Помирил их очередной ливень. Было сыро и холодно. Ларс и Шерли сидели в своей хижине, прижавшись друг к другу и стуча зубами, когда Джилл вползла к ним и устроилась между ними в поисках тепла. Ларс замер на несколько долгих мгновений, а потом обнял её одной рукой, притягивая к себе. Шерли лишь придвинулся ближе. Они просто молча сидели рядом несколько часов, потом Шерли задремал. А когда проснулся, ветер стих, и сквозь ветви деревьев пробивался слабый свет, отражаясь от покрытых влагой листьев.
В хижине они были вдвоем.
- Где Ларс?
- Ушел на разведку.
Они помолчали.
- Иногда ты бываешь вполне сносной, когда не пытаешься качать права и не строишь из себя чёрт знает кого.
- Тоже самое могу сказать о тебе.
- Согласен. Меня тоже заносит иногда, но ты… Скажи, почему ты такая злая? Ведь вполне можешь быть нормальной, если захочешь. Ко мне постоянно липнешь. Что тебе от меня надо? Я ведь даже не человек, в известном смысле этого слова.
- Чего ты добиваешься, Шерлиан? Хочешь, чтобы я исповедовалась перед тобой? Но ты не мой духовник.
- В тебе есть что–то, чего я не понимаю, - пожал он плечами, - поэтому, просто скажи правду. Пожалуйста.
Джилл прикрыла глаза.
- Хочешь откровений, Шерлиан? Ну что ж…Ты единственный человек, который зацепил меня так крепко, что я никак не могу сорваться с крючка, - медленно начала она, - вот и трепыхаюсь уже который год. Единственный, кто стал мне интересен как мужчина. Остальные так - пыль под ногами. Плюнуть и растереть. Но ты… Я до сих пор помню день, когда впервые увидела тебя. Да и потом… Я готова была наизнанку вывернуться, чтобы лишний раз увидеть тебя. Но каждый раз, твоё появление сводило меня с ума, ибо я понимала, ты так же недостижим как звёзды. Такой же холодный и далёкий. И такой же таинственный. Даже мимолетные встречи с тобой вгоняли меня в глухую депрессию, потому что я понимала, ты никогда не станешь моим. Ты был таким… неземным что ли. А твои глаза? Боже мой! Я ведь до сих пор не могу смотреть в них.
Джилл покачала головой и горько усмехнулась.
- Я просто хотела быть рядом. Быть с тобой. Потому что любила. Сколько я мечтала о тебе! Об одной единственной ночи с тобой! Наивная. Ты даже не понимаешь, как это невыносимо больно, постоянно натыкаться на твой мимолётный холодный взгляд. А уж когда я увидела тебя с другой… Это был вообще конец света! О как я её ненавидела! Даже убить хотела. Я была просто одержима тобой…
Она тяжело вздохнула и продолжила.
… Когда мы очутились на этом острове, в первые дни у меня была надежда, что всё ещё может наладиться. Но ты по–прежнему не видел во мне женщину.
Но знаешь что удивительно: мы застряли на этом острове неизвестно насколько и спасут ли нас когда–нибудь, но сейчас когда ты так близко, я как будто стала выздоравливать. Во всяком случае эта чёртова тяга к тебе притупилась. Я стала понимать, насколько всё это было глупо и бессмысленно. Может быть потому, что из недостижимого идола ты превратился в обычного человека. Со своими недостатками и невыносимым характером. Ты перестал быть для меня небожителем.
Он вздохнула и пошевелилась устраиваясь поудобнее.
- Жизнь на острове изменила меня. Научила ценить то, что я никогда не умела ценить. Дружбу, поддержку, чувство локтя. Смешно, но именно здесь, я перестала чувствовать себя одинокой. Наоборот, почувствовала себя нужной. Не как красивая богатая кукла, а как человек, который что–то может сделать для других. И знаешь, может это глупо звучит, но мне нравится. Этот остров изменил меня.
Пальцы Джилл рассеянно теребили краешек потрёпанной блузки. Она замолчала кусая губы.
- Спасибо, - прошептал Шерли.
- За что? - усмехнулась она.
- За этот разговор. Все мы здесь стали немного другими.
Ладонь Шерли осторожно легла на её плечо. Джилл криво улыбнулась и убрала руку.
- Вот только не надо меня жалеть.
- Мне незнакомо это чувство, Джилл. Я просто хотел сказать, пока ты, Ларс и я будем держаться вместе, мы не пропадём. Не отталкивай его. Он хороший парень и кто знает…
- Обойдусь без ваших поучений, мистер Стивенс. Ладно, пошли глянем на масштабы разрушений, - она тяжело вздохнула, - опять наверное весь лагерь разнесло.
***
Однажды утром, Шерли проверяя крабьи ловушки, заметил знакомую стаю. После спасения детёныша, дельфины довольно часто подплывали к острову. Будто в благодарность, они пригоняли к берегам целые косяки рыб, а иногда просто резвились неподалёку. Сегодня же один из них подплыл совсем близко, и развернувшись к Шерли мордой, что–то проверещал на своём языке.
- Ты что приглашаешь меня прокатиться? - удивился Шерли, - ладно, я не против.
Он зашёл в воду и подплыв к дельфину ухватился за спинной плавник
- Хороший. Такой красивый! Умница, - он погладил его по блестящему глянцевому боку, - ну что, поехали?
Сначала дельфин поплыл довольно медленно, Шерли успел приноровиться и держал голову так, чтобы его не захлёстывала волна, но потом развил довольно приличную скорость. Его собратья плыли рядом, сопровождая их.
Они дважды прокатились вдоль знакомого берега, а потом его морской приятель взял курс на южную часть острова, туда, где высокая скала отвесно уходила в океан.
Однажды Шерли и Ларс забирались на неё в поисках пещеры, но ничего подходящего не нашли. Впрочем, так же как и на других скалах. Везде были лишь небольшие гроты, образованные обвалившимися камнями.
Подплыв почти к самому берегу, дельфин вдруг развернулся носом к скале и Шерли с замиранием сердца увидел довольно широкое отверстие, которое с высоты заметить было просто нереально. Оно было расположено, достаточно высоко, но при определённой ловкости и сноровке туда вполне можно было забраться. Шерли смотрел и не верил своим глазам, перед ним был вход в пещеру. В убежище, которое они так долго искали.
Глава 18
В ночь после спасения дельфина, когда измученные "робинзоны" спали мёртвым сном прямо на прибрежном песке, к их островку со стороны скал приблизилась утлая лодочка. Судёнышко было настолько мало, что в ней с трудом помещались человек и его нехитрая поклажа. Человек был низкоросл, худ и очень уродлив. Его обнажённое смуглое тело было сплошь покрыто татуировками, как и плоское лицо. В ноздрю широкого приплюснутого носа и в мочки ушей были вдеты кости какого–то мелкого животного. Из–под широких кустистых бровей на мир смотрели узкие щёлочки глаз, в которых светились тоска и безысходность. Его длинные черные волосы были заплетены в замысловатую косу и украшены перьями.
Это был Кхар - вождь племени исху, предки которого когда–то жили на этом острове, бывшем в те далёкие времена цветущим оазисом, затерянном посреди огромного океана. Его зелёные леса были полны съедобных плодов и разнообразной живности, а в чистых прозрачных реках плескалась рыба. Населяли остров племя исху. Чужеземцы, которых периодически выбрасывал на их остров капризный океан, называли его непонятным словом "Эдем" и оставались здесь навсегда, выбирая себе в жены местных девушек. Все туземцы были рослыми, довольно симпатичными людьми, а дети от смешанных браков рождались крепкими здоровыми и красивыми, поэтому местные вожди очень приветствовали такие союзы. Жрецы неустанно молились Богам- покровителям: Гелу - Богу солнца, Кьял - ночной богине и Одалу - грозному властелину вод, принося щедрые дары и вознося хвалу, и Боги в ответ дарили жителям острова мир и процветание.
Но однажды всё изменилось. Прилетел с неба огненный камень, оставив после себя огромную воронку, посеяв смерть и разрушения, а поднявшийся стеной океан, похоронил в своих глубинах чудесный остров, оставив на поверхности лишь крохотный клочок суши, с торчавшей на самом краю высокой скалой и пещерой, в которой был жертвенный алтарь Лунной богини.
Жалкая горстка чудом спасшихся людей, нашла себе убежище на небольшом островке со скудной растительностью и маленькой речушкой, расположенном за несколько лун пути от их погибшей родины. Да и те начали погибать от неведомой болезни. Кожа их покрывалась жуткими волдырями, которые вскрывались и кровоточили, из носа и рта тоже начинала течь кровь и люди умирали в страшных мучениях, а те, кто выживал становились страшней бога Одала. Дети рождались либо больными, либо с такими уродствами, что жрецам приходилось сбрасывать их со скалы в океан.
По преданию, передававшемся из поколение в поколение, это была месть Лунной богини за страшное оскробление, нанесённое когда–то её сыну двумя молодыми исху. Не признали они в бродившем по берегу у дальней оконечности острова юноше Соула - сына Кьял и Гелу. Любил юный бог, приняв человеческий облик, гулять по земной тверди в безлюдных местах, там, где никогда не появлялись смертные. Особенно нравился ему этот красивый остров, обласканный его отцом и матерью.
Затмила разум исху красота небесного гостя, застили свет серебристые раскосые глаза, светящаяся белая кожа, чёрные локоны, да гибкая как виноградная лоза, хрупкая фигура. Накрыла их чёрная похоть и набросились они на него как дикие звери. От такой неслыханной дерзости молодой бог пришёл в ярость. Превратившись в огромного дракона, в клочья разорвал Соул обидчиков, а вернувшись в небесные чертоги, обвинил смертных в безумии и неблагодарности, обрушив на голову несчастных островитян всю ярость богов.
С тех пор прошли века, но Боги, отвернувшиеся от них когда–то, так и не простили их. Из красивых сильных людей, исху превратились в свои жалкие подобия - низкорослые, уродливые, они влачили несчастное полуголодное существование, их некогда процветающее племя вымирало. Год за годом, жрецы вымаливали у богов прощение, но те оставались глухи к их стенаниям. И всё равно, каждый год, когда Кьял подходила к жертвенной пещере их потерянного острова особенно близко, вождь племени приплывал туда, чтобы снова и снова молить богов о пощаде. И так было на протяжении многих веков.
Вот и сейчас Кхар - нынешний вождь исху, пришёл сюда, лелея в душе крохотный огонёк надежды на то, что Богиня хотя бы выслушает его.
Подплыв к самой скале, он дождался отлива и утопив на мелководье свою лодочку, взял в зубы небольшой мешок с поклажей и полез по едва заметным выступам к пещере.
Там он разложил на алтаре принесённые с собой дары, выпил из маленькой плетенки специально приготовленное жрецом зелье, помогающее очистить разум от всех мыслей и усевшись в подобающую ритуалу позу, принялся возносить хвалу красоте и великодушию лунной Богини, умоляя ответить на призыв.
***
Кхар не знал, сколько прошло времени, когда почувствовал невыносимую тяжесть, нарастающую с каждой минутой. Она давила на него не позволяя не то что пошевелиться, но даже дышать, а тяжесть все увеличивалась и ему казалось, что тело расплющивается как маисовая лепешка, а каждая косточка вопит от боли. Вокруг была глухая, мертвая тишина, пропал шум океана а в его голове раздался гулкий голос:
- Чего ты хочешь, смертный?
- Прощения… - мысленно прошептал он в ответ.
- И ты уверен, что твой народ достоин его? Вы - жалкие земляные черви, посмевшие оскорбить богов?!
- Да. Мы сполна заплатили за ошибку наших предков. Даже слишком. Моё племя умирает.
- Вы получили достойный урок, вождь. У вас было все, но вы захотели большего, за что и поплатились.
- Я…
- Но вы достаточно наказаны. Я дам вам шанс. Один - единственный.
- Я согласен!
- А если взамен я возьму твою жизнь?
- Мне всё равно! Я согласен, - мысленно выкрикнул Кхар. - Моя жизнь ничто по сравнению со спасением всего племени.
- Достойный ответ, вождь. Но ты мне не нужен.
- Тогда что я должен отдать?
- Ничего. Ты и твой народ должны будете сделать правильный выбор. Если ошибётесь - позавидуете мёртвым.
- Какой выбор?
- Скоро узнаешь. И запомни, только тебе принимать истинное решение. Не позволяй жрецу, заморочить себе голову и не откажись посмотреть в лицо своим страхам, когда придет время.
- Я выберу… обещаю…
- Тогда наберись терпения и жди, смертный. Скоро сюда придёт тот, кто дарует вам спасение.
- Благодарю тебя, о великодушная, Кьял!
- Прощай, вождь.
Голос пропал так же внезапно как и появился. Но придавливающая к камням тяжесть осталась, заставляя Кхара сидеть на месте и не двигаться. Ему казалось, что он сам стал частью жертвенной пещеры, превратившись в каменное изваяние. Всё что он мог, лишь вращать глазами. Он не знал, сколько просидел так, всё больше погружаясь в пучину боли, страха и отчаяния. Слух обострился настолько, что он слышал далёкий крик дельфинов и журчание подземных вод. Наконец, когда он уже решил, что жестокая богиня, просто посмеялась над ним, со стороны входа раздались чьи–то голоса, затем шорох осыпающейся каменной крошки и в пещеру вполз человек. Он выпрямился во весь рост, заслонив полоску света, пробивающийся сквозь пещерный лаз. Затем, видимо увидев его, изумлённо ахнул, склонившись к самому лицу Кхара.
Кхар смотрел и не верил. Перед ним оборванный и худой, со спутанными мокрыми волосами стоял человек из легенды. Соул - небесный странник, вглядывался в его лицо прозрачными, сияющими как свет луны глазами. Он что–то сказал на незнакомом наречии, тяжесть враз отпустила Кхара и он повалился вперед, припадая к босым ногам божества благодарным поцелуем.
***
Дельфин подвёз Шерли к самому мелководью. Он встал на ноги - вода доходила ему до колен и пошёл по направлению к скале. У берега было совсем мелко, а во время отлива, подножие утёса и вовсе обнажалось, образуя небольшой пятачок. Вблизи, скала была гладкой, почти без выступов. Он попытался забраться используя как опору крошечные выщербленки, но лишь в кровь сбил себе пальцы на руках, съехав на отмель и больно приложившись пятой точкой о выступающий камень. Сидя в воде, он задрал голову прикидывая расстояние до входа в пещеру. Он был достаточно высоко, но если встать на плечи Ларсу, то вполне можно было подтянуться на руках до гребня, на четверть скрывающего лаз и залезть внутрь. В любом случае игра стоила свеч - им нужно было тёплое и сухое убежище и оно у них будет. А уж с подъёмом и спуском позже разберутся. В лесу было достаточно лиан, чтобы сплести прочную веревку или даже лестницу.
Решив дождаться отлива, Шерли благодарно махнул дельфиньей стае и те что–то прочирикав ему в ответ отбыли восвояси. Долго ждать не пришлось и Шерли, предварительно сунув нос под каждый появляющийся из–под воды камень и вычислив приблизительные размеры узкой каменной полоски, бегом помчался в сторону песчаного берега, чтобы сообщить радостное известие.
***
Ларса новость ошеломила, Джилл же отнеслась к ней настороженно; с её невысоким ростом, ей вовсе не улыбалось каждый раз корячиться черте–куда по голой скале, даже если у них будет веревочная лестница, но спутники её даже слушать не захотели. Тем не менее, она вместе с ними помчалась в сторону скалы: всё–таки сухая пещера это не продуваемая всеми ветрами и обливаемая тропическими ливнями жалкая хижина.
- Ни фига себе, - присвистнула она, стоя по колено в воде и разглядывая возвышавшийся в нескольких футах от земли небольшой вход, - вам не кажется мальчики, что это провальная авантюра? Это же сколько раз надо будет туда залезть без всего, пока у нас не будет веревки? Да вы же себе всё в кровь издерёте! Не скажу, что у нас много вещей, но всё же. Хворост опять же. А огонь? Зажигалка–то почти сдохла. Так на пару раз поджечь осталось. Вы что, полезете наверх с головнёй в зубах что ли?
- Не ной, Джилл, - одёрнул её Ларс, - в конце концов не тебе туда лезть. Поживёшь в лагере, пока мы тут всё не обустроим.
- Одна? Ни за что!
- Ладно, не одна. Мы с Шерли будем ночевать с тобой по очереди.
- Хватит уже болтать, - Шерли нетерпеливо переминался с ноги на ногу, - давай, Ларс, становись к скале.
Ларс присел на корточки у самой скалы, позволяя Шерли забраться к себе на плечи, а затем выпрямился, поднимая того наверх. Шерли уцепился за гребень, подтянулся, под комментарии Джилл о том, что он сейчас оставит на камне половину кожи с живота и с трудом перевалившись через уступ, вполз в пещеру.
- Эй, ты там недолго, - донёсся до него голос Ларса, - мне тоже интересно.
Сначала было темно и Шерли ничего не мог рассмотреть. Поняв, что сам себе загораживает свет, он посторонился. Пещера была довольно большая и даже двухкамерная, чуть в стороне виднелся ещё один вход. Посередине возвышался довольно крупный камень, очертаниями напоминающий человеческую фигуру. Подивившись на фантазию матушки - природы, он направился прямо к нему и охнул от изумления. То, что он в полумраке принял за валун оказалось человеком!
- Господи боже! - выдохнул он, вплотную приближаясь к сидевшей в какой–то замысловатой позе фигуре и наклоняясь к самому лицу, чтобы получше рассмотреть, - глазам не верю! Да это же настоящий туземец!
От аборигена пахло какими–то травами и древесной смолой. Он сидел не двигаясь, только вращал маленькими глазками, почти спрятанными за узкими щёлками век. То что произошло дальше, напугало Шерли до чёртиков. Человек внезапно ожил, стряхивая с себя странное оцепенение и подавшись вперед с диким воем повалился ему в ноги, целуя его босые ступни. Шерли шарахнулся в сторону, едва не сбив по пути Ларса, неизвестно каким образом вскарабкавшимся всё же по отвесной скале. Туземец пополз следом, по прежнему цепляясь за его ногу и воя.
- Тише, - Ларс поймал едва не упавшего Шерли, - спокойно. Это обычный туземец. Вроде бы.
- Отцепи от меня этого ненормального, - в голос завопил тот, отбрыкиваясь от назойливого аборигена, - ничего себе необитаемый остров! Как он сюда попал вообще?!
- Не ори, ради всего святого! У Джилл уже наверное сердечный приступ случился от твоего крика. Кто его знает, зачем он здесь. Может у них здесь что–то типа святого места. Ну, или храма. Вон, видишь камень, - Ларс указал на большой плоский валун лежавший у стены и уставленный какими–то глиняными плошками, - очень смахивает на алтарь.
- Тогда зачем он вцепился мне в ногу? Вдруг он людоед какой–нибудь. Среди туземцев это принято.
- Если бы он был людоедом, он уже давно бы откусил кусочек от твоей конечности. А он, видишь, как ластится к тебе. Как собака, ей богу!
Туземец, действительно отпустил Шерли и теперь просто сидел у его ног, глядя на него снизу вверх своими маленькими глазками, в которых светилось обожание и бесконечная покорность.
- Эй! Какого чёрта у вас там происходит?! - раздался снизу голос Джилл, в котором явственно слышались слёзы.
- Всё нормально, Джилл, - крикнул в ответ Ларс, - просто мы тут кое–кого нашли, - подожди ещё чуточку. Мы скоро спустимся.
Он присел на корточки, разглядывая маленького человека, который по сравнению с ним казался совсем крошкой.
- Кто ты малыш, - спросил он, - может ты гном, хозяин этой скалы? - Ларс чуть улыбнулся, обнажив клыки.