Хомунин смотрел на всё это, застыв на месте. Поэтому грохот упавшего в обморок Василия Сергеевича вынудил его вновь нервно вздрогнуть. Труп уже вовсю подпрыгивал, словно его били током. А в следующую минуту замер и вновь произнёс: "Фуф".
Как это вообще могло быть, Артём даже не пытался осмыслить. Его пробрал холод страха, совсем как вчера в католическом костеле во время инцидента с Павловым. И если оживающий у него на глазах покойник поначалу вызвал удивление, то сейчас хотелось как можно скорее покинуть эту дьявольскую обстановку.
Адвокат направился к выходу боком, продолжая смотреть, как убитый подросток шевелит губами и хлопает ресницами. Дежурный продолжал лежать на полу, не подавая уже никаких признаков жизни. Добравшись до двери, Хомунин задумался, поступает ли он правильно, оставляя патологоанатома наедине с подвижным покойником. А ну как тот сейчас накинется на него с острыми зубами и высосет всю кровь? Или сожрёт половину лица? А потом всё свалят на припозднившегося посетителя, который настаивал на встрече с работником морга?..
Но очередное шевеление мальчика заставило парня выскочить в коридор. Он побежал в сторону будки с охранником, стараясь пока не кричать. Правда, через пару мгновений уже вовсю звал на помощь, ускоряя шаг. Так что к моменту, когда Артём добрался до "вертушки", он голосил почти на весь первый этаж.
- Зомби, там зомби, он ожил!!! - верещал Хомунин, поэтому не заметил чью-то плотную фигуру, на которую со всей прыти налетел.
Ему не сразу удалось понять, что здесь находится уже не только охранник. Ещё двое незнакомцев стояли перед "вертушкой". Один из них как раз что-то заполнял в журнале посещений, а другой обернулся на крикливого адвоката. И надо же было такому случиться, что им оказался никто иной, как тот самый прокурор, который выступал сегодня днём в областном суде по делу Плетнёва!
- У-у-у, кажись, опоздали, - мрачно подметил Фресслент, поправляя свой смешной парик. - Перанс, хватит возиться, иди скорее глянь, что там…
Артём же пытался сообщить прокурору, что туда идти небезопасно, что там покойник и вообще очень жутко. Мужчина внимательно его выслушал, кивнул, а потом завёл в будку к охраннику и усадил на стул.
- А тебя ведь предупреждали днём, - сказал он, когда Хомунин наконец-то заткнулся, нервно потирая похолодевшие пальцы, - что это округ дьявола и нечего здесь тереться.
- К-какой ещё ок-круг д-дьявола? - заикаясь, спросил адвокат.
- Центральный, - пояснил Фресслент с плотоядной улыбкой, - по крайней мере, в волжском регионе…
Глава 4 Свальный грех
Вадим в трудных жизненных ситуациях предпочитал отвлекаться старым проверенным способом - работой. Поэтому едва услужливый адвокат оставил его на своей даче, он принялся за дело. Сначала расчистил двор от листьев, веток и прочего мусора. Потом поковырялся в сарае и кладовке, нашёл там массу интересных вещей. Например, несколько труб, с помощью которых запросто наладил водоснабжение прямо в помещение. Так было удобнее, чем ходить каждый раз с ведром на улицу.
Порывшись в многочисленных шкафах внутри дачи, Плетнёв обнаружил много одежды. В основном, конечно, старые потасканные вещи и далеко не его размера. Но попались и удобные джинсы, и весьма приличные рубашки с логотипами известных брендов на бирках, и даже пара лакированных туфель. Примерив их, Вадим понял, что в таком виде теперь не стыдно прогуляться по посёлку. И хотя продуктов у него имелось достаточно, сидеть в сумерках одному в четырёх стенах показалось скучновато. К тому же, после душной камеры СИЗО, где содержались сразу десять потных мужиков, не хотелось вообще находиться в каких-либо помещениях.
Дачный кооператив был большим. На его обширных участках раскинулись весьма солидные дома, а иногда даже целые коттеджи с массивными воротами. Правда, большинство дворов пустовали и утопали в предвечерней темноте. Гулять по центральным аллеям посёлка было приятно. Давненько Вадиму не удавалось выбраться на природу. Поэтому в очередной раз за этот день он обрадовался, что его жизнь постепенно налаживается. Оставалась сущая ерунда - чтобы закрыли уголовное дело и чтобы братья по вере перестали считать парня виновным в этих жутких преступлениях.
Впрочем, он и сейчас думал, что поступает как-то неправильно. Ведь после задержания никого из общины ему увидеть не удалось. О том, что Вадима отлучили от церкви, сообщил лишь тот странный тип, который привёл нового адвоката. Тем более, этот подозрительный человек предлагал ему наклеветать на пастора Роберта и братьев. Что, если он обманул его? Что, если на самом деле в общине все ждали его и сейчас вообще пытались разыскать, чтобы помочь?
Остановившись возле центральных ворот дачного посёлка, Плетнёв задумался. Там была оживлённая трасса, по которой проезжали и машины, и автобусы. Кажется, поблизости даже имелась целая остановка. Поразмыслив пару минут, парень уверенно двинулся туда. Была - не была, пока совсем не поздно, надо бы проведать хоть кого-нибудь.
В посёлке, где жил пастор Роберт, было как-то многолюдно. По центральной улице бродили крикливые алкоголики, выясняя между собой отношения. Некоторые из них пристали к Вадиму, едва он вышел из автобуса, но помочь этим падшим людям он ничем не мог. В кармане и так бренчала одна мелочёвка, которой едва хватит на обратную дорогу.
Поначалу Плетнёв ещё опасался, что местные узнают его в лицо. Ведь об адвентисте, которого поймали на заброшенном кладбище чуть ли не с орудием убийства в руках, знали все. Однако ни один прохожий не задал ему никаких вопросов. То ли сказывались сумерки, то ли новая одежда, которую парень позаимствовал у Хомунина. Так или иначе, но до дома Камаловых ему удалось добраться без приключений.
Правда, уже с дороги стало понятно, что у пастора Роберта гости - стояли две весьма солидные машины. Поэтому сразу появляться на пороге у людей, чьих детей, по версии следствия, похитил Вадим, он не стал. Плетнёв постоял у сарая, прислушался к окружающим звукам, потом незаметно заглянул во двор. Признаться, душа у него переживала за пса Юрца. После ареста он наверняка остался где-нибудь здесь. Однако никакой живности поблизости не обнаружилось.
Из дома же доносились шорохи и женский хохоток. В зашторенных окнах мелькали тени. Свет внутри казался слабым, будто зажгли лишь пару настольных ламп. Но то, что у пастора там с дюжину человек, было уже понятно. В окне мелькнула тень мужчины, а потом и женская фигура. Вот только последняя как будто бы была голой.
Вадим потёр глаза, думая, что ему просто померещились призывно торчащие груди с сосками. Всё ж таки после СИЗО и в отсутствии девушки вполне могло почудиться всякое. Хотя после знакомства с пастором Робертом греховные мысли ему постепенно удавалось из себя изживать. Мало того, что секс должен быть только в браке, так ещё и с одной праведной целью - продолжения рода. А никак не ради удовольствия. Может, пастор в проповедях говорил одно, а сам в тайне от всех наслаждался женою каждую ночь?
Любопытство одолело молодого человека, и он пролез в огород. Здесь по-прежнему светлела прошлогодняя трава и было много всякого хлама. Зато вид отсюда открывался куда как более интересный. Основной зал бывшего детского сада сейчас просматривался, как на ладони. Вот только происходили внутри совсем не супружеские вещи. Вадим отчётливо разглядел двух голых мужиков, на вид ему не знакомых. Они стояли спиной к окну и не подозревали, что за ними может кто-либо наблюдать. Правда, на часах доходило уже девять вечера, так что долго торчать тут не получится. Скоро автобусы перестанут ходить, а денег на такси у Вадима совсем не было. Поэтому он поспешил проверить, что за вакханалия сейчас творится у пастора дома.
Плетнёв осторожно забрался на завалинку, стараясь издавать поменьше звуков, подтянулся к оконной раме и аккуратно заглянул внутрь. Картина, которая открылась ему, оказалась ещё более шокирующей. Мало того, что мужики голые, так ещё и женщины совсем без одежды! Десять нагих тел, отнюдь не подтянутых и не спортивных, как привык раньше наблюдать Вадим в порно, слились чуть ли не все вместе. Причём некоторые откровенно занимались сексом сразу с несколькими партнёрами! Например, тучная баба с обвисшей грудью сидела верхом на пожилом мужике, а с краю к ней пристроился ещё один очкастый уродец. Другая дамочка лежала на диване, блаженно закатив глаза от стараний лысого старичка, пыхтящего прямо на ней. Несколько человек расположились на полу, но Плетнёв не смог разобрать их лиц из-за слабого освещения.
Если вначале столь омерзительное действо его шокировало, то сейчас, понаблюдав за происходящим несколько минут, Вадим поймал себя на мысли, что это даже забавно. В конце концов, он почему-то не стал возмущаться, ведь дом принадлежал семье пастора. Да и самого Роберта среди свингеров пока видно не было, равно как и его жены. Парень, открыв рот, уставился на единственную сексапильную барышню, которая не отдалась ни одному из пожилых мужчин. Она просто бродила между телами абсолютно голая и касалась каждого рукой. Когда отсвет упал на её крепкую грудь, Плетнёву показалось, что та исписана какими-то корявыми тёмными узорами. Впрочем, в следующий миг его ожидал не менее странный сюрприз, ведь лицо этой пышногрудой красавицы принадлежало Кристине Власьевой! А самое ужасное, у неё между ног торчало что-то, подозрительно похожее на мужской половой орган!!!
Не успев даже осмыслить этот факт, парень услышал шорохи за своей спиной, и тут же сзади кто-то вцепился в его рубашку. Он соскользнул с завалинки, но от падения его удержали крепкие руки.
- Ты здесь как оказался?! - грозно прошипел знакомый голос, и Вадим увидел перед собой тёмные очки, шляпу с серебристой лентой и лицо со шрамами.
Это был тот самый человек в рясе, что нанял для него столь пробивного адвоката. Но как он тут оказался? Что вообще он здесь делал???
Впрочем, примерно то же самое говорил Ламбрант, оттаскивая Плетнёва от дома в глубину огорода. Парень даже особо не сопротивлялся. В голове и так происходили выстрелы - дом пастора Роберта наводнён голыми людьми, которые устроили самый настоящий групповой секс, а прелестница Кристина управляет ими с длинным членом! Это вообще уму непостижимо!..
Достигнув зарослей прошлогодней травы, Павлов отпустил своего подопечного и осуждающе уставился на него тёмными линзами очков. Вадим поправил рубашку, перевёл дыхание и вздохнул.
- Тебе разве не разъяснил наш друг-адвокат, чтобы ты не лез к товарищам-адвентистам? - сказал, наконец, озлобленным тоном Ламбрант.
- Ну, сказал, - виновато промолвил Плетнёв и тут же указал на дом. - Чего, чёрт побери, там такое происходит?! Кто все эти люди?
Ламбрант ухмыльнулся, потерев руки в кожаных перчатках, и Вадим почувствовал, как взгляд этого странного человека пронизывает всё его тело. Примерно такие же ощущения он испытывал и в следственном изоляторе, когда Павлов заявился туда, и в день, когда убили Кристиана Власьева.
- Теперь ты видишь, чем занимаются отдельные люди из твоей общины в свободное от веры время, - промолвил Ламбрант, тоже оглянувшись на дом. - Свальный грех - давнее развлечение у смертных…
- Этого не может быть, - прошептал парень, чувствуя, что его рубашка сделалась влажной от волнения. - Эти люди богохульники. Они оскверняют жилище пастора Роберта, пока его нет дома, я уверен. Их надо остановить!..
Со стороны двора донёсся собачий лай, и в одно мгновенье к зарослям подбежал Юрец. Видимо, он услышал голос хозяина или учуял его по запаху. Псина завиляла хвостом и пыталась встать на задние лапы, чтобы поприветствовать Вадима. Ламбрант же лишь удручённо мотнул головой и направился обратно. Плетнёв, похлопав питомца по холке, двинулся за ним.
- Надо вызвать милицию, - воскликнул парень, нагнав своего подозрительного покровителя. - Это же всё ненормально…
- Сами разберёмся, - буркнул Павлов и пошёл к крыльцу.
Вадим так и оторопел от задумки этого таинственного человека. Тот что, решил вот так взять и заявиться во время оргии??? Ламбрант же, ничуть не смутившись, уверенно открыл дверь и вошёл внутрь. Парню ничего не оставалось, как поспешить за ним.
Признаться, Плетнёв ожидал наступление большого скандала. Он подумал, что сейчас увлечённые сексом люди начнут кричать, возмущаться, выгонять их из дома. Но ничего такого не случилось. Непрошенные гости достигли "зала страсти" и уставились на эту омерзительную картину. Мужики продолжали лапать баб, те в ответ восторженно вздыхали и постанывали. Они вели себя так, словно напрочь не видели ничего дальше своего носа.
Ламбрант осмотрел обстановку и едва его взгляд упёрся в единственную молоденькую нимфетку, как та вздрогнула и попятилась в угол. Казалось, как будто она его узнала и сильно испугалась. Павлов поманил её пальцем к себе. Кристина неуверенно замотала косматой головой, отчего похабники на полу и диване даже приподняли взмокшие головы. Однако в следующую минуту девушка с гримасой отвращения зашагала прямиком к человеку в рясе.
Вадим еле сдерживал нервную дрожь. Видеть голых барышень ему приходилось нечасто, а уж тем более целую оргию. Да ещё и тот факт, что перед ним Власьева, сестра убитого Кристиана, с членом между ног, просто выводил его из себя. Зрение не подвело, на её теле, действительно, чернели какие-то линии. В основном они покрывали верхнюю половину сексапильного тела - шею, грудь, живот и уже проступали на бёдрах. Руки и ноги вроде казались чисты. Но каким образом у этой девицы оказался пенис? Может, он не настоящий? Вадим слышал, что кому-то нравится пристегивать нечто подобное во время любовных утех.
Достигнув порога зала, Кристина виновато посмотрела на Ламбранта, а тот вдруг схватил её за горло и вытолкнул в коридор.
- Эй, ты что себе позволяешь! - возмутился от таких действий Вадим. Конечно, устраивать групповой секс в доме пастора Роберта - крайне нелицеприятное зрелище. Но зачем так обращаться с грешницей?..
- Не вмешивайся, - сказал Павлов таким голосом, что у Плетнёва пропало всякое желание заступаться за голую Кристину.
- Ну дай хотя бы объяснить, - прохрипела она, корчась от удушья.
Ламбрант склонил голову на бок и ухмыльнулся. Правда, и пальцы он разжал, освободив шею похотливой красавицы. Та упала на колени и принялась целовать полы его рясы, словно крепостная крестьянка перед барином.
- Это всего лишь работа, просто работа, - приговаривала при этом Кристина мужским басом, но Павлов оттолкнул её ногой, отчего девушка опрокинулась на спину.
Вадим не мог не восхититься её грудью, хоть и исписанной каракулями. Несмотря на последние обстоятельства, он по-прежнему испытывал к ней какую-то непонятную тягу. Она и раньше вызывала у него симпатию. А тут, в такой странной обстановке, когда в зале продолжали заниматься сексом незнакомцы, желание любоваться прелестями Власьевой ничуть не поубавилось. Сам того не заметив, Плетнёв расстегнул воротник рубашки, а затем и вовсе стащил её с себя. В доме казалось душно, а одежда уже успела пропитаться потом. Правда, следом захотелось опуститься на колени и присоединиться к голой Кристине.
Однако Павлов оттолкнул ногой своего подопечного, а девушку вновь схватил за шею и вдруг пригвоздил к стене. Та с гримасой ужаса уставилась на его тёмные очки и беспомощно задрыгала ногами. Ламбрант же с интересом осмотрел её болтающийся член, держа при этом девицу одной рукой, и зашипел.
- Просто работа?! - воскликнул он совершенно пугающим голосом, отчего Вадим очнулся и удивился тому, что сидит на полу.
- Да я ж чисто так, поприкалываться… - заискивающе отозвалась Кристина, виновато улыбаясь. - Я ж не знал, что тут твоя вотчина. Знал бы, так сразу же свалил бы отсюда…
Ламбрант ударил девушку головой об стену, недовольно зарычав. Та испуганно поморщилась и раскрыла рот.
- Имя своё называй!.. - скомандовал Павлов.
- Сонатис, - нехотя ответила Кристина, и Вадим, который вообще ничего не понимал, вдруг отстранился от всей этой сцены.
Он поднялся на ноги и упёрся спиной в рукомойник, едва не снеся его. Люди в зале тоже разом перестали вздыхать и стонать. Шуршание тел прекратилось, а спустя секунды возникли недоумённые вопли.
- Ты кто? - донеслось оттуда.
- Коля. А ты кто? - парировал какой-то мужик.
- Почему ты сидишь на мне?.. - возмутилась женщина.
Через мгновенье из зала стали выбегать люди. Казалось, они были ошарашены тем обстоятельством, что очутились в доме пастора да ещё без единой одежды. Правда, кое-кому из них удалось схватить покрывало или старую кофточку, чтобы хоть как-то прикрыться. Через несколько минут все участники групповухи умчались на улицу с криками негодования.
Ламбрант, пронаблюдав за этой картиной, вновь брезгливо уставился на Кристину. Девушке как будто бы было удобно находиться в таком положении - обнажённой и пригвождённой к стене за шею. Даже Вадим догадался, что простая смертная уже хрипела бы и задыхалась от такого отношения к себе. Но Власьева чувствовала себя вроде сносно.
- Ты в курсе, Сонатис, как экзархат карает бесов за подобное поведение? - уточнил Павлов, вызвав у Вадима очередную порцию недоумения. Что ещё за экзархат? Какие такие бесы???
- Так я уже конвинчитур, - отозвалась Кристина и попыталась улыбнуться, но пальцы Ламбранта посильнее надавали на шею, заставив её вновь скорчиться. - Да, да, я знаю, что меня лишат рогов!
- Что ты делаешь в общине адвентистов? - задал Павлов очередной вопрос.
- Да так я, просто… Случайно тута получилось затесаться. Не сдержался вот, слишком уж эти людишки занятные.
Почему Власьева говорила о себе в мужском роде, Вадим тоже не понимал. Он перестал следить за логикой событий примерно с того момента, как его таинственный покровитель ворвался в дом пастора. Теперь же парень не знал, чего больше бояться - что сейчас сюда могут заявиться хозяева или что Ламбрант прибьёт похотливую Кристину насмерть. На всякий случай Плетнёв накинул рубашку обратно на тело.
- Вы-то все хорошо устроились, - продолжала она не своим голосом. - Можете запросто и трахаться, и бухать, и есть всякие вкусняки, и сериальчики смотреть. А нам, знаешь, как стрёмно там! Тела нет, воздуха нет, воды нет, ничего нет. Только жар и крики в круглосуточном режиме. Впрочем, там и времени не существует, одна сплошная пытка!
- Я так и подумал, что ты, Сонатис, не в своём теле, - ухмыльнулся Павлов. - Вон и надписи на сиськах уже проступили. Ты знаешь, что твоё тело сходило к моему адвокату и успело многое разболтать? Видимо, до заката ты над ней не властен?
- А… Да дура набитая она, вечно ей неймётся!
Ламбрант отбросил Власьеву на пол и поправил перчатку на своей руке. Девушка потрясла лохматой головой, но предпочла лежать, словно наказанная кошка. Казалось, что такое обращение нисколько не травмирует её. Если бы Вадима так же кинули или прибили к стене, он наверняка уже получил бы пару переломов.
- Это же не Кристина, да? - уточнил наконец-то Плетнёв, указав на голую подругу. - Это не может быть она!..
- Я Сонатис, - ответила девушка вместо Павлова. - Инкуб! Что тут непонятного-то?
- Чего??? - опешил Вадим, вопросительно уставившись на своего покровителя.
- Рот свой закрой, - приказал ему Ламбрант, а сам пнул возмущённого Сонатиса по ноге. - Кому ты детей отдал?
- Так я не при делах, - заговорила Кристина прежним заискивающим голосом. - Я чисто по разврату, больше ничем не занимался здесь.