остаться незаметной для группы игроков, воевавших за стенами
старого форта с ее сородичами. Тихо прокрасться вдоль наружной
стены, заглянуть в ворота, оценить обстановку и притаившись, ждать нужного момента, вот каким был ее план.
Выполнив все необходимое и уловив нужный момент, она
нанесла первый удар. Паладин, находившийся к ней ближе всех, успешно сражавшийся одновременно с двумя огромными
троллями и умудрявшийся подлечивать друзей, пошатнулся и
попятился назад. Зурлюгзи была очень сильна в магии. Второе
заклинание лишило паладина жизни.
Не делая перерыва, троллиха прицелилась в жреца
Ородрохана и убила его одним единственным заклинанием.
Судьба гномов, оставшихся без поддержки была предрешена. Под
ударами взбешенных защитников замка и проклятиями,
наложенными Зурлюгзи, они, медленно пятясь и вяло
отмахиваясь, продержались не больше десяти секунд.
Зурлюгзи, довольная своей работой поспешила скрыться в
кустах и затаиться в ожидании второго акта. Подло убиенные ею
игроки, собрались перед воротами форта через пять минут.
Восстановившись и обсудив причины поражения, они снова
ринулись в бой и снова, когда победа была близка, их постигло
неожиданное поражение.
На этот раз Зурлюгзи не осталась незамеченной. Через пять
минут ее окружили и, прежде чем убить, завели разговор:
– Какого лешего ты это делаешь, дура?
– Да просто, смешно посмотреть на клоунов.
– У тебя уровень меньше чем у нас. Сейчас положим здесь и
заберем все вещи, – пригрозил паладин.
– И надругаемся! – хихикнул один из гномов.
– Мелковат ты, карлик, для надругательства надо мной! Это
я над вами надругаюсь, – зло ответила Зурлюгзи. – И буду делать
это, пока не станете молить о пощаде!
– Клинический случай, – заключил Ородрохан. – Девочка,
наверное, переиграла и сошла с ума.
– Скажи маме, чтобы вызвала психиатра на дом. Пока ты
бабушку не прибила утюгом.
– Сам дурак, – звонко ответила молодая троллиха. – Своей
маме лучше скажи, что у нее вырос задрот и неудачник. Может в
армию тебя отправит.
– Да все, валим ее и разбираем на запчасти, – разозлился
паладин. – Пусть потом бьется головой о клавиатуру и заливает ее
горькими слезами. Дура несчастная!
Подскочив к троллихе, он занес меч для удара, гном тоже
замахнулся, намереваясь вонзить во врага ржавый боевой топор.
Ородрохан начал читать боевое заклинание, а гном-чернокнижник
быстро наложил проклятье. Вдруг произошло что-то
неожиданное. Вокруг Зурлюгзи быстро надулся мутноватый
фиолетовый пузырь и тут же с громким хлопком взорвался. Те, кто находились рядом, погибли сразу, те, кто атаковали издалека, не успев произнести второго заклинания, от следующего удара
троллихи присоединились к товарищам.
Через пять минут история повторилась. Некоторые ценные
вещи перекочевали в рюкзак наглой бестии. Поскольку игроки
могли ожить только возле своих трупов, их неминуемо настигали
заклятия Зурлюгзи. После четвертой попытки, перебитый отряд
решил не воскрешаться.
– Да что это за бред! – возмущался гном-воин. – Это же
нереально! У нее уровень меньше нашего.
– А нас еще и пятеро! – соглашался Ородрохан. – Может она
использует читы или баги?
– Или у нее есть сильные вещи, – добавил паладин.
– А к нам-то она чего прицепилась? Развлекается сучка! –
возмутился гном-чернокнижник.
– Я тоже недавно так мог, – не сдержался Ородрохан. –
Помните эльфа, который по дешевке продавал нам ценные вещи?
– Еще бы! Топорик мне тогда хороший достался.
– Я купил у него тогда амулет. Оказалось, что он обладает
просто чудесными свойствами. С ним я был почти бессмертен и
мог тоже вот так разделаться с пятерыми.
– И нам ничего не сказал, – обиделся гном–чернокнижник.
– Да я думал, что это баг. Решил не выдавать его раньше
времени.
– А теперь что? – поинтересовался гном.
– Да все. Закончились чудесные свойства, – с сожалением
бросил Ородрохан. – Может быть троллиха использует что-то
похожее?
– Давайте напишем админам, предложил гном –
чернокнижник. – Пусть с ней разберутся.
– Пиши, стукач! – презрительно бросил паладин.
– А что ты предлагаешь? Мы же не можем даже ожить. Вон
она сторожит возле трупов.
– Подождем, когда эта сумасшедшая школьница отправится
спать, – предложил вариант спасения Ородрохан. – Не сутки же ей
здесь воевать.
Все согласились подождать до двух часов ночи и занялись
другими делами. Зурлюгзи продолжала сидеть возле трупов и
утром. Словно злобный хищник, ждала она воскрешения своей
жертвы, чтобы снова убить ее и снять с тела одну из вещей.
– Иди в школу уже, девочка! – написал троллихе паладин. –
Тебе же прогулы поставят и мама ругать будет.
– Да я уже давно школу прогуливаю, – как ни в чем небывало
ответила Зурлюгзи. – Это не проблема. Тебе же в универе тоже
прогулы сейчас ставят.
– Дай мне хоть ожить и уйти чиниться, – попросил паладин.
– Я больше не хочу с тобой воевать.
– А кто требовал моей смерти? – припомнила троллиха.
– Да это было сгоряча. Прости, – извинился паладин и
уточнил: – Ну, я оживаю?
– Ну, попробуй.
Паладин воскрес, постоял немного перед опасной
троллихой и пока она не передумала, поспешил удалиться.
Заклинание настигло его рядом с трупиком гнома-чернокнижника.
С жизнью он расстался настолько быстро, что даже не успел
отреагировать.
– Как ты это делаешь? – спросил паладин, в очередной раз, вернувшись к своему трупу.
– Секрет.
– Когда ты нас отпустишь?
– Никогда.
– Ты же не сможешь здесь дежурить круглосуточно? –
рассмеялся паладин.
– Смогу, – коротко ответила троллиха.
– Зачем тебе это нужно? У тебя много лишнего времени?
– Вы меня обидели, и я буду мстить.
– Я же извинился уже, – выкрикнул паладин.
– Я вас не прощаю, – презрительно бросила Зурлюгзи.
– И что теперь делать?
– Будете лежать здесь.
– Сколько?
– Вечно.
Слова озлобленной троллихи оказались правдой. Она так и
осталась сидеть возле своих жертв, не давая им ожить и
продолжить игру. Сначала ребята думали, что месть закончится
завтра, потом на следующей неделе, потом в следующем месяце.
Многочисленные жалобы, отправленные администрации игры не
приносили никаких плодов. В сухих ответах значилось, что
нарушений правил не обнаружено, мол, если руки кривые, то
администрация в этом не виновата.
В конце концов, ребята, помучившись от бессильной ярости
и резкой смены основной среды обитания, бросили игру.
4. Из огня
Да, последний год я зарабатывал на жизнь тем, что мешал
людям играть в компьютерные игры. Попытки осознать суть
своей деятельности то смешили меня, если представить сам
процесс, то приводили в несколько опечаленное настроение, если
он поразмышлять о её смысле. Действительно, какой смысл в том, что бы мешать подросткам и взрослым находить спасение от
такой вот холодной и мрачной реальности как сейчас, в ярких
виртуальных мирах полных вожделенных возможностей и
приключений? Кому какая польза от того, что люди, привыкшие к
определенным законам игровой реальности, вдруг обнаруживают, что с их персонажем происходит нечто из ряда вон выходящее?
Кому нужны все эти проклятия, извергаемые вместе со слюной на
стекла мониторов, клавиатуры разбитые дрожащими руками о
пепельницы с окурками, бутылки из-под пива полетевшие в окно?
Как ни странно, но кому-то это все-таки бывает нужно.
Обычно это родственники, заметившие, что теряют близкого
человека, возлюбившего искусственную, фантастическую
реальность больше, чем ту, в которой обитают они. Это матери, мечтающие о достижениях и внуках, и с тоской наблюдающие за
метаморфозами своих взрослых чад, ежедневно истребляющих
драконов для того, чтобы приобрести новый боевой артефакт. Это
жены, мечтающие об отключении интернета или света. С тоской
вспоминающие о том, каким милым и внимательным был супруг
до того, как друзья пригласили его для укрепления гильдии, клана
или корпорации.
Желающие вернуть своих близких, приходили к
волшебнику, который был в силах сделать это быстро и надежно -
ко мне. Посвящали в свою беду, сообщали всю необходимую для
работы информацию и платили гонорар. В итоге они получали
разбитые мониторы, клавиатуры и окна. Выслушивали от
близкого человека сотни проклятий, бегали в аптеку за
валерьянкой и аминалоном, вытягивали из запоя. И, что самое
странное, делали это с тихой радостью, с надеждой на то, что в их
будущем есть нечто отличное от игромана, залипающего за
бесполезным и, даже вредным, занятием.
Цепь событий, приведшая меня в сырой и неуютный в это
время года парк, начиналась вполне ординарно. Как это обычно
происходило, позвонила женщина с немного скрипучим, но
довольно приятным голосом, представилась Светланой
Николаевной и договорилась о встрече. Пришла почти без
опоздания. С порога обрушила словесный поток, состоящий из
причитаний, переживаний и описаний страшного несчастия, постигшего ее талантливого сына, сбежавшего в иной, чуждый и
непонятный мир. Когда поток эмоций иссяк, я попытался
структурировать полученное сообщение.
– Какая игра?
– Какой-то там "мир", – прикрыла глаза, припоминая
женщина, – "мир военного ремесла", по-моему.
– Каким персонажем играет Ваш сын?
– Такой, с длинными ушами. Сын говорил, что это эльф.
– Как его зовут в игре?
– Вы знаете, очень странное имя. Не представляю даже, как
он такое выдумал. Ородрохан.
– Хорошо, – протянул я, записывая все на листочек, – сервер
известен, персонаж известен. Когда он обычно в игре?
– Да целыми днями! – возмутилась мать. – Ухожу на работу
– играет, прихожу – играет. Бегает иногда на кухню за едой да в
магазин выходит за пивом. И спать ложиться под утро. Это какой-
то кошмар!
Я, конечно же поспешил ее успокоить. Пообещал, что через
несколько недель сыночек совершенно забросит своего эльфа и
его незадачливых дружков, вернется в суровую реальность к
любимой маме.
– С трудом, конечно, верится, – скосив глаза вправо, ответила
посетительница. – Вы знаете, я уже все перепробовала. Даже к
бабке ходила, которая от алкогольной зависимости лечит.
– И что бабка?
– Бабка что-то колдовала над фотографией, потом сказала, что это очень сильный приворот, и она ничего не может сделать.
Я, усмехнувшись, ответил, что она была близка к истине.
Цифровой приворот традиционным колдуньям не по зубам. Не тот
профиль. Обеспокоенная мать, шморгнув носом, чуть не
заплакала, возмутилась:
– Бред. Это же игра. Причем здесь приворот? – задумалась
на секунду, выдала: – А знаете, лучше бы, действительно, был
приворот. Знаете, как внуков хочется!?
Решив немного взбодрить посетительницу сарказмом,
привести ее в чувства, я поинтересовался, чем же ее не
устраивают внуки – эльфы. Реакция была ожидаемо бурной:
– Вы что, издеваетесь?!
– Нет, не издеваюсь. Хочу разобраться в вашем отношении к
происходящему. Как вы думаете, почему Ваш сын предпочел игру
реальности? Чего ему не хватало?
– Не знаю. Рос послушным мальчиком. Учился хорошо. В
институт поступил сам. Не пил. В дурные компании я его не
пускала. А тут как с ума сошел. Засел за монитором и жмет эти
кнопки восторженно. Словно с ума сошел! Уже второй год!
– А Вы не задумывались о том, что ему вот так надо
некоторое время "пересидеть" в этой игре, вдали от реальности. А
потом все само собой наладится. Может быть, он нашел там то, чего ему не хватало в Вашем мире? Что, если ему надо выпить эту
горькую чашу до дна.
– Второй год уже хлебает! По-моему хватит, – твердо
отмахнулась женщина. – В институте совсем на двойки сполз.
Если он еще месяц просидит вместо того, чтобы закрывать
хвосты, его просто отчислят.
– Хорошо. Тогда давайте договоримся. Через две-три недели
ваш сын бросает играть. Вы его тут же стараетесь направить в
нужное Вам русло. За все, что произойдет с ним потом, я не несу
никакой ответственности.
– Это что, договор? Где подписаться?!
– Расписываться не надо. Просто, я хочу Вас предупредить, что человек очень медленно перестраивается. Всегда тяжело
входить в новое русло. Ваш сын может начать вести себя
неадекватно. Вы должны будете следить за ним и в мягкой форме
пресекать попытки совершать глупости.
– Вы меня пугаете?!
– Я пытаюсь вас убедить в том, что пока лучше оставить все
как есть. Поверьте, хоть мне это и не выгодно, но я хочу быть
честным.
– Нет. Хватит. Я на все согласна лишь бы не это фанатичное
круглосуточное бдение перед экраном.
Мы обсудили мелкие детали, договорились о том, что
оплата будет после конкретного результата. Обнадеженная и
упокоенная она ушла домой, наблюдать за поведением сына, чтобы не пропустить тот самый важный и вожделенный момент, когда он перестанет быть эльфом Ородроханом и снова
превратится в человека Алексея. Такая у нас волшебников работа
– развораживать людей, вырывать их из цепких объятий
фантастических миров.
Через три недели Светлана Николаевна принесла
оговоренный ранее гонорар. Поделилась своей бесконечной
материнской радостью. Была несказанно счастлива, что может
теперь говорить с сыном о его будущем, не отвлекаясь на
бесконечные сражения с монстрами и наглые реплики его
постоянно присутствующих друзей. Горячо поблагодарила за
невероятный результат и поспешила домой наверстывать
упущенное.
5. Да в полымя
В следующий раз она объявилась через месяц. Бледная,
исхудавшая, с потухшими глазами. Сложно было узнать в ней ту
яркую, ухоженную даму, постоянно демонстрировавшую
исключительность своих проблем. Неразборчиво поздоровавшись, прошла к креслу, стоявшему у стола, тяжело рухнула в его теплые
мягкие объятья. С небольшим облегчением вздохнув,
требовательно спросила:
– Что вы сделали с моим сыном!?
– Я с ним ничего не делал, – скрытое обвинение я парировал
осторожно. – Что у Вас произошло?
– Это у Вас произошло! – с нажимом выпалила женщина и
не останавливаясь начала изливать потоки своих несчастий: – Да, он играл. Играл больше года. Мне было очень тяжело смотреть, как мой сын вместо того, чтобы думать о будущем тычет эти
мерзкие кнопки и таращится в монитор. Но он, по крайней мере, был дома. Я знала, что он сыт и здоров. А теперь его дома нет. Он
не звонит, ничего не сообщает о себе. Пропал.
Я с облегчением выдохнув, предположил, что у него могла
появиться девушка.
– Знаете!? – визгливо, почти срываясь в плач, выпалила
Светлана Николаевна. – Вы почти угадали! Только не одна
девушка, а десять!
– Так что же вас так тревожит? – обрадовался я. – Смотрите, как все хорошо складывается!
– Тревожит!? Вы таким спокойным тоном надо мной не
издевайтесь, молодой человек! – с нотками угрозы, прищуривая
глаза и в такт словам, кивая головой, процедила гостья. – Сейчас
это начнет тревожить и вас!
Я постарался сделать каменное лицо, промолчал. Давая
понять, что здесь такой тон не уместен, испытующе уставился на
возмущенную женщину. Та, усмотрев в поведении собеседника
признаки обеспокоенности, необходимой для принятия
основного, самого важного сообщения, выпалила:
– Мой сын попал в секту! И виноваты в этом Вы!
Я продолжал молчать. Вот так, сидел, молчал, смотрел на
нее и размышлял о короткости человеческой памяти. Она не
выдержала, прервала паузу, сбавив накал:
– Ну, что Вы скажете?
– Скажу, что в самом начале Вас предупреждал. Ваш сын
находился в состоянии устойчивого равновесия. В игре его
удерживали определенные потребности, которые он мог там
удовлетворять. После того, как я сделал для него игру
невозможной, он стал искать возможность удовлетворения этих
потребностей в другом месте. Вы должны были направить его в
нужное Вам русло. Создать условия для изменения образа жизни.
– Так я же это и делала! – воскликнула Светлана
Николаевна. – Я отвела его в институт. Поговорила с деканом. Мы
вместе договорились о том, что он теперь будет ходить на пары и
сдавать долги.
– То есть, Вы считаете, что он больше всего хотел ходить на
пары и закрывать хвосты?
– Он этого больше не хотел чем хотел, – немного
успокаиваясь, сказала гостья. – Но ведь это надо делать, чтобы его
не исключили из института. Он и так уже на втором курсе два
раза учился.
– Скажите честно, кто больше хотел, что бы он там учился?
Вы или он.
– Ну, я, наверное.
– То есть, Вы его заставляли учиться.
– Его попробуй еще заставь! Надо нервы иметь железные,
что бы его заставить что-то делать.
– Но Вы пытались?
– Пыталась.
– А Вы пытались узнать, чего хочет он сам?
– Да что хочет? – задалась новым вопросом женщина. –
Играть хочет со своими дружками. Пиво пить хочет. На
велосипеде кататься иногда хочет. Вот что он хочет! – повысив
голос, резюмировала она.
– А что он делал в игре?
– Вы что не слушали меня? Я же говорила. Бегал со своими
дружками по всяким там полям и восторженно, как ребенок
воевал со всякими монстрами и другими, такими же
бездельниками, как он.
– Да. Вы описали внешнюю сторону процесса. То, что видно
со стороны. А вот, что делал он сам? – я выдели ударением
словосочетание "делал он".
– Ну, играл. Развлекался. Жил в другом мире, – собеседница
замялась, подыскивая слова.
– Вот, – многозначительно поднял палец Дмитрий. – Жил в
другом мире. А что это значит?
– Это и значит! – округлила глаза Светлана Николаевна, став
при этом чем-то похожей на сову.