- Понимаешь, я привык, что местные власти, случись что из ряда вон, обрывают телефон губернатора с паническими воплями, и этим ограничиваются, - поглощая жаркое из оленины, рассказывал мой супруг. - Мэром там молодой парень, из мажоров, сын районного олигарха, если можно так назвать его папашу. Я от него ничего хорошего не ожидал, выехал, чтобы самолично помочь людям. И что же я увидел? Погорельцев ещё ночью разместили в местной школе, благо сейчас каникулы. Не всех, конечно, кое-кого взяли на постой родственники. Ещё до моего приезда всем выдали одежду на первый случай и постельное бельё, даже не знаю, где он всё это раздобыл и за чей счёт. У школы стояла полевая кухня, тоже полезная вещь, все перенервничали, и горячий завтрак для них совсем не лишний. А возле сгоревшего дома уже ждут строители. Как только пожарники закончат свои дела, они готовы приступить к ремонту. В общем, мажор этот оказался вполне компетентным руководителем, несмотря на происхождение и юный возраст. Бывают же в жизни чудеса, и не только от моей ведьмочки!
- И тебе ничего не пришлось делать? - поинтересовалась я.
- Не совсем так. Парнишка совершенно неопытный, кое-что упустил из виду. Пришлось немного и мне там порулить. Он забыл о сгоревших документах, их надо срочно восстанавливать, ведь говорят же, что без бумажки ты, скажем так, букашка, и это истинная правда. Паспорта, водительские права, кредитные карточки, в общем, возни ему предстоит немало. Но, уверен, он справится. Если что, я помогу. И, само собой, область, в моём лице, подбросит немного деньжат из фонда чрезвычайных ситуаций. Это уже моя прямая обязанность. Ладно, что мы всё обо мне да обо мне? Как твоё колдовское расследование продвигается?
- Мне уже всё понятно, осталось только уточнить мелкие детали. В общем, так. У Карины отвратительные отношения с сестрой. Они не поделили родительское наследство.
- Обычное дело. Такое сплошь и рядом.
- Карина всё-таки в своей ненависти головы не теряет, а вот у Светланы, это её сестра, крышу снесло окончательно. Она решила подставить Карину по полной программе. Примерно как весной мой папаша подставлял тебя.
- Помню, - тяжко вздохнул муж, но потом улыбнулся: - Впрочем, я на него не в обиде. Всё закончилось не просто хорошо, а великолепно.
- Согласна. Так вот, Светлана в то время отдыхала в Анапе. Но выкроила пару дней, чтобы тайно примчаться сюда. Здесь показалась сестре, навешала ей какую-то лапшу на уши, и благополучно вернулась к тёплому морю, яркому солнцу и золотому песку пляжей Анапы. Ей, несомненно, кто-то помогал, хотя бы потому, что к дверям Карины она явилась не одна. Поначалу я подумала, что Светлану подвозил кто-то случайный, например, Дина…
- Твоя сестра?
- Да. На неё многое указывало. Но если подумать, случайного человека здесь быть никак не могло. Практически голая женщина ночью одна ловит попутку? И не боится, что напорется на какого-нибудь насильника? Или на полицию? Бред! За рулём была её сообщница, которая только обозначила Карине своё присутствие, и удрала при первом же удобном случае. Ищи её теперь! Майор Нежный вот искал, и не нашёл. Неудивительно. Она не желает, чтобы её находили.
- А разве он не проверил алиби Светланы? Женщину-шофёра он не нашёл, потому что её, в каком-то смысле, и не было. Это понятно. Но уж алиби-то проверять он умеет! Он лучший сыщик в нашем городе, а может, и не только в нашем.
- Я думаю, он проверял спустя рукава. И вот почему. У Светланы, которая ночью пришла к Карине, на ноге была кровоточащая рана. А у той, что отдыхала в Анапе, раны не было. Значит, это или разные женщины, или Карина ночной визит сестры вообще выдумала. Значит, незачем тщательно проверять алиби курортной Светланы. Верно?
- Я бы сказал, что да. А что скажешь ты?
- Скажу, что рана могла быть фальшивой. У нас в городе есть специалист, который отлично может сделать такую имитацию. Сегодня мы с Юрой были у него в гостях.
- Ты, случайно, не о Берендее говоришь?
- Да, - удивилась я. - А что, ты его знаешь?
- Его я не знаю. Но я знаю о нём. От того самого Юрия Николаевича, между прочим. Берендей лет пятнадцать назад был замешан в какую-то мутную историю со взрывами в банках. Коммерческих, естественно, а не трёхлитровых. Тогда его звали иначе, Пиротехником, кажется. Потом он жил у нас по чужому паспорту и работал в театре. А сейчас ещё раз поменял паспорт, в этот раз на свой настоящий, и по мелочам работает на местных бандитов.
- Ты всё о нём знаешь? И Нежный знает? Тогда почему полиция его не трогает?
- А в чём его можно обвинить? В деле со взрывом его никто из бандитов не опознал. Да и происходило всё не у нас, и расследование вела не милиция, а федеральная спецслужба. Какое дело Нежному до их проблем? Чужой паспорт доказать очень сложно, да уже, наверно, и срок давности истёк. Лена, неужели ты думаешь, что Берендей - идиот? Раз он болтает о таких вещах с кем попало, а вы с Юрой для него именно кто попало, значит, то, что он вам рассказал, ему ничем не повредит. Так он подтвердил, что сделал Светлане имитацию раны?
- Нет. Но и не опроверг. И, вдобавок, заявил, что это сделать можно. Мне неважно, чья именно это работа.
- Хорошо. Хватит о грустном. Леночка, у меня к тебе остался ещё один вопрос. Когда ты начнёшь называть меня по имени?
- Тебе не идёт ни ‘Саша’, ни ‘Шурик’, - как обычно, заартачилась я.
- А ‘Мэрский’, значит, идёт? Ладно, пойди прими душ, а заодно потренируйся произносить моё имя. Оно совсем несложное.
Допив морс, я встала из-за стола и направилась в ванную. Юра догнал меня на полпути и заговорщицки шепнул:
- Если я что-то понимаю в этой жизни, тётя Лена, тебя сегодня будут ведьмить.
Я пригрозила превратить его в жабу, но парень ни капли не испугался, состроил в ответ зверскую рожу и показал язык.
***
Паршивец вечером меня здорово разозлил, тоже мне, нашёл подружку для своих детских игр, так что утром я не стала с ним церемониться. Как только муж, которого я ночью с огромным трудом смогла три раза назвать Шуриком и по разу Сашиком и Александром Великим, отправился, как обычно, на государеву службу, я немедленно объявила подъём его хулиганистому отпрыску.
Юра плохо выспался и был недоволен, но принял мои тиранские замашки стоически. Пока мы поглощали лёгкий завтрак, я позвонила Мешку и обрадовала его, что мы выезжаем через полчаса. Он ещё не совсем проснулся, но всё равно возразил, что не успеет, ему же надо заехать за Бубновым, а тот живёт хрен знает где. В итоге мы сошлись на пятидесяти минутах.
- Тётя Лена, а что мы будем сегодня делать? - поинтересовался Юра.
- Думаю, обязательно нужно посоветоваться с твоими дальними предками, - сообщила я. - Хотела провести спиритический сеанс, но потом подумала, что на это уйдёт слишком много астральной энергии, и решила пойти другим путём.
- Каким?
- Поехать к ним на машине. Ты же говорил недавно, что твой дед от меня чего-то хочет. Вот пусть и расскажет, чего именно он хочет.
- Ты как-то странно используешь магию. Точнее, почти её не используешь.
- Юра, я же говорила тебе, что никакой магией не владею, а должность муниципальной ведьмы - дурацкая шуточка твоего папочки. Но раз во мне видят ведьму, я и веду себя, как им положено. То есть, постоянно упоминаю Высшие Силы, спиритические сеансы и тому подобную муть. Мне не тяжело. Вот сейчас я сомневаюсь в своей версии. Вчера вечером мне казалось, что иначе и быть не может, но уже не уверена. Придётся воспользоваться интуицией, но ты можешь называть её ясновидением.
- Я не понимаю, - признался парень. - Что не так?
- О майоре Нежном все говорят в превосходной степени. Он якобы лучший полицейский города, а может, и Галактики с окрестностями. Мог такой профессионал небрежно проверить чьё-то алиби, пусть даже в деле ему давно всё ясно, а само дело яйца выеденного не стоит?
- Не знаю. А ты?
- И я не знаю. Вот и спрашиваю Высшие Силы: та дама с раненой ногой была с Анапы иль другой?
Внезапно вошедшая в столовую с чаем и кофе Арина Родионовна, услышав заклинание, как всегда перекрестилась и буркнула что-то вроде ‘Господи, спаси и помилуй!’.
- А как они тебе ответят? - Юра демонстративно не обращал на неё внимания.
- Да пусть хоть как-нибудь. Лишь бы я поняла, что это ответ.
- Тётя Лена, а почему ты не хочешь просто поговорить со Светланой? Может, тогда всё разом и прояснится?
- Чёрта с два! Её допрашивал Нежный. Помнишь, как о нём Бубновый сказал? Невозможно его обмануть. У него или признаются, или он понимает, что ему наврали. Думаешь, я смогу сделать это лучше майора?
- Но если он такой крутой, выходит, Светлана сидела в Анапе и никого у нас не трогала?
- А ты не забывай, что он проверял детские воспоминания курортницы. Это явно нестандартное действие. Оно могло понадобиться только потому, что майор что-то заподозрил. Но подозрительных фактов у него никаких не было. Значит, на допросе он почувствовал, что ему врут. Но этим вопросом мы займёмся позже. Сейчас - поездка к твоим деду, бабе и курочке Рябе, вместо которой у них почему-то собачка Барсик, а потом - ожидание ответа Высших Сил.
- Ты же в них не веришь!
- Ну, и что? Надеюсь, они всё-таки соизволят ответить независимо от моей веры или неверия.
Мешок подъехал с опозданием на четверть часа. В своё оправдание он ругал Бубнового, который долго искал чистые носки. Или хотя бы условно чистые, а то от запаха тех, что есть, в машине заводятся какие-то непонятные жучки-мутанты. Бубновый вяло, без всякой охоты, с ним переругивался, часто зевая. Мешок, видя, что от напарника толку мало, обратился ко мне.
- Зачем вы нас вызвали так рано, дорогая Елена Михайловна? - елейным тоном поинтересовался он.
- Вот оно! - неожиданно заорал Юра, причём так, что Мешок резко затормозил, а Бубновый аж подпрыгнул.
- Чего так возбудился, малец? - недовольно поинтересовался Бубновый. - Какой-то ты непостоянный. Вчера тебя волновала она, сегодня - оно.
- На самом деле, не оно, а они!
- Ну, это уже лучше. Если, конечно, они - женского пола. А то у таких, как мы, всякого разного разнообразного не очень принято.
- Да я вообще совсем не об этом, а о Высших Силах! Тётя Лена, неужели ты не услышала, что сказал дядя Мешок?
- Он высказал недовольство, что ему не дали выспаться. Это ожидаемо. Ты тоже был недоволен.
- При чём тут я? Дядя Мешок сказал ‘Рана дорогая’ и ‘Зачем?’.
- Не ‘рана’, а ‘рано’! - поправил его Мешок.
- Это понятно, но звучит-то очень похоже! Тётя Лена, это же тот самый ответ Высших Сил! Фальшивая рана - дорогая. Такие спецы, как дядя Берендей, бесплатно не работают. Так зачем она кому-то понадобилась?
- Если бы не эта рана, Нежный проверял бы алиби курортной женщины всерьёз, по-настоящему, - неуверенно предположила я. - А другой полицейский вообще не проверял бы. Может, для этого?
- Елена Михайловна, если Юр Николаич проверял чьё-то алиби, так он его по любому проверил всерьёз, - веско заявил Бубновый. - Будь там хоть рана, хоть метеорит, хоть что хотите. И если он говорит, что алиби, значит, так оно и есть. Он, гад такой, не ошибается. И ещё он не боится сказать, что не справился. Я это к чему. Если он выяснял-выяснял, да так и не смог выяснить, то честно в этом признается. Понимаете?
- Бубновый, ты хочешь сказать, что раз Нежный, всё проверив, решил, что Светлана из Анапы не уезжала, то глупо в этом даже сомневаться?
- Про алиби ничего не знаю, это с Юр Николаичем разбирайтесь. Я ж не ясновидец, как вы. А про рану липовую вот что скажу. Такую, чтобы её перевязывали и липу не заметили, у нас только Берендей может сделать. И не за пять рублей, и не за пять минут.
- Это точно, - подтвердил Мешок. - Имитацию нужно делать из пластика, резина не пойдёт, её на ощупь сразу распознают. Цвет подбирать нужно, чтоб не сильно отличался. Потом ещё морщинки сделать, гладкая кожа - только у младенцев, и то не всегда. Ну, а как сделать, чтоб та хрень, которая вместо крови, из раны вытекала потихоньку, это только сам Берендей и знает.
- Там не заменитель, а настоящая кровь, - возразила я. - Полицейские эксперты нашли остатки кровавых следов.
- Вот как! Тогда проблема совсем другая. Кровь очень быстро сворачивается, так что какие там могут быть следы? Чтоб не свернулась, нужны специальные вещества, называются коагулянты. Ой, нет, перепутал. Наоборот, нужны антикоагулянты. Только на хрена возиться с настоящей? Липовую на вид не отличить, распознает только экспертиза.
- Ты бы тут поменьше нам травил всякие непонятные слова! - одёрнул его напарник. - С понтом образованный, а на самом деле - три класса и два коридора!
- Я, между прочим, самообразованием занимаюсь, в отличие от некоторых.
- Да кого из нас волнует, чем ты по ночам занимаешься?
- Ой, не скажи! Раз Высшие Силы говорят моим ртом, значит, одобряют.
- А что они ещё твоим ртом делают?
- Больше ничего. Если захотят сделать что-то плохое, воспользуются твоим.
- Ты, Мешок, лучше не нарывайся! Твоё дело какое? Рулить! Вот и рули. А то машина стоит, а водила ездит пассажирам по ушам.
- Ко мне какие претензии? Как только дорогая Елена Михайловна поделится с нами своими планами на тему, куда ехать, так сразу же и поедем.
***
Бывший губернатор жил за городом, в хорошо охраняемом элитном посёлке. На въезде свирепые стражи шлагбаума категорически не хотели пропускать ни жену Мэрского, ни дочь Каретникова, ни даже внука, прибывшего в гости к деду. Бубновый рассвирепел и решил перестрелять охранников, но я ему запретила. Всё же надеюсь, что он это не всерьёз. Мешок поинтересовался у меня, почему я заранее не позвонила старику, чтобы он предупредил кого надо, и я не нашла, что ответить.
Мы с Юрой раз за разом названивали его ‘дальним предкам’, но они не отвечали на вызовы. Бубновый предложил мне использовать магию, я пропустила его слова мимо ушей. Наконец, Юра дозвонился до бабушки, охранники вдруг заулыбались и стали вежливы и предупредительны, шлагбаум немедленно подняли, и наш чёрный ‘БМВ’ величественно вкатился на территорию посёлка.
Мешок остановил машину возле нужных ворот и заявил, что внутрь ни заходить, ни заезжать не станет, там обитает страшный зверь, вполне способный не только убить человека, но и прокусить покрышки, и даже прогрызть дверь автомобиля. Бубновый безоговорочно поддержал напарника, что случалось очень редко. Переубедить их не удалось, пришлось мне с Юрой от ворот до дверей дома идти пешком по дорожке, выложенной плиткой.
Я внимательно смотрела под ноги, чтобы не попасть каблуком-шпилькой в зазор между плиточками, и потому собаку заметила не сразу. Барс, для своих - Барсик, был огромным псом чёрного цвета, мне говорили, что порода называется какая-то там овчарка, но я не запомнила, какая именно. Его сильные челюсти запросто дробили человеческие кости, что он однажды и проделал, практически откусив одному типу с нехорошими намерениями руку с пистолетом.
Барс, поскуливая от радости, прыгнул на меня, естественно, повалив на землю, затем, пару раз лизнув в лицо, бросился к Юре и перевернулся перед ним на спину, просительно заглядывая в глаза. Парень присел на корточки и принялся почёсывать собаке грудь. Барс жмурился от удовольствия и слегка повизгивал. Я тем временем поднялась на ноги и достала из сумочки кусок сырого мяса и кость.
Пёс резко утратил интерес к ласкам и вскочил, опрокинув теперь уже Юру. Пожирание моих гостинцев заняло у него от силы секунд пять. Мясо он проглотил, почти не жуя, а кость мгновенно перемолол мощными коренными зубами. Мы продолжили путь, и Барс бежал рядом, ласкаясь то ко мне, то к нему.
- Тётя Лена, я Барсика ещё щенком знал. А вот почему он вас признаёт своей? - недоумённо и немного обиженно поинтересовался Юра.
- Ты уж определись, ведьма я или нет. Если да, считай, что я его просто приворожила колдовством.
Барс сказал ‘Гав!’, и прозвучало это, как самое настоящее подтверждение. Парнишка посмотрел на него с сомнением, пёс промолчал и завилял хвостом. Юра тряхнул головой и решительно зашагал дальше по огромному двору. Я старалась не отставать, но на высоких каблуках получалось плохо.
Встретили нас очень радушно. Разумеется, хозяева радовались не мне, а своему внуку. Если с дедом Юра встречался регулярно, последний раз - позавчера, то видеться с бабушкой отец ему запретил. Для этого у него была настолько веская причина, что и сама бабушка не протестовала, хотя внука любила до беспамятства. Нет, я не нарывалась на скандал с мужем. О том, что собираюсь навестить бывшего губернатора, прихватив с собой Юру, я предупредила. Муж немного подумал, и сказал, что запрет пока снять не готов, но на его разовое нарушение посмотрит сквозь пальцы, при условии, что я как следует присмотрю за его сыном.
Парень мне был нужен только потому, что без него меня бы отсюда быстро спровадили, если бы вообще пустили. То есть, мои побуждения изначально были абсолютно эгоистичны. Но теперь, глядя на счастливое лицо старухи, поняла, что безо всякого умысла сделала доброе дело. Мы сидели в прохладной тенистой беседке, Юра рассказывал бабушке о своей жизни в Англии, а та не могла налюбоваться внуком. Мне даже стало её жалко, ведь неизвестно, когда они увидятся в следующий раз. Впрочем, напомнила я себе, это не моё дело. Тем более, что я знала причину запрета.
Я им не мешала, но и не вслушивалась в разговор. Всё это Юра уже рассказывал отцу, как только приехал, а я при этом уши не затыкала. Дед тоже интереса к разговору не проявлял, пил чай, гладил собаку и думал о чём-то своём. Барс, развалившийся у ног хозяина, высунув язык, выглядел безобидным добродушным псом, совсем непохожим на отлично обученную собаку-телохранителя.
Невольно вспомнила, с каким ужасом об этом псе говорили Мешок и Бубновый, и отметила для себя, что раз они так хорошо его знают, наверняка уже имели с ним дело, причём встреча явно закончилась не в их пользу. Впрочем, нюансы взаимоотношений моего отца и бывшего губернатора, а также подчиняющихся им людей и собак меня сейчас совершенно не волновали.
Разговор внука с бабушкой увядал на глазах, и я этому нисколько не удивилась. Он наверняка уже всё это ей рассказывал, ведь отец запретил Юре встречи с ней, а не разговоры по телефону. Парень всё меньше говорил и всё больше внимания уделял чаю. Наконец, и бабушка это почувствовала, и сделала паузу в своих расспросах. Замолчав, она зажгла сигарету и выдохнула облако на редкость вонючего дыма.
С облегчением я убедилась, что дым табачный. Я знала, что старуха курит не только табак. Именно поэтому, а ещё потому, что она не очень надёжно прячет свои запасы травки, мой муж и не разрешал Юре с ней встречаться. Судя по всему, и в Англию его отправил для пущей уверенности и собственного душевного спокойствия. Я старуху не осуждала. Она перенесла тяжелейшую онкологическую операцию, которая чудом сохранила ей жизнь, но не избавила от приступов адской боли. В её положении увлечение марихуаной - далеко не самый страшный грех.