- Да нет. Но Кэвуд задержался с оплатой двух грузов, а корабли его до сих пор не вернулись.
Сердце Лайама замерло, но он постарался придать своему лицу безразличное выражение.
- Не вернулись?..
- Нет, не вернулись, - подтвердил Дэнби и для убедительности кивнул. - А с теми, кто им не платит, люди герцога очень суровы.
- Наверняка это простая задержка, - наиграно-бодрым тоном произнес лорд. - Такое случается сплошь и рядом. Все уладится, когда придут корабли.
- Герцог нетерпелив, он ждать не станет, - заявил господин Дэнби с таким важным видом, словно изрек вселенскую мудрость. - А задержка длится уже больше месяца. Агенты герцога полагают, что корабли пропали.
Последняя фраза была сказана так, что Лайам понял - сам Лонс Дэнби нисколько не сомневается в том, что корабли Кэвуда уже никогда не вернутся. Утонули они или их захватили пираты - неважно. Факт тот, что в порт Саузварка эти суда не придут. Если герцогские агенты хоть на десятую долю исполнены той же уверенности, то они сейчас требуют с Кэвуда деньги за пропавшую шерсть, и начат этот процесс не сегодня и не вчера. А это в свою очередь означает, что Кэвуду срочно нужны деньги, - и, следовательно, причина похитить камень у торговца была. Что очень отрадно, ибо такую причину Лайам мог, по крайней мере, понять и знал, как действовать в подобных случаях дальше.
- Когда Кэвуд спустится, - продолжал Дэнби, вновь вернувшись к промерам глубины своего слухового канала, - вряд ли у него будет настроение показывать господину Ренфорду Штапельный склад.
- Скоро ли он вернется? - спросил Лайам. - Я надеялся расспросить его кое о чем.
Дэнби пожал плечами.
- Кто его знает? Он может выйти прямо сейчас, а может проторчать там еще пару часов. Но если хотите, спрашивайте у меня. Возможно, я смогу ответить на ваши вопросы?
- Вряд ли, господин Дэнби, - сказал Окхэм. Новости о состоянии дел приятеля явно его не обрадовали. Он снова стал прятать глаза. - Мы надеялись переговорить с господином Кэвудом лично.
- Мы ведь можем чуточку подождать, милорд, - возразил Лайам, несколько разозлившись, - а заодно и воспользоваться любезностью господина Дэнби.
Лорд неохотно кивнул, и Лайам принялся расспрашивать старика о том, как функционирует Штапельный склад, и о торговле в целом. Как выяснилось, основным занятием старика являлось посредничество при сделках. Кроме всего прочего, он торговал мидландскими гобеленами, винами из Альекира и рудой из небольших шахт около Кэрнавона. Лайам особенно заинтересовался шахтами - в одном из портов, куда он намеревался направить корабли госпожи Присциан, остро нуждались в любых металлах.
Окхэм в продолжение разговора нетерпеливо топтался на месте и дергал себя за кончик уса.
- Наверное, нам лучше пойти прогуляться, - не выдержал он наконец. - Не стоит отрывать господина Дэнби от дел.
Предлог для ухода был откровенно надуманным, поскольку до их появления господин Дэнби, кроме ковыряния в ухе, ничем особенным не занимался. Однако старик только пожал плечами и несколько раз моргнул.
- Как будет угодно милорду.
Лайам недовольно покосился на Окхэма и сказал:
- Я был бы рад побеседовать с вами еще, если это возможно. Вы здесь часто бываете?
- Каждый день. - Дэнби пожал плечами, словно недоумевая, а где же еще ему быть.
- Извините, Ренфорд, - сказал Окхэм, когда они отошли от конторки подальше. - Я был не в силах выслушивать весь этот вздор. Сейчас мои мысли заняты совсем другими вещами.
Лайам поспешил заверить лорда, что все в порядке. Хотя его временами и раздражало поведение Окхэма, он старался не забывать, кто в этом деле - пострадавшая сторона.
- Зато теперь мы выяснили, что у Кэвуда имеются финансовые затруднения.
- Он мне о них никогда не рассказывал, - удрученно сказал Окхэм. - Два корабля! Это - большая потеря!
- Деньги, вырученные за камень, могли бы с лихвой покрыть все убытки подобного рода, - заметил Лайам и подождал, пока до Окхэма дойдет смысл сказанного. - Мы просто обязаны заподозрить Кэвуда в краже.
Окхэм тяжело вздохнул, потом вдруг напрягся, глядя в дальний конец зала. Стражник встал со ступеней, давая сойти вниз по лестнице человеку в обтягивающих рейтузах и коротком плаще. Лицо незнакомца было багровым от гнева. Он яростно комкал в руках мягкую шляпу.
- Кэвуд, - прошептал Окхэм.
- Ступайте к нему, - потребовал Лайам. Он взял лорда за локоть и легонько подтолкнул в нужную сторону. - Договоритесь встретиться с ним - сегодня к вечеру или завтра с утра.
- Но зачем?
- Просто сделайте то, о чем я прошу вас, и все, - настойчиво сказал Лайам и усилил нажим руки. Кэвуд уже шагал через зал. Окхэм, метнув в Лайама гневный взгляд, громко окликнул приятеля.
Кэвуд остановился и не сделал больше ни шага. Он просто стоял и ждал, когда к нему подойдут.
- Как дела, Кэвуд? - сказал Окхэм.
- Не слишком-то хороши, - проворчал торговец. Он был высок, мускулист и обладал такой мощной шеей, что казалось, будто голова его растет прямо из плеч. Мрачно оглядев подошедших, Кэвуд выпятил подбородок. - Извини, Этий, но я сейчас для компании не гожусь.
Лайам, потупив взор, состроил скорбную мину, а Окхэм сказал:
- Мы слышали, у вас неприятности… Это весьма печально.
- Еще бы! - Кэвуд определенно не хотел продолжать разговор.
- Разрешите представить вам Лайама Ренфорда, хорошего знакомого моей тетушки.
Купец сдержанно поклонился.
- Господин Ренфорд.
Лайам поклонился в ответ. Окхэм между тем продолжал:
- Я надеялся, что вы покажете Ренфорду Штапельный склад, но у вас, наверное, нет настроения. Ничего, это может и подождать.
- Да, боюсь, я ничем не смогу вам помочь. - Кэвуд нервно мял в руках шляпу, явно желая поскорее уйти.
- Понимаю, - кивнул Окхэм. - Но послушайте, Рейф! Давайте сегодня встретимся - например, в банях. По-моему, раунд-другой хорошего бокса - как раз то лекарство, которое вас подбодрит.
Кэвуд вздернул голову, собираясь ответить отказом, но потом тяжело вздохнул.
- Вы правы, Этий. Наверное, хорошая трепка - как раз то, чего мне сейчас не хватает. Хотя сегодня я не поручусь за то, что и вам не достанется на орехи.
Лорд рассмеялся.
- Я надену два шлема, - пообещал он. - Значит, в банях?
- Хорошо, но попозже, - сказал Кэвуд, потом мрачно добавил: - Мне нужно еще разобраться с кое-какими делами.
Они договорились встретиться в восемь, и Кэвуд ушел. Лайам и Окхэм тоже не спеша двинулись к выходу. На улице лорд повернулся к спутнику.
- Зачем вам понадобилось, чтобы я назначал ему встречу? - В голосе Окхэма зазвучала сдержанная угроза.
- Боюсь, вам мой замысел не понравится, - признался Лайам.
- Говорите, Ренфорд.
Лайам вздохнул и принялся объяснять:
- Я хочу, чтобы вы сказали Кэвуду… как бы случайно… что сейчас в Саузварке находится чародей, который хотел бы приобрести реликвию Присцианов. Вы должны подать это как слух, который кем-то вам пересказан. И назовете гостиницу, в которой живет упомянутый чародей.
- Вы хотите, чтобы я заманил своего друга в ловушку!
- Лорд Окхэм, - сказал Лайам, собирая все свое терпение в кулак. - Это будет ловушкой только в том случае, если Кэвуд украл камень. Но тот, кто украл у вас камень, вам вовсе не друг. Если же Кэвуд ничего такого не делал, он пропустит сплетню мимо ушей.
- Тогда почему вы сами ему этого не сказали? - спросил гневно Окхэм. - Он же стоял рядом всего минуту назад. Вы запросто могли забросить наживку!
Лайам покачал головой.
- Нет. Я пока не знаю, в какой гостинице поставить капкан.
Разъяренный лорд схватил его за руку и заставил остановиться.
- Что это значит, Ренфорд? Разве в городе мало гостиниц? Выбирайте любую и дело с концом!
- Я не могу. Загвоздка в том, что в Саузварке сейчас действительно находится чародей, который выражал желание ваш камень купить.
Окхэм встревожился и побледнел.
- Что?
Не упоминая о Грантайре, Лайам пересказал лорду все, что знал о Дезидерии, в том числе сообщил ему и о походе того к известному ювелиру.
- Теперь вы понимаете, что наобум гостиницу выбрать нельзя! Надо прежде узнать, где поселился харкоутский маг, и люди Кессиаса это сейчас выясняют.
И все-таки Окхэм не успокоился. Взволнованно схватив Лайама за руки, он сбивчиво заговорил:
- Вы уверены, что камень все еще находится в Саузварке? А вдруг его уже увезли! Вы должны, слышите, вы должны немедленно найти этого человека!
- Эдил уже висит у него на хвосте, - заверил Лайам, стараясь держаться невозмутимо. - Мы знаем, что этот маг еще в городе и что камень в его руки пока не попал.
В глубине души Лайам понимал, что камень мог уже попасть к Дезидерию, а тот мог давно уехать из города, но сам он ничего не мог с этим поделать. Он мог лишь успокаивать и обещать.
Но лорд успокаиваться никак не желал, он неистово дергал и грыз кончики своих роскошных усов.
- Боги, Ренфорд!.. Великие боги!.. - бормотал красавец в волнении. - Неужели камень уже увезли?..
Они расстались неподалеку от городской площади. Лайаму было неловко оставлять лорда в таком смятенном состоянии духа, но его извиняла необходимость увидеться с Кессиасом и, кроме того, стенания Окхэма стали ему надоедать. Аристократ вел себя, как ребенок, пугаясь самых обычных вещей.
Лорду не стоит так волноваться, а ему самому не стоит принимать близко к сердцу чужие заботы. Он же не виноват, что Окхэмы плохо разбираются в людях и водят дружбу с ворьем!
Осознавая несправедливость такого суждения, Лайам попробовал упорядочить все сведения, какие успел собрать. Нужно было составить из всех фактов, подозрений, предположений, намеков и слухов более-менее стройную картину произошедшего и подвергнуть ее проверке вопросами типа "Почему это так?" или "А что вышло бы, если?.." Подобная методика обычно приводила к неплохим результатам, но сегодня дело почему-то не шло.
Имеющаяся у Лайама информация упорно отказывалась укладываться в какую-либо картину. Разрозненные детали головоломки вертелись у него в голове, не желая смыкаться в единое целое, и он подошел к казарме городской стражи ужасно недовольный собой.
Кессиас находился на месте. Он тут же влез в свою куртку и предложил приятелю прогуляться до Хелекина.
- Сказать по правде, Ренфорд, мне до смерти надоела моя работенка. Свобода, простор и что-нибудь горячительное - вот вещи, необходимые такому человеку, как я.
Лайам не стал спорить, и они двинулись через площадь к таверне. На половине пути Кессиас остановился, вдохнул полной грудью морозный воздух, довольно поколотил себя кулаками по ребрам и заявил, что жизнь - хороша. Но Лайам заметил, что взгляд раскрепощенного и отрешенного от всех забот человека с профессиональной цепкостью обшаривает толпу. Этот увалень счастлив и безмятежен только тогда, когда безмятежны и счастливы опекаемые им горожане, подумалось вдруг ему.
Все столики в зале первого этажа были заняты, но важных гостей пригласили наверх, и сам содержатель таверны провел их к окну с видом на площадь. Объемистый животик его прикрывал кокетливый фартучек немыслимой белизны.
- Он что, никогда не отдыхает? - спросил Лайам, когда толстячок ушел, препоручив клиентов заботам расторопной служанки.
- А?
- Когда ни придешь - Хелекин всегда тут как тут.
Кессиас улыбнулся и наклонился к Лайаму.
- Открою вам небольшой секрет, Ренфорд. Видели его фартук? Чистехонький, правда?
- Да.
- Значит, наш Хелекин только что пробудился от сна. Минут через пять этот фартук будет - так перепачкан, словно в нем провернули гору работы. Он жуткий неряха. Однажды он при мне выгреб рукой угли из потухшего очага, а потом вытер грязную пятерню о белоснежную скатерть. Его женушка просто рыдала!
Мужчины расхохотались, служанка хихикнула.
- Что будут заказывать веселые господа?
- Саузваркский пирог и пиво, что же еще?
Кессиас, согласно кивнув, шлепнул хихикающую девицу.
- И тащи все это - скорей!
- Впрочем, работать наш толстячок не очень-то любит, - продолжал он, посмеиваясь и провожая служанку взглядом. - Зато принять озабоченный вид лучше него не умеет никто. Но… мы ведь с вами пришли сюда вовсе не для того, чтобы обсуждать качества Хелекина. У вас, Ренфорд, тоже весьма озабоченный вид. Что, наше дельце продвигается не слишком успешно?
Лайам покачал головой.
- Нет. Оно вообще не продвигается. Никуда. У меня есть пара задумок, однако…
- Однако они вас не устраивают? - подсказал Кессиас.
- Да как вам сказать…
Служанка принесла кружки с пивом и, скромно потупившись, сообщила, что пироги скоро будут готовы. Она явно ожидала в ответ какой-нибудь шутки, но мужчинам уже было не до нее.
Когда разочарованная девица ушла, Лайам окинул взглядом зал. Он был заполнен больше чем наполовину, но Хелекин заботливо усадил его и эдила за столик, достаточно обособленный от остальных. Убедившись, что никто из посетителей не может подслушать их разговора, Лайам наклонился к эдилу и начал рассказ.
Сначала он повторил известные вещи. Кто-то (кого надо вычислить и как можно скорее) впустил в дом Окхэмов посредника-побирушку и профессионального взломщика. Взломщик вскрыл замки, неизвестный взял камень, а потом перерезал посреднику глотку.
- Мы, как мне кажется, можем предположить, что это был сильный мужчина. Потому что он не только убил нищего, но и выбросил тело с балкона. К тому же, по моим сведениям, взломщик очень боялся его.
Лайам не называл имен, а эдил их не уточнял, он только кивал и слушал.
- Ну так и что же?
Лайам описал Кессиасу Фурзеусов, и тот согласился, что подозрения с них можно снять.
- Остаются торговец, граф и барон. Что вам о них известно?
- То, что мало о чем говорит. Физически каждый из них достаточно развит. Однако ни граф, ни барон не испытывают недостатка в деньгах. Граф, во всяком случае, наверняка, - Лайам коротко рассказал об игре в альянсы. - Барон весь вечер играл на свои, хотя, по словам лорда, продувается он регулярно. Его, как мне показалось, больше расстроил сам факт проигрыша, а не размеры потери. Вы понимаете, что я имею в виду?
- Возможно, он играл на последние деньги?
Девушка принесла горячие пироги. Пока она ставила блюда на стол, мужчины молчали. Они продолжили разговор только после того, как служанка ушла.
- Мне так не показалось. И потом, вряд ли кто-то решится на такое крупное преступление только потому, что у него временно опустел кошелек. На большие дела толкают большие долги, и никак не иначе.
- Когда кончаются карманные деньги, человек поджимается, а не идет воровать, - кивнул согласно эдил. - Значит, вы не очень-то подозреваете барона и графа? - Кессиас радостно хмыкнул, ибо вывод, который напрашивался, был очевидным. - Ну, тогда остается только торговец. Готов поклясться, он-то как раз в долгу как в шелку!
- В общем-то, да, - признал Лайам. - Пара его судов сильно задерживается с прибытием, и герцогские агенты уже на него наседают. То есть он действительно задолжал крупную сумму - настолько крупную, что стоимость реликвии Присцианов с ней каким-то краем соизмерима.
Кессиас выразительно пошевелил бровями, поскольку руки его были заняты пирогом.
- Послушайте, Ренфорд, чего же вам еще надо? Я вижу, вы не решаетесь сделать ставку на Кэвуда - хотя и не пойму почему.
- Да, это так. Он подозрителен, но не более, чем остальные двое, и это заводит меня в тупик. - Лайам отрезал кусок пирога и понял, что страшно проголодался. Он накинулся на еду, одновременно рассказывая эдилу о графине Пинелле - о ее страстном желании заполучить этот камень и о заявленной ею в определенных кругах готовности пойти ради него на все.
- На все! - повторил он, оросив очередной кусок пирога добрым глотком пива. - Вы ее когда-нибудь видели? - Кессиас покачал головой. - А мне довелось. Графиня Пинелла из тех женщин, чья готовность на все очень даже способна вызвать ответную готовность в мужчинах…
- Значит, первым подозреваемым вновь становится ее супруг - Ульдерик?
- Определенно известно, что он уже пытался выкупить камень у лорда. Но Квэтвела тоже нельзя сбрасывать со счетов.
Кессиас перестал жевать, вопросительно вздернул кустистые брови и посмотрел на собеседника. Лайам кивнул и рассказал о замечаемом многими интересе молодого барона к графине, о холодности графини к нему при явном неравнодушии ко многим другим мужчинам и что в ссоре между бароном и графом, скорее всего, поставит точку только дуэль.
- Надо же, тут еще и дуэль! - Эта новость как будто не слишком обеспокоила стража порядка. Герцог одобрял поединки чести, и эдил предпочитал относиться с философским спокойствием к тому, к чему благоволил его господин. - Значит, барончик все же сумел перейти графу дорожку. Однако выходит, что они оба снова подпадают под подозрение.
Лайам вздохнул.
- Именно так. И мотив у обоих - один. Однако вот вопрос: почему никто из них не поспешил с добычей к графине? Разве карточная игра может служить заменой вожделенной награды? А они преспокойно резались в карты, потом потащились развлечься кровавым зрелищем в какой-то загородный сарай. Честно скажу вам, их поведение сбивает меня с толку. Если камень украден, чтобы оплатить благосклонность дамы, то зачем выжидать?
Лайам не стал рассказывать Кессиасу о записке, лежащей в его нагрудном кармане, хотя она, более чем что-либо другое, удостоверяла, что приз, обещанный графиней Пинеллой тому, кто добудет желанную драгоценность, все еще остается при ней.
К удивлению Лайама, эдил рассмеялся - искренне, от души.
- Слушайте, Ренфорд, у вас, видно, в голове деревяшки вместо мозгов! Если никто из этих двоих не сунулся к даме с добычей, значит, никто из них камня не крал! Это же яснее ясного!
Глядя на веселящегося эдила, Лайам подумал: а вдруг этот увалень прав? Он пудрит себе мозги, пытаясь свести концы головоломки с концами, а разгадка лежит на поверхности. Ни Ульдерик, ни Квэтвел до сих пор не вручили камень графине, потому что у них его нет! Все очень просто, настолько просто, что Лайам отверг эту версию, даже не потрудившись как следует поразмыслить над ней…
Кессиас, вполне довольный собой, хитро ему подмигнул.
- Значит, похититель - торговец! У него самый солидный мотив преступления - деньги, и равная со всеми возможность этот камень украсть. Главное теперь - добыть доказательства вины этого молодца. Когда они у нас будут, толстосумы из городского совета с радостью нам его отдадут. Того, кто неудачлив в делах, норовит подтолкнуть к яме всякий. Итак, Ренфорд, оставьте свои сомнения и выкладывайте, с чего мы начнем? У вас ведь наверняка есть какой-нибудь план! Не может быть, чтобы у вас не было плана!
И план у Лайама был, и все свои сомнения он решил до поры оставить. В конце концов, любая дорожка к чему-нибудь да приводит. Он вздохнул и сказал:
- Да, план у меня есть. Агенты герцога не любят шутить, и денежки Кэвуду нужны очень срочно. Но вот незадача - ни у кого в Саузварке нет средств, чтобы этот камень купить. Я правильно рассуждаю?