Назвав адрес, я сбросила звонок и глубоко вздохнула.
Потапыч косился на меня, кажется, с сочувствием.
– Что стряслось, девочка? – как-то совсем по-отечески спросил он. – Подопечного обидели?
– Ага, – я благодарно улыбнулась. – Тот тролль – с моей улицы.
– А, вот оно что, – он понимающе закивал и встал. – Ты не стой столбом. Садись, чай будем пить!
Я только-только успела пригубить обжигающе горячий ароматный напиток, сдобренный медом и малиновым вареньем, как дверь с силой распахнулась, и в вестибюль влетел кругленький дядечка с портфелем. На носу, больше напоминавшем клюв, поблескивали золотом очки, а губы беспрестанно шевелились, словно он вел непрекращающийся спор с невидимым собеседником.
Дяденька сунул в окошко удостоверение и ордер.
– А, к Стэлле, – хмыкнул Потапыч, со значением покосившись на меня, и нажал кнопку. – Проходите!
– Спасибо! – дяденька вприпрыжку направился к лестнице, прижимая к груди объемистый портфель.
Я перевела дух и отхлебнула чай.
Теперь за судьбу Хельги я могла не переживать. Это ведь сам знаменитый Плевалка!
Любопытство зудело, как комар, не давая просто сидеть и ждать…
Я торопливо, не чувствуя вкуса, допила чай.
Мы с Потапычем переглянулись и, не сговариваясь, прокрались к лестнице. Могли и не таиться, нас бы никто не заметил – по всему второму этажу гремел густой бас адвоката.
Голосина у него – впору в опере петь! Райотдел содрогался – в обоих смыслах.
– Деточка, для вас что, закон не писан?
– Я вам не деточка, а госпожа следователь! – взвился тонкий голосок Стэллочки.
– А если вы следователь, то извольте соблюдать УПК! – пророкотал Плевалка. – А не хватать бездоказательно всех подряд!
– У меня есть доказательства! – почти завизжала Стэллочка. – Он преступник!
Тут она сглупила. Дурочка, сама же подставляется!
– Никто не может быть признан виновным иначе, как по приговору суда! – припечатал ее цитатой адвокат. – Вы, деточка, о презумпции невиновности слышали? А о праве на защиту?
Двери нескольких кабинетов приоткрылись, но на подмогу Стэллочке никто не спешил. Все наслаждались бесплатным (а главное, безопасным) представлением.
Вот они – мужчины и рыцари!
– Но он ее украл! – совсем потеряла голову Стэлла. – Надо заставить его рассказать, где этот тролль ее прячет!
– Да с чего вы вообще взяли такую чушь?!
От грохочущего голоса Плевалки хотелось пригнуться и вжать голову в плечи. Но Стэллочка продолжала трепыхаться.
– Он тролль!
– И что же? – перебил ее адвокат. – Что за дискриминация представителей малых волшебных народов?
Готова поклясться, он развлекался и явно работал на публику. Кроме всего прочего, в кабинете имелся независимый свидетель – бабка Марья, которая в случае необходимости все подтвердит.
– Это не дискриминация!! – Кажется, Стэлла вот-вот начнет топать ногами. – Тролли крадут невест! Это общеизвестно!
– Ах, общеизвестно? – вкрадчиво повторил адвокат и вдруг заорал во всю мощь своего недюжинного голоса: – Плевать я хотел на ваше мнение! Вы это в суде докажите!
Это была коронная фраза Плевалки, за которую он и получил свое прозвище.
Стэлла пришибленно молчала. Жаль, мне с лестницы не видно, но я подозревала, что она оглушенно трясла головой.
– В общем, своего подзащитного я забираю, – уже на тон тише продолжил адвокат. – И будьте уверены, от жалобы в прокуратуру вы не отвертитесь!
Выпустив напоследок эту отравленную стрелу, он прихватил Хельги и с триумфом проследовал вниз.
Потапыч, довольно щурясь, скрылся в дежурке, а я решила дождаться Хельги.
Пожалуй, стоит сопроводить его до дома…
Я вышла на крыльцо и вынула из сумочки сигареты.
А что такого? Стою, курю… Мало ли, кого можно встретить на крыльце райотдела!
Понятно, что такая детская уловка никого не обманет, и в любом другом случае "стукачества" мне бы не простили, но Стэллочку своей не считали.
Мне даже стало ее жалко. Она так мечтала стать настоящим следователем… или, скорее, играла в полицию.
А потом вспомнился понурившийся несчастный Хельги, и от сочувствия его мучительнице не осталось и следа.
Только я успела прикурить, как из райотдела вприпрыжку выскочил Плевалка, практически волоча за собой осоловевшего Хельги.
При виде меня тролль расплылся в улыбке и распахнул объятия.
Кажется, идея его подождать была не из лучших. Он же сейчас такое представление устроит, что все сбегутся!
Афишировать свою роль в его спасении я не собиралась, но поди объясни это восторженному юнцу!
Мудрый старый адвокат быстро сложил два и два и перехватил инициативу.
– Аннушка, девочка! – вскричал он, выскочив вперед. – Как поживает ваша непревзойденная бабушка?
От неожиданности я едва не подавилась сигаретой.
– Отлично, спасибо, – машинально ответила я, борясь с кашлем.
Хотя логично. Сделаем вид, что наша беседа никакого отношения к Хельги не имеет. Эдакая случайная встреча с давним знакомым.
– А матушка? Сестра? Они здоровы? – настойчиво продолжил Плевалка, как бы между делом спускаясь по ступенькам.
– Да, все в порядке, – я смиренно последовала за ним.
Хельги растерянно топал за нами. Он явно не понимал, что происходит, но сообразил промолчать.
Адвокат, продолжая нести какую-то чушь о том, как он соскучился по моей бабуле, прямиком направился к беседке, как громко назывались три лавочки под навесом. Стен у нее не было, зато незаметно подкрасться не получится.
Усадив Хельги (скамейка жалобно заскрипела), Плевалка сбросил маску друга семьи.
– Значит, это вы меня вызвали, – произнес он задумчиво, рассматривая меня во все глаза.
Свой невероятный голос он приглушил, и вместо грохота шторма в нем теперь слышался лишь рокот прибоя.
– С чего вы взяли? – я пожала плечами и затянулась.
Откровенничать не стоило. Конечно, сегодня адвокат меня здорово выручил, но все равно, не люблю я эту братию!
– Редко, знаете ли, о незаконных задержаниях сообщают анонимно, да еще и с полицейского номера, – адвокат заговорщицки улыбнулся и тоже сел, пристроив рядом верный портфель.
– Кхм, – глубокомысленно ответила я и выпустила клуб дыма.
Главное, чтобы он этими догадками не делился с кем попало. Остальное меня не волновало.
– Так почему вас так занимает судьба этого молодого человека? – продолжил адвокат, рассматривая меня безо всякого стеснения.
– Хельги живет на моей улице, – исчерпывающе объяснила я.
– А, вот оно что, – понимающе закивал Плевалка. – Похвально, очень похвально!
И, сняв очки, принялся протирать стекла бархатной тряпочкой.
Взгляд у него оказался ожидаемо внимательным и умным. Вот только зрачки вертикальные.
– Это все, что вы хотели узнать? – сухо спросила я, затушив сигарету.
– Почти, – неожиданно покладисто согласился он и водрузил очки обратно на нос. – И вот что имейте в виду. По-моему, та девица не сама придумала эту версию. Ей кто-то подсказал.
– Интересно, – признала я. – А кто именно, вы не в курсе?
– Понятия не имею, – обезоруживающе признал адвокат. – Кто-то, кому она полностью доверяет. А насчет дела Хельги, – он покровительственно похлопал клиента по локтю, – не беспокойтесь. Рассыплется, как карточный домик. Об этом я позабочусь.
– Спасибо, – искренне сказала я. – Хельги ведь даже не на подписку отпустили, так?
– Именно, – улыбнулся Плевалка. – Она не собиралась его отпускать. Думала, расколет, а потом судья ей задержание подмахнет. Стэллу-то я нейтрализовал, а вот с советчиком ее сами разбирайтесь, госпожа Стравински!
– Кстати, – спохватилась я. – Как вы узнали, кто я?
– Я читаю газеты, – он встал и взял портфель. – А ваше фото недавно мелькало в статье о Кукольнике.
– Понятно, – кивнула я. Как говорится, ларчик просто открывался. – Что ж, приятно было познакомиться.
– Взаимно, – покивал он и попросил внезапно: – И передавайте привет вашей бабушке. Потрясающая женщина! Хоть мы и не виделись лет тридцать. Ах, как же хороша она была когда-то…
Он подмигнул мне и направился прочь, размахивая портфелем и напевая: "Сердце красавицы склонно к измене…"
* * *
По дороге домой Хельги честно рассказал все, что знал. Толку от этого оказалось немного: буквально через час после моего визита к их дому подъехал "воронок", и бедного тролля выволокли под белы рученьки.
– Ты хоть никого не ударил? – встревожилась я.
Вон какие кулачищи! А телесные повреждения полицейским при исполнении – это вам не Стэллочкины измышления.
– Не-а, – помотал головой Хельги и добавил укоризненно: – Что я, совсем дурак?
– Нет, – серьезно согласилась я. – Ты очень умный тролль.
Он важно кивнул, и мы свернули на знакомую улицу.
Я поежилась. Небо подозрительно потемнело, поднялся ветер. Похоже, дневная жара была преддверием дождя.
Люблю грозу в начале мая… если не оставила дома зонтик!
Мы успели подойти к дому, когда на землю упали первые капли.
– Папа! Мама! Я вернулся! – гаркнул Хельги.
В доме что-то упало, стукнула дверь…
Сцена воссоединения семьи удалась на славу. Мама обнимала Хельги, лопоча что-то невразумительно ласковое, папа хлопал его по плечу и называл молодцом.
И я могла поклясться, что заметила бабку Марью, высунувшую из-за забора любопытный нос.
Я смахнула украдкой капли дождя с волос. Троллям-то все нипочем, у них дубленая шкура, а мне как бы простуду не схлопотать.
– Мне пора, – сказала я, прикидывая, успею ли добежать до своего кабинета, прежде чем ливанет.
Словно в насмешку пророкотал гром.
– Куда? – рявкнул Грендель. – Гроза! Надо укрыться!
И, не слушая возражений, семейство троллей буквально внесло меня в дом…
"Каждая женщина мечтает, чтобы ее таскали на руках, – подумала я с иронией, прихлебывая ароматный чай, сдобренный хорошей дозой "коньяка". – Но не так же! Все у меня не как у нормальных людей".
Сидеть в берлоге под шум дождя и пить упоительно горячий чай оказалось неожиданно приятно.
К тому же я только сейчас вспомнила, что с самого утра у меня в желудке побывала только порция оладий, да и ту поделили на двоих.
Хотя, пожалуй, оно того стоило…
Я протянула руку и взяла чуть зачерствевшую, зато явно домашнюю булку.
– Варенье, – мама-тролль гостеприимно пододвинула ко мне плошку с янтарно поблескивающими дольками абрикоса в сладком сиропе. – Вкусно.
– Дождь почти все, – доложил Хельги, выглянув на улицу.
– Спасибо за угощение, – произнесла я, борясь с желанием облизать пальцы. – Очень вкусно!
Мама-тролль зарделась, теребя передник, а Грендель сказал серьезно:
– Вам спасибо!
Я только улыбнулась и встала из-за стола.
– Загляну к вам завтра, – пообещала я. – И, если вдруг что, вот мой номер.
Я положила перед ним карточку, на которой от руки дописала несколько цифр.
– Так мы его знаем, – растерялся Грендель.
– Домашний, – объяснила я.
Под взглядами троллей я вышла на улицу.
Грозовой фронт уже стремительно уносило куда-то на север. В лужах плавали лепестки яблонь и слив, и почти распустившаяся сирень склонила тяжелые, наполненные влагой ветви.
Я остановилась и втянула пахнущий цветами воздух.
Хорошо-то как!
Ну и денек! Пожалуй, хватит с меня на сегодня. Никаких проблем, расследований и подозрений!
Домой, поужинать, и залечь в ванну с книжкой…
Ничего не скажешь, донельзя соблазнительная программа!
Я медленно пошла по Абрикосовой, погрузившись в свои мысли.
Когда из двора наперерез мне бросилась тень, успела только подумать: "Дежавю!".
И с размаху села в лужу…
Бессовестный призрак носился вокруг и радостно лаял.
Что за ерунда?! Блэки ведь не обычный живой пес, нечаянно толкнуть не может. А невзлюбить меня ему вроде бы не за что…
– Морда ты наглая! – уныло сообщила я ему и завозилась, пытаясь встать.
Представляю, как я сейчас выгляжу: колготки мокрые, китель и блузка забрызганы, юбку вообще хоть отжимай.
И как в таком виде домой добраться?! Ни один таксист такую грязнулю в свою машину не пустит. Об общественном транспорте и говорить нечего.
Разве что пешком, закоулками… и лучше дождаться темноты.
Я с досадой покосилась на выглядывающее из-за туч солнце. До заката еще долго.
– Позвольте вам помочь? – вежливо осведомился подозрительно знакомый голос.
Я чуть не подпрыгнула от неожиданности, но ухватилась за протянутую руку.
Ярый с легкостью меня поднял и, скептически подняв бровь, осмотрел с ног до головы.
Я тоже уставилась на свою испачканную юбку. Кое-где на грязь аппликацией прилипли пожухшие лепестки.
Жалкое зрелище… кошмар!
– Кхм, кхм, – я прочистила горло и попыталась улыбнуться. – Спасибо за помощь, господин Ярый. Вы уже обжились?
Он кивнул и поджал яркие губы – то ли недовольно, то ли сдерживая смех.
– Вам нужно немного обсохнуть, – он аккуратно взял меня за локоть.
Какие горячие у него руки… Будь Ярый человеком, следовало бы срочно вызывать скорую.
– Спасибо, – насколько могла, твердо сказала я. – Я в порядке.
– Вы дрожите, – возразил он, устремив на меня взгляд удивительно темных глаз, и вдруг растянул губы в сардонической улыбке. – Не тревожьтесь, госпожа Стравински, я вас не съем.
– Домовой Стравински, – упрямо буркнула я.
Но сопротивляться не стала…
Мрачный каменный дом, в котором даже летом от стен тянуло холодом, теперь неуловимо преобразился. С порога меня окутало мягким теплом и запахом нагретого на солнце камня.
Я с интересом осмотрелась. Пятна плесени в углах высохли, горы непонятной рухляди (достояние предков!) исчезли, а сам дом стал неуловимо похож на обиталище троллей. Такая же надежная берлога, только на свой лад.
Почему-то хозяин привел меня на кухню. Может, остальные комнаты еще толком не обжиты или побоялся, что я испачкаю обивку.
– Мэгги, – негромко позвал Ярый с порога. – У нас гостья. Ее нужно накормить, напоить…
"И спать уложить!" – едва не закончила я вслух, но вовремя прикусила язык.
– И привести в порядок одежду, – закончил он, бросив на меня непонятный взгляд. – Присаживайтесь, госпожа Стравински.
Это упорное игнорирование моей должности начинало раздражать.
Однако я не в том положении, чтобы капризничать.
Я опустилась на стул, и на столе передо мной словно по волшебству оказалась чашка горячего чая. Хотя почему "словно"?
Брауни не показывалась на глаза, но работала споро. За чаем последовали посыпанная зеленью яичница и бутерброды. Пахли они соблазнительно, но сидеть в мокром было неудобно и неприятно.
Ярый остановился в дверях и прислонился плечом к косяку, словно отрезая путь к бегству.
Не скажу, чтобы я испугалась. Скорее стало смешно. Вряд ли он осмелился бы причинить мне вред, однако продемонстрировать угрозу не преминул.
– А можно мне сначала в ванную? – попросила я вежливо.
– О, прошу меня извинить, – спохватился хозяин, отлипая-таки от дверного косяка. – Ванная там. Мэгги вам все приготовит.
Он указал рукой налево и слегка посторонился – ровно настолько, чтобы я могла протиснуться.
"Похоже, с брауни он поладил, – подумала я, вдохнув исходящий от него дымно-смолистый аромат. И запоздало сообразила: – И не только с брауни!"
Я попалась в простейшую ловушку: Блэки выступал в роли загонщика, а его хозяин – охотника.
Ну что же, посмотрим, кто кого съест…
Сняв испачканную одежду, я наскоро привела себя в порядок.
Так, что тут мне предлагают надеть?
Я подняла рубашку, явно с хозяйского плеча, и с сомнением покрутила. Приложила к себе. Вот преимущество невысокого роста – вещь доходила мне почти до колен. Только ткань тонкая и мало что скроет.
Интересно, Ярый намеревался меня смутить? Или это вышло случайно? Вряд ли он носит халаты, а его джинсы точно не будут мне впору.
Я пожала плечами и оделась. Проверив, все ли мелкие пуговички застегнуты, я аккуратно сложила на стиральной машине свои грязные вещи и повернула ручку.
Ярый по-прежнему стоял на месте. Врос он в этот косяк, что ли?
Услышав шаги, он обернулся, и темные глаза вспыхнули.
– Вам очень к лицу, – чуть хрипловато сказал он.
– Спасибо, – откликнулась я сухо и машинально пригладила ткань на бедрах.
Он прошипел что-то сквозь зубы, и я украдкой усмехнулась.
Когда я проходила мимо, он беспокойно шевельнулся, но остановить меня не попытался.
Я уселась за стол и придвинула к себе чай и тарелку с бутербродами.
Поболтала ложечкой, размешивая сахар, и обняла пальцами горячую чашку. В доме совсем не холодно, и все же в одной тоненькой рубашке как-то неуютно.
Все же удобная штука – магия! Толика волшебства – и еда сохраняет свежесть, а напитки остаются горячими. Техника в этом смысле ей безнадежно уступает.
Хотя в последнее время набирает популярность совмещение того и другого…
Не зря же люди привечали волшебные народы! Сплав магии и технологии позволяет добиться отличных результатов при минимуме затрат.
Скажем, техника вряд ли сумеет за четверть часа привести в порядок мою одежду. Зато брауни с ее помощью справится шутя.
Ярый молча наблюдал за мной. Может, надеялся, что я подавлюсь?
– Итак, господин Ярый, – произнесла я, прожевав первый кусок. – Давайте напрямик?
– Давайте, – кивнул он и наконец уселся напротив.
– Зачем вы меня сюда… – я замялась, подбирая слово, – заманили? Только не говорите, что это случайность.
– Заманил, – медленно повторил он, наблюдая за мной из-за полуприкрытых тяжелых век. – Что ж, не стану отрицать.