- Не только той, которую можно почерпнуть из газетных статей и научных дискуссий на конференциях… Чтобы вам все стало более или менее ясно, я начну издалека. Станет скучно - перебивайте.
Итак, среди всего множества проблем, поставленных концепцией СОИ, вопросы создания и эксплуатации системы управления космическим оружием стоят особняком. Они носят непривычный, как бы поточнее определить, ну морально-технологический, что ли, характер.
Система боевого управления ПРО с элементами космического базирования должна представлять собой огромный вычислительный комплекс. Ведь у нее огромный спектр задач: сбор, первичная обработка и корректировка данных о старте ракет противника, расчет траектории полета ракет и боеголовок, определение момента и последовательности поражения целей, обеспечение наведения и своевременного применения оптимального по эффективности вида оружия.
До недавнего времени все размышления на этот счет рассматривались как чистая фантазия. По твердому убеждению специалистов, серьезно обсуждать вопрос создания системы управления СОИ можно было только после того, как рабочее быстродействие компьютеров поднимется за порог 150 миллиардов операций в секунду.
Чтобы шагнуть через него, надо было создать новое поколение компьютеров. И оно создается.
Новизна ситуации заключается в том, что техника приобретает свойства программного обеспечения, она становится гибкой. Появилась обратная связь, которой раньше не было. Работа над идеей гибкости родила в последние годы такие прорывы, которые радикально изменили ситуацию, сделав возможным то, что считалось фантастикой. Уже достигнутое быстродействие гибких компьютеров вполне позволяет создавать системы, необходимые для управления оружием типа космической ПРО…
Самсонов замолчал, собираясь с мыслями. Они шли узенькой улочкой, мощенной крупным булыжником. Веерная кладка сохранилась безукоризненно, хотя, вероятно, ноги прохожих топтали ее не одну сотню лет. Чуть впереди улочка ныряла под развесистую крону древнего инжира, в туннель из уже подернутых желтизной огромных пятипалых листьев-лопухов. Инжир, судя по всему, был ровесником брусчатки. Бейтс словно вынырнул из мрака и холода космической бездны в реальный мир, полный тепла и света. Они миновали старый особняк с фасадом, отделанным посеревшими от времени досками с белесыми разводами въевшейся в них морской соли. В окне на втором этаже, словно в строгой раме, стоял горшок с огромной цветущей геранью. Сочная зелень листьев в бледно-сером обрамлении выглядела неописуемо прекрасно, а крупные гроздья пурпурно-алых цветов казались тлеющими углями. На другой стороне улочки, прямо против окна, у мольберта стоял молодой парень и сосредоточенно, жадно писал натюрморт с полыхавшей в окошке геранью. Бейтс неожиданно для себя проникся к художнику глубочайшей симпатией. Его вдруг несказанно обрадовало, что замеченное им маленькое чудо стало частичкой вечности - ибо ей принадлежит все, рожденное велением человеческих рук.
- Теперь давайте взглянем на проблему с точки зрения второго непременного элемента компьютерной техники - программного обеспечения. - Самсонов продумал следующую часть своей лекции и методично приступил к ее изложению. - Проблема проблем здесь - надежность программ для военных систем управления. Координацией "мозгового штурма" по этой тематике занимается Агентство по перспективным исследовательским проектам в области обороны, сокращенно ДАРПА. Оно действует в административной структуре Пентагона. Сейчас ДАРПА финансирует усилия нескольких научных центров, направленные на завоевание пальмы первенства в создании какой-либо из трех конкретных военных компьютерных систем.
Например, для военно-морских сил ДАРПА хочет получить систему управления боем. Речь идет о создании компьютера, наделенного искусственным интеллектом, который смог бы беседовать на обычном языке с командующими флотами о тактике и стратегии боевых действий. Система такого рода будет просчитывать варианты возможных намерений противника, располагать их по степени вероятности осуществления и объяснять, на основе каких критериев избрана данная система приоритетов. Сопоставляя теоретические позиции с реальными возможностями своих боевых сил и потенциалом сил противника, система должна будет предложить возможные сценарии боя, указав, какой из них предпочтителен в случае необходимости свести потери своих войск до минимума, а какой - если ставка сделана на победу любой ценой.
Для военно-воздушных сил ДАРПА ставит задачу создания другой разновидности болтливого компьютера - электронного пилота-инструктора. Темой для его бесед с пилотами могут стать как состояние различных систем управления самолетом или вопросы навигации, так и состояние противовоздушной обороны противника, цель задания, стратегия и тактика его безопасного выполнения с учетом последних данных радиоэлектронной разведки. Безусловно, у подобного инструктора будет свое мнение о том, как следует действовать пилоту, чтобы добиться оптимального результата.
Наконец, для армии ДАРПА финансирует разработку робота, на базе которого можно будет монтировать самые различные тактические вооружения - лазеры, ядерные фугасы, аппаратуру визуальной и радиоэлектронной разведки. Это будет полностью автономный робот - зрячий, ориентирующийся на местности и способный анализировать обстановку. Типичной командой управления для него станет такая: "Через 15 часов выйти в квадрат X, обнаружить скрытый командный пункт противника и уничтожить его".
Задача создания системы управления СОИ напрямую в стратегической компьютерной инициативе не значится. Но решение трех конкретных задач, о которых я рассказал, приведет к созданию программного обеспечения, вполне способного справиться и с управлением космической ПРО. Все системы управления оружием концептуально идентичны. Относительное различие в сложности программного обеспечения есть, конечно, но модель, схема, принцип - единые.
Едины и требования, предъявляемые к надежности военных управляющих программ. Здесь надо подчеркнуть принципиальный момент: полностью избежать ошибок программирования невозможно, больших программ без ошибок не бывает. Весь вопрос в том, какие это ошибки и к чему они могут привести. Когда речь идет о системах реального времени, нагруженных чрезвычайно ответственными задачами, то одна-единственная ошибка способна привести к несрабатыванию системы. В принципе существуют два способа повышения надежности программ. Первый, очень тяжелый и неприятный, заключается в построении логической схемы проверки. С такой задачей, кстати, могут справиться теперь и параллельные машины. Но надо учитывать, что программа проверки будет еще сложнее, чем проверяемая.
Поэтому в случае с СОИ американские специалисты пошли в другом направлении. Они пытаются получить гарантию безошибочной работы системы управления с помощью создания моделирующего комплекса. На нем они намерены обкатывать программу, чистить ее от ошибок, учиться исправлять сбои.
Практически это выглядит так: один чрезвычайно мощный компьютер непрерывно генерирует "вводные" реальной обстановки, как бы швыряет мячики. А компьютер с программой системы управления космической ПРО эти мячики отбивает. Но и такая проверка способна дать лишь приближенное представление о работе системы в реальных условиях.
Остается только один способ - проверять компоненты космической ПРО непосредственно на орбите, в условиях, максимально приближенных к боевым. Без испытания создаваемых компонентов в космосе нельзя получить достаточную уверенность в том, что система сработает так, как задумано. А возлагаемые на космическую ПРО задачи настолько серьезны, что без полной уверенности в ее способности их выполнить развертывание системы будет самоубийственным шагом…
Бейтс и Самсонов вышли на противоположный берег острова, опускавшийся к морю поросшим бурьяном и чертополохом пустырем. На синей воде залива пестрели правильные ряды разноцветных круглых буев - красных, белых, желтых, оранжевых. Издали они сильно напоминали аэропорт для летающих лодок с аккуратно размеченными посадочными и рулежными дорожками, местами стоянок гидросамолетов. На самом же деле "аэропорт" служил складом для буев, использовавшихся в курортной зоне. Сюда их убирали на зиму, чтобы уберечь от свирепых штормов и не загромождать берег.
- И наконец, завершающая часть моей лекции, - сказал Самсонов. Чувствовалось, что такой длинный и технически сложный монолог на чужом языке потребовал от него значительного интеллектуального напряжения. - Хотя вас она, вероятно, интересует больше всего. Как же всю эту теорию реализовать на практике? К сожалению, мы пока располагаем явно недостаточной информацией о существующих в США идеях относительно материализации управляющего космической ПРО вычислительного комплекса. Если не вдаваться в детали, то мы знаем следующее.
Первый вариант заключается в максимальной централизации вычислительного потенциала. Он сосредоточивается на супер-ЭВМ, в целях защиты компьютера смонтированной в космосе на очень значительном удалении от Земли. Другая, полярная, возможность предполагает максимальную децентрализацию аналитического потенциала. Вычислительные операции будут проводиться в таком случае непосредственно на спутниках системы сбора информации. Есть и, так сказать, компромиссный вариант.
Вот, собственно говоря, и все, что я мог вам рассказать. - Самсонов несколько мгновений колебался, затем, очевидно, принял какое-то решение. - У нас с вами есть общий знакомый, который мог бы дополнить мой рассказ массой чрезвычайно интересных деталей. Но наши встречи и беседы происходят исключительно на международных конференциях, и степень нашего взаимного доверия, увы, недостаточна для того, чтобы заводить разговоры на столь деликатные темы. Попробуйте, может, вы добьетесь большего успеха. Вы ведь с Джимом Корнхойзером старые приятели. Он - кадровый сотрудник ДАРПА. Кстати, уже полгода работает в Вене…
Я же напоследок хочу привлечь ваше внимание к еще одному аспекту проблемы, о которой мы говорили. Черт его знает, что именно способно стать ключом к объяснению встревоживших вас событий.
По убеждению военных, даже многие из уже существующих систем оружия используются не в полную меру заложенных в них боевых возможностей из-за того, что приходится заботиться о выживании управляющего ими человеческого фактора. По этой логике он особенно вреден прежде всего в процессе принятия решений, так как съедает слишком много времени. Известно, побеждает с наибольшей вероятностью тот, кто стреляет первым… Поэтому управление космической ПРО в силу самих поставленных перед ней задач должно неизбежно сопровождаться автоматизацией процесса принятия решений.
Сейчас продолжительность начального участка полета МБР, на которой и должна быть задействована система космического оружия, составляет не более 5 минут. Уже существующие проекты совершенствования конструкции носителей позволяют сократить его до 180 секунд. А в соответствии с перспективными научно-исследовательскими разработками этап разгона может быть реально сокращен вообще до 50 секунд. Это означает, что на включение системы ПРО - то есть на решение о начале термоядерной войны - отводится всего 20 секунд. По-моему, ясно, что человек в столь жестких рамках принять осмысленное решение не может.
Война сегодня твердо расценивается как преступление против человечества. Создание компьютерной системы управления ПРО рождает совершенно аномальную ситуацию - последнее преступление против человечества не будет иметь конкретного автора, потому как решение о начале ракетно-ядерной войны примет какая-то совершенно безликая микросхема или процессор.
Исключение человеческого фактора из непосредственного боевого соприкосновения выставляется сторонниками СОИ в качестве большого плюса - дескать, если война и разразится, это будет схватка компьютеров и лазеров. Но если совершенствование военной техники делает боевые действия с точки зрения человека более легкими, то она одновременно делает их и более вероятными. Войну может начать крошечное короткое замыкание.
И тем не менее американские специалисты и политики предпочитают, мягко говоря, не заострять внимание на фатальной неизбежности обесчеловечивания процесса принятия решений. Более того, они утверждают, что и системой управления СОИ будет в конечном счете руководить человек. Но в самом лучшем для человека случае компьютеры будут мгновенно анализировать альтернативные решения и выдавать рекомендации. Человеку останется только принять решение о том, следовать ли этим рекомендациям. Вроде бы самостоятельность человеческого фактора сохраняется. Но надо будет обладать сверхчеловеческой силой воли, чтобы поступить вопреки совету компьютера.
Для того чтобы решить поставленные перед ней задачи, система управления СОИ и должна неизбежно включать элементы искусственного интеллекта. Значит, она должна обладать способностью к самостоятельному логическому анализу. И в силу конструкции вооружений системы СОИ управляющий "супермозг" вполне может в какой-то момент принять решение о нападении на стратегические силы противника, логично рассчитав, что справиться с ответным ослабленным ударом будет проще.
Вообще довольно трудно прогнозировать, что такая система может вычудить. Военные системы автоматизации принятия решений поставили перед наукой в области искусственного интеллекта абсолютно новые задачи. Одно дело, искусственный интеллект, который играет в шахматы. Там, кроме знания правил игры, ничего не нужно. И совсем другое дело - искусственный интеллект, принимающий решения, от которых зависит судьба человечества. В систему управления оружием необходимо вмонтировать нечто подобное нашей системе ценностей, моральный кодекс… Этими вопросами занимается сейчас очень много специалистов, но решения пока нет.
Выходит, обладающая искусственным интеллектом система управления СОИ может быть создана гораздо раньше того момента, когда в нее можно будет заложить ценностный "предохранитель". Это очень опасно. Без такого тормоза она становится неуправляемой и непредсказуемой. При отсутствии человеческого сита мы можем получить очень неприятные последствия самостоятельности машины.
Ну а теперь, - Самсонов улыбнулся, - я буду слушать вас. У представителей сверхдержав есть только одна форма общения - диалог…
Рассказ астронавта о таинственном облаке и последовавшей за встречей с ним чехарде занял полтора часа. Бейтс не стал утаивать ничего, даже самые, казалось бы, незначительные детали встревоживших его событий…
Камчия, холодно
В Варну возвращались затемно. Разговор с Самсоновым взвинтил Бейтса. Он получил столько информации, что буквально захлебывался от возбуждения. В голове хаотично всплывали разрозненные обрывки фраз. Бейтсу казалось, будто он стоит на берегу бурной реки с мутной водой, под поверхностью которой шевелится нечто огромное, ужасное. Но он видел только неуловимое движение омерзительных теней. Астронавт чувствовал почти физическое отвращение к этой кишевшей в его подсознании пакости. Но никак не мог заставить себя погрузиться в простиравшуюся перед его мысленным взором липкую, слизистую жижу. Бр-р-р!
Бейтс понял: насиловать свой утомленный мозг бесполезно. Сначала надо расслабиться, отвлечься. Пусть сознание успокоится, тогда, возможно, забившая голову муть чуть осядет.
- Васил, мы можем остановиться поесть где-нибудь по дороге? Или ужин запланирован в Варне?
- Друг мой, нам с великим трудом удается планировать экономику - чего уж тут говорить о наших скромных повседневных потребностях. Если мы не хотим остаться голодными, то придется позаботиться об этом самим.
Хитро подмигнув, Васил снял трубку радиотелефона, перебросился парой непонятных Бейтсу болгарских фраз, набрал другой номер и неожиданно жестким, не терпящим возражений тоном отдал какое-то распоряжение. Положив трубку на рычаг, болгарин удовлетворенно потер руки:
- Все устроилось как нельзя лучше. Мы поужинаем в Камчии. Ты когда-нибудь видел танцы нестинаров?..
Бейтс неопределенно пожал плечами. Его вполне устроил бы сытный ужин безо всяких танцев.
Ресторан имел форму подковы с тремя ярусами столиков. Под низкой черепичной крышей, укрепленной на мощных деревянных балках, прокопченных дымом и источавших терпкий аромат, мерцали живые огоньки светильников. В центре, на просторной площадке под открытым небом, горел большой костер.
Бейтса познабливало, и теплое дыхание пламени было как нельзя кстати. То и дело могучие поленья с треском лопались, выстреливая в черное небо фейерверки искр. Пахло дымом, жареным мясом, свежей зеленью, теплым хлебом. Васил нагнулся к объемистой спортивной сумке, которую он захватил из машины, и выудил из нее огромную бутыль белого вина. "Это, наверное, одно из пяти лучших болгарских вин, - пояснил толстяк свою запасливость и щелкнул пальцами, подзывая официанта: - Здесь такое не подают". Явное, с точки зрения Бейтса, нарушение ресторанного этикета не вызвало никакой реакции у метрдотеля, явившегося лично и весьма изящно раскупорившего бутылку великолепной работы штопором на массивной цепочке. Астронавт молча взял фужер, сделал большой глоток. Вино, слов нет, было поистине великолепным. Оно сильно напоминало рейнское, но вместе с тем имело едва заметный неповторимый привкус именно того, не поймешь чего, что делает просто хорошее вино непревзойденным.
Бейтс подвинул бутылку поближе, чтобы рассмотреть этикетку. "Выбор мсье Анри", - с удивлением прочел он рекламную фразу крупнейшей на восточном побережье Штатов компании по торговле спиртным. Дальше значилось: "Тракия. Йоханнесбергский рислинг. Произведен в Болгарии компанией Винимпекс, София. Импортирован компанией "Вина мсье Анри, Лимитед, Уайт Плейнс, штат Нью-Йорк". Бейтс поднял глаза на Васила.
- Рейнские виноградники прижились и у нас, - пояснил болгарин в ответ на немой вопрос. - Но их не так много. Вин мирового уровня мы производим так мало, что их едва хватает на поставки по контрактам за твердую валюту…
"Тракия" совершила, казалось, невозможное. В считанные минуты сознание астронавта было окружено мягкой завесой, надежно отгородившей его от внешнего мира. Отрешенность рождала расслабление. Его интенсивность была невероятной, давивший на сознание груз рассыпался в мгновение ока. Ощущение внутренней легкости, свободы было сопоставимо с тем, что Бейтс испытал в молодости, пуская под дождем пузыри в бассейне на берегу Меконга. Так раздражавший его туман в голове рассеялся, разрозненные мысли и факты соединились в сложную, извилистую, но вполне завершенную цепь. От Бейтса теперь требовалось только одно - не торопясь перебрать ее от начала до конца, звено за звеном. Он открыл глаза.
У костра появилось трое мужчин, одетых в просторные рубахи и штаны из белой холстины. Длинными граблями они растаскивали прогоревшие поленья и разбивали их на мелкие угли. Их силуэты двигались в золотых сполохах угасающего пламени. Люди словно плескались в брызгах искр.