- Будем знакомы. Я Купер Холлингворт. Давай, довезу тебя до города. Лыжная компания держит здесь неподалеку снегоходы, развозить лыжников по маршрутам и в город. Все же канун Рождества - если останемся здесь, отморозим яйца. К тому же я твой должник. Ты спас мне жизнь.
- Спас жизнь? - Бринстон даже закашлялся. - Да я едва не угробил тебя этим вертолетом.
- Может, то был знак свыше, - усмехнулся блондин. - Намек, что мне пора домой. Приехал поработать на лыжную компанию Аспена, но страшно скучаю по своей девушке. Райлин здесь не понравилось, и она вернулась в Канберру. И то, что я выжил, это знак: мне надо отсюда валить. Хоть я и полюбил эти снежные горки, но… Если честно, просто тошнит от этих богатеньких городских выежонов.
- Выежонов?
- Так их называют в тех краях, откуда я родом. "Ты посмотри на меня, мать твою, как я хорош!" Только и знают, что выеживаться.
- Что ж, мне понравилась эта поездка, - сказал Бринстон, открывая в лунном свете бумажник. Достав толстую пачку денег, протянул блондину. - Об одном прошу: забудь, что ты мне помог. Как думаешь, получится?
Холлингворт, разинув рот от изумления, взирал на деньги.
- Да за такие бабки, друг, я обо всем на свете готов позабыть.
Глава 8
Вашингтон, округ Колумбия
19.33
Президент Александр Армстронг говорил по телефону, когда в Овальный кабинет вошла агент секретной службы Натали Хатчинсон. Он жестом пригласил ее на обтянутый синелью диван возле камина. Она повиновалась, села и смотрела на пляшущие язычки пламени, теребя в пальцах черное форменное кепи. Натали была образцовым агентом, с честью несла службу в Унифицированном подразделении по охране Белого дома. Он лично распорядился перевести Хатчинсон с поста на улице на первый этаж резиденции.
Пожелав счастливого Рождества британскому премьер-министру Джеймсу Грею и его жене Энн, Армстронг повесил трубку и поднялся из-за стола. Агент Хатчинсон тотчас вскочила.
- Сидите, сидите, - сказал он ей. - Пожалуйста.
Она снова повиновалась и села, опустив глаза на огромного золотого орла, вышитого на синем фоне президентского ковра. Армстронг опустился в кресло рядом.
- Мне нужна ваша помощь, Натали.
Ответом был ничего не выражающий взгляд, столь типичный для агентов спецслужб. Армстронг понимал, что обязан жизнью этим людям, но такой стиль поведения всегда раздражал его. Ведь он всегда так гордился своей способностью разбираться в людях, читать их мысли. Но со спецслужбами? Нет, это не пройдет. Непроницаемы, точно вулканцы в солнечных очках.
- Сегодня вечером мой брат и Дина Риверсайд довольно долго пробыли на балконе Южного портика. О чем они говорили?
- Я не прислушивалась к их разговору, сэр. Просто посоветовала им вернуться в Синий зал.
И опять без всякого выражения. Все равно что беседовать с куклой. Он всем телом подался вперед.
- Послушайте, Натали, меня беспокоит мой брат. Понимаю, это не входит в ваши обязанности. - Армстронг сделал паузу. - Но мне необходимо знать, о чем они говорили. Это очень важно, поверьте.
Она сглотнула слюну. Уже хорошо, хоть какой-то признак жизни.
- Я не очень-то поняла, сэр.
- И все равно, расскажите, что слышали.
Натали откашлялась, борясь с выработавшимся инстинктом.
- Слышала слово "Форчун". И еще мистер Армстронг упоминал о каком-то Радиксе, - это слово она произнесла, как "рейдикс". - Планировал отдать за него кучу денег.
- Сколько?
- Не знаю. Но он именно так и выразился - кучу. И еще добавил, что не хочет, чтоб вся эта история всплыла, потому что тогда грянет грандиозный скандал. Вот и все, что я слышала, сэр.
Армстронг встал, подошел к камину. Побарабанил пальцами по доске белого мрамора.
- А эта вещь, о которой они говорили? Как вы ее назвали?
- Радикс. Понятия не имею, что это такое, сэр. К тому же говорили они недолго. Вернулись в Синий зал на вечеринку.
Он устало потер веки.
- Спасибо, агент Хатчинсон. Можете идти.
Она отворила дверь и вышла из Овального кабинета в коридор. Президент смотрел на елку, стоявшую у окна, и думал о брате. Дилон был выдающимся бизнесменом, никогда не боялся рисковать. Прогорал несколько раз, но затем все наверстывал. Но здесь совсем другой случай. Провал Дилона ударит и по Белому дому. А ведь он, Армстронг, собирался переизбраться на второй срок. И уже прикидывал, какой стратегии будет придерживаться во время избирательной кампании. В ней нет места ошибкам младшего брата.
Он должен как можно больше узнать об этом Радиксе.
А также о том, что затевают Дилон и Дина.
Балтимор
19.55
Кори Кэссиди поведала свою тайну. Теперь настал черед Мака.
Двадцать дверей из комнаты отдыха в больнице Амхерста открывались в палаты пациентов. Днем санитары их запирали, вынуждая больных проводить время в комнате отдыха вплоть до отбоя. Кори заинтересовала двадцать первая дверь. Сотрудники вели себя так, точно ее и вовсе не существовало. И вот Мак вставил пластиковую карту в щель электронного замка. Щелчок, и дверь отворилась. Вниз вела белая лестница, они начали спускаться. От волнения мелкие волоски на руках Кори встали дыбом. Сейчас она увидит единственного пациента доктора Ашера.
Почему они держат его внизу? Неужели этот человек так опасен?
Добравшись до площадки внизу, Мак повел ее к лифту. Надавил на кнопку. Лифт спустился на несколько этажей. На лице Мака застыло мрачное выражение.
- Мы идем в секретную палату. Когда выйдем из лифта, постарайся держаться у меня за спиной.
Двери раздвинулись. Они вошли в комнату для наблюдений. Кори заглянула за угол. За небольшим металлическим столиком сидел санитар, запихивал в рот куски шоколадного торта. Одет он был в белую майку и шорты.
- Добрый вечер, Перес, - приветствовал его Мак, направляясь к столику. - У тебя что, сегодня день рождения?
- Нет, - ответил Перес. - Купил по случаю, всего за Два бакса. Кто-то заказал в кондитерской торт, но так за ним и не явился. Ну вот, тамошним ребятам тоже нужен Не был, так и отдали, практически даром.
- Большой торт, - заметил Мак, наклонился и прочел слова, выведенные голубой глазурью: - "С днем рожденья, дядя Фред! С девяносто первым годом!" И о чем это говорит?
- Думаю, дядя Фредди так и не дожил до знаменательного дня, - усмехнулся Перес. - Бедняга. Он проиграл, зато выиграл я.
- Ты просто больной человек, Перес. Хоть понимаешь это?
Тут Перес выронил вилку.
- А это еще кто? Сюда нельзя приводить пациентов!
- Она не пациент.
Вытерев губы, Перес кивком указал на пижаму Кори.
- А выглядит, как пациент. Да доктор Ашер взбесится, если узнает!
- А ты ему не говори.
- Ты совсем идиот, что ли? Лишь несколько человек знают об этой палате. К чему понадобилось приводить ее сюда?
- Да успокойся ты. Она работает под прикрытием. Инспектирует наше заведение, - солгал Мак. - И Амхерст очень заинтересован в хороших отзывах. Она обещала не упоминать об этой палате. Верно?
Кори кивнула, подошла поближе.
- Я понимаю необходимость соблюдения полной конфиденциальности, мистер Перес.
- Понял? Дедом Кори был Саймон Гутри. Человек, основавший Амхерст.
Перес раздраженно фыркнул, подошел к консоли.
- Наверное, пришли взглянуть на Лео? Его не так-то просто увидеть.
Кори приблизилась к смотровому окошку. Темная палата была размером с баскетбольную площадку, стены достигали в высоту пятидесяти футов. Комната для наблюдений, где они находились, была встроена в южную стену здания, как ложа на стадионе.
- Никогда не видела, чтоб сюда кто-то спускался.
- Все потому, что мы не должны пользоваться дверью, выходящей в комнату отдыха, - пояснил Перес. И покосился на Мака. - Используем только эту, под окном. Входим и выходим через нее, и остальной персонал ничего об этом не знает.
Кори видела в окошке тысячи книг - они громоздились одна над другой, образуя неровные стены не меньше семи футов в высоту. Целый лабиринт из книг.
- Ты вон туда посмотри, - сказал Мак, указывая на тонущее в тени за лабиринтом пространство.
Кори сощурилась, чтоб лучше видеть. Западная и северная стены от пола до потолка были исписаны разноцветными буквами и символами. Движимый некой навязчивой идеей ум методично переносил свои соображения на "полотно" больничных стен. Красиво, но совершенно непонятно.
В северо-восточном углу, в конце лабиринта, сгорбился над ведрами с красками человек. Длинные седые волосы спадали с плеч, переплетались с бородой. Лицом он походил на греческого философа, а вот телом напоминал снежного человека. Он был огромен. На нем были испачканный красками вязаный свитер, джинсы и поношенные теннисные туфли. Он находился лицом к западной стене, в каждой руке по кисточке, и рисовал правой, а левая кисть повторяла зеркальное отображение написанного с другой стороны.
Мак усмехнулся.
- С ума можно сойти, верно?
- Но как он это делает?
- Просто у него голова устроена по-другому. Не так, как у всех остальных.
- Это уж точно, - фыркнул Перес.
- А что он там рисует?
- Итальянские и латинские слова. Возможно, как-то связанные с Пустотой.
- С какой пустотой?
- Ну, это одна из его безумных идей. Пустотой он называет момент, когда человек вдруг осознает, что теряет разум. Лео также называет это Открытием безумия. Сам он впал в Пустоту восемнадцать месяцев назад.
- Как бы мне хотелось поговорить с ним! - воскликнула Кори. - Покопаться в его мыслях.
- Это то самое место, где копаться не стоит, - заметил Перес. - К тому же Лео ни с кем не разговаривает. Ну, разве что скажет несколько слов доктору Ашеру о Пустоте, но это все. Меня так вообще в упор не видит. Хотя я с ним все равно разговариваю. Ведь я ему вроде няньки. Никто не знает, кто он такой. Ну, разве что люди наверху, но они молчат. Официально Лео не существует.
- Почему?
- Не знаю. А даже если б знал, не сказал бы. Кем бы он там ни был, но друзья у него особы влиятельные. От них поступают приказы давать ему все, что только не попросит. Лео пишет на листке, мы бежим выполнять заказ. Один раз даже раздвижную лестницу заказал, чтоб забираться повыше.
- Почему вы называете его Лео?
- Ну, это прозвище такое. В честь Леонардо да Винчи. Он им себя иногда воображает. Не пациент, а просто подарок для психиатра.
- Включи свет, - попросил его Мак. - Пусть девушка посмотрит и на другие стены. А потом мы уйдем. Обещаю.
Раздраженно хмыкнув, Перес потянулся к выключателю. Огромная комната озарилась светом. Кори так и ахнула от изумления. Потом подошла и приложила ладони к смотровому окну.
Теперь, при свете, если глядеть издали, стала видна сложная композиция: Иисус Христос в окружении своих учеников, все эти фигуры были выписаны из слов и символов. Копия знаменитого полотна да Винчи "Тайная вечеря", только площадью в сорок квадратных футов.
На западной стене красовалась еще одна копия с картины Леонардо. И здесь тоже слова и символы причудливо переплетались, образуя гигантское изображение Мадонны, ангела, младенца Христа и Иоанна Крестителя в гроте, в обрамлении зеленой листвы. Во время путешествия в Лондон с мамой Кори видела это знаменитое полотно, "Дева на скалах", в Национальной галерее.
- Но как он это сделал? - воскликнула она. - Я видела похожие композиции, где образы и фигуры составлены методом фотомозаики, но с помощью компьютера.
- Это тайна, - заявил Перес. - У чудака уйма свободного времени. Иногда он там сидит прямо на полу, скрестив ноги, и целыми днями смотрит на стену. Потом вдруг вскакивает и начинает рисовать, прямо как сумасшедший. Доктор Ашер говорил, что Леонардо да Винчи поступал в точности так же, когда писал "Тайную вечерю".
- Эй, ребята, - вдруг перебил его Мак. - Вы только посмотрите! Там, внизу!
Теперь Лео стоял прямо под окошком для наблюдений, задрав голову вверх, и смотрел прямо на них. Каким-то образом ему удалось пробраться через лабиринт из книг к южной стене. За полтора года пребывания в заключении лицо его обрело мертвенно-бледный оттенок. В глазах, подведенных углем, сверкало безумие.
Он указал пальцем в окошко.
- Должен поговорить с тобой, - произнес он низким хриплым голосом. - Спускайся сюда.
Перес схватил микрофон, его голос загудел в громкоговорителе:
- Привет, Лео, дружище! Ты только не волнуйся, о'кей? Сейчас спущусь, и мы поговорим…
- Да не ты, - рявкнул в ответ пациент. - Девушка.
Кори так и застыла, завороженная его пронизывающим взглядом.
Почему он хочет говорить именно со мной?..
- Ты с ним знакома? - спросил Мак.
- Вижу впервые в жизни.
Лео стоял, не двигаясь, палец продолжал указывать на Кори.
- Спускайся сюда, - громко и требовательно произнес он. - Одна.
- О, черт, - простонал Перес. - Жаль тебя разочаровывать, но этого не будет. Ты меня понял, Лео? Девушка останется здесь.
- Этот человек почти ни с кем никогда не говорил, - перебила она его. - И вот теперь этого хочет. Я спускаюсь.
- Ни в коем разе! - воскликнул Перес. - Это просто опасно. Эй, Шоу, останови же ее, черт возьми! Ей туда нельзя.
- Молчать! - прикрикнул на него пациент. - Давай, спускайся. Я должен поговорить с тобой, Кори Кэссиди.
Часть II
СИНХРОННОСТЬ
Нет добра, которое не порождало бы зла, и нет зла, которое не могло бы породить добро.
Карл Юнг
Глава 9
Балтимор
20.00
Кори продолжала смотреть в окошко в южной стене палаты. Смотрела сверху вниз на Лео, с застывшим от изумления лицом. Тот же продолжал указывать на нее пальцем.
- Откуда Леонардо знает твое имя? - спросил Мак.
- Микрофон, - бросил Перес, и тут же отключил его.
- Но я не произносила здесь своего имени, - возразила Кори. - Должно быть, откуда-то меня знает. Я должна с ним поговорить. Это может быть настоящий прорыв.
- Неужели? - горько усмехнулся Перес. - Да он шею вам свернет, и все дела.
- Он что, так опасен?
- Перед тем как попасть сюда, убил троих. В том числе - одну женщину.
Она смотрела вниз, прямо в глаза Леонардо. Он точно закаменел, с поднятым вверх пальцем. Застыл в ступоре, как тот больной в комнате отдыха.
- Ничего со мной не случится.
- Пусть идет, - сказал Мак. - Беру всю ответственность на себя.
- Ах вот как, ответственность, значит? - Перес оттолкнул ее в сторону, преградил дорогу Маку, заглянул ему прямо в глаза. - Ты меня успокоил, друг, спасибо.
- Отвали, Перес.
Но тот и не собирался сдаваться:
- Ладно, твоя девушка туда спускается, и этот псих рвет ее на мелкие кусочки. И что у нас получается? Подставного пациента убивает больной, которого как бы и вовсе не существует. Полиция Балтимора будет просто в восторге от этой истории.
Пока они спорили, Кори отворила дверь в палату, скользнула на узкую лестничную площадку и торопливо устремилась вниз, дрожа от возбуждения. Леонардо ждал ее. Она в нерешительности застыла на нижней ступеньке. Этот странный человек оказался еще выше и больше, чем она ожидала. И, несмотря на преклонный возраст, выглядел полным сил - широкие плечи, длинные мускулистые руки. Наверное, Перес все же прав: не слишком хорошая идея.
"Теперь уже поздно об этом думать, Кори", - сказала она себе.
В уголках губ Леонардо заиграла улыбка.
- Ступай за мной.
И он нырнул в книжный лабиринт. Перед тем как шагнуть за ним, она заколебалась. Обернулась, взглянула наверх, туда, где размещалась комната наблюдения.
Перес уже сбегал по ступенькам.
- Не делай этого! Слышишь меня, девочка? Не ходи туда!
Тут Леонардо схватил ее за руку. Дернул за собой, и они оказались в лабиринте. Перес поспешал следом. Пациент резко свернул влево, увлекая за собой девушку, затем - вправо, потом еще раз налево. И только после этого, миновав еще два угла, он отпустил ее руку. Прикусив нижнюю губу, Кори пробиралась вперед, то и дело задевая стены из книг.
- Я тебя не обижу, - произнес он как-то особенно убедительно.
Она покосилась на стены высотой футов в семь. Каждая книга уложена так тщательно и плотно, между ними не видно зазоров. Она обратила внимание на корешки: "Путешествия Гулливера", "Декамерон", "История растений Амазонии" Теофраста. "Государь" Макиавелли. Полное собрание сочинений Шекспира. "Китаб аль-Набат" Аль-Динавари. Леонардо подбирал книги и создавал свой лабиринт с тем же тщанием и артистизмом, с какими расписывал стены.
- Я вас все равно найду! - донесся откуда-то издали голос Переса. - Даром, что ли, провел столько дней в этой будке, изучая ходы и извилины этого дурацкого книжного лабиринта!
- Я знаю твою маму, - шепнул Леонардо Кори. - Пишет просто блестяще. Читал все ее книги.
- А последнюю? - спросила Кори. Она вышла всего месяц назад.
- Это ее лучшая. Ты помогала проводить исследования. - Он погладил густую бороду. - Скажи, а ты знаешь такого швейцарского психиатра по имени Карл Юнг?
Кори кивнула. Юнг начинал вместе с Зигмундом Фрейдом, затем отверг ортодоксальный психоанализ и основал собственную школу аналитической психологии. Отбросив традиционную методологию, Юнг исследовал глубины подсознания, анализируя сны, мифологию, изобразительное искусство, философию, религию и алхимию.
Леонардо опустил огромную руку на плечо девушки.
- Разгадать нашу головоломку можно лишь с помощью Юнга. Мы должны узнать все его тайны.
- Какую головоломку? Какие тайны?
- Это мы с тобой позже обсудим. Синхронность привела тебя сюда, ты это понимаешь? Между нашими семьями всегда существовала связь, и началось все это с Саймона Гутри.
- Вы знали моего деда?
- Тридцать лет тому назад у моего отца случился нервный срыв. Поставили диагноз: биполярное расстройство. Отцу повезло, его психиатром был твой дед. Доктор Гутри очень ему помог. А я даже как-то привязался к этой больнице. И, провалившись в Пустоту, пришел сюда.
- Я почти не помню дедушку, - ответила Кори. - Рада, что он сумел помочь вашему отцу.
- Однажды я пришел сюда навестить отца. Тут появился доктор Гутри. Он представил меня своей дочери, Ариэль. Как же она была хороша собой! Ты очень похожа на маму.
- Так вот как вы меня узнали?