Рабочих мест с кучей выходных всегда полно. Чтобы получить такое, достаточно желания работать на правительство, на некоммерческие организации или, как иногда бывает, на суперкорпорации, которым одних ботов зачастую оказывается недостаточно. При такой работе можно целыми днями не появляться в офисе.
А можете жить на пособие. Вот они, те налоги, которые с меня дерут. Загорают на солнце.
Что ж, как-никак сегодня суббота! И, полагаю, кто-то должен потреблять товары для отдыха. Довольно развитая отрасль промышленности. Я тоже с удовольствием прогулялся, поскольку до пресс-конференции оставалось девять минут.
Разумеется, овцы всегда жаловались на свое экономическое положение, на то, что не получают достаточно большого куска пирога. Приходилось быть осторожным, поскольку наступил уик-энд, а я надел деловой костюм: овцы поймут, что я принадлежу к корпорации, и некоторые вполне способны выразить свое недовольство метко направленным цветочным горшком из окна.
Большую часть прогулки я глазел в небо. И, как выяснилось, правильно сделал. Потому что успел вовремя отступить в сторону. Горшок пронесся в двух метрах от меня и разлетелся на мелкие осколки. Определить, из какого окна он выпал, было невозможно, но по крайней мере никто не пострадал. Если не считать…
При виде несчастной бегонии, одиноко лежавшей на тротуаре, с корнями, все еще цеплявшимися за комочки земли, я поморщился, швырнул пару долларов ближайшей овце и велел найти место, куда посадить цветок.
Бальный зал отеля, арендованный "ТриСай", кишел народом. Куча репортеров - хотя ни малейшего признака Сьюзи - и инфомастеров вроде меня, от которых так и несло деньгами. Но были и ученые, желавшие оставаться в курсе дел конкурентов. Причем успешных конкурентов.
Я не знаком лично ни с кем из троицы, никогда с ними не встречался, но успел покопаться в их прошлом. Эд Фостер, Инк., был одним из самых богатых ученых планеты, биохимиком, заработавшим первое состояние на патенте энзима, который увеличивал количество красных кровяных шариков в крови человека. Это повышало сопротивляемость организма процентов на тридцать, и почти каждый родитель покупал средство для сына или дочери.
Джулия Эставиа, Инк., была, возможно, так же богата, хотя гораздо менее известна, не настолько эффектна и старалась не так лезть в глаза, как Фостер. Физик по образованию, она каким-то образом участвовала в разработке коммерческих систем слежения и навигации.
Самый эксцентричный член трио - Аллин Риктер. Он не был корпорацией, хотя и овцой тоже не считался. Академик. Психолог, специализировавшийся на ощущениях и восприятиях. И большую часть работы выполнял в какой-то нездешней лаборатории.
Вот эти три человека, два бизнесмена и один академик, и должны были стать моей дойной коровой. Эд Фостер всегда выдавал великие идеи, мало того, обычно ухитрялся заставить эти идеи работать. Великие идеи означают большие деньги, и некий процент с добычи "ТриСай" должен пойти прямиком в мой карман.
Все, что нужно для этого сделать, - представить доказательства нарушения ими антимонопольных законов. Зацепок - пруд пруди. Хотя очевидные правила для временных научных объединений были соблюдены, у членов "ТриСай" разные специальности, так что следовать всем правилам было просто невозможно. Ученые, например, могут вести совместную работу только над одним, строго определенным продуктом, любой обмен информацией на другую тему считается незаконным. Поэтому, если после распада объединения Эставиа представит продукт, полученный с помощью остальных (скажем, благодаря небольшому биохимическому открытию, сделанному Эдом Фостером), обоим придется платить немалый штраф, состоящий из некоего процента от продажи любого продукта: как незаконного, так и полученного в объединении.
Давным давно правительство сообразило, что представители органов управления и охраны порядка, побуждаемые либо политическими амбициями, либо туманной идеологией любого рода, либо просто-напросто злобой, как правило, не являются достойными представителями органов управления и охраны порядка. И поэтому правительство, как ни удивительно, выдвинуло довольно жизнеспособную идею: штраф с нарушителей и финансовое поощрение изобличителей нарушений вроде меня. Наделенные умением добывать информацию, инфомастеры стали превосходными слугами закона - при условии, получения достаточной финансовой поддержки.
Фостер вышел на трибуну с формальным объявлением о создании временного объединения, которое, собственно говоря, уже состоялось недели три назад. Он оказался весьма ухоженным мужчиной с посеребренными сединой висками и здоровым загаром.
- Сегодня индустрия науки сделала гигантский шаг вперед, - говорил он под жужжание мини-камер, после чего сделал одну из своих знаменитых пауз и обозрел комнату с поистине голливудским апломбом. - Повторяю, в наши дни индустрия науки, поистине облагодетельствовавшая человечество всеми мыслимыми способами, делает новый шаг в достижении главной цели, а именно: всеобщего благосостояния, здоровья и рационального образа жизни. Сегодня я счастлив объявить о создании временного объединения…
Примерно в таком же духе продолжалось следующие десять минут. Нужно отдать должное Фостеру, свое дело он знал хорошо: не сказал ничего определенного, и даже упоминания о конечном продукте были на удивление туманными.
- То, чего мы надеемся добиться в "ТриСай", можно с полным правом назвать настоящим чудом. Это открытие много лет было мечтой талантливых ученых и технологов. Мы стремимся найти драгоценные и до сих пор недостижимые методы применения средств биологических связей, внедренных в технические устройства. Клетки, миллиарды клеток, составляют человеческое тело, и каждая клетка - сама по себе механизм, леди и джентльмены. Наша жизнь возможна исключительно благодаря взаимодействию этих клеток. Клетки образуют сети: органы, системы и тому подобное, причем каждая клетка выполняет определенную работу. Что заставляет их работать? Передача информации на биологическом уровне. Клетки "сотрудничают", передавая друг другу огромное количество сообщений. Цель деятельности "ТриСай" - понять принцип этих связей и создать их технологический аналог. Забудьте об искусственном интеллекте, леди и джентльмены. Интеллект - это не просто куча алгоритмов, не только чистая логика и не обыкновенные вычисления. Интеллект - это умение передавать информацию…
Я поерзал на стуле и оглядел зал. Похоже, несколько человек искренне заинтересовались сказанным, зато остальные явно скучали.
Но я не скучал. Потому что был сбит с толку. Мои инстинкты бизнесмена дружно вопили одно: все это не более чем дымовая завеса. Фостер - хороший политик и знает, как отвлечь внимание от реальных проблем.
И все же… подобные трюки именно здесь вряд ли имели смысл. У троицы нет причин скрывать программу исследований. Мало того, в заявке требовалось указать истинную природу временного объединения. Никто не лжет на этапе создания временных объединений. Ложь начинается позже, когда риск разоблачения не настолько велик.
Под конец мы услышали краткие выступления остальных членов "ТриСай". Место Фостера заняла Эставиа, выглядевшая типичной ученой дамой, каких любят показывать в телесериалах: нечесаные грязноватые волосы, морщины и очевидное презрение к любой косметике. Ее речь длилась ровно три минуты и оказалась перепевом излияний Фостера.
Рихтер был еще более краток.
- Я счастлив участвовать в этом благородном предприятии, - заявил он по спутниковой связи. Гигантский монитор в глубине сцены показал мужчину средних лет, говорившего медленно и очень отчетливо. - Точное знание поведения простых клеток в чрезвычайной ситуации приведет к созданию новых высоких технологий, - добавил он и немедленно замолчал, очевидно, предположив, что все слушатели сумеют понять его загадочный комментарий, а если не смогут, что же, тем хуже для них. Этим он очень напомнил мне преподавателя геометрии в моей школе.
В общем, все это обернулось мыльным пузырем, сплошным разочарованием. Большинство присутствующих выхоли ми из зала, задумчиво хмурясь. А я чрезвычайно встревожился, опасаясь, что дойная
корова на самом деле обернулась бедной церковной мышью. Отсутствие продукта означает отсутствие доходов, что, в свою очередь, грозит полным крахом моих надежд.
И когда я собрался уходить, случилось нечто такое, отчего я занервничал еще больше. Случайно подняв глаза, я увидел, как Фостер и Эставиа дружно пялятся на меня.
Через час после пресс-конференции бот позвонил мне на коммуникатор и сообщил, что Дейл Хаузер просит о встрече. Ну что ж, не будем ему отказывать.
Офис/дом Хаузера находился на седьмом этаже комплекса, всего в нескольких милях от того места, где жил я. Подобно мне и другим недавно оперившимся корпорациям, Хаузеру по карману только жилье на ничейной земле, между предместьем и городом. Процветающие корпорации и ничтожная часть овец, имевших деньги, жили в предместьях, более соответствовавших их вкусам: застройки в тех местах тянулись по горизонтали, тогда как город рос вверх.
Ничейная земля не отличалась ни горизонтальной, ни вертикальной застройкой. Уродливые, приземистые здания, хаотично разбросанные то тут, то там невыразительным лоскутным одеялом, без всякой организации, дизайна или плана, резали даже невзыскательный глаз.
Робот-секретарь в здании Хаузера впустил меня после тщательной проверки моего опознавательного сигнала, посланного с компьютера в моем офисе.
- Последнее время у нас было несколько несанкционированных вторжений, - официальным тоном объявил он.
- Сюда? Вторжения?
Хаузер жил на еще худшей, чем моя, помойке. Выглянув в окно, я увидел результаты одного из проектов общественных работ, которые наше правительство неизменно финансирует. Огромная гора земли. На время это должно занять наших овечек. Кроме того, это обещает новый приток денег налогоплательщиков, идущих через специальные финансовые комитеты, которым предстоит выделять ассигнования на очередной проект: засыпать землей яму, из которой она была извлечена.
Даже растения в вестибюле медленно умирали, а герань в углу просто вопила, умоляя о воде и солнечном свете. Но на ничейной земле солнца не видно: его заслоняют городские небоскребы и дым из пригородных домов. Да кому нужно вторгаться сюда?!
Кряхтевший от старости лифт поднял меня на седьмой этаж, и я ухитрился найти дверь Хаузера, несмотря на почти неразборчивые, облупленные таблички.
Датчик отреагировал на рисунок пальцев и сетчатки глаза и отпер замок, поэтому у меня сложилось впечатление, что Хаузер по крайней мере помнит о нашем договоре. К сожалению, в доме никого не оказалось. Я обыскал все четыре комнаты и даже сунул нос в чулан. Никаких признаков Дейла Хаузера, Инк.
Но тут я услышал шорох, донесшийся из комнаты, которая, похоже, служила ему офисом и штаб-квартирой.
Я снова отправился туда. По спине пополз холодный озноб.
Снова какой-то неясный шум, похожий на разряды статического электричества. И только сейчас я заметил свет, пробивавшийся между щелями деревянного шкафчика в стенной нише. Открыв дверцу, я обнаружил монитор комма. Две маленькие камеры немедленно повернулись, пригвоздив меня к месту продолговатыми глазами. Я понял: они передают мое изображение на другой конец линии.
- Мистер Данн, - сказал Дейл. На мониторе высветилось его бледное, встревоженное лицо. - Очень хорошо, что вы… э… смогли прийти. Добро пожаловать в штаб-квартиру корпорации Дейл Хаузер, Инк. Благодарю за то, что нашли время уделить мне внимание.
- Брось расшаркиваться, Дейл. Что происходит? И почему вчера ты меня отключил?
- Я… э… ужасно сожалею о событиях вечера семнадцатого числа. Досадная случайность. Я готов предложить небольшую, но вполне адекватную компенсацию за чрезмерную дозу сонного газа, случайно вырвавшегося из моего баллончика…
- Дейл! Нас здесь только двое, верно? Хаузер судорожно втянул в себя воздух.
- О'кей, о'кей! Ты прав. И я ненавижу деловой протокол. Но никогда не знаешь, кто тебя подслушивает, особенно сейчас. Я до смерти напуган, Мерв. Возьми хоть вчерашний вечер. Ты подошел сзади и окликнул меня. Я растерялся. Честное слово, не сообразил, что это ты. Говорю же, я боюсь, ужасно боюсь!
- Это видно.
Со лба Дейла струился пот.
- Прости, что не мог остаться и подождать тебя в своей штаб-квартире, но я был вынужден выйти. Услышал шум.
- Значит, услышал шум, - саркастически повторил я, но тут же поймал себя на том, что поглядываю по сторонам. Страх малодушного Хаузера начинал действовать на нервы.
- Я ничего не могу сделать, как следует, - сообщил Дейл. - Никак не удается угодить этим людям.
- Кому?
- Фостеру, "ТриСай". Кому же еще?! Я закрываю весь свой чертов бизнес. Выхожу из дела. С меня довольно. Аннулирую свою корпорацию и распродаю имущество.
И хотя это был всего лишь Хаузер, я растерялся. Аннулирование дела - метод, не слишком характерный для корпораций. Вернее, совершенно не характерный. Как правило, бизнес кончался только с банкротством или смертью, причем, два этих термина обычно считались синонимами.
- Я устал от такой жизни, - продолжал Деил. - От непрерывной гонки; необходимости постоянно лавировать, от интриг, обмана, политики. Всего.
- Хочешь стать овцой?
- Бе-е-е-е… Бе-е-е-е, - расплылся в улыбке Деил.
- Значит, действительно решил стать овцой…
Хотя втайне я всегда думал о Дейле как об овце, все же никогда не предполагал подобного поворота событий. Омерзительно.
- Нет ничего дурного в том, чтобы зарабатывать себе на хлеб их способом, - пожал он плечами. - Если можешь найти хорошую должность. А я смогу.
- Сообщаю новость: за хорошие должности идет постоянная драка. Далеко не все овцы в стаде стали овцами, потому что желали свободно пастись на травке. Низкие результаты тестирования погубили большинство из них.
- У меня прекрасное образование.
- Одного образования недостаточно, - возразил я. Неужели Деил так ничего и не усвоил? - Достойных мест на всех не хватает.
- Поскольку шестьдесят процентов всепланетного валового продукта дают именно работяги, всегда найдется место еще для одного. Меня, например.
Я покачал головой. Дейл из тех людей, которые достаточно умны, чтобы ссылаться на статистику, но недостаточно сообразительны, чтобы понять истинный смысл цифр.
- Тут ты прав. Шестьдесят процентов ВВП дают овцы. Впечатляющие цифры. Пока не вспомнишь, что этих овец - восемь миллиардов. Остальные сорок процентов - результат работы трехсот тысяч корпораций. Подумай об этом: кем бы ты предпочел быть?
Дейл нахмурился и, помолчав немного, вдруг ответил:
- Полагаю, я предпочитаю быть тем, кто доволен жизнью. - И, пожав плечами, добавил: - Да, за высокое жалованье придется побороться. Но даже эта борьба не настолько жестока, как существование в качестве корпорации.
- Возможно, но…
- А вот теперь мы подошли к тому, зачем я просил тебя прийти. На моем письменном столе ты найдешь кое-какие документы. Копии также будут посланы по обычным электронным каналам, но я хочу быть абсолютно уверенным в том, что они попадут именно к тебе. Прости. В твоем физическом присутствии не было необходимости, но мне от этого как-то легче. Если твой бот, как и мой, привык…
- Больше ни слова. Кстати, где твой бот? Я не заметил его, когда пришел.
- Кто-то его прикончил. Несколько дней назад его пришлось отправить на свалку.
- Прикончил?
Я снова огляделся.
- Послал пять тысяч вольт по каналу связи. Схемы расплавились.
На подобные случаи роботы снабжались фильтрами, выключателями и электронными системами теплозащиты. Но бот Хаузера, скорее всего, был самой дешевой моделью. Двойник моего.
Я понял, что начинаю терять равновесие.
- Но кто на такое способен?
- "ТриСай", разумеется.
- Брось, Дейл. Приди в себя. На кой черт "ТриСай" твой дурацкий бот?
- Ладно, не хочешь - не верь. Мое дело предупредить. В конце концов, это тебе предстоит иметь с ними дело.
Я молча уставился на Хаузера. Дрожь, гулявшая по спине последние несколько минут, начала передаваться в более чувствительные участки моей нервной системы.
- Именно это я и хотел обсудить с тобой, Мерв. Это мое последнее распоряжение, если не считать всей бумажной волокиты по аннулированию корпорации. Когда я решил уволиться, "ТриСай" потребовали замены инфомастера, и я назвал тебя. Похоже, они остались довольны, поскольку велели мне действовать поскорее и заключить сделку. Я перевожу контракт с "ТриСай" на твое имя.
Я так яростно затряс головой, что в виски снова ударила боль.
- Ни за что! Никакой сделки. Найди кого-нибудь другого. Я пас. Дейл, казалось, страшно удивился.
- Ты отказываешься от выгодного контракта? Или прошлой ночью я попотчевал тебя слишком большой дозой "Усни скорее"?
- Не волнуйся, с моей бизнес-стратегией все в порядке. Контракт наверняка напичкан запретами - например, совать нос в дела нанимателей. Но я собираюсь прищучить "ТриСай" в тот момент, когда они нарушат антимонопольное законодательство.
Дейл, словно не веря собственным ушам, подался вперед. Выражение испуга в глазах мгновенно исчезло.
- Ты?! Ты собираешься прижать Фостера и Эставиа? - выдавил он, корчась от смеха.
- Что тут забавного?
Но Дейл, кажется, меня не слышал. Слишком уж развеселился. Наконец он вытер слезы и снова обрел голос.
- Я знал, насколько ты амбициозен, Мерв. Должен признать, ты настоящий профессионал. Чертовски хорош в своем деле. Но вот дураком я тебя никогда считал, за исключением тех случаев, когда речь идет о представительницах противоположного пола.
- Я знаю, что делаю.
- Ты слишком импульсивен. И всегда был таким, - улыбнулся Хаузер. - Помнишь Мисс Галактика? В тот раз ты…
- Всего лишь мимолетное увлечение.
- А как насчет красотки, не помню ее имени… той, с кем ты встречался, когда мы заканчивали бизнес-колледж?
Хаузер продолжал зачитывать список, по моему мнению, чересчур длинный.
- А та приятная брюнетка, когда мы были на первом курсе…
- Ничего, кроме бушующих отроческих гормонов. Тогда мы были всего лишь тинейджерами.
- А теперь тебе сколько - двадцать пять? Дейл помолчал, щурясь на меня.
- Похоже, ты успел приобрести несколько седых волосков, старичок.
- Ничего, покрашусь.
Дейл наградил меня очередным взглядом, в котором сочувствие мешалось с тревогой.
- Вообще-то ты разбираешься в бизнесе куда лучше, чем в женщинах, но с "ТриСай" тебе потребуется все твое умение. Тебе нужно повзрослеть и поумнеть. И как можно скорее.
- Очевидно, ты имеешь доступ к закрытой для меня информации. Не хочешь прошептать мне секрет на ушко?
- Это, сэр, будет нарушением антимонопольного законодательства, - издевательски серьезным тоном объявил Дейл. - А ты знаешь, что я всегда вел свой бизнес в строжайшем соответствии со всеми правилами и нормами.
- Тебе известно также, что охотники за вознаграждением никогда не станут обременять себя такими бедными корпорациями, как мы. Так что нам совершенно необязательно волноваться насчет правил и норм. Пока не разбогатеем, - отмахнулся я.