняться кровью.
- Если мой анализ будет плохой, вы меня отпустите домой? - неожиданно произнесла она, когда процедура была закончена и она зажала рану куском ваты, смоченной спиртом.
- У тебя отличные анализы дорогуша, - ласково произнес человек в белом халате, которого Николай про себя назвал очкастым, - просто на тебя пока нет пациента. У тебя редкая группа и соответственно ты дорого стоишь, но это дело времени, так что придется потерпеть.
- Тридцать второй, - произнес охранник.
Николай с ужасом стал понимать, что происходящее не просто реальность, а кошмар, который имеет место быть именно с ним.
- Нет, это невозможно, в нашей стране, в наше время, бред какой-то. Это просто извращенцы какие-то решили напугать нас и устроили здесь какой-то садомазохисткий спектакль. А потом им это надоест, и они выкинут его где-нибудь на пустом шоссе и этим все закончится. В этот момент, все было действительно закончено и врач, собрав взятые анализы, подошел к нему.
- Ну, как, тридцать восьмой, очухался, или еще не пришел в себя?
- Пока нет, - соврал Николай.
- Ничего, завтра придешь в норму, начнем и у тебя брать анализы, а пока пей воду и очищай организм от той гадости, которую ты на свободе наглотался.
- А что потом?
- А потом, как и все они. Почки, селезенка, все что закажут.
- Не понял? - заикаясь, произнес Николай.
- А чего тут понимать. Бизнес, брат, обычный бизнес. Лично против тебя, у меня ничего нет. Тебе просто не повезло. Зато не умрешь, от какой-нибудь язвы или под машиной. А то чего доброго террористы в метро бомбу бросят, и останешься инвалидом без ноги и будешь остаток дней милостыню просить и в собесе субсидии клянчить. А здесь людям послужишь. Понимаешь, философия какая. Ты принесешь конкретную пользу людям. Человеку пересадят твою, пока еще здоровую почку, и он будет жить. Богатый дяденька, сможет заработать еще деньжат, дать образования своим детишкам и быть нужным и полезным обществу.
Охранники впервые за все время заржали от услышанного, и один из них, произнес:
- Ладно, Спиноза, кончай демагогию разводить, пошли.
- Все отбой, детки, до завтра, ведите себя хорошо, - произнес врач и, поправив очки, которые сползли у него на нос, вышел в открывшуюся дверь. Лязгнул запор и лампочка на потолке, стала затухать, но не до конца, слабое подобие света, бросало на стены причудливые тени от каждого из сидящих в комнате людей.
Николай зажмурил глаза и подумал:
- Сон, чудовищно страшный и до безобразия правдоподобный сон. Скорее бы проснуться и оказаться дома в теплой мягкой постели. И чтобы вкусно пахло из кухни материными пирогами с капустой и яблоками.
-----
Марина Владимировна посмотрела на часы. Время приближалось к полудню. Телефон сына по-прежнему не отвечал. Она еще утром предупредила на работе, что не придет по семейным обстоятельствам и, собравшись, отправилась снова в милицию.
В приемной сидел все тот же капитан, что и утром. Она подошла к нему и, стараясь говорить как можно спокойнее, хотя в ней все кричало и ныло от боли и страха, произнесла:
- Извините, я снова к вам.