Сделано это было нагло и бесцеремонно. Русских же при этом объявили главными виновниками взрывообразной трансмутации, приравняли к диким животным и решили уничтожить всех до единого. В живых пиндосы оставили только тех, кто своими действиями фактически сначала до предела ослабил страну, а в конечном итоге уничтожил её. Жаль, что все они давно уже передохли и лично я сторонник того, чтобы на внуках и правнуках предателей их род окончательно пресёкся. Главной задачей пиндосов и примкнувших к ним еэсэсовцев было всё же уничтожение мутов, а потому на ловеков и тем более чистых людей они пока что не обращали никакого внимания. За пределами же Атомного края никаких трансмутаций в то время не происходило и что характерно, мутировавшие животные и растения туда и носа не высовывали. Вот им-то досталось больше кого-либо. Муты что, они сразу же спрятались под землёй, как всякая землеройная мелочь.
Три с лишним года, а если уж быть точным до конца, то все пять, ловеки и чистые люди были предоставлены самим себе. Муты очень быстро поняли, что чистая пища ничем им не вредит и уже в первые же месяцы копатели стали рыть транспортные тоннели на восток и на запад, где ещё стояли целыми и невредимыми города, которые ловеки покинули практически сразу же после того, как пиндосы начали с нами войну. Прорыли наши предки их и к тем местам, где на поверхность высовывали нос чистые люди. По наводке ловеков, когда те поняли, что путём специальной обработки мутаген в продуктах питания можно дезактивировать с высокой степенью надежности. Поняв же это, чистые люди наладили обмен своих препаратов на зерно, овощи, фрукты и мясо. Так большие желтые таблетки заменили собой деньги. Ловеки первыми сообразили, что пиндосы, уничтожив нас, на этом не остановятся, а то, что они сразу же стали возводить стену, причём с самых первых дней это было циклопическое сооружение, их убеждало в этом самым наглядным образом.
Они, конечно, были в шоке, когда увидели первых жестких мутов, но, услышав человеческую речь и увидев в руках парламентёров пулемёты, согласились на переговоры. Наши предки к тому времени закапывались в землю всё глубже и глубже. Копателей, к счастью, у нас хватало для того, чтобы строить надёжные бомбоубежища. Наше предложение, строить надёжные убежища под холмами и тоннели в качестве самых безопасных дорог, их соединявшие, в обмен на поставки продовольствия, понравилось в первую очередь ловекам. Вскоре и чистые пошли на сотрудничество с нами, но весьма своеобразное, точнее они попросту заняли по отношению к нам совершенно грабительскую позицию и за имеющиеся у них в большом количестве дизель-генераторы, драли с нас даже не по семь, а по все семьдесят шкур. Хорошо, что с автомобилями у нас на первых порах особых проблем не было. Все они, за исключением большегрузных, были ещё в первые недели спрятаны под землю. Побеспокоились наши предки и о том, чтобы сохранить сельхозтехнику.
К тому времени, когда пиндосы поняли, что войну с мутами они проиграли, города и подземные деревни строились не только к западу, но и к востоку от Атомного края. Последнее предопределило неудачу Китая. Китайские танковые и мотопехотные дивизии были встречены на русской земле так, что это привело в ужас весь мир, что неудивительно, ведь муты к тому времени уже успели заматереть. Миллионы китайцев легли в землю Атомного края и превратились в удобрения для жалких остатков нашей флоры и фауны. Надо сказать, что наша флора хотя и имеет зелёный цвет благодаря хлорофиллу, всё же в своём подавляющем большинстве плотоядная, а многие растения так ещё и двигаются. Пиндосы нанесли ей просто колоссальный урон и природа Атомного края не восстановилась до сих пор, хотя уже прошло больше восьмидесяти лет. Профессор говорит, что только лет через двести, если мы не приложим к этому усилия, Атомный край снова станет зелёным, вот только отнюдь не безопасным.
С того момента, когда после того, как китаёсам в ходе двухлетней войны было нанесено сокрушительное поражение, не прошло и полугода, как пиндосы и еэсэсовцы возобновили войну, но уже на качественно новой основе и принялись методично, один за другим уничтожать все города на территории Новой России. Делалось это сначала с помощью одних только ракет, но потом они снова пустили в ход стратосферные бомбардировщики. К счастью это была уже вялотекущая война с довольно частыми паузами продолжительностью от пары недель до трёх-четырёх месяцев. Единственный город и единственный объект, который пиндосы так и не решились уничтожить, это Балаково и Балаковская атомная электростанция. Ценой титанических усилий людей, ловеков и мутов она работает и по сию пору, что приводит пиндосов в дикое бешенство. Только благодаря этой АЭС мы все не влачим жалкое существование.
Города чистых людей для нас закрыты и мы до сегодняшнего дня не знали о них практически ничего, ведь те двенадцать с половиной тысяч человек, которые живут в Балаково и его окрестностях, с ними практически не общаются. Они все муты и для чистюль давно уже отрезанный ломоть. Свыше семидесяти лет мы строили и расширяли для них подземные города, но даже это не сблизило их с нами. По сути они для нас точно такие же враги, как и жители внешнего мира, вот только те, становясь мутами, хотя бы начинают понимать, что именно сделали со всем миром пиндосы и во что его превратили. Не скажу, что я так уж недоволен своей жизнью, но мне всё же куда больше хотелось бы быть обычным человеком. Хотя бы потому, что тогда нас не ненавидели бы чистые люди и не считали нас уродами.
Теперь возврата к прежней жизни нет, всё изменится только тогда, когда все люди станут мутами. И вся природа изменится точно также, как изменились мы. Только тогда, когда на Земле закончится эта бесконечная Гнилая война, развязанная пиндосами не только против нас, но и всех остальных людей. Правда, добрая половина пиндосов, если не больше, а вместе с ними процентов тридцать еэсэсовцев и их ближайших сподвижников пойдут на удобрения. Всем же остальным придется узнать, что такое настоящий ад. Легко они не отделаются и пусть даже не мечтают о том, что кто-то из мутов станет их жалеть. Мы то уже знаем, как нужно выживать в изменившемся мире, а вот им придётся на первых порах не сладко, но это будет вполне закономерным итого, ведь благодаря им число людей на планете сократилось на два с лишним миллиарда человек и большую часть этих людей они попросту уморили голодом.
Зато теперь пиндосы добились своего. На Земле цветёт и пахнет золотой миллиард с его бриллиантовыми ста пятьюдесятью миллионами высших существ, а все остальные люди обслуживают их интересы. Вот такая на Земле получилась демократия со всеми её свободами и прелестями, но и в подземных городах дело обстояло не намного лучше. У нас в Атомном крае всё делится поровну и если кто-то имеет больше, то он и вкалывает дольше, но зато прожиточный минимум такой, что никто не скажет, будто он живёт впроголодь. Ловеки живут несколько иначе. Среди них есть бедные и богатые. Тут, уж, кому как повезло, но и у них всё по справедливости. Не хочешь вкалывать на плантациях, спрятанных под маскировочными сетями – становись старьёвщиком и отправляйся в руины, разбирать завалы и добывать металлы, железобетонные блоки и всё, что можно пустить в дело. Работа эта хотя и тяжелая, умереть с голода точно не даст.
Только теперь, по пути из военного городка в Новую Москву я узнал, что в подземных городах народ живёт весьма своеобразно. Там все люди разбиты на двенадцать классов и их жизнь расписана от а до я раз и навсегда. Раньше я как-то не придавал этому значения, зато теперь узнал, что на самом верху у чистюль стоят учёные, они все относятся к первому классу. Затем идут хранители, это второй общественный класс, состоящий из потомков того ворья, которое подгребло под себя последние не разворованные крохи. Третий класс это высший командный состав подземной армии. По уровню жизни три первых класса ничем не отличались друг от друга, но при этом жили порознь и чуть ли не враждовали друг с другом.
Учёный довольно быстро подчинили себе хозяев подземных складов и генералитет, но всей полнотой власти не обладали. Более того, президентом Новой России они сами сделали военного. За минувшие годы они достигли многого, но не сделали одного, так и не нашли панацеи, спасающей людей и ловеков от мутаций. Зато они постоянно говорили, что вот-вот наступит тот день, когда они смогут осчастливить всех и тогда у них появится самый главный козырь для переговоров с Западом. К счастью они понимали, что уничтожить мутов невозможно, а потому и нас также записали в свои козыри. Межконтинентальную ракету "Сатана" они тоже считали козырем, хотя это было не так. В любом случае они хотели только одного, прекращения войны и тут наши интересы были полностью противоположными, так как мы ни о чём, кроме полной и окончательной победы не думали.
У вы, но иного выбора у нас нет. Начавшийся процесс трансмутации биосферы необратим и его уже невозможно остановить. Единственное, что можно сделать, это взять его под контроль, к чему наши учёные уже подошли вплотную. Однако, позиция большей части генералов была всё же куда более жесткой. Они понимали, что если не будут обладать силой, способной нанести врагу существенный урон, то ни о каком мире не стоит даже и мечтать. Понимали они и то, что учёные явно лукавят, если не откровенно врут и потому относительно того, что ракета сможет полететь, у них имелись сомнения, хотя испытания ракетных двигателей прошли успешно. У ракетчиков были большие проблемы с ракетным топливом и они это знали. Куда большие надежды они возлагали на то, что копатели смогут прорыть тоннель в Западную Европу, желательно в Швейцарию, одно из пяти мест на Земле, где, отгородившись от всех, жили хозяева нового мира.
Хранители в свою очередь не доверяли ни военным, ни учёным. Они стремились только к одному, подгрести под себя каждую гайку, чтобы не потерять свою власть и это у них пока что получалось. Все трофеи, которые мы добывали в боях, и даже весь металлолом, который в виде осколков разлетался после взрывов ракет пиндосов, тут же оседали на их складах. Таковы были три правящих класса. Помимо них ближе к верхушке стояло ещё четыре класса: офицеры среднего звена – полковники, подполковники и весьма немногие штабные майоры, инженеры и техники, врачи и учителя. Эти четыре класса, а также все классы ниже них, были выключены из подземной политики. Они просто верой и правдой служили трём правящим классам, чтобы не утерять достигнутого общественного положения.
Ниже них по своему положению были младшие офицеры, предел мечтаний которых было звание майора и должность командира батальона, мало что дающая. Затем следовали квалифицированные рабочие, как я понял, старательные, покорные и никогда не задающие вопросов. Следующий класс – обслуживающий персонал, был последним из так называемых привилегированных классов подземного общества и к тому довольно многочисленным, так как ниже них находились неквалифицированные рабочие и так называемые иждивенцы, обитатели подземного дна, по сути не способные ни на что, кроме порождение на свет новых детей. Внутри каждого класса, кроме иждивенцев, имелась своя собственная полиция, полностью подчиняющаяся военным, которая, как я понял, держала всё подземное общество в кулаке так, что никто не смел даже пикнуть. Свободными были только три высших класса, а все остальные подчинялись им во всём.
Имелась у людей низших классов хоть какая-то возможность подняться наверх хотя бы на три, четыре класса я так и не понял, но зато теперь знал, что три высших класса практически герметичны и даже в жены себе молодой парень мог взять либо девушку, происходящую из его класса, либо из близкого по положению, но и на это смотрели косо. А ещё генерал Вершинин был весьма доволен тем, что в подземных городах никто не голодал, все были одеты и обуты, места хватало даже с избытком, вот только рабочих рук не хватало и он склонялся к мысли, что под землю нужно пускать больше ловеков, а не воздвигать на их пути непреодолимые барьеры. Тем более, что для их расселения места имелись, а перчатки и маски надёжно защищали чистых людей от мутагена, с чем можно вполне смириться, но против этого возражали практически все жители подземных городов. Они боялись заразиться и стать мутантами, хотя это была полнейшая ахинея и чушь, но с этим были вынуждены считаться даже генералы.
Генерал, узнав о том, что муты уже создали вакцину, защищающую людей и ловеков от внезапных мутаций, они время от времени происходили на поверхности среди ловеков, но ещё ни один из чистых не превратился в монстра, что они также считали своим козырем, тут же начал действовать. Он немедленно связался с министром обороны и несколькими крупными военными чинами и сначала мы должны были встретиться с ними. Больше всего генерала Верзилина интересовало только одно, сможем ли мы наглядно и убедительно доказать, что такая вакцина существует. Мак, пока мы ехали, постоянно транслировал всю ту информацию, которую извлекал из голов чистых Василёк, в Фиолетовый кратер, столицу Атомного края и потому наше руководство, подумав, попросило нас подготовиться к завершающей трансмутации, для чего отправило в путь нескольких специалистов, а также двоих телепатов из числа стариков. Мне же предстояло убедить министра обороны Новой России в том, что только они смогут извлечь всю информацию из пленных.
Обычно нам в этом отказывали, но на этот раз всё должно пойти по совсем другому сценарию. В жизни Василька и Мака должны были наступить огромные перемены. Им, наконец, предстояло расстаться друг с другом, причём без какой-либо хирургической операции. Профессор и его друзья, муты-учёные, ещё семь лет назад создали такой мутаген, который должен будет их довольно основательно видоизменить. Точно такая же трансмутация предстояла и мне. Как ни крути, но я ведь был полуфабрикатом и далеко не всё из того, что задумал Профессор, ему удалось воплотить во мне. То, что меня выходили, он и сам считал чудом, зато именно благодаря мне, точнее тем препаратам, которые были изготовлены из крови тогда всего ещё младенца ростом почти в полтора метра, спасло жизнь моим лучшим друзьям, но что самое главное, был создан такой мутаген, благодаря которому на свет стали появляться большие муты и муты-гиганты.
Да, мы были генетическими солдатами и нас породили на свет в первую очередь, как оружие против пиндосов. Мы знали это с самого раннего возраста и всегда были горды тем, что это именно на нас возлагались все надежды. Что же, ни о чём ином, как оправдать их, мы никогда не мечтали. Проф говорит, что после трансмутации мы трое станем очень похожи на людей с загорелыми телами и мягкой на ощупь кожей, которая скроет наши защитные роговые щитки. У нас будут даже настоящие волосы на голове, пусть несколько жесткие на вид и потолще конского. Вот только стричься нам, похоже, не придётся, так как вряд ли найдутся ножницы, способные их срезать.
Самые большие изменения ждали всё-таки Василька. Он станет парнем почти шестиметрового роста, точно таким же, как и те три девушки, с которыми наш друг познакомился во время отпуска в Фиолетовом кратере, а они нисколько не походили на самок горилл. Высокие, стройные и гибкие, они были к тому же ещё и красавицами, не говоря о том, что мечтали как можно скорее вступить в бой с пиндосами и еэсэсовцами. Мутов-гигантов родилось ещё не так уж и много, всего семь с половиной тысяч, но немедленно в строй могли встать не более трёхсот таких солдат, которым сам чёрт не страшен. Зато больших мутов уже набиралось целых пять дивизий, но я не думаю, что нам придётся громить армии врага. Профессор, а вместе с ним наш министр обороны и верховный главнокомандующий генерал Клён Ветер, думали об этом, но я предложил им сначала попытаться реализовать наш план, хитрый, очень коварный и куда более жестокий по отношению к врагу. Они с ним согласились.
Поэтому, чем ближе мы были к Новой Москве, тем большее волнение меня охватывало. Нам нужно было во что бы то ни стало сначала перехитрить чистых и сделать это с таким расчётом, чтобы впоследствии они не смогли поднять хай. У них имелась своя корысть в жизни, а мы думали только о том, как завершить преображение всей биосферы на планете. Другого выбора у нас не было по той причине, что пиндосы, уничтожив Уральскую Республику, таким образом поставили крест на всём, чем жили люди в России раньше. Не мы это начали, но только мы могли завершить с минимальными потерями для Человечества. Так что мы были настроены очень серьёзно.
Глава 5. Переговоры и перемены
В Новую Москву, огромные подземные улицы-тоннели которой муты пробили в плотном мергеле поросшего лесами кряжа в верховьях Камы неподалёку от руин города, когда-то называвшегося Кудымкаром, мы приехали под утро. Нас привезли не в саму столицу, а на подземную военную базу в двенадцати километрах от нее. Все подземные города, построенные мутами, одинаковы. В своем вертикальном разрезе они похожи на шахматную доску, только между клеточками-тоннелями, имеющими в ширину сорок метров и в высоту двадцать, лежит не менее сорока пяти метров мергеля с прослойками глины и песка. Улица-тоннель представляет из себя два ряда двухэтажных жилых помещений, между которыми проложена дорога десятиметровой ширины, а над ними находится оранжерея. Все улицы-тоннели соединены между собой тоннелями-переходами и техническими тоннелями, в которых проложены трубы водопровода, канализации и электрические кабели.
Новая Москва в общем-то невелика, всего шестьсот восемьдесят километров тоннелей-улиц расположенных на шести уровнях. Та военная база, на которую нас привезли, была несравненно меньше, всего два уровня по шесть двухкилометровых тоннелей на каждом, но на ней имелись также ещё и поперечные тоннели, в также двенадцать залов размером семьдесят два на семьдесят два метра. В одном из таких залов, который представлял из себя спортзал, нас и разместили. Пока мы ехали, в спортзале устроили для нас неплохой гостиничный номер с душем и туалетом подходящих размеров, отгороженными щитовыми панелями. Имелся в нём также стол и мощные стальные табуреты, способный выдержать наш немалый вес. Генерал Верзилин, окинув его взглядом, улыбнулся:
– Господа офицеры, я оставлю вас здесь. Завтра утром мы начнём переговоры, а сейчас извините, меня ждут.
Широко улыбнувшись, я ответил:
– Хорошо, господин генерал, мы подождём. Можете не торопиться и как следует подготовиться к переговорам.
Генерал кивнул и вышел, а мы остались одни и решили немного размяться. Спорт зал всё-таки. Телепатически посмеиваясь друг над другом, мы сбросили с себя кители, обнажились по пояс и затеяли весёлую возню, в которой Василёк, поначалу, отказался принимать участие. Поэтому мы стали бороться друг с другом. Наши просторные штаны были пошиты не из ткани, а из кожи гора-быка, которую порвать почти невозможно, такая она прочная, бутсы тоже, а потому ничто не мешало нам лупцевать друг друга вполовину силы, чтобы не проломить пол. Тем не менее грохот стоял нешуточный. Нам быстро надоело, что Василёк стоит рядом и даёт советы, а потому мы навалились на него втроём и вскоре уронили его на пол. Наш великан улёгся с задумчивым видом, а Мак сердито прорычал:
– Дайте мне только отклеиться от него, я вам задам, гадам. А ты что, орясина, не мог им головы пооткручивать?
– Ага, как же, попробуй их поймай. Они же шустрые, как понос, а тут ещё ты мешаешься, да и пол здесь всё-таки не гранитный, – насмешливо ответил Василёк и припечатал братца к полу, – ничего, Мак, посмотрим, каким ты станешь бойцом.