- Борис, оставь жену в покое, она права. Устройство нам необходимо. Мы не сможем абсолютно ограничить общение с людьми. Но если будем подозревать всех и каждого - продавца в магазине, соседскую бабушку, детей, играющих во дворе и приблизившихся к близнецам, - то превратим Ивана и Марью в задерганных неврастеников и сами чокнемся. Зоя думает о детях, Борис. И она - права. Если Платон решиться на шантаж не только настоящего, но и будущего, департамент нас разыщет, мы д о л ж н ы быть вооружены. Поставим вопрос на голосование?
Трезвые слова Миранды охладили голову Бориса:
- Не надо. Ты сможешь раздобыть недостающий чип? - спросил мужчина, угрюмо глядя на диверсантку.
- Наверное смогу, - пожала плечами Ирма-Миранда. - Но на это нужно время. Новые разработки довольно дороги, Борис, их приобретают богатые организации, способные наладить серьезную охрану. Так просто к ним не подберешься. Вы же, - усмехнулась диверсантка, - не позволите мне убивать охранников? Для меня проблемы нет, я пройду мимо них, как по парку прогуляюсь…
- Оставим, - резко оборвал пришелицу Борис. - Мы можем заказать по Интернету какой-нибудь прибор и выдрать из него недостающий блок?
Миранда плавно поводила головой из стороны в сторону:
- Дорогостоящую аппаратуру привозят под заказ. А это тоже - время. Вы конечно, как мы и собирались, можете уехать к морю, а я останусь здесь и позже вас найду.
- Мне бы не хотелось разделяться, - негромко, все еще одиноко стоя в дверях, твердо произнесла Зоя. - Особенно я не хочу остаться без тебя, Миранда. Ты одна знаешь ВСЕ. О Платоне, о департаменте, о будущем и Зиберте.
- С вами будет моя современница, - ободряюще улыбнувшись, напомнила террористка, - Жюли.
Жюли негромко, явно протестующе зарычала и положила лапу на компьютер, показывая, что пришла пора "заговорить" профессору.
Пока Миранда усаживалась на пол рядом с собакой и ноутбуком, Лев Константинович подошел к Борису и, косясь на занятых подруг, шепнул:
- Выйдем-ка, на лоджию, Бориска. Потолкуем по-мужски.
Завянь понятливо кивнул, бросил на Зою долгий, внимательный взгляд. Жена ответила: как в отражение глянулся - во взоре перекручены и вымучены: нежность, предупреждение, просьба, "я тебя люблю", "я в тебя верю"…
Завянь женился на девушке с природными и искренними, а не актерскими и тренированными данными. Подобные сердечные и и с к р е н н и е взгляды отправляют мужиков на подвиги. Мужчины потуже подпоясывают ремешки - идут: сдвигают горы, достают Луну, ломают копья, воруют миллионы, падают с коней, приносят домой ключи от покоренных городов и благоуханные букеты…
- Борь, когда Зоя и дети лягут спать, я вернусь к Масимычу.
- А?.. Что?.. Да я, типа, и сам туда же собирался.
- Да я "типа" понял, что ты уже собрался, - буркнул генерал. - Но только я, Бориска, знаю, где в охране брешь, а ты на пролом попрешь. Есть разница?
- Угу, есть. Но другая. Ты в доме м о е г о тестя никто, а я родимый зять. Я могу вернуться в с в о й дом за чем угодно, а ты в него даже купленных за кровную пенсию тапочек не завез.
- Не хами, молокосос. Послушай, что дядя п е н с и о н е р скажет. Если попадешься, ты не справишься с охранниками…
- Лев Константинович, прости и тоже выслушай! - перебил Борис. - Я дважды в неделю, в России и Америке, занимался с инструктором по рукопашному бою! За своих детей, я уложу любого, кто попытается меня не пропустить!
- В том-то и дело, Боря, что - не пропустить. Я же знаю, как войти и выйти из дома незаметно.
- Но…
- Борис, Лев Константинович! - раздался из гостиной голом Ирмы-Миранды. - идите сюда!
Мужчины выдохнули, мрачно поглядели друг на друга и потопали на голос.
- Лев Константинович, Борис. - Три дамы сидели в комнате с лицами (и мордой) воодушевленных заговорщиц. - Жюли внесла предложение. Она "сказала", что видела, как в багажник одной из машин охраны укладывали небольшой матерчатый чемоданчик. По мнению мадам Капустиной там может быть только такое же устройство. Жюли может попробовать незаметно пробраться в дом и вытащить в зубах эту сумку.
- Нормальный ход, - пробормотал Борис. Два мужика не успели поделить, кому головой рисковать, а тут уже мадам собака в герои собралась!
- Никто не видел, как ротвейлер уезжал из дома, - продолжала диверсантка, - если она так же незаметно появится у гаража…
- Так же незаметно багажник зубами откроет, - насмешливо воткнул Потапов. - Дамы, вы что тут - с ума все посходили?
- Дослушайте, Лев Константинович, - строго попросила "леди полицейская". - Жюли сказала, что машины, после неудавшегося авианалета, стоят в полной готовности к экстренной эвакуации - с ключами зажигания в замке, с незапертыми дверьми. Мадам Капустина с м о ж е т незаметно вернуться в дом и вынести оттуда устройство. Жюли не посмеют тронуть, Лев Константинович, Борис. Перед телепортацией в прошлое Жюли подписала с департаментом серьезный договор, если ей будет нанесен малейший вред по вине организации…, хроно-департамент не только понесет существенные убытки, он, что важнее - потеряет лицо.
- Ну-ну, - хмыкнул Завьялов. - Когда речь о жизни хроно-популяции, самое время о лице побеспокоиться.
- Борис Михайлович, - поморщилась диверсантка, - вы все еще считаете потомков какими-то монстрами, а это отнюдь не так. У нас подписанными договорами не подтираются, а принимают к исполнению. Если Жюли пообещали, что вернут ее из прошлого - сколько бы лет в нем не прошло! - в тот же самый момент, когда она оттуда телепортировалась, то так оно и будет. Она вернется в тот же день и преспокойно деток по кроваткам спать уложить. У нас могущественные организации не корнают под себя законы…
- Завязываем с хвастовством, - угрюмо буркнул генерал и ловко выставил жену Завьялова из комнаты, Зое вовсе незачем слышать, как ее драгоценный муж, практически по ее же наущению - в пасть льва засобирался: - Зоенька, ты не могла бы проверить - что там дети расшумелись? Не пора ли их кормить?
Молчаливо присутствующий на военном совете Косолапов недоуменно поднял брови: после полкило мороженого и пирожных, деток можно еще сутки не кормить!
Зоя представила, что можно изобразить из продуктов "завалявшихся" в огромном холодильнике - упаковки яиц, нескольких баночек с ракушечными деликатесами, черной икрой и трех бутылок шампанского - все же кивнула. Догадалась, что ее мягко выставляют вон - Зоя Завьялова не служила в полиции, не устраивала диверсий, не ловила в войну шпионов, не бросалась грудью на гранатометчиков, не было случая, чтобы она вытаскивала кого-то из лап бандитов похитителей. Впечатлительным женщинам с истерзанной нервной системой нечего делать на военном совете, когда некормленые дети по кроватям прыгают. И это вовсе не обидно.
Зоя молча оглядела "штаб" и вышла.
Лев Константинович разыскал в кладовке карандаш и рулон обоев. Расстелил обойный обрывок на полу между диванной тройкой, нарисовал план придомовой территории господина Карпова.
- Смотри, Борис, - обращаясь прежде всего к рвущемуся на подвиги Завьялову, говорил старый смершевец, - вот здесь и здесь установлены камеры видеонаблюдения на поворотных механизмах. Здесь и здесь - вмонтированы под козырьки подоконников неподвижные, скрытые камеры. Парк у Максимовича густой. Но на деревьях в парковой зоне установлены датчики движения. И я не зря вчера вызвал в дом людей из фирмы, устанавливающей охранное оборудование. Твой тесть, Бориска, из парковой зоны смесь Дисней Ленда и Фонтенбло устроил. Дизайнер, блин. - Поругиваясь, превосходительство нарисовал в углу у ограды схематичную елочку и объяснил: - Два года назад я предупреждал: "Паша, эта голубая елка вырастет и закроет от камеры часть стены и небольшой сектор обзора". Твой тесть, Борис, не знает, что нужно бояться в н у т р е н н е г о врага, способного заселиться в охранника, посидеть за мониторами, где отображена работа камер наблюдения, загодя, до приезда детей найти в охране брешь. Департамент контролирует прислугу лишь на время вашего присутствия… Максимович уверен, что к его дому не подобраться, по моей просьбе, он все же потолковал с садовником, садовник клятвенно уверил, что елка до нужной…, ненужной высоты лет пять не доберется… Но добралась, однако - качественную видать, заразу из питомника доставили. Ночью, когда мы приехали, я провел эксперимент: вышел за периметр и вернулся в дом незамеченный охраной.
Завьялов закусил губу, разглядывая схему "укреплений"…
- Ты говорил об этом шефу охранников или Карпову, Лев Константинович?
- Нет, Боря, не успел, - многозначительно поглядывая на молодого друга, проговорил Потапов. - Я решил не распыляться дважды, а вызвать наладчиков и уже тогда устроить наглядную демонстрацию. А до того, позвонил Пучковой и попросил ее п р о в е р и т ь вызванных специалистов. Марик, как ты понимаешь, и есть один из этих профи.
- Ты успел ему растолковать задачу?
- Нет. После того, как мы решили покинуть дом, в этом не было нужды. Да и время подпирало…
- Ты сможешь мне растолковать, как ты пробрался?
- Могу, - кивнул Потапов. - Но суть не в этом. Проблема в этих поворотных камерах, Борис. Идти по парку можно только пригибаясь, по устью ручья, под этим вот горбатым мостиком… Иначе передвижение тут же зафиксируют датчики, установленные в парке.
- Как-нибудь не утону, - буркнул Завьялов. - Ручей…
- Проблема не в ручье, Борис, - перебил генерал. - А в том, чтобы миновать поворотные камеры. Верхушка ели закрыла небольшой сектор обзора, но, следуя движению поворотных механизмов, нужно двигаться зигзагом, все время держа в уме вектор направления объективов. Территория достаточно освещена, крупные камеры на кронштейнах хорошо видны, но я все время посекундно высчитывал каждый шаг, держал в уме повороты сразу нескольких камер… Тебе этого не повторить, Борис. Я назубок знаю место и работу каждого следящего устройства, и то пробирался до двери в помещение бассейна тридцать семь минут.
- Ты думаешь, у меня не хватит выдержки сидеть в кустах, прыгать туда-обратно и высчитывать секунды? - поднял брови Завьялов.
- У тебя опыта не хватит, Боря. Если после нашего отъезда сикьюрити и Марик переустановили систему, ты не увидишь разницу в движениях поворотных механизмов и тут же попадешься. Я же смогу подкорректировать движение, пройти.
Согнувшийся над куском обоев Завьялов, распрямился. Некоторое время глядел перед собой, бровями хмуро двигал…
- Лев Константинович, ты сможешь, восстановив в памяти каждый свой шаг, записать на диктофон просчет секунд и повороты зигзага? Если ты объяснишь мне, в какой момент, при повороте какой из камер я должен активировать запись, я пройду по твоим следам.
Буря взяла в зубы карандаш и весьма бегло отпечатала на ноутбуке вопрос:
"Меня с собой возьмешь?"
Если бы Миранда все же устроила голосование, один союзник у Завьялова уже точно был бы.
* * *
В поместье господина Карпова горел каждый фонарь. Мощные прожекторы освещали парковую зону, небольшие фонарики подсвечивали кусты снизу. Иллюминация была инфернальной - новогодней, праздничной. Казалось, что вот-вот в небо полетят шутихи, закрутятся искрящиеся спирали, распустятся огненные хризантемы и зонты, бравурная музыка раздастся.
Но тишину нарушал лишь стрекот кузнечиков в траве, да тихий шелест верхушек сосен, окружающих поместье.
Завьялов подошел к высоченному, почти трехметровому забору. Разыскал в траве приметный булыжник, позапрошлой ночью оставленный Потаповым как знак. Тогда Лев Константинович, побродив по территории, нашел место, где верхушка ели закрывает от обзора честь стены. Перебросил с внутренней стороны булыжник, вышел через главные ворота и, найдя с наружной стороны валун, перелез через забор.
Как? задирая голову, разглядывая высоченное препятствие, Завьялов понять не мог. Догадывался, что смершевец, когда-то прозванный коллегами "Лёва-скалолаз", сподобился взлететь на трехметровую преграду не хуже кошки.
Завянь подобными талантами и навыками не обладал. А потому, перебросив через забор веревку с железной альпинистской кошкой, зацепил, зафиксировал крюк в выбоинах кирпича и, проверив, удобно ли устроился на плечах рюкзак со сменной одеждой, вскарабкался вверх по канату.
Ему в спину негромко сопела Буря-Жюли. Завьялов взял на операцию лишь француженку в собачьем теле, да и ту, еще до выезда строжайше предупредил:
- Если услышишь шум, Жюли, не вмешивайся. Твоя задача - расслышать все по максимуму, найти наших и сообщить, что я - провалился. Внедриться в меня дистанционно, через устройства эвакопункта не получится, я постараюсь действовать быстро и все время перемещаться. Если же ко мне попытаются приблизиться с портативным устройством, подам тебе сигнал. Твой слух многократно превышает человеческие возможности, ты должна меня услышать.
Буря-Жюли поехала с Борисом не только потому, что лучше слышала. Она еще и лучше н ю х а л а. Через два с половиной часа после того, как Борис отъехал от дома Сережи Морозова, оттуда же ушли пешком и все остальные. В случае провала, Завянь не сможет вывести ищеек департамента на след семьи. Буря-Жюли, расслышав поданный сигнал, напротив - могла найти по следам спрятавшихся беглецов и сообщить им о неудаче.
В кармане Завьялов лежал электрошокер, поставленный на первое деление, опасное лишь для внедренного дубль-интеллекта. Даже в случае удачи, Борис решил выходить на связь с семьей, только после удара током: придется треснуть себя электрическим разрядом, обезвредить внутреннего врага и позвонить Миранде. Только после встречи с ней и проверки на "чистоту", он решил, что сможет встретиться с детьми и Зоей.
- Если же у меня не получится вывезти устройство, то…, - Завьялов строго поглядел на жену, - ты и дети сразу же покидаете Москву. Миранда и я остаемся. Добываем микросхему через заказ по Интернету. Проверяемся. Дальше мы придумаем, как вас найти.
Лев Константинович пытался упорствовать, мол, с семьей должен остаться их отец. "Приемный" дедушка им никуда не сдался!
Но после того, как Борис сказал, что, возможно, ему придется ни раз, и ни два, шарахнуть себя электрическим разрядом - сдался. "Лев Константинович, прости, но подобные испытания не для сердца отстучавшего свой сотый юбилей, - твердо сказал Завьялов. - Я - молодой мужик, я справлюсь, выдержу. Тебя разряд - убьет".
…Завянь спрыгнул со стены на мягкий дерн. Присел, бросил одобрительный взгляд на разросшуюся неподалеку "заразу из питомника": верхушку елочки никто не обезглавил. А это, по мнению Льва Константинович - добрый знак: в системе безопасности ничего не поменяли. Никто в старого генерала не внедрялся, не считывал его мысли относительно прорехи в охраняемом периметре.
Пятясь, все время держа приметную верхушку в поле зрения, Борис стремительно дошел до куста-пирамиды - юркнул за него и отдышался, огляделся. Дальше, по словам того же Константинович начинался форменный бардак - "Дисней и Фонтенбло":
- Если бы не датчики движения, - кипятился генерал, - эту "красоту" можно охватить, только столб посреди лужаек вкопав! Вкопав и обвешав его камерами! Но Паше, умнику нашему гламурному - не комильфо столбы втыкать!
- Папа не знает, что стать предателем может самый преданный охранник, - вступалась за папу Зоя Павловна.
- Ой, новость! охранники уже не подкупаются, а костьми ложатся! - фыркнул генерал, но развивать перестал, зачеркнул на листке обоев пририсованный охранный столб.
…Борис сидел за выстриженной из куста пирамидой и, прищурившись, глядел на две медленно поворачивающиеся камеры наблюдения.
- Один, два, три, четыре…
Камеры повторяли описанный генералом танец. Вальсировали в нужном ритме.
Как только Борис убедился, что повороты совпадают с вычислениями генерала, вставил в уши наушники от мобильного телефона, настроенного на работу диктофоном… Дождался, пока поворотные механизмы встанут в позицию под нужным углом и активировал, многократно прослушанную запись!
- На счет четыре поворот налево, курс на беседку, - раздался в ушах спокойный генеральский голос. - Один, два, три - пошел!
Борис проскользнул над землей как черная змея! Скатился под стену беседки, замер…
- Курс на скульптуру в излучине ручья. Опасайся дерева на одиннадцать часов - там датчик. Один, два, три…, восемнадцать - пошел!
Несколько часов, настроив один из мобильников на режим секундомера, Лев Константинович работал над этой записью. Закрывал глаза, представляя повороты камер на кронштейнах, держал в уме топографические складки местности, кусты, деревья, мостики, беседки…
Завянь видел, как по впалым вискам генерала скатываются крупные, тяжелые капли пота, но не позволял себе жалеть и отвлекать - Лев Константинович РАБОТАЛ. Пожалуй, только многоопытный разведчик мог справиться с такой задачей: мысленно объединить множественные факторы и провести человека мимо камер наблюдения по выверенной записи.
…- До горбатого мостика можешь идти спокойно. Под мостом снова активируешь запись. Удачи. Мы в тебя верим, Борис. Отбой.
Завьялов отключил диктофон. В путешествии по неглубокому рукотворному каналу был один слабый момент: через два десятка метров ручей изгибался в видимости человека, вышедшего на высокое парадное крыльцо. А решившего перекурить на улице охранника, Лев Константинович не мог предусмотреть. Как и не мог предугадать, как долго сикьюрити надумает отлынивать от работы: две сигареты выкурит, одну, останется луной полюбоваться, или две затяжки сделает и бегом обратно на пост? Потапов просто попросил молодого друга накрепко зазубрить несколько цифр: "Активируй запись уже под горбатым мостом, движение начинай, когда камера на углу дома встанет на девяносто пять градусов к подъездной дорожке, а камера над крыльцом уйдет налево от тебя на тридцать градусов".
…Завьялов, уподобившись нильскому крокодилу, извиваясь всем телом и прижимаясь к земле, сполз по пологому травяному берегу в ручей. Уже под охраной берегов чуть распрямился и, нагибаясь над самой водой, стараясь не попасть макушкой или выпуклостью рюкзака под датчики движения, побрел по скользким и илистым донным плитам.
Под плоским веревочным мостиком пришлось нырнуть. Пока плыл под водой, успел подумать: "А как же Константинович тут позавчера заныривал, а?!.. Могучий старикан, однако… А тесть реально - дизайнер, блин, понаворочал всяческой фигни…" И еще подумал, что, возможно, каких-то навыков боевого пловца у генерала куда больше. Завянь казалось, что он плещется как бегемот, его широченные плечи раздвигают воду с шумом доисторического колесного парохода, что он пыхтит на всю округу и только что китового фонтана не пускает…
Сразу же, оставаясь в тени канатного мостика, Завьялов поглядел на крыльцо, убедился, что ни на нем, ни поблизости никто не прогуливается - нырнул и, под темной, ночной водой, нащупывая дорогу по стыкам плит, преодолел излучину ручья.
Отфыркивался уже в подбрюшии горбатого моста. Снял вымокшую черную шапочку, несколько часов назад приобретенную в магазине. Забросил в нее горсть мелких камушков и утопил - потяжелевшая шапка раздражала, холодом на мозг давила.