Макс одарила его широкой улыбкой:
- Что же ты такого сделал, чтобы я угощала тебя завтраком?
- Ну… Я просто думал… ты провернула большое дельце, и хочешь, ну я не знаю, отпраздновать. Разделить свое богатство.
- С чего ты взал, что я буду это делать?
Фреска, казалось, был уязвлен ее подшучиваньем.
- Я не знаю… Я просто… вроде надеялся… ну знаешь…
Она взяла его за руку:
- Расслабься, приятель. Ты же знаешь, что я не позволю тебе голодать.
Он просиял, и будто, чтобы положить конец обсуждению, в животе у Фреска заурчало.
Официантка подошла к ним с неторопливостью жертвы инсульта, передвигающиеся на ходунках. Ей было за далеко сорок, может и пятьдесят, она была тощей как солома с напряженным узким лицом. Она не была рада видеть их.
- Спасите меня - только не говорите, что вам нужно меню.
Фреска тряхнул головой:
- Нет, мне не нужно. Я буду две вафли и большое шоколадное молоко. О, еще бекон, пожалуйста.
- У нас уже неделю, как нет бекона.
- А сосиски есть?
- Есть.
- Окей! Двойную порцию.
Макс глянула на него изподлобья.
- Насколько большой приз, ты полагаешь, я сорвала?
Его лицо осунулось:
- Ой, Макс, прости, я, ух…
- Шучу. Я шучу.
- Вы можете поболтать в другое время, - сказала официантка, и она не шутила. - Вам нужно меню?
- Вафли, сосиску, кофе с молоком - заказала Макс.
Официнтка вздохнула, будто это было для нее бременем, которое она едва ли могла вынести, повернулась и ушла. А Макс и Фреска принялись смотреть новости. Макс ими не интересовалась, Муди дал ей понять, что новости контролируются, и доверять им не стоит, а Фреска с наслаждался сюжетами о пожарах, стрельбе и прочих разрушениях.
Пока Фреска повернулся к экрану в ожидании новой катастрофы, Макс воспроизводила в памяти свою встречу с Муди. Казалось, что он подталкивал ее к шагу, который она не готова была сделать… шагу к личным отношениям. Как если бы король Клана был в поисках королевы…
О, он был очень осторожен, никаких прямых намеков, но она могла видеть людей… чувствовать давление.
Кроме того она знала, что он был прав начет Кафельникова, Выводка и некоторых других банд, которые она грабила в течение этих лет. Она строила свою репутацию, привлекая внимание, и это сделало ее неудобной. Может пришло время двигаться дальше…
И хотя Клан стал ее семьей, это ее не удержит. Она теряла семью и раньше, иногда казалось, что потеря близких и переезды были единственными вещами, которые она делала регулярно… Единственной постоянной чертой ее жизни было непостоянство.
Она глянула на Фреска. Ее уход разобьет сердце этого рыжеволосого увальня, но в конечно счете он успокоиться и найдет более подходящий ему по возрасту объект страсти. И кроме того она заберет с собой немного напряженности из Китайского Клана, что тоже не плохо.
Официантка появилась с их едой, глядя так, будто была до крайности возмущена их потребностью есть. Фреска немедленно утопил свои вафли в сиропе и масле, и начал их проглатывать так, словно неделями не видел еды. Может официантка права, жующий Фреска производил немного отталкивающее впечатление…
Макс отхлебнула кофе и принялась за еду, хотя она никогда не была голодна после больших операций. Фреска высосал все шоколадное молоко и заказал второе. В телевизоре закончился рекламный блок, и начался новый цикл новостей. У большеглазой испанки, читающей новостные заголовки, были прямые темные волосы, высокие скулы и поношенный цвета древесного угля деловой костюм.
- И в Лос-Анжелесе, где нарастают территориальные войны между Крипсами и Выводком, мэр Тимберлейк заявил, что к концу года число полицейских на улицах увеличится вдвое.
Макс подняла взгляд, чтобы увидеть курчавого мэра, разговаривающего с толпой граждан на ступенях Муниципалитета, провозглашающего старые лозунги. Макс, как и любой другой житель Калифорнии, знала, что все эти обещания можно послать в задницу. У кланов и бригад были свои люди в полиции в отношении практически три к одному, и единственной надеждой было объявление военного положения и привлечения Национальной Гвардии.
И может так вскоре и случится… И это было еще одним поводом отправиться в путь, подумала она.
Тем временем испанка приступила к новой истории:
- Полиция Сиэтла предпринимает меры для поимки подпольного кибер-журналиста, известного как Зоркий. Он хорошо известен по вторжениям в эфир со своими выпусками "новостей". Зоркий разыскивается полицией региона, штата и на национальном уровне.
Макс смотрела без интереса, политика утомляла ее.
- Это любительское видео было снято в Сиэтле вчера вечером, - подолжала вещущая, - оно запечатлело сообщника Зоркого, сражающегося с полицейскими. Полиция также разыскивает этого молодого мятежника.
На любительской видеосъемке было снято, как молодой светловолосый парень в джинсах и куртке, окруженный полицейскими, борется за жизнь.
Прямой удар в пах и полицейский падает перед ним, но даже прежде, чем он коснулся земли, парень делает прыжок назад, поднявший его на восемь футов в воздух, и приземляется позади офицера, который только что был перед ним. Когда полицейский поднял дубинку и повернулся к парню, тот вывел его из строя прямым ударом в горло.
Оставшиеся копы выстрелили в юного бунтаря из тазеров, парень отпрыгнул с их пути в последний момент, так что один офицер подстрелил своего напарника. И пока коп, запустивший тазер замер в удивлении, парень повернулся и два раза ударил его в голову, прежде чем он упал.
Оставшийся офицер вынул пистолет и разрядил в парня обойму, он уклонялся и уворачивался, пока у полицейского не закончились патроны. Когда последний пролетел мимо парня, он подошел к копу и нанес ему полдюжины ударов слева и справа, прежде чем позволил общественному служащему без чувств рухнуть на землю.
Макс сидела с широко открыми глазами, пораженная как и жертвы парня.
Несмотря на то, что она успела съесть крохотную часть своего завтрака, еда хотела вырваться из ее желудка. Она только что стала свидетелем нечеловеческих трюков, на которые способны только несколько человек в мире. Все люди, способные на это, которых она знала, обучались и тренировались в Мантикоре…
Видео было не четким, снятым с далекого расстояния, но она была уверена, что видела не Зака, но парень, вырубивший пятерых копов, однозначно был одним из ее братьев. Он был смутно похож на Сета, но Сет не выбрался той ночью… ведь так? Картинка была настолько размытой, что даже Макс со своим обостренным зрением, ничего не могла утверждать с уверенностью.
Этот подаренный судьбой парень должен был быть одним из ее братьев… должен? Кто еще был способен на такое? Или были другие места, подобные Мантикоре, воспитывающие суперсолдат?
- Макс. Макс!
Она повернулась и посмотрела в упор на Фреска.
- Что?
- Почему… почему ты плачешь, Макс?
Она заморгала. Макс не знала, что с ней происходило, но это действительно слезы текли по ее щекам.
- Ничего, Фрес, - сказала она. - Как дела с твоей едой?
- Я скоро лопну.
- Тогда почему ты не перестанешь есть?
- После того, как ты устроила мне этот банкет? Я бы никогда так тебя не обидел, Макс!
Она ничем не могла ему помочь, но улыбнулась сквозь слезы. Пока она сидела и смотрела, как он поглощает пищу, Макс знала, что ее план был ясен: девушка должна делать то, что должна.
Но она знала, что когда уедет, ей будет очень на хватать Фреска.
- Ты готов идти, вафельный мальчик?
Он втянул последний глоток шоколадного молока.
- Да, да, я готов отправляться… И спасибо, Макс. Я очень давно так не ел… С тобой точно все хорошо?
- Что-то мне в глаз попало, - сказала она. - Но теперь все хорошо.
- У тебя всегда все замечательно, Макс.
Когда они поднялись, к ним подошла официантка, и Макс оплатила счет, включая чаевые.
- Приходите к нам еще, - сказала официантка, и это казалось своего рода угрозой.
Пока они шли обратно к театру не особенно торопясь, разум Макс несся в бешеном ритме.
Она всегда задавалась вопросом, как она будет искать своих братьев, и вот за завтраком один из них нашел ее. Сколько времени у нее уйдет, чтобы добраться до Сиэтла, и как она преодолеет все контрольные пункты? Что подумает Муди о ее отъезде? Он ведь почти предложил это ранее, не так ли?
Или Муди хотел, чтобы она осталась с ним?
Бензобак мотоцикла был более или менее полон, но сможет ли она раздобыть бензин в дороге? И даже, если сможет, его цена съест все ее сбережения. Вопросы одолевали ее как назойливые насекомые.
Когда они приблизились к театру, Фреска снова спросил:
- Ты точно в порядке, Макс?
Она положила руку ему на плечо и поцеловала в щеку, звук ее поцелуя был как сладкий удар. Когда она его отпустила, Фреска покраснел, тысячи его веснушек слились в одно большое сияющее пятно. Она знала, что сейчас в его голове крутились те же мысли, что и в ее после вялого поцелуя Муди… Только Муди не казался смущенным, он был рад, даже… взволнован.
Ох…
Ее побуждения были абсолютно невинными, и это заставило ее задуматься, были ли таковыми побуждения Муди…
Манн медленно просыпался, члены Клана шевелились и выстраивались в очереди, чтобы принять ванну, разносились приятные запахи готовящегося завтрака. Макс оставила все еще красного Фреска у его стойки и направилась в главный зал искать Муди.
Скошенный пол был устелен спальными мешками и кроватями, спасенными из руин Рузвельт-Отеля, на натянутых между стенами веревках висело белье. Несмотря на ароматы завтрака, запах застарелого пота и немытых тел висел в воздухе, и все же в памяти еще не стерся запах свежего попкорна.
Это была разномастная шайка Муди, но все они были семьей, Макс уже одолевала некоторая ностальгия по ним, и все они любили старика.
Заместитель Муди Габриэль, афроамериканец около тридцати, будил детей, когда она вошла.
- Мудман у себя? - спросила Макс.
У Габриэля была копна черных волос, карие глаза и страусиная шея. Он поднял глаза к киноэкрану.
- Да, и он счастлив как моллюск. Что же такое вы сделали прошлой ночью, Макси?
- Небольшое дельце. Немного того, немного этого… типа съэкономили время днем.
Он нахмурился, но усмехнулся.
- Не правда. Не знаю, что бы мы без тебя делали, девочка.
Макс почуствовала себя виноватой.
Габриэль посмотрел вниз на Нинер, шестнадцатилетнюю девочку, которая была с Кланом около месяца.
- Вытаскивай свою задницу из кровати, - прорычал Габриэль. - В реальном мире для тебя есть работа.
Продвигаясь вырисовывающемуся в гулине зала экрану, Макс думала о Нинер. Милый ребенок, немного напоминает ей Люси. Макс надеялась, что однажды, когда она уйдет Фреска и Нинер могли бы соединиться. Это было бы хорошо для них обоих.
Макс направилась к двери слева от экрана, где единственный охранник Типпетт блокировал проход в аппартаменты Муди. Шесть на четыре, около двухсот сорока фунтов, сплошь покрытый татуировками и пирсингом, в предимпульсжые дни он был задним полузащитником. Сейчас ему было около пятидесяти, он все еще имел черный пояс по карете, и Типпетт был единственным человеком в Клане, который мог совладать с Макс. Когда он однажды состязался с ней, то смог продержаться восемь секунд. Теперь, когда она знала все его приемы, могла уложить его за пять.
- Привет - сказала Макс.
Типпетт улыбнулся, показывая тонкий ряд пожелтевших от табака зубов. Большой и смуглый, явно в примесью африканской крови, он мог напугать любого… кроме Макс и Муди. Даже Габриэль выказывал Типпетту повышенное уважение.
- Милашка, - сказал он. - Хочешь устроить несколько раундов?
- Нет. А ты?
- Черт, нет! Ты наверно хочешь увидеть босса.
- Мне нужно видеть босса.
- Девчонке, надравшей мне задницу, не нужно просить дважды! - и охранник отошел в сторону.
Аромат ладана в корридоре всегда приносил Макс наслаждение после жуткого запаха в зале. Офис Муди располагался за второй дверью слева по оклеенной бледно-голубыми обоями стене. На следующей двери красовалась табличка "Кабинет Муди". Крошечная комнатка за ней была пуста, не считая заряда C4.
Она постучала во вторую дверь и твердо произнесла:
- Макс!
Дверь ответила приглушенным "Входи!" Она обнаружила Муди за его столом, разговаривающим по мобильнику. Он махнул рукой, чтобы она вошла и села на стул напротив него, что она и сделала.
Стена слева от нее, смежная с ловушкой, была полностью заваленной мешками с песком, чтобы защитить офис Муди, когда ловушка захлопнется. Старый стол был металлический и сопровождался двумя неподходяшими к нему металлическими стульями, одним для Муди и двумя с противоположной стороны. В стене справа был дверной проем, и занавес их фиолетовых бусинок отделял жилые комнаты Муди от офиса. Несколько старинных кинопостеров, - Шон Коннери в "Голдфингере" и Клинт Иствуд в "Грязном Гарри" (оба неизвестны Макс) - найденнные где-то в театре, были развешаны то тут, то там.
- Не оскорбляй меня! - рычал он в трубку, хотя спокойное выражение его лица резко контрастировало с тоном. Он глянул на Макс, закатил глаза и изобразил рот пальцами руки, открывая и закрывая его: бла, бла, бла…
Пятнадцатью секундами спустя Капризный сказал в телефон:
- Я знаю, что это кровавое давление, но этот бриллиант больше, чем твое глазное яблоко, тупой ты сукин сын.
Он нажал на кнопку отбоя.
- Вот почему я всегда ненавидел эти сотовые телефоны, - сказал он таким спокойным голосом, будто заказывал чай. - Ты не можешь отложить его в сторону и спокойно провести переговоры.
Макс подняла голову:
- Кто это был?
- Это был тот, кто, если я сделал все правильно, сейчас же перезвонит. - Через пять секунд телефон зазвонил, и Муди улыбнулсяю - Попался.
Макс и раньше наблюдала, как Муди ведет переговоры, и знала, что он всегда получает, что хочет. У него были обаяние, чутье и первоклассное чувство такта.
- Да, - сказал Муди в трубку.
Он слушал в течении нескольких секунд.
- Хорошо, может быть то, что ты сказал о моей матери, было правдой, - говорил Муди, - но этого мы никогда не узнаем, потому что она давно умерла… Но одна вещь насомненна: моя цена - справедливая цена.
Он снова слушал, улыбаясь и подмигивая своей протеже.
- Роскошно, - наконец произнес он. - Где и когда? - Муди что-то быстро записал в блокноте. - Приятно с тобой работать, как и всегда. Ничего так не люблю, как удачную сделку. - И он снова отключился.
Брови Макс поднялись:
- Ну и какова цена?
Его белозубая улыбка могла бы осветить комнату, большую чем эта.
- Не утомляй себя деталями, Максин. Будет достаточно сказать, что Клан может переместиться в такое место, где потолок не грозится рухнуть ему на голову… хотя будет сложно покинуть это место. Несмотря на разруху, оно стало нашим домом после всего.
Она это хорошо понимала.
- Моя дорогая, ты не улыбаешься. Что-то не так? Это из-за сообщения о том, что мы покидаем этот дворец?
Внезапно Макс почувствовала, что не может говорить. Всю дорогу из ресторана она репетировала эту речь, но теперь, когда пришло время ее произнести, она не могла подобрать чертовых слов.
- Ты знаешь, что можешь взять и больший куш? Возможно даже сможешь возглавить свой собственный подклан.
Макс сделала глубокий вдох и медленный выдох, как учили в Мантикоре. Она чувствовала себя как перед взрывом бомбы, хотя ей придется делать это еще много раз. Сконцентрировавшись, она начала снова:
- Муди, я хочу уйти.
Он отклонился на стуле, скрестил пальцы и вежливо улыбнулся.
- Куда, моя дорогая, и надолго ли?
Глядя на потертое ковровое покрытие пола, Макс проговорила:
- Я думаю, это к лучшему.
Улыбка Муди исчезла:
- Пожалуйста, не дразни меня, Максин! Для нас все должно обернуться хорошо. Ты можешь стать королевой здесь.
Она подняла на него взгляд.
- Мне жаль. Я тебе благодарна, ты многому меня научил, но… Я просто никогда не хотела быть королевой. Я просто хотела быть…
- Кем? - спросил он, в его голосе было раздражение и что-то еще… разочарование? - Ты просто хотела быть кем?
Это становилось все сложнее, чувства кипели у нее внути, напряжение сковывало ее внутренности.
- Свободной, - наконец проговорила она.
Его расстройство нарастало вместе с тоном его голоса:
- А ты не… свободна здесь?
Она потрясла головой.
- Конечно я свободна здесь. Но дело не в Клане. Дело во мне. Муди… - она дотронулась до своей шеи, трогая штрихкод - … ты знаешь. Я такая не одна.
- Да - согласился он, успокаиваясь.
Макс продолжала:
- Сегодня утром я получила информацию о том, где может находиться один из моих братьев. Я не уверена. Но мне надо проверить самой.
Вздох Муди был бесконечным.
- Я всегда опасался, что этот день придет. Я всегда… боялся его.
- Теперь ты понимаешь?
Его темные глаза были печальны, и он слегка пожал плечами.
- Неужели тебе не достаточно семьи… здесь?
- У меня здесь большая семья. Клан всегда будет моей семьей, но…
- Но?
Макс посмотрела на пол, потом на Муди, их взгляды встретились.
- Они были моей первой семьей. А в вашу семью я пришла сама.
- И мы приняли тебя.
- Это правда. И ты был добр ко мне. И я преуспела здесь.
Он медленно кивнул.
Она встряхнула темным волосами.
- Мы уже говорили об этом, Муди. Ты знал, что я всегда хотела найти своих братьев.
Он долго смотрел на нее. Затем устало произнес:
- Я знаю, что был несправедлив, Максин… Но я не хочу потерять тебя.
- Я когда-нибудь вернусь. Может не насовсем, но навещу. Навещу свою семью.
Это заставило его улыбнуться, но это была меланхолия, ничего больше.
- Твое присутствие усилило Клан, Макс.
- Спасибо, - сказала она, вставая. - Но с суммой, которую ты получишь за Сердце Океана, все будет нормально.
Поднимаясь, он произнес:
- Скорее всего, это правда… но твой уход будет ощутим. - он обошел вокруг стола и остановился напротив нее. - Ты можешь подождать до завтрашнего обмена? Я могу использовать резерв.
Она сожалеюще покачала головой:
- Я думаю, что он в беде, и мне нужно найти его как можно скорее.
- И куда ты направишься.
- Я просто поеду, Муди. Куда я собираюсь имеет значение только для меня.
Муди принял это кивком.
- У тебя достаточно денег?
- У меня есть запасы. Их не хватит на всю жизнь, но они доведут меня туда, куда я направлюсь… Муди, мне жаль.
- Максин, не извиняйся, что следуешь за своим сердцем… никогда. Такие инстинкты - единственная чистая вещь, оставшаяся в этом грязном мире.
Ее улыбка была теплой, а взгляд любящим.
- Ты был адским учителем.
- Правда? - он поднял что-то со своего стола - фото. - Узнаешь?
Она посмотрела и с легкостью ответила: