15. Кабинет психиатра
Кабинет психиатра особой изысканностью дизайна не отличался: обычный канцелярский письменный стол, простой деревянный стул, больничная кушетка, ширма, платяной шкаф из дэ-эс-пэ и заурядный умывальник, как в туалете. Все новое, современное, но какое-то унылое и до упора банальное. К стене приделан портрет сердитого бородатого старика в военной форме. Явно намертво приделан, не оторвешь. На столе - аккуратная стопка бумаг, работающий ноутбук и пластмассовая модель мозга. Человек в белом халате за столом быстро писал какой-то блестящей, будто никелированной, авторучкой. Кажется, он заполнял некие формы или бланки.
Я вежливо поздоровался.
- Здравствуйте, на что жалуетесь? Меня зовут Алексей Николаевич, - представился человек в ответ на мое приветствие. Это был спокойный лысоватый врач немного за сорок, с убедительным, добрым лицом, смотревшим сквозь очки без оправы все понимающими душевными глазами. - Присаживайтесь.
Когда мне рекомендовали этого специалиста, то уверяли, что "он совершенно не похож на своих коллег, своеобразно ведет прием, работает по оригинальной методике, и именно поэтому ему пришлось покинуть государственное учреждение".
- Извините, а это кто? - набравшись духу, спросил я, показывая взглядом на портрет.
- Извиняю. Великий русский психиатр, Владимир Михайлович Бехтерев. - Так что вас беспокоит?
- Со мной происходят неестественные, странные вещи, доктор, какие-то ненормальные события, и это пугает меня, - несколько пафосно сказал я, передавая врачу большой конверт. - Вот мои данные. Там общие анализы крови и мочи, холестерин и сахар. Эм-эр-тэ головы, электрокардиограмма и электроэнцефалограмма. Со всеми заключениями.
- Даже так? - весело удивился врач. - Вы, я вижу, основательно подготовились! Хорошо, я потом подробно изучу этот материал, обещаю вам. А пока внимательно слушаю. Вы не переживайте, мы гарантируем, что факт обращения к нам за помощью не будет разглашен. На учет здесь не ставят, обращение в частную клинику избавляет от ряда бюрократических проволочек. При этом терапия подбирается строго индивидуально, и нередко бывает так, что нашим докторам приходится корректировать лечение кем-то уже назначенное.
- Доктор, вы мне не поверите!
- Ну, уважаемый, мы говорим о вашем здоровье, а не о моей вере, поэтому расскажите то, что посчитаете нужным, а я внимательно вас выслушаю. Возможно, придется задать несколько вопросов. Знаете, есть такой старинный анекдот. Приходит пациент к врачу моей специальности, и говорит: "Каждую ночь, доктор, снится мне сон. Дверь с надписью, а я напираю на нее со всей силы, колочу руками и ногами, но открыть никак не могу!" "А что за надпись была на двери?" - спрашивает доктор. "На себя", - как ни в чем не бывало, отвечает пациент.
Я рассмеялся. Врач умел рассказывать анекдоты.
- Такое и наяву иногда случается, особенно, если дверь без надписи, - пожаловался я.
- Да, вы правы, - с улыбкой согласился врач. - Поэтому в нашем деле так важен подробный и тщательный опрос. Прошу вас быть со мной предельно откровенным, это просто необходимо для правильного диагноза и, если потребуется, лечения. Скажите, а как у вас с алкоголем?
- Практически никак. Позволяю себе рюмку в гостях или на чей-нибудь день рожденья. Шампанское на новый год. С друзьями по стакану пива, да и то не каждый месяц.
- А вы что-нибудь принимаете?
- Поливитамины иногда. Согласно рекомендации и без злоупотреблений.
- Курение? Табак? Травка? Кальян? Может, что-нибудь особенное?
- Категорически нет, - замотал головой я. - Никаких наркотиков. Ни курительных, ни прочих.
- У вас бывали какие-нибудь необычные или новые ощущения? Предчувствия? Странные мысли или непонятные желания?
- Бывали. Иногда возникало мучительное желание набить кому-нибудь морду или употребить ненормативную лексику перед широкой аудиторией. Но ни то, ни другое, к сожалению, нельзя исполнить по морально-этическим соображениям. Да и закон запрещает.
- Сексуальные предпочтения?
- Самые традиционные, без особенных причуд и затей. Даже самому бывает стыдно. Сейчас есть подруга, мы встречаемся. Понимаете, доктор…
- Давайте все-таки я буду для вас Алексеем Николаевичем. - Вы не находите, что в обращении "доктор" есть что-то неестественно-литературное? Нечто из девятнадцатого столетия?
- Возможно, - рассеяно согласился я. - Алексей Николаевич, некоторое время назад у меня было что-то похожее на очень яркие галлюцинации… или иллюзии, не знаю, как правильно.
И я детально и как мог красочно рассказал историю со шкафом в гостиной Леонида. Поведал о кукле и о базальтовой плитке, что, если верить ощущениям, отбросила в мое собственное прошлое. Причем два раза.
Врач слушал внимательно, не перебивая. По мере моего рассказа взгляд его делался все более и более серьезным и заинтересованным.
- Понимаете, - заканчивал я, - это были реальные эпизоды, действительно происходившие со мной в прошлом. Настоящие события, которые я прекрасно помню. И эпизоды эти выглядели так, будто просто оказался в этом самом прошлом. В те моменты даже не думал, что это воспоминания там, иллюзии или галлюцинации. Я просто пережил это еще раз, как наяву.
- Любопытно, - задумчиво сказал психиатр, когда я совсем прекратил свой рассказ, - давайте я проверю ваши рефлексы. Раздевайтесь до трусов.
Проверив ориентацию и чувство равновесия, а также рефлексы - пяточные, коленные и еще некоторые другие, Алексей Николаевич сказал:
- Можете одеваться, Рефлексы немножко ослаблены, но в пределах нормы. А теперь давайте познакомимся с вами получше. Кем вы работаете?
В двух словах я попытался объяснить характер и некоторые специфики моей трудовой деятельности.
- Хорошо, - кивнул врач, моя руки под краном. - Расскажите о себе все. Не торопитесь, время есть.
- Начать с детства? - полушутливо спросил я.
- Вот именно, что с детства, - вполне серьезно согласился доктор, усаживаясь за стол и тщательно поправляя немногочисленные предметы на нем. Видимо там все должно было располагаться в строго определенном, ведомом лишь одному хозяину порядке. - Основные и наиболее важные эпизоды. Чем болели, что доводилось испытать необычного. Какие у вас случались травмы: как физические, так и душевные. Все, что вспомните.
- А если долго получится?
- Все-таки попытайтесь. Если не возражаете, позволю себе перебивать вас и уточнять отдельные непонятные моменты. Вы не против?
- Нет, конечно. Какие возражения? Родился я…
Далее, детально и обстоятельно, я пересказал основные вехи собственной биографии. Иногда врач перебивал уточняющими вопросами.
- Скажите, - мягко вымолвил Алексей Николаевич, когда я, наконец, закончил "журнальную версию" своей истории, - у вас последнее время настроение не ухудшалось? Не замечали резких колебаний самочувствия? Быстрой смены настроения? Чувства сильной усталости, депрессивного состояния? Черных мыслей?
- Нет, все как обычно. Ничего такого.
- А травмы головы у вас были? Сознание теряли?
- Да нет, я бы запомнил.
Врач помолчал несколько секунд, потом спросил:
- Ухудшения памяти не замечали?
- Замечал. Пришлось завести записную книжку: стал иногда забывать старые телефоны, которыми давно не пользовался. Начал вести список литературы.
- Хорошо знакомые имена забываете? Путаете?
- Нет. Если бы не странности, о которых уже говорил, то все было бы в норме.
- А что вы считаете нормой, если не секрет? - Алексей Николаевич повернул вертикально вверх металлически-блестящую авторучку, что крутил в руках.
- Когда вообще отсутствуют мысли о собственном здоровье.
- Кратко, но емко, - с каким-то странным выражением, согласился врач. - Забавная фраза, даже хочется взять ее на вооружение. А как общее самочувствие? Сердцебиение? Головокружение?
- Нормально, как будто, - повторился я. - Ничем, вроде бы не болею. К врачам давно не ходил, ни к специалистам, ни к участковому терапевту.
- А вот это напрасно, - критически заметил врач.
- Да, вы правы. Но я здоров, только насморк вот регулярно появляется, только на холод выхожу. Анализы сделал, перед тем как к вам идти. Есть такая хорошая фирма, работает качественно, берет недорого…
Доктор еще довольно долго расспрашивал об особенностях моего самочувствия, делая какие-то пометки и записи в лежащих перед ним бумагах. Сфера его интересов поражала, там оказались самые разные возможные проблемы с моим организмом. От сухости волос до запоров, звона в ушах и суставных болей.
- Я, возможно, ошибаюсь, но вам вообще-то стоило обратиться ко мне пораньше.
- Все так запущено? - забеспокоился я.
- Да не то чтобы. Еще раз прошу прощения, но вы, наверное, долго думали на тревожащие вас темы? Долго собирались прийти ко мне? Читали разную литературу? Малявина, например?
- Нет, не читал, - зачем-то солгал я. - А надо было? Рекомендуете?
- Вы были женаты? - проигнорировал мой вопрос врач.
- Был. Сейчас разведен.
- А причины развода?
- Переругались, вот она и нашла себе другого мужика - веселого и компанейского. Наверное, это я во всем виноват: вел себя по-свински, часто грубил, скандалил по пустякам. Занудствовал, совместные разговоры не поддерживал, телевизор смотрел отдельно. Мы уже давно практически никуда не ходили вдвоем.
- Вот как? А почему?
- Как-то не хотелось. А потом жена и не выдержала - надоело ей терпеть мое хамство, взяла и ушла. Она просто заявила о желании развестись, на что я тогда отреагировал довольно спокойно. К тому времени у нас не было секса и вообще непонятно что творилось. При разводе написали, что не сошлись характерами. Несколько лет уже прошло с тех пор, но я до сих пор жалею, что мы расстались.
- Помириться пытались?
- И не раз. Однажды даже почти получилось, но потом опять разбежались. Уже насовсем. Жаль, конечно. До сих пор ее люблю, но увы - не судьба. Все-таки можно было не допустить развода. Умом прекрасно все понимаю, но привык жить не напрягаясь.
- А вы, однако, самокритичны.
- Вы же настаивали на откровенности? Вот и говорю, как есть. Решил провериться после того эпизода с галлюцинациями. Испугался, если честно.
- То, что вас обеспокоило, было один раз?
- Два раза подряд, я говорил, но можно считать за один раз. Прошло два месяца, и пока все спокойно.
- Очень важно, что повторов не было. Все будет хорошо, уверяю вас. В моей практике это не такой уж редкий случай. Приходилось успешно лечить и значительно более тяжелые нервные расстройства: наш принцип - индивидуальный подход к каждому пациенту, это помогает добиваться хороших результатов.
- А какой у меня диагноз? Прогноз?
- Ну, диагноз… - Алексей Николаевич почесал авторучкой у себя за ухом, а потом положил ее на стол. - Не буду вас обманывать, пока говорить об этом рановато. Диагноз нельзя ставить на основании фрагментов - важна целостная картина. Если исходить из совпадения отдельных симптомов, то получится известный феномен чтения медицинской энциклопедии, когда у себя можно найти все за исключением родильной горячки. Мое личное, предварительное мнение - прогноз вполне благоприятный. Если бы не тот случай, что вы назвали "галлюцинацией", я бы вообще не заметил ничего тревожного. Вы, на первый взгляд, практически здоровы. Есть небольшой невроз, а у кого сейчас нет? Но раз тот случай вас так сильно беспокоит, давайте все-таки понаблюдаемся. Еще несколько исследований надо бы провести, в том числе на гормоны, чтобы исключить связанные с этим заболевания. Направления сейчас дам. А пока - попейте-ка вот такие лекарства, - врач протянул мне пару листков бумаги. - Это так, для укрепления нервной системы и общего самочувствия. Работа у вас напряженная, беспокойная, и такое лечение лишним не будет. Главное - ничего не упустить из виду. На эту тему есть профессиональный анекдот. Психиатр успокаивает красивую пациентку: "Если водители проезжающих мимо грузовиков заглядывают в окно вашей спальни, когда вы раздеваетесь, это еще не означает, что есть повод для беспокойства!" "Доктор, вы наверное шутите?" - удивляется пациентка. "Конечно, нет!" - подтверждает врач. "Но я забыла рассказать, что живу на шестнадцатом этаже!"
Я ответил чем-то вроде сдавленного хихиканья.
- Вот и мне тоже понравилось, - продолжил Алексей Николаевич. - Поэтому если что-нибудь вспомните из того, что забыли сейчас рассказать, обязательно звоните. Вот моя визитка и направления на исследования. Давайте с вами встретимся… ну, скажем… через пару месяцев. Вы к тому времени сделаете то, что я рекомендовал, и у нас появятся новые данные. Если что, обращайтесь раньше. Как говорится, не нервничайте из-за всякой сволочи и радуйтесь каждой мелочи. Желаю удачи!
Выходя от врача, я вдруг подумал, что в платной медицине существуют свои, весьма немаловажные плюсы. Вот так посмотришь на выписанный счет, и сильнее будешь ценить собственное здоровье.
Часть вторая
16. Шеф
Прежде в своей жизни я не совершал ничего особенно полезного. Не создал ни одного уникального руководства из серии "Секреты мастерства". Не написал книги "Путь к успеху", никого не научил жить заново, не поведал, как избегать капканов, в которые попадает множество других людей. Ничего такого. Как однажды рассказал мне за чаем один очень старый и очень мудрый человек, каждый в течение жизни несколько раз меняет свои приоритеты. В семь лет мечтает стать банкиром, крупным бандитом, врачом или космонавтом. В восемнадцать - возглавить богатый коллектив, дабы ездить по миру и чувствовать себя независимым, свободным и популярным. В двадцать пять желает собственную квартиру с хорошим ремонтом, красивую жену и крутую машину. В тридцать два грезит о прибавке к зарплате, работая менеджером или агентом по продажам, и думает, как бы поскорее оплатить свой кредит и вырваться, наконец, куда-нибудь в отпуск. В сорок шесть лет, окидывая взглядом прожитые годы, человек понимает, что жизнь, о которой когда-то мечталось, так и не наступила, поэтому в шестьдесят выходит на пенсию с надеждой прожить оставшиеся годы в комфорте и безопасности, лишь бы никто не трогал.
В описываемый мною период с приоритетами как-то не очень складывалось. Видимо, одни уже устарели, а другие еще не обозначились в полном объеме. Впрочем - это лирическое отступление не имеет прямого отношения к делу.
* * *
Раз в месяц Леонид передавал распечатку, которую я переписывал своими словами и вкладывал в "черновики" секретного почтового ящика на mail.ru. За прошедшее время мне удалось более-менее хорошо изучить своего шефа. Вначале думалось, что его фирма и вся наша работа если не совсем жульничество, то нечто весьма к тому близкое. Обычная риелторская контора, слегка закамуфлированная всякой мистической чепухой, чтобы создавать своеобразие и привлекать клиентов. Совершались чисто ритуальные действия, призванные успокоить клиента, снять с него нервное напряжение и облегчить его счет в банке. Что-то вроде психотерапии. Леонид имел образование клинического психолога и кандидатскую степень по этой специальности, что, теоретически, позволяло заниматься преподавательством и частной практикой. Вот и занимался. Прежде, очень недолго, он успел поработать в некоем медицинском институте, параллельно обучал студентов и на жизнь не жаловался. Потом, после каких-то загадочных событий, о которых он не хотел распространяться, резко сменил образ жизни. Оборвал прежние связи. С работы ушел и открыл собственную риелторскую фирму. Прогорел и сел в тюрьму. Через год вышел по амнистии, затеял новое дело, и последние годы успешно развивал бизнес. Даже кризис пережил.
Первый настоящий трудовой день на фирме Леонида запомнился очень хорошо. И, думаю, что надолго. "Настоящим" я его называю вовсе не из-за хронологии, а потому, что именно тогда возник начальный эпизод из той череды событий, ради которых меня, собственно, и взяли на работу.
Мой шеф казался в ту минуту печальным и склонным к мизантропической философии, как это иногда случалось у него в начале рабочей недели.
- Итак, притча, - без видимых на то оснований заявил Леонид. - Как-то раз бог спокойно обедал у себя дома, а его жена-богиня подавала еду…
- Погоди, - перебил я. - Этот бог, он что, нуждался в регулярных потреблениях пищевых продуктов? Что ж за бог такой, если ему какая-то богиня сама еду подавала?
- То был языческий бог. С маленькой буквы. Погоди, не перебивай. Так вот, бог вдруг без видимой причины выскочил из-за стола и выбежал из дома наружу. Шокированная жена устремилась вслед за ним. Но, выйдя из дома, она увидела, что муж уже спокойно возвращался обратно. Войдя в дом, он сел на свое обычное место и, как ни в чем не бывало, продолжил трапезу. "Что стряслось? С чего это ты вдруг рванул как ошпаренный?" - удивленно спросила богиня. "Так, показалось", - туманно пояснил бог.
Повисло тягостное молчание.
- Это все? - не понял я.
- Все, - подтвердил шеф, - а чего тебе еще?
- Что-то не врубился. Объяснишь?
- Совсем не дошло? Ладно, проехали… Если когда-нибудь что-нибудь поймешь, скажешь потом, ладно? Договорились?
- Ладно, скажу. Если пойму, конечно, - согласился я. - Ты должен знать про такой эффект или синдром, не помню названия. Суть в том, что глупые люди не способны понять собеседника и осознать своих ошибок. Они считают себя гениями, что не могут ошибаться и всегда делают все на "отлично", вот и добиваются высоких постов. А умные всегда в себе сомневаются, потому как знают, что можно ошибиться, относятся к себе и к своему делу ответственно и критически. Они вечно остаются в низах. Вот так и получаются подчиненные-гении и начальники-идиоты.
- Ага, есть такое дело, конституциональной глупостью называется, оно же - относительное слабоумие. Описано еще у Ганнушкина. Сейчас считается одним из вариантов нормы. У таких пациентов наблюдается ограниченность психики с инфантильным и банальным мышлением. Причем это нередко сочетается с прекрасной врожденной памятью и значительным запасом разрозненных жизненных знаний при правильном поведении в привычных обстановках. Вот только использовать свои знания в нестандартных ситуациях эти люди не в силах. Иногда они обладают хорошими умениями, легко овладевают простыми профессиями и трудовыми навыками. Короче - умеют больше, чем знают. Никогда ненужных вопросов не задают и лишнего не делают. Из них получаются отличные военные, хорошие рабочие, прекрасные исполнители и добротные партийные начальники. Ты это к чему вспомнил?
Я почесал затылок, а потом неохотно признал:
- Похоже, на моем месте надо бы иметь именно такого субъекта. Я же не совсем понимаю смысла нашей работы. Сижу вот, разные тупые бумажки составляю, бюрократией мучаюсь, а что толку? Мысли всякие вертятся. Вопросы возникают. Что я делаю? Зачем? Выискиваю какие-то сведения, что-то собираю по ключевым словам, а кому это надо?