– Я был с тобой все это время. Я знаю, как тебе было трудно, как тяжело тебе приходилось работать с тех пор, как меня не стало. – В действительности это была чепуха. Запертые в черной комнате, мертвые могли видеть живых только сквозь окна фиолов. Но Артур понял, что у миссис Роуз были финансовые проблемы, исходя из того, как она торговалась с ним о стоимости консультации. Мозоли, которые он чувствовал на ее руках, должно быть, образовались от долгих часов работы со шваброй или с пылесосом, и факт, что она пришла к нему в десять часов вечера, говорил о том, что она, вероятно, работает сверхурочно.
– Да, это было тяжело. – Ее слезы сочились между его пальцами. – Я так скучала по тебе.
– Но что-то изменилось, не правда ли?
Она с внезапным стыдом отвернулась от него, всхлипнув. Артур легко угадал ее дилемму.
– В твоей жизни появилось кое-что новое, ведь так? Другой мужчина.
Она ничего не сказала, но опустила голову еще ниже, вертя свадебное и обручальное кольца на левой руке.
– Беа, помнишь, что я сказал тебе во время нашего медового месяца?
– На Гавайях? – наморщила лоб миссис Роуз. – Когда?
– Ты помнишь. На берегу.
– Что... что ты любишь меня?
– Что я всегда буду любить тебя, – подчеркнул Артур. – Вечно. Не важно, что случится. В конце концов, ты моя сладкая Беа. – Такое обращение было риском. Если он не угадал, клиентка, вероятно, сочтет это неуместным; зато если он попал в точку, она будет уверена, что он – ее муж.
Игра стоила свеч. Задрожав, она прижала руки к лицу.
– Дэви! О боже милосердный, прости меня...
– Не жалей об этом. Я хочу, чтобы ты была счастлива, даже если ради этого придется выйти замуж за другого. – Артур гадал, был ли таким же понимающим настоящий Дэвид Роуз. По крайней мере, он надеялся.
Она сорвалась со стула и, рыдая, упала на Артура.
– Это не потому, что я перестала любить тебя! Я никогда не переставала любить тебя!
– Знаю. – Укачивая ее и гладя по спине, Артур решил, что настал подходящий момент завершить сеанс. – Я должен идти, Беа. Но я всегда буду рядом, наблюдая за тобой, согревая тебя своей любовью.
Артур поцеловал ее в лоб, а затем позволил своему телу размякнуть на стуле, дыша так, словно он только что пробежал марафон. Закрыв глаза, он слышал плач Беатрис Роуз и чувствовал, как она дрожала, прижавшись к нему.
Когда миссис Роуз выплакалась и высморкала нос, Артур проводил ее до двери. Она от души поблагодарила его и стала настаивать, чтобы он взял еще десять долларов в знак ее благодарности. Он вежливо отказался и пожелал ей спокойной ночи.
Что за жизнь, горько подумал он, заперев входную дверь магазина и задув фонари Коулмэна в прихожей. Говорить ложь, словно экстрасенс во время сеанса гипноза в Вегасе.
Конечно, ему не пришлось бы прибегать к таким трюкам, если бы он просто вызывал мертвых, что и обещала клиентам его вывеска. Но Артур слишком дорожил таким трудом добытым уединением души и не хотел поступаться им ни на мгновение.
Он прошел обратно в комнату сеансов и начал задувать свечи. Может, ему следовало уехать из страны после своего "исчезновения"? Хотя он слышал, что некоторые иностранные государства обращались со своими фиолами еще хуже, чем САКЗС. Если вы отказывались работать в США, Корпорация могла внести вас в черный список, отобрать машину, замучить семью бесконечными проверками. А правительство Парагвая присылало бы вам пальцы вашего супруга, один за другим, пока вы бы не вернулись к работе.
Кроме того, Артур не мог заставить себя покинуть единственную семью, которую он когда-либо знал: Джема и Гиг, Эвана и Бу, Люси... даже Саймона. Они были единственными, кому он доверял достаточно для того, чтобы открыть истинную сущность "Юрия", единственного настоящего фиола в Западном Голливуде.
Теперь половины этой семьи не было в живых.
Круг света в комнате сжался до размеров центрального стола, на котором продолжала отбрасывать колеблющееся кольцо янтарного света масляная лампа. Взяв лампу за ручку, Артур пронес ее сквозь занавешенную бусами дверь в помещение, которое когда-то было задним офисом магазина. Он превратил его в жилое помещение, установив в ванной небольшой душ, все трубы которого были из пластика, как, впрочем, и во всей остальной водопроводной системе, и поставив койку, гардероб, несколько книжных полок (в основном с книгами по восточной философии), а также примус. Добровольный отшельник обходился без холодильника, питаясь в основном консервами, свежими фруктами, корнеплодами и готовой едой, которую ему регулярно доставляли. Как и во всем магазине, стены здесь тускло блестели от мятой алюминиевой фольги.
Единственным электрическим устройством в комнате был фонарик, лежавший на полу возле кровати, и, вопреки обыкновению, Артур включил его, чтобы убедиться, что батарейки еще работают. Свет с улицы не проникал сквозь покрытые фольгой окна, поэтому, когда гасли лампы, помещение становилось черным как пещера, и Артур ненавидел на ощупь искать ванную посреди ночи.
Рядом с фонариком лежал незарегистрированный револьвер Т-45, который он купил на Бульваре у одного из первоклассных торговцев.
Артур поставил масляную лампу на гардероб и переоделся в пижаму. Почистив зубы над раковиной в ванной, он вынул слишком-фиолетовые линзы и положил их в раствор до следующего дня. Потом он уселся на койку, снял стекло с лампы и задул пламя.
Как только толстый фитиль из витой веревки растворился во тьме, из комнаты сеансов донесся звук – тихий металлический звон, который внезапно оборвался.
Окруженный почти осязаемым мраком, Артур сидел не шевелясь, стараясь убедить себя, что дуновение воздуха толкнуло дверь в комнату сеансов, и она задела висевший над ней колокольчик. Но это не объясняло внезапной тишины, как будто пальцы сжали колокольчик, чтобы заглушить его звон.
Двигаясь на ощупь и по памяти, Артур подобрал револьвер и фонарик. Взведя курок, он включил свет, отчасти ожидая увидеть стоящего перед собой убийцу. Быстрый взмах лучом фонарика убедил его, что в комнате больше никого нет.
Тогда Артур направил фонарик и оружие на нитки сиреневых бус, занавешивавших дверной проем. Воображаемые звуки заставляли дергаться его уши, однако он ничего не слышал.
Он не знал, сколько времени просидел так, прислушиваясь, едва осмеливаясь моргнуть. Казалось, прошло больше часа. Ему казалось, что он может поддерживать эту "мексиканскую ничью" всю ночь: в конце концов, у него было преимущество, потому что незваный гость – если он там был – не мог войти в комнату без того, чтобы Артур его не застрелил. На следующий день к нему должны были прийти клиенты, и Артур мог дать им знак вызвать полицию, выстрелив из своего Т-45, конечно при условии, что к тому времени пришелец не исчезнет.
Мускулы его рук начало сводить, и он отругал себя за трусость. Может, в соседней комнате прятался человек, убивший Джема и остальных. Если Артур позволит ему ускользнуть так же, как он прокрался внутрь, его следующей жертвой может стать Люси или Бу.
Впервые за шесть лет Артур Маккорд пожалел, что у него не было телефона.
Он направил луч фонарика на пол под занавеску из бус. Там никто не стоял.
Держа палец на взведенном курке, Артур встал и маленькими шажками направился к двери. Прижавшись спиной к правой стене, он дулом пистолета отодвинул в сторону несколько нитей с бусами, чтобы посветить фонариком в комнату сеансов. Начав с ближайшей стены, он пробежал лучом по периметру комнаты. Созвездия и знаки зодиака проплывали в круге света, который стал больше и тусклее, когда достиг дальней стены. Артур немного высунулся в проем – как раз достаточно для того, чтобы достать лучом до всех углов комнаты.
Он никого не обнаружил.
Тогда он посветил на дверь, находившуюся по диагонали от него. Она была приоткрыта и ее верхний косяк соприкасался с передним краем колокольчика. Стоял ли пришелец все еще за этой дверью, прячась в прихожей? Как он проник через запертую входную дверь?
С равным беспокойством Артур оглядел покрытый скатертью стол в центре комнаты. Под ним достаточно места, чтобы спрятаться. Но как заглянуть под стол или за дверь, не открываясь для нападения с другой стороны?
Артур продвигался к столу, словно это был спящий лев. Не прекращая освещать дверь лучом фонарика, он быстрым ударом правой ноги перевернул стол. Стол приземлился на круглый край и, прокатившись, остановился, запутавшись деревянными ножками в скатерти.
На полу под столом было пусто.
Артур облизал пот с верхней губы. Луч фонарика парил на двери, словно овал света, ожидающий актера. Стала ли щель у края двери шире с тех пор, как он первый раз взглянул на нее? Или он оставил ее приоткрытой, когда закрывал магазин?
Он бочком подошел к двери со стороны петель и заглянул сквозь затянутое проволочной сеткой окно. Ничего. Однако он не мог быть уверенным, пока...
Придерживая фонарик большим пальцем, он подсунул пальцы левой руки под дверную ручку. Крепче сжав оружие правой рукой, он открыл дверь.
Сзади послышался треск разрываемой ткани.
Полотнища, осознал Артур, прежде чем смог повернуться назад. Он был за одним из полотнищ.
Тонкая, как бритвенное лезвие, струна пианино вонзилась в его горло и сжала трахею.
Артур дернулся назад, открыв рот, но был не в состоянии вздохнуть. Он машинально дернул указательным пальцем, выстрелив в стену. Хотя он сумел удержать оружие, фонарик выскользнул из-под большого пальца и подпрыгнул на полу, создавая бесполезную лужу света у его ног.
Мозг Артура кричал о нехватке кислорода, его кровь застоялась в пережатой сонной артерии. Как взбесившийся бык, он бросил свое тело вперед, оторвав атаковавшего от пола и подняв его на свою массивную спину.
Убийца продолжал сжимать удавку, в то время как Артур мотал его из стороны в сторону. Шагнув назад, Артур ударил нападавшего о ближайшую стену, прижав его к ней. Убийца застонал от боли.
В глазах Артура мелькали черно-белые квадраты, но, не обращая внимания на давление, тисками сжимавшее голову, он направил оружие на зажатого позади человека.
Удавка ослабла, и в правое запястье Артура вцепилась рука, покрытая липкой, студенистой резиновой кожей. Убийца повернул дуло пистолета к потолку, в то время как Артур сделал еще один выстрел. Раздался легкий свист, и в шею Артура вонзился нож.
Пистолет выскользнул из онемевших пальцев Маккорда. Из сосудов потекла горячая влага, и когда он попытался дышать, в его трахее забулькало, словно в забитом водостоке. Сознательные мысли в голове погасли, словно взрывающиеся лампочки, оставляя только одну: "Бу..."
Пьяно качаясь, Артур из последних сил въехал локтем в солнечное сплетение убийцы. Когда мужчина согнулся пополам, Артур в медвежьем объятии схватил его за талию и использовал инерцию всей своей 318-фунтовой массы, чтобы уронить выведенного из равновесия убийцу на пол.
Когда он навалился на убийцу, Артур моментально начал терять сознание, но заставил себя открыть глаза, почувствовав, что мужчина пытается выбраться из-под него. Скрытая маской голова убийцы попала в овал света от фонарика, креп пульсировал от его затрудненного дыхания.
Пальцами, едва сохранявшими чувствительность, Артур сжал складку ткани у висков мужчины и начал стягивать маску с его лица. Мне нужен лишь один взгляд. Один взгляд для Бу...
Убийца почувствовал угрозу и стал мотать головой, чтобы стряхнуть руки Артура. Край маски выскользнул из-под воротника черной рубашки, обнажив белизну шеи. Артур заливал открывшуюся кожу кровью и красной слюной. Маска скользнула вверх, но зацепилась за подбородок убийцы. Артур продолжал тянуть ее. Еще чуть-чуть...
Тогда к его глазам метнулось острие ножа.
Последние осколки сознания разлетелись с белой обжигающей болью проколотых зрачков. Он почувствовал, как кровь заливает глазницы, сливаясь с глазной жидкостью, но было такое ощущение, словно на кинопроекторе завертелся последний фут пленки; хвост всего происходящего прохлопал в его памяти, оставляя вопрос навсегда нерешенным.
Смерть наступила не как сон, а как пробуждение. Постепенно Артур осознал отсутствие боли – отсутствие вообще каких-либо ощущений. Стремясь дотронуться до чего-то, он обнаружил, что больше не связан узами плоти.
Артур, словно пар, растворился в странной новой пустоте, черноте, которая не была черной, потому что в ней не было понятия цвета. Чувство свободы одарило его головокружительной эйфорией, и он гадал, может ли дотянуться до звезд.
Что-то остановило его. Барьер не оказывал никакого физического влияния, но магнетически отталкивал сознание Артура, огораживая его бесплотные мысли. Его сущность боролась с силой, ища щель в окружающих его стенах, но встречала одинаковое сопротивление со всех сторон.
Клетка Фарадея, вспомнил он, и паника охватила его душу.
Придя в неистовство, его нематериальная сущность кружилась, толкалась и билась о стены клетки, но без толку. Созданная, чтобы не пускать внутрь другие души, она теперь не пускала его наружу. Одинокий, пойманный, Артур Маккорд напрасно искал выход из черной комнаты, созданной им самим.
Глава 12
Открытая дверь
В магазин Маккорда удалось добраться только к вечеру. К тому времени Дэн сильно проголодался, а Натали выглядела просто ужасно.
Они возвращались из Нью-Хэмпшира ночным рейсом и прибыли в гостиницу около часа дня. Дэн умудрился несколько раз вздремнуть в самолете, но знал, что Натали дрожала от страха в продолжение всей поездки, и сна у нее не было ни в одном глазу. Спецагент Кларк, конечно, настоял на встрече ровно в семь в отделении департамента полиции Лос-Анджелеса, и они провели все утро, изучая факты по делу.
Завтрак, который выдали по приземлении, поддерживал Дэна только до десяти часов или около того, и теперь от голода в висках пульсировала головная боль.
– Ты уверена, что не хочешь зайти попозже? – спросил он Натали, лежащую выжатой тряпкой на переднем сиденье. – Ведь тогда ты могла бы перекусить и немного отоспаться.
– Нет. Я должна сообщить Артуру о том, что происходит. – Она взялась за ручку дверцы и села. – Это займет всего минуту.
– Смотри сама. – Дэн вышел и, обойдя машину, присоединился к ней у входа в магазин. Они обнаружили, что входная дверь не заперта, однако, когда они вошли, лампы в прихожей не горели.
– Мистер Маккорд сегодня не торопится зажигать лампы. – Дэн включил фонарик, когда входная дверь отрезала солнечный свет улицы. – Он не мог куда-нибудь уйти?
– Артур никуда не ходит. – Неожиданно в усталом голосе Натали послышался страх. – Что-то здесь не так.
Она толкнула дверь в комнату сеансов, резко звякнув колокольчиком. В полной темноте его веселый звон казался нелепым. Даже не успев посветить фонариком на пол, Дэн почувствовал под ногами что-то липкое и вдохнул отвратительный запах пота и ржавчины. Натали, отшатнувшись, прислонилась к двери, когда тусклый круг света выхватил фигуру перед ними.
Пустой желудок Дэна сжался.
– Боже милостивый...
Большая часть резинового покрытия в центре комнаты была залита кровью. Артур Маккорд лежал в середине застывшей лужи, указывая босыми ногами на дверь. Рубашка его пижамы была разорвана спереди, и на мертвенно-бледной коже груди были вырезаны слова:
ОТКРЫТАЯ ДВЕРЬ
ДАВАЙ, ЗАХОДИ
[Заметка: текст нанесен грубыми резаными отметинами.
Асимметричное написание букв делает послание более беспорядочным.]
Под надписью громадный живот Маккорда был разрезан от ребер до пупка, и руки расположены по краям раны, как будто он развел их в стороны, чтобы открыть доступ к своим внутренностям. Убийца осторожно распутал тонкую кишку трупа и вытащил ее через рану, выложив вокруг тела магический круг. На горле Маккорда были колотые и резаные раны, а его фиолетовые глаза выдолблены из глазниц.
– Натали... – Дэн хотел было вывести ее из комнаты, но замер, когда луч света упал на ее лицо. Ее глаза почти полностью были белыми, зрачки закатились под трепещущие веки, и она прижалась к двери, словно стояла на подоконнике небоскреба.
Ее голова дважды дернулась, и зрачки вернулись в нормальное положение.
– Бу... Слава Богу, ты здесь.
Дэн напрягся, услышав низкий, звучный регистр ее голоса. Когда она ринулась к выходу, он преградил ей путь.
– Мистер Маккорд, ни с места!
– ВЫПУСТИ МЕНЯ! – рыча, бросилась на него Натали.
– Не сейчас. – Агент загородил проход, и она завыла от разочарования: очевидно, Маккорд не привык к такому легкому телу.
Дэн схватил Натали за руку.
– Кто это был?
– Не знаю!
– Что вы видели?
Маккорд перестал сопротивляться.
– Я ничего не видел. Он выколол мне глаза.
– Почему кто-то хотел убить вас?
– Я же сказал: не знаю!
– Кто еще, кроме Натали, знал, что вы здесь прячетесь?
Маккорд впервые задумался над вопросом.
– Люси Камей... и Саймон.
– Это все? Вы уверены?
– Да, уверен! Все остальные мертвы.
Маккорд снова задергался, искривляя лицо Натали.
Дэн забеспокоился о том, не слишком ли сильно он сжимает руку Линдстром; должно быть, ей было больно. Он отпустил ее и отошел в сторону.
Маккорд в теле Натали помчался вперед, мимо Дэна и через входную дверь. Дэн последовал за ним на тротуар и увидел, что Маккорд поднял лицо к приветствующему его солнцу и поднял руки, словно расправляющая крылья птица.
Натали замерла на мгновение, а затем согнулась. Дэн поймал ее прежде, чем она упала, и опустил на мостовую под магазинной вывеской с фиолетовыми глазами.
Пока она сидела, прислонившись щекой к стене, Дэн набрал на мобильном телефоне номер Кларка. Теперь шанса пообедать не оставалось, но это не тревожило Дэна – он в любом случае потерял аппетит.