Здесь мне впервые встретился человек. Какой-то пожилой крестьянин ехал в деревню на повозке, запряженной ослом. И повозка, и осел, и крестьянин ничем не отличались от своих земных собратьев.
- Добрый день, отец! - крикнул я, помахав крестьянину рукой. - Не в деревню ли едешь?
- Приветствую, уважаемый лох, - ответил старик и остановил повозку.
Меня как обухом по башке саданули. Проклятый Консультант! Ведь сказал же, сволочь, что мой незавидный профиль никто здесь не заметит. Ну, встречусь я с этим говнюком, я ему покажу…
- Что-то не так? - крестьянин перестал улыбаться.
- Нет-нет, отец. Это деревня Мартенек?
- Она самая, уважаемый лох.
- Превосходно, - я скрипнул зубами. - Не подвезешь ли до деревни?
- Охотно, уважаемый… - Старик осекся, поймав мой взгляд. - Десять соверенов.
- А не жирно ли будет?
- Совсем не жирно. А коли жалко денег, топай пешком дальше.
- Прощай, - я понял, что старик задрал цену как минимум в десять раз. Учтем на будущее, что здесь все видят во мне…Язык не поворачивается назвать кого. И при удобном случае попытаются развести. Вот я и не буду таким словом. Пусть едет дальше на своей таратайке. До деревни не так далеко, прогуляюсь без проблем.
Я демонстративно плюнул в дорожную пыль, смерил старика-рвача презрительным взглядом и зашагал к деревне.
Мартенек оказался грязной и убогой деревушкой: дома были глинобитные с соломенными крышами, дворики перед ними были отгорожены от улицы низкими плетнями - курица перепрыгнет. Воздух пропитывал ядреный запах навоза, отбросов, псины и невычищеного свинарника. Кудлатые грязные кабыздохи тявкали на меня едва ли не из-за каждого забора. У домов возились крестьяне - в большинстве молодые крепкие ребята в сермягах и деревянных башмаках, и девушки в холщовых платьях и платках, похожих на детские чепчики. Местные народ показался мне не блещущим красотой - мужчины были низкорослые и широкоплечие, с мрачными неприветливыми физиономиями, женщины мелкие и чернявые. Мое появление было встречено с молчаливым интересом, крестьяне и крестьянки таращились на меня, но заговаривать никто не решался. Тогда я сам решил начать разговор.
- Добрый день, уважаемый, - сказал я коренастому мужику, чинившему плетень. - Это ведь Мартенек, не так ли?
- Мартенек-то Мартенек, - ответил мужик, даже не глянув на меня. - Чего надо-то?
- Что-то смотрю, у вас в полях никто не работает.
- А праздник сегодня, - заявил мужик. - День Землицы-Хранительницы. Нельзя на земле работать.
- Понятно. Я тут ищу одного человека, Жиля Кацбалгера.
- Пять соверенов.
Я с трудом поборол желание как следует врезать этому парню по загривку.
- Один соверен, - предложил я, взяв себя в руки.
- Ладно уж, - крестьянин взял у меня серебряную монету, попробовал на зуб и тут же затолкал ее за щеку. - Толстого Жиля ищешь? Это в корчму идти надыть.
- Понял. А кузнец у вас тут есть?
- А как жа. Кузнец есть.
- Где мне его найти?
- Один соверен.
- Поцелуй меня в зад, - ответил я и пошел искать корчму.
Глава пятая. Трактирщик и кузнец
Ну и народ! Сплошные хакеры.
Корчма располагалась примерно в четверти километра от деревни, у самой дороги - большой сруб с двускатной драночной крышей и просторным двором. Во дворе стояло несколько подвод, а у коновязи мирно жевали сено из яслей с десяток лошадей. В центре двора красовался колодец, но я не отважился напиться из него - ведро на веревке журавля больше напоминало помойную бадью. Тут же играли детишки, грязные как шахтеры после смены. Игра заключалась в том, что детки по очереди швыряли камни в спящего у забора мертвецки пьяного мужика и хлопали в ладоши, когда мужик после удачного попадания начинал издавать разные малоприятные звуки.
Внутри корчмы было темно, чадно, а смесь запахов была такая, что меня чуть не стошнило. Мда, подумал я, не "Макдональдс" и даже не привокзальная закусочная. За длинными скользкими от жира и пролитого пива столами закусывали несколько гостей - по всей видимости, хозяева стоявших во дворе подвод. Вид и запах пищи вполне соответствовал тем мерзким звукам, которые издавали едоки, поглощая свой обед. На меня они даже не глянули. Я им был по барабану. Поискав глазами, я увидел в дальнем углу что-то вроде барной стойки, а за ней - тучного мужчину с шикарными бакенбардами а-ля самодержец Александр Второй.
- Что нужно? - осведомился мужчина, когда я подошел к стойке. - Поесть? Выпить? Комнату?
- Ни то, ни другое, ни третье, - сказал я, хотя мне очень хотелось есть и пить. - Я сын Пертинакса.
- Того самого Пертинакса? - Глазки толстяка сверкнули в полутьме. - Старины Пертинакса из Рокара? Давненько я про него не слышал, клянусь Бессмертными. Как он поживает?
- Он умер.
- Печально. Но это жизнь. Все там будем.
- Он просил передать тебе это, - я протянул толстяку письмо папаши Пертинакса. - Прочти его.
- Хм! - Толстяк пробежал письмо глазами и внезапно швырнул его на полную углей жаровню. Я даже вскрикнул, увидев это. Письмо вспыхнуло и в несколько секунд сгорело дотла, добавив к царящей в корчме вони едкий смрад горелой кожи.
- Было письмецо, и нет письмеца, - ухмыльнулся толстяк. - Что дальше?
- Я жду, когда ты отдашь мне деньги.
- Какие деньги?
- О которых говорится в письме.
- В каком письме? - Толстяк самодовольно хихикнул. - Покажи мне письмо.
- Слушай, ты, наволочка с говном, - прорычал я, обходя стойку и приближаясь к трактирщику, - если ты вздумал меня кинуть, я тебе…
- Ладно, ладно, успокойся, я пошутил, - затараторил трактирщик, отступая к большим бочкам в углу. - Шуток что ли не понимаешь?
- Хреновые шутки не понимаю. И бью за них фейсы до получения однородной синей массы.
- Ишь ты, горячий какой лошок попался! Не кипятись, парень. Отдам я тебе папашины дукаты, честью клянусь. Но не сразу. Проблемка у меня одна есть, коли поможешь решить, я к пертинаксовым денежкам еще и от себя прибавлю хорошую толику.
- Плевать мне на твои дела. Давай мои деньги, и я пойду.
- Да я ведь от души, парень. Дело-то пустяшное, а заработать можно неплохо.
- Неплохо - это сколько?
- Двадцать дукатов. Плюс бесплатно можешь у меня переночевать.
- Что за дело? - Я понял, что мне предстоит какое-то задание, которые так или иначе следует выполнить.
- Я же говорю, пустячок. Здесь неподалеку есть одна пещерка. Мы промеж себя называем ее Дерьмовой Норой. В пещерке есть источник самого настоящего акваголя.
- Акваголя?
- Ну да. Ты что, никогда не слышал про акваголь?
- Слышал, - соврал я. - Ну, и что надо сделать?
- Принести мне флягу этого самого акваголя. Есть у меня один клиент, всю плешь мне проел с этим акваголем. Найди да найди. Принесешь - отблагодарю.
- А чего сам не сходишь, если дело, как ты говоришь, пустяшное?
- Стар я стал по жаре мотаться. А послать некого. Жена у меня больна, лежит, бедняжка, не встает. А местных послать нельзя - по дороге все сами вылакают, стервецы.
- Понятно, - я почесал переносицу. - Как добраться до пещеры?
- Как выйдешь из ворот корчмы, иди по дороге вниз, к озеру. Дойдешь до озера, поверни направо и топай вдоль берега. Там и увидишь вход в пещеру.
- Ладно, принесу я твою водичку. Только запомни, станешь крутить, я тебе…
- Понял, понял. - Трактирщик протянул мне здоровенную тыквенную бутыль на ремне. - Фляжку-то не потеряй, она денег стоит.
- Не потеряю. Жди, скоро приду.
- Ага! - Трактирщик закивал. - А я тем временем денежки приготовлю.
Покинув корчму, я решил для начала найти кузницу. Задание, которое дал мне трактирщик, имело подозрительный запах, и я понял это с самого начала. То ли заметил хитрый блеск в глазах канальи-Кацбалгера, то ли предчувствие сработало. Как бы то ни было, мне нужно оружие. И единственное место в Мартенеке, где его можно раздобыть - это кузница.
Насколько я помнил историю средних веков, кузницы, как правило, располагались рядом с гостиницей - это чтобы приезжим не надо было долго искать, кто подкует им лошадей или починит оружие. Так и оказалось: обойдя корчму, я услышал звон молотка о наковальню и через минуту уже стоял под навесом у пылающего горна, рядом с кузнецом.
- Чего надо? - Тощий седой кузнец бросил в бадью с водой откованный костыль, смерил меня хмурым взглядом с головы до ног.
- У тебя есть оружие?
- Ты что, законы не знаешь? Светлейший герцог Альбано Изысканный строго-настрого запретил деревенским кузнецам ковать оружие.
- Да слышал кое-что, - я прикинулся простачком. - Но ведь что-то режущее у тебя можно купить? Хороший нож, например. Или, на худой конец, топор.
- Это есть, - кивнул кузнец. - Жди тут, я сейчас.
Он вошел в дом, а я еще раз подивился тому, насколько же алчны местные жители. Сто пудов, что у кузнеца в заначке есть и мечи, и палицы, и наконечники для копий и гизарм. Похоже, этот фрукт тоже собирается набить себе цену. Что ж, посмотрим, что он мне предложит.
Кузнец принес явно не лучшее из того, что у него было. Большой типа охотничий нож был выкован из скверного темного железа, клинок был неполированным, а рукоять обмотана пропитанной варом бечевой и неприятно липла к рукам. Заточка была хуже некуда. Под стать ножу был и топорик. Осмотрев оружие, я спросил:
- Сколько хочешь за эти штуки?
- За нож прошу тридцать соверенов, за топор сорок, - с наглым хладнокровием заявил кузнец.
- Твоим ножом только мамалыгу нарезать на блюде, - сказал я. - А топором курице голову не отрубишь. Еще что-нибудь есть?
- Ничего нет.
- Так уж и ничего?
- Слушай, приятель, или покупай, что есть, или ступай отсюда во имя Бессмертных. Мне работать надо.
- Хорошо. Я ухожу. А потом, как выдастся свободная минутка, зайду к герцогу Альбано и расскажу ему, что кузнец в Мартенеке выдает черную засохшую какашку за охотничий нож и требует за это дерьмо аж тридцать монет. То-то герцог посмеется!
- Зайдешь к герцогу? - В глазах кузнеца мелькнул нешуточный испуг. - Ты что, знаком с ним?
- Знаком. Ну так что, будем дальше тратить твое и мое время?
Кузнец схватил нож и топорик и снова убежал в дом. Не было его минут пять, и я было подумал, что он просто сбежал через другую дверь. Но в конце концов он вернулся ко мне, неся под мышкой какой-то сверток.
- Взгляни, господин, - сказал он, положив сверток на наковальню.
Я развернул грязную промасленную холстину и увидел кинжал, поразительно похожий на кинжалы кавказских горцев. Отделка рукояти и ножен оставляла желать лучшего, но обоюдоострый стальной клинок был откован на славу.
- Ну вот, это уже лучше. - Я тяжелым взглядом посмотрел на кузнеца. - А за него ты попросишь с меня пятьсот монет, верно?
- Нет, господин, - кузнец замахал руками. - Это не моя работа. Один человек несколько лет назад отдал мне его уплатой за то, что я починил его доспехи. С тех пор он и лежал у меня в чулане. Это настоящая сталь, господин, и работа хорошая. Отдам за сто соверенов, или за четыре золотых дуката, господин.
- Хорошо, беру, - я развязал свой кошель, отсчитал сто монет и вручил их кузнецу. - Буду у герцога, непременно расскажу ему, какой в Мартенеке отличный кузнец.
- Ох, спасибо, господин! - просиял кузнец. - Благослови тебя Бессмертные!
Я ушел из кузницы вполне довольный собой. Во-первых, у меня появилось оружие. Я подвесил кинжал на пояс и сразу почувствовал себя человеком. Во-вторых, я узнал курс местной валюты. Двадцать пять соверенов равны одному дукату. Это значит, что мой капитал составляет сорок шесть золотых. Посмотрим теперь, попробует ли трактирщик надурить меня при расчете. А пока надо заняться пещерой. Как там назвал ее Кацбалгер - Дерьмовая Нора? Что-то у меня все больше и больше возникало ощущение, что в мире, куда я попал, определение "дерьмовый" можно дать очень многим вещам.
Глава шестая. Бренные останки
Настройки графики: количество трупов - малое.
Топать до пещеры пришлось довольно долго. Солнце уже пошло на закат, когда дорога наконец-то привела меня к живописному озеру с заросшими камышом и кустарником берегами. Вспомнив, что сказал мне трактирщик, я двинул вправо и вскоре увидел между двумя пышными ивами темную дыру - несомненно, ту самую пещеру, которая была моей целью. Перебравшись через небольшую впадавшую в озеро речушку, я оказался прямо перед входом и здесь встал в нерешительности. Там, в пещере, было ОЧЕНЬ темно, а я только сейчас сообразил, что у меня нет с собой ни факела, ни фонаря. Выругавшись, я повернулся, чтобы идти в деревню за факелом, но потом вспомнил про Консультанта.
Он появился, едва я в третий раз выговорил свой ник. Свежий, чистенький, весь в черном и очень довольный.
- Мой друг чего-то хочет? - осведомился он.
- Начнем с того, что ваш друг испытывает сильнейшее желание начистить вам физиономию, - сказал я. - Кто-то, помнится, говорил, что мой профиль никому не будет известен. Однако даже крестьяне называют меня…
- Не сердитесь, - сказал Консультант. - Не мог я сказать вам всей правды. Есть определенные правила, которые даже я не могу нарушать. Плюньте вы на эти условности во имя Бессмертных! Перед вами стоит великая цель, а вы, право дело, зацикливаетесь на мелочах. В нашем мире слово "лох" не имеет оскорбительного значения, а обозначает нечто совершенно другое.
- Хороши мелочи. Ну ладно, проехали… У меня небольшая проблема тут возникла. Нужен свет.
- Естественно, я вам готов помочь. Имеются на выбор три варианта: простой факел, магический факел и заклинание "Светляк".
- А поподробнее?
- Простой факел - предмет одноразового использования. К нему необходимы трут и огниво. Магический факел можно использовать много раз, но для этого ваш показатель "Магия" должен быть не ниже 20. Заклинание "Светляк" обладает постоянным эффектом и не требует магических умений, но по цене оно дороже остальных приспособлений.
- Сколько?
- Простой факел стоит пять соверенов, магический - сто соверенов, заклинание стоит двести соверенов.
- Грабеж! - вздохнул я. - Ладно, я покупаю заклинание.
- Поздравляю с покупкой. Держите, - Консультант подал мне что-то очень похожее на древнеегипетского скарабея, подвешенного на цепочку. - Наденьте на шею и для активации произнесите слово "Люмен". Когда захотите деактивировать заклинание, просто снимите амулет.
- Вот деньги, - я передал Консультанту двести монет. - Еще один вопрос: что такое акваголь?
- Природная субстанция с сильным веселящим действием. Еще есть вопросы?
- Нет.
- Тогда прощайте.
Консультант растаял в воздухе. Я надел амулет на шею и, вооружившись кинжалом, шагнул в пещеру.
В ноздри мне ударила тяжелая вонь - смесь запахов псины, плесени, сырости и падали. Темнота впереди была такой густой, что, казалось, я могу коснуться ее руками. Я почувствовал страх.
- Люмен!
Меня сразу окружил круг бледного белого света - не дать не взять, люминесцентная лампа. Я увидел перед собой низкий глинистый грот, в дальнем конце которого зияло круглое отверстие какого-то тоннеля. Судя по всему, я должен был идти туда.
Тоннель оказался коротким - метров пятнадцать, не больше. А в конце его я наткнулся на мертвеца. Он лежал ничком, совершенно мумифицировался и скорее всего покоился здесь очень давно. Труп был в полных доспехах, только без шлема - когда-то эти доспехи, наверное, были великолепны, но теперь сплошь заржавели и пришли в полную негодность. В нескольких метрах от тела лежал ржавый длинный меч, а чуть дальше я увидел треугольный щит. На его поверхности еще можно было разобрать герб - гроздь винограда. Брезгливо морщась, я перевернул мертвеца на спину. На меня уставилось истлевшее безносое и безглазое лицо, обрамленное склеившимися космами и скалящееся в жуткой усмешке. Не самое приятное зрелище. Но зато я увидел на шее покойника массивную золотую цепь и сумел ее снять. Это был какой-то рыцарский орден, весь усыпанный драгоценными камнями. Присвистнув, я вытер орден об рукав рубахи и надел себе на шею - это был более чем ценный трофей. Конечно, грабить мертвых не самая лучшая затея, но я сейчас находился в чужом мире, и мне было не до морали и сантиментов. Кроме цепи я снял с мумии отличное золотое кольцо, а в поясной сумке были несколько серебряных монет - и клочок пергамента, на котором изящной вязью было выведено следующее:
Тому, кто прочитает это письмо
Мой добрый неведомый друг! Если ты читаешь эту записку, значит, меня нет в живых. Я написал ее в корчме перед тем, как спуститься в пещеру, которую местные жители непочтительно называют Дерьмовая Нора. Поскольку я не знаю, что ждет меня в этой пещере, я пишу эти строки на тот случай, если мне не удастся выбраться из пещеры живым. Прошу тебя, нашедшего мое тело - возьми себе все, что ты найдешь на мне и пользуйся себе во благо. Лишь кольцо, которое надето на безымянном пальце правой руки, передай моей супруге, благородной леди Памеле Линч, урожденной Андертон, баронессе Гранстон и Де Брейдж. Расскажи ей о моей печальной судьбе и упомяни, что в последние секунды своей жизни я повторял ее имя. Молю и заклинаю тебя, друг мой, выполнить мою предсмертную волю.
Томас Алджернон Хэнстон Линч, барон Гранстон Де Брейдж.
Я дочитал письмо, и мне вдруг стало очень грустно. Бедняга, верно, очень сильно любил свою жену, раз написал такое письмо. Сколько времени он здесь лежит? Судя по состоянию тела и доспехов, не меньше нескольких месяцев. Почему он умер? Что или кто его убило?
Внезапно я сообразил, что веду себя в этой пещере очень легкомысленно. Я ведь ничего не знаю о том, что находится в ней. Вполне возможно, тут есть какие-то твари, которые могут быть опасны. Я еще раз внимательно осмотрел тело барона Гранстона. Обратил внимание на подозрительные параллельные царапины на кирасе - они шли от горла и были очень глубокими. Все это сильно смахивало на следы ударов очень острых и крепких когтей. У меня по хребту пробежал неприятный холодок.
Оставив тело, я подобрал щит барона. Он немного поржавел, но был целым и мог послужить мне хорошей защитой - тем более что никаких доспехов у меня не было. К тому же я подумал, что в Мартенеке смогу продать щит кузнецу за пару монет. Надев его на левую руку, я побрел дальше вглубь пещеры.
Вскоре я увидел то, что искал - источник. Он находился в самом центре большой карстовой пещеры, украшенной сталактитами и сверкающими гипсовыми глыбами. Подойдя ближе, я почувствовал сильный запах сивухи. Струйка акваголя весело била из обломанного сталактита, напоминая те забавные фонтанчики, которые еще можно увидеть в парках. Откупорив бутылку, я подставил ее под струйку и тут услышал за своей спиной тихое рычание.