Гром очень хотел, но не мог себя обуздать. Это сейчас было выше его сил. Он мог только владеть попавшей в его когти неосторожной самкой. И он будет иметь ее столько, сколько пожелает. Что, собственно, теперь и происходило с ней, с Мартиной.
Она тоже была погружена теперь в новые ей эмоции; одновременно в ненависти и томительной страсти, перемешанные в голове в водовороте противоречивых чувств. Оказывается, можно и не хотеть, и хотеть единовременно того, что с ней творит Гром, обнаружила Мартина.
И эта вакханалия противоречий продолжалась долго. До тех пор, пока величины Выносливости не опустошились; уже давно у Мартины, а теперь и у Грома. Теперь и он замер в изнеможении на ней. Смотрел в ее остекленевшие большие, почти как у первородных, глаза, а сам пытался понять: что это с ним случилось вдруг? Ни до чего не сообразив, уткнул лицо ей в груди и притих. Сейчас у него ни сил, ни желания не было думать о чем-то еще. Мартине - тем более. Только нашла в себе силенки выбраться из-под него сколько это возможно на такой лежанке и, наконец-то, закрыть глаза.
А утром следующего дня Гром сам не пробудился бы, не будь настойчивым вызов по чату.
Тяжело, как с похмелья Гром открыл веки, вошел в чат:
- Чего тебе, - буркнул только.
- Эй, соня. Вставать пора, - услышал бодрый голос Амитолы. Даже позавидовал. - Уже поздно. И мы ждем тебя за завтраком. Кстати, Мартина тоже что-то не пришла до сих пор.
- Она здесь. Скоро спустимся к вам, - пробормотал Гром, пытаясь подняться на онемевшие ноги. - Всё. Конец связи.
Встал Гром с лежанки в полном недоумении: что это с ним вчера такое произошло, что ног не чует теперь? Никак не мог вспомнить ничего такого особенного. Посмотрел на спящую Мартину. Почему у нее такое странное лицо во сне?
Мартина, - потрогал ее за руку Гром. - Мартина, пора подниматься.
Девушка вздрогнула спросонок, открыла глаза и как-то странно посмотрела на него. Словно впервые его видела.
- Что с тобой, милая? - удивился ее такому взгляду Гром. - Плохой сон приснился?
Мартина молча кивнула, поднялась, подобрала раскиданные по всем сторонам свои одеяния, ни слова не говоря, стала одеваться. Гром тоже успел за это время облачиться в свои. Только непонимающе пожал плечами, подошел к люку.
Внизу народу опять было полно, но им ребята уже заняли отдельный столик. Там уже и завтрак, вроде рассчитанный на четверых, стоит.
- Доброе утро, - присели и они к ним.
Амитола с подозрением окинул новоприбывших, ухмыльнулся понимающе и воскликнул весело:
- Миру мир?
- Вроде того, - улыбнулся Гром, хотя Мартина и бровью не повела от такого откровенного намека.
Однако больше ребята не возвращались к сенсационной для них новости. Завтракали и обсуждали будущие деяния этого дня.
Амитола продолжал менторствовать. Давал советы Мартине как держать в руках посох, как говорить надрывным голосом. Но по лицу девушки можно было догадаться, что слушает эльфа вполуха. Мысли ее далеко где-то.
Сразу после завтрака Амитола суетливо вскочил:
- Пора на поле. Войско там уже наверняка собралось. Только Мартину ждут.
При этих словах девушка снова побледнела. Гром себя укорил за черствость. Мог бы вчера и не требовать этой встречи. Но, да поздно уже.
Они поднялись вслед за Амитолой и направились к выходу из таверны.
Мартина категорически отказалась спускаться с Громом в падении пера. Потребовала - пешком по ветвям, с остальными вместе.
Гром не понял причину ее отказа. Это, чтобы не быть с ним больше в плотном физическом контакте или банально хотела оттянуть время до встречи с армией, чего, было очевидно, до трепета конфузилась.
Но, только перешли по перекидному мостику на следующее дерево, перед их глазами открылась величественная панорама той стороны степи, где ровными шеренгами выстроились не менее тысячи воинов в сверкании лучей раннего солнца на шлемах и кольчугах. И все они накрыты серым ковром черточек ников.
- А вот и твоя аудитория, - радостно заметил Амитола, еще больше встревожив бедную Мартину.
Понадобилось им еще с полчаса, чтобы добраться до небольшого возвышения из камней, специально собранных перед первыми рядами войска, вроде трибуны для оратора.
Всю дорогу до места Амитола шел подручку с Мартиной и с жаром обучал ее предстоящей речи. Но понимала ли она его - трудно было догадаться. Только затравленно оглядывала приближающиеся ряды суровых лиц воинов.
Достигли "трибуны", возле которого толпились теперь вчерашние военачальники. Они, как и уже следовало им по сложившейся ситуации, почтительно поклонились и отступили на пару шагов.
Бессильно припадая на посох, Мартина поднималась на камни. Чуть не упала на них, когда споткнулась. Гром подскочил, поймал ее за локоть, удержал. Потом решительно сказал ей:
- Давай, сходи. Из тебя оратор, как из меня китайский мандарин.
Мартина в недоумении поглядела на него, дрожащими губами спросила:
- Почему?
- Пройдемся по их рядам. Не словами же ты на них действуешь. Алмаз сделает свое дело.
Под недоуменные взгляды не только военачальников, но и Амитолы и Гуоно, он помог ей обратно сойти с камней, а затем повел ее за локоть прямо вглубь рядов воинства. По пути прошептал:
- Как только буду пожимать тебе локоть, каждый раз громко говори: меня послал к вам Несару. Поняла?
Мартина быстро кивнула.
А Гром, как пересекли первые ряды строя, для проверки выученного, прижал ее локоток.
Мартина вздрогнула и неожиданно для самого Грома закричала, и очень громко:
- Я послана к вам богом Несару! Слушайтесь меня!
И тут произошло то, что называют цепной реакцией. Гром увидел картину точь-в-точь повторяющую эффект при подчинении им живности. Только никаких эфирных волн от Мартины не исходило. Зона воздействия, видимо, ограничивалась только звуковыми волнами, разносившими ее слова. Которые воины слышали ее, моментально красились никами в ярко зеленый. Тут же с обожанием уставлялись на нее, словно самого Несару лицезрели.
Гром от неожиданности результата эффекта, производимого Мартиной, сам опешил не меньше ее самой. Прошептал:
- Молодчина! Пошли еще вот к тем, серым. - И повел ее дальше вглубь многотысячной армии.
Таким способом их встреча оказалась плодотворнее планируемой трибунной речи. Как оказывались в глубине не расслышавших еще Мартину "серых", она сама уже, без его пожимания локтя, восклицала свою сакраментальную фразу, часто вставляя в нее еще пару хлестких слов, и окрас ников в радиусе десятка метров мгновенно менялся.
Гром с ухмылкой наблюдал еще одно изменение: сама Мартина с каждым окриком становилась все увереннее в себе. Наконец-то, перестала трепетать. В эйфории смотрела теперь на окружающих ее высоких эльфов в кольчугах, с щитами и мечами, с длинными луками и копьями, уже как на своих подчиненных. Видать, власть опьянила ее сразу. Тут ее оказалось с перебором для хрупкой девчонки, решившей когда-то поиграть немного в лучницу, но ставшей теперь сразу властительницей целой армии самых лучших лучников Аркадии.
По завершению прогулки среди воинства Черных Воронов, и полностью перевербовав их, они возвращались к оставшимся у "трибуны" военачальникам. А по пути Гром, проанализировав все произошедшее тут, пришел к важному пониманию, как "работает" алмаз, став единым с жрицей. Он понял, что без ее слов бывает только потенциал подчинения эльфов, а не оно само. Но, при этом, любые сказанные Мартиной фразы обретают для эльфов статус истинности. Похоже, на нечто, сродни с временным огромным показателем харизмы, нацеленной исключительно на эту расу. И, выходит, Интеллект тут ни при чем. Это некая скрытная степень харизмы, характеристики, не проявляемой в опциях.
Так, рассуждая про себя, Гром привел Мартину обратно к возвышению из камней. Тут она уже бодренько взобралась на них сама и закричала оттуда уже уверенным голосом, обращаясь к зеленому ковру ников:
- Воины! Отныне только я ваша законная властительница, и больше никто.
При этих ее словах раздался дружный грохот ударов тысяч оружий по щитам. Так своеобразно воины рукоплескали Мартине. А она счастливая оглянулась на Амитолу, тихо спросила его:
- Что еще должна была сказать?
- Скажи еще про первородных, - быстро подсказал он.
Мартина кивнула, снова повернулась к шеренгам перед собой.
- И еще я желаю, чтобы вы никогда не убивали первородных Индекайа. Теперь они под моей защитой, - закричала она во весь голос.
Последнее ее пожелание привело войско в шевеление шлемов. Зоркие глаза Грома засекли точечные посерения ников. В общей гамме и остальные понизили свою яркость.
Гром только покачал головой. Велико привитое презрение к отчужденным! Одно радовало, что красных не увидел. А то кровопролития и тут не избежали бы.
За их спиной стояли насупленные военачальники.
- Что? - обернулся к ним в ярости Гром. - Чем недовольны? Желанием бога Несару, пославший несравненную Мартину защитить первородных? Скажите тогда об этом воинам.
- Да, успокойся ты, - подскочил к нему Амитола. - Тут и мои командиры есть. Ради меня, не порть с ними отношения.
- Ладно, - буркнул Гром. - Пойдем уже отсюда. - Затем сердито бросил офицерам: - Уводите воинов. Встреча с несравненной Мартиной уже состоялась. Она сама вызовет вас, если нужно будет.
После этих слов все вчетвером покинули место встречи, пошли обратно в сторону Дома.
Возле главного дупла Гром спросил Амитолу:
- Ты, случаем, не слышал про крепость Стража, что неподалеку от Дома Белых Мердов?
Амитола задумался, затем отрицательно покачал головой:
- Ничего. А что?
- Нам придется туда идти по заданию. Хотелось бы заранее разузнать о крепости все, что возможно.
Тут вмешался Гуоно своим хриплым голосом:
- Думаю, тебе в Доме Белых Мердов надо разузнавать.
- Возможно, - согласно кивнул Гром.
- А пойдем туда вчетвером, - задорно предложил Амитола. - Все равно Мартине одной здесь нечего делать. С нами ей безопасней будет.
Гром вопросительно глянул на Мартину.
- Верно. Я тоже тогда с вами пойду, - сразу согласилась она. - Хотя я и не в группе…
Гуоно вновь вмешался хриплым голосом:
- Неразумно. У нее ограничены дни воздействия. Да здешний властитель может вернуться в любой час. Чем это обернется, не будь здесь нас - не предугадать.
- Тоже верно, - согласился с ним Гром. - Мартине необходимо продолжать тут властвовать и дождаться его возвращения. И вам нужно быть рядом, на всякий случай. Может понадобиться ваша помощь ей. Я один отправлюсь по заданию.
Мартина хотела уныло что-то возразить, но Гром уже развернулся и быстрым шагом направился в степь. Вскоре скрылся с их глаз в высокой траве.
А Гром пошел строго на север. В том направлении, если верить масштабу карты, до Дома Белых Мердов было где-то полдня пути.
Вскоре пейзаж стал незаметно изменяться. Зелень травы постепенно обретала бежевые тона. Чаще выглядывали из них скальные выступы.
Осень скоро сменится в Аркадии зимой. И ее предвестники - тяжелые тучи - уже наползали на небо цвета стали. Вчерашняя прохлада тут постепенно набирала силу морозности. Хотя броня Перуна прекрасно защищала его не только от клинков, но и от непогоды, Гром зябко водил плечами при каждом дуновении ветерка.
Первого моба севера он встретил к полудню своего похода. Еще издали он догадался, что видит того самого тотема Дома, куда направлялся теперь. Что этот зверь и есть мерд, предположил по его кипенно-белой шкуре.
Это был довольно крупный зверь кубической формы, потому что был равновелик и в ширину, и в длину, и в высоту. По крайней мере, с такого расстояния казался именно таким.
Гром шагал в его сторону, подумывая, как приблизится, включить подчинение, и отправить эту гору мышц подальше.
Когда до зверя оставалось метров двадцать, тридцать, Гром попал в границу зоны агрессии: хищник поспешно развернул жуткую морду в его сторону, и стал читаемым его алый ник: "индекайский мерд 5000/5000".
Отсюда этот альбинос казался в два раза выше самого Грома. Припущенная низко громадная голова, в оскале пасти не клыки, а пара длинных кинжалов, огнем горящие глазища.
Тут Гром самоуверенно врубил "подчинение живности", но маху дал, как и с теми монстрами матондами. Эфирные волны обтекали моба без ожидаемого воздействия.
- Фу ты, черт! - Гром спешно врубал Булаву и Щит.
Мерд рванул со старта, целясь в кусок мяса, своими ножками прибежавший к нему на обед.
Гром в самый последний миг коротко вильнул телом в сторону с его маршрута. А мерд развил достаточно большую скорость, чтобы его великая масса по инерции пронеслась еще с десяток метров, прежде чем смочь притормаживать. В этот момент Гром похож был на тореадора на арене. Если бы еще было кому хлопать с трибун на такой ловкий маневр. Но кругом была вся та же безлюдная степь.
Тем временем мерд уже развернулся для нового старта до юркого куска мяса, а Гром приготовился, на сей раз подловить зверя на клинки в его пролете мимо, как по степи разнесся громкий протяжный свист.
Мерд, чуть не сорвавшийся с места, тут же застыл где был. Теперь мотал массивной головой в поиске источника свиста. Гром тоже удивленно огляделся вокруг. Но, кроме того, что уже видел, ничего нового не засекал.
Тут второй раз раздался протяжный свист, и уже ближе. А мерд, как ручной песик, виляя коротким хвостом, потрусил в степь.
Гром проследил глазами по его новому маршруту и заметил, что там, рассекая высокую траву, шагает в сторону несостоявшегося побоища пожилой эльф весь в белом под стать шкуре мерда.
Тот эльф подошел сначала к мерду, чего-то ему выговорил, энергично помахивал длинной палкой в руке, после чего зверь быстренько удалился дальше вглубь степи, а он сам пошел в сторону Грома.
Вблизи стало ясно, что не пожилой этот эльф, а очень даже старый. Просто Грома сбило с толку его шустрое перемещение.
Как приблизился к нему старец, Гром прочел и его имя. Судя по нику, его звали Хакеч.
- Пусть будут славны твои дела, чужеземец - заговорил старик, когда достиг Грома. - Куда путь держишь по этим опасным для одиноких путников землям?
- И я тебе желаю всех удач, - кивнул ему Гром. - Иду я от Дома Черных Воронов до Дома Белых Мердов. А ты что делаешь один в этих, как ты считаешь, опасных землях?
Старец пристально и долго поглядел в его глаза, не отвечая на вопрос, кивнул в сторону:
- Иди за мной. - И вновь бодрым шагом, совсем не соответствующим его возрасту, повел Грома за собой по степи к виднеющимся из травы шапкам холмиков.
Привел его к невысокому шалашику из сухих ветвей, возле которого горел костерок. Сел у огонька, приглашая и Грома присесть. Потом заговорил с ним:
- На тебя напал мой мерд по ошибке. Ты не обижайся на него.
- Твой мерд? Собственный?
- Да, - кивнул старик. - Я его подобрал еще когда он был маленьким крепышом. Теперь он меня охраняет, когда я бываю занят готовкой настойки третьего глаза.
- Ого! А что это за настойка такая? - заинтриговался Гром.
Тут старец в глубокой задумчивости уставился на Грома. Ему показалось, что с кем-то еще шепчется в процессе изучения его персоны. Потом неожиданно сказал:
- А вот, попробуй. Это мой грибной напиток, чужеземец, - протянул ему маленькую пиалу серой жижи. - В Тарвирии такое не попьешь.
Гром, благодарно кивнув, принял пиалу из его рук, с сомнением поглядел на содержимое. Однако пригубил, чтобы не обидеть старика.
Сказать, что жидкость была неприятной, это приукрасить ее вкус. Она оказалась противной. Гром сморщился, тем самым сильно развеселив старца.
- Ничего, ничего, - похихикивая, успокаивал его старик Хакеч. - Это с непривычки.
Гром не понимал что веселого старик нашел в том, что он глотнул какую-то грибную гадость. Но очень скоро почувствовал скрытую в этом подоплеку. Потому что странно себя почувствовал…
Периферийным зрением засек слева от себя движение - быстро обернулся туда, и заметил юркнувшее в траву совершенно прозрачное, как стекло, существо, похожее на чертика. Но произошло это так быстро, что не совсем был уверенным в этом. Оно могло быть и обезьянкой, если такие тоже здесь водятся.
Гром хотел поделиться этой мыслью со старцем, но язык словно прилип к небу. Не мог выдавить ни слова. Промычал только.
В тревоге вскочил на ноги. В голове только одна забота: что это с ним творит глоток противного грибного сока?
Тут заметил, что вокруг костра двигается тень по земле. Тень, вроде существа, которого он не видит.
Старец с прищуром наблюдал за ним, продолжая сидеть на своем месте. Только иногда коротко хихикал.
А Гром, тревожно оглядывая тень возле себя, пытался понять, кому она принадлежат. Вроде, контуры человеческие или эльфийские. Но у тени имеется хвост!
Тут услышал и голос старика:
- Ты не беспокойся. Это ты заглядываешь во второй план эльфийских земель. Они не могут тебе причинить вреда, потому что стерты богами из мира еще в изначальные времена.
Гром тупо посмотрел на него и вновь упал на свое место. Попробовал еще раз заговорить. Сумел. Хотя тяжело дались выговоренные слова:
- Они… это кто… такие?
- Говорю же тебе. Первые создания богов на эльфийских землях. Но потом они их уничтожили и создали эльфов.
- Выходит, они - это… первый вариант… разработчиков?
- Что ты говоришь? - прислушивался к его шепоту старик Хакеч. - Какой такой вариант?
- Ничего, - махнул рукой Гром. Голос его потихоньку восстанавливался. - Скажи лучше, где… где взял такие… грибы, что…
- Что показывают их? - засияло морщинистое лица старца.
Гром кивнул.
Хакеч гордо сверкнул выцветшими глазами:
- Я много чего умею, чужеземец. - Мудрее меня только Несару. И мне удалось когда-то различить потусторонние грибочки, что попадались мне на глаза в степи.
- Потусторонние?
- Именно. Они из другого, теперь уже несуществующего мира попали к нам, и тут прижились. Я приготовил отвар из них. Теперь могу общаться с уничтоженными потусторонними существами. Ты ведь тоже их увидел?
- Кажется… да. Но я увидел хорошо только… их тени… Их самих… почти не разглядел.
Потом с тревогой спросил старика:
- Почему язык… не слушается… меня?
Старец понимающе улыбнулся:
- У меня в первый раз тоже такое бывало. Думаю, это таким способом потустороннее перестраивается в твоем теле. Ничего. Скоро пройдет.
- Во что… перестраивается? - в тревоге спросил Гром.
- Ну, не знаю точно. Когда во мне перестроилось, я стал мудрее.
- С чего ты взял? - сыронизировал Гром.
- С того, что теперь могу общаться с обитателями иного плана. От них много чего нового узнавал. И ты со временем сможешь с ними общаться. Потерпи немного, пока тело перестроится как надо.