Странно все это, очень странно. И наверное, стоит поискать ответ на эти вопросы. Но не сейчас. Мне бы в данный момент оторваться от буквально наступающих на пятки стражей порядка. И если я не смог встретиться с Доктором, значит, мне остается только одна возможность. Воспользоваться тайным убежищем, в котором стояло древнее искусственное тело, как это уже случилось однажды, еще до того как я стал частным детективом.
- Вы пристегнулись? - спросил таксист. - Сейчас будем прыгать.
Ах да, сейчас же будет большой прыжок, и надо, на всякий случай, пристегнуться.
Я защелкнул пряжку пояса и отрапортовал:
- Все готово.
- Вот и отлично. Прыгаем.
Авиетка рванула вверх. Меня ощутимо вжало в спинку сиденья, может быть, несколько больше, чем нужно, поскольку искусственное тело весит немало. Где-то внизу остались улицы мегаполиса, гуляющие по ним люди, и мусорщики, которые в данный момент, наверняка мечутся, не зная как им поступить.
Да нет, вряд ли. Скорее всего, у них наготове, для такого случая, стояла где-то поблизости пара авиеток и, вот сейчас они в них, проклиная меня последними словами, грузятся. Еще минута - и они отправятся вслед за мной в погоню.
Я бы на их месте, уже сейчас, попытался каким-то образом связаться с шофером такси, на котором я лечу, и дать ему понять, что его пассажир - очень опасный преступник. Причем сделано это должно быть так, чтобы я ничего не заподозрил.
Хм... интересно, удастся ли им это?
Я внимательно посмотрел на таксиста. Поскольку я сидел на заднем сиденье, то полностью его лицо рассмотреть не мог. Однако того что я видел, когда он слегка поворачивал в моею сторону голову, хватило, чтобы составить о нем кое-какое мнение.
Мужчина лет сорока, скорее всего выходец из европейского мегаполиса, достаточно много в жизни повидавший, спокойный, собранный, настоящий профессионал. Это, конечно, делало его более опасным, чем мне бы хотелось, но и сулило некоторую надежду. Если смогу его убедить, что сопротивление бесполезно, а также что при благоразумном поведении с ним ничего плохого не случится, никаких проблем с таксистом не возникнет. Лучше бы их не возникло вовсе. Лучше бы мусорщики не рискнули его беспокоить. Тогда он просто высадит меня там, где мне надо и, даже не подозревая в какую историю чуть не вляпался, отправится дальше.
Я слегка наклонился вперед и положил ладони на спинку сиденье, по обе стороны от головы водителя. Совершенно невинный жест, ничем особенным ему не угрожающий и уж тем более - не мешающий. Однако, в случае чего...
Приглушенный звонок!
Устало вздохнув, таксист взял лежавший до того у него на коленях коммуникационный обруч и надел его на голову.
- Да, - сказал он, - Да, слушаю.
Ясное дело, вопросов я услышать не мог, но вот по ответам, получить кое-какое представление о них было возможно.
- Нет, по крайней мере еще минут десять занят... Нет, пока не могу... Да, на станцию Кармическая... конечно, так и буду.
Этот звонок может быть либо самым обыкновенным, дежурным звонком от диспетчера, либо звонком мусорщиков, все-таки решивших предупредить таксиста, кого он везет. А у меня было совершенно четкое, подсказанное шестым чувством ощущение, что это - все-таки мусорщики.
Слишком напряженно теперь таксист сидел в своем кресле, словно ожидая сзади удара по голове, слишком неподвижно держал голову, боясь оглянуться, встретиться со мной глазами.
Значит, настала пора становиться тем, за кого меня принимают. Либо приготовиться к тому, что на станции Кармическая меня уже ждет небольшой комитет по встрече. С цветами и хлебом-солью, как положено.
- Послушайте, - сказал я. - Мне очень жаль, но я передумал.
- Передумал? Что значит - передумал?
- Не обижайтесь, - миролюбиво сказал я. - Но теперь мне нужно уже в другое место. На станцию Юных устремлений. Заплачу сколько скажешь. Согласен?
Таксист дернулся так, словно его ткнули иголкой.
- Нет, куда договорились, туда и повезу. В другое место - не согласен.
- Почему? Тебе не хочется заработать?
Сильно же мусорщики его напугали. Интересно, что они ему про меня наговорили, каким монстром представили? Причем, умудрились сделать это всего в нескольких фразах. Вот бы их услышать.
- Не то чтобы мне не хотелось заработать... Просто... хм... мы уже вышли на определенный маршрут... и если я его изменю без согласования с диспетчерской... там, близко, меня будет ждать еще один...
А я все мусолил и мусолил мысль о том, что представляюсь ему каким-то монстром, и вследствие этого вдруг почувствовал, каково это - сидеть в тесной кабине авиетки, зная, что сзади, очень близко, сидит некое искусственное существо, которым управляет даже не человек, а просто, как тебе сказали, сбрендившая, слетевшая с катушек бродячая программа, способная в любой момент начать все вокруг крушить, которую не остановят ни моральные, и никакие другие соображения.
Вообще-то, это наверняка очень страшно. Чувствовать у себя за спиной неживую, готовую на все, наделенную силой механизма куклу. Она разговаривает и даже, кажется, не собирается вот прямо сейчас начинать крушить все вокруг, но тем не менее это страшно, очень страшно.
- Успокойся, - сказал я, - а не то мы в кого-нибудь врубимся. Тебя как зовут?
- Меня?
- Да, конечно. Ну, не меня же? Те ребята, которые тебе несколько минут назад звонили, наверняка сказали, как меня зовут. Или не так?
Таксист судорожно сглотнул и медленно, через силу сказал:
- Нет.
- Что - нет? Не сказали?
- Не сказали.
- Ну, наверное, у них не было времени, - я старался чтобы голос у меня звучал спокойно, монотонно, - Меня зовут Ессутил Квак. Прежде чем стать бродячей программой, я был человеком. Так что, о чем ты сейчас думаешь, я понимаю хорошо и не собираюсь без нужды причинять тебе зло. Понимаешь?
- Да, - ответил таксист.
- Без нужды, - повторил я. - Так как тебя зовут?
- Брон Евампулист Тракер.
- Прекрасно. Так вот, Брон, можно, я тебя буду называть так, по-простому?
- Можно.
- Спасибо. Так вот, Брон, давай договоримся об одной вещи. Между мной и теми, звонившими тебе ребятами есть некоторые трения. Они возникли в результате недоразумения, которое я смогу разрешить, если доберусь туда, где мне хотелось бы сейчас находиться. Твое дело - сторона. Ты согласен?
- Согласен, - промолвил Брон.
Кажется, он начинал приходить в себя. Может быть, это даже неплохо.
- Если ты выступишь на моей стороне, тебе придется отвечать перед теми парнями, если попытаешься как-то мне навредить, то тебе придется иметь дело со мной... Ни то, ни другое тебя не устраивает. Не так ли?
- Нет. Но если ты попытаешься мне что-то сделать, то мы просто упадем вниз. Я думаю, такой вариант тебе тоже не понравится?
- Нет, не понравится. Однако, у этого искусственного тела хорошая конструкция, да и материалы на его производство использовали качественные. Так что, мне кажется, я уцелею. Ты - нет. Хочешь погибнуть?
Я блефовал. Вот только Брон Евампулист Тракер об этом не знал. На что я и рассчитывал.
Таксист раздумывал недолго.
- Ладно, - сказал наконец он. - Забыли об этом. Ты хотел, чтобы я тебя отвез в другое место?
- Да, на станцию Юных устремлений.
- Прекрасно. Полетели туда.
Он крутанул руль, и авиетка, сделав изящный разворот, полетела в другую сторону.
- Кстати, - сказал я. - Если сейчас с тобой свяжутся те ребята, будь добр, не дай мне повода заподозрить, что ты все же намереваешься нарушить нейтралитет. В данный момент ты просто таксист, везущий своего пассажира на станцию Юных устремлений. Остальное тебя не касается.
- Да, конечно, - сказал Брон. - Не касается. И туда, куда ты пожелаешь. Но только...
- Только?
- Неужели ты думаешь, что тебе удастся бегать от мусорщиков вечно?
- Не собираюсь, - сказал я. - Это недоразумение достаточно быстро... Стоп, а это что?
На пульте управления авиеткой, справа, там, где на объемном экране радара были обозначены все находившиеся от нее неподалеку летающие объекты, появилась новая точка. Именно точка. Уж слишком мала она была для пассажирского судна. А еще, судя по этому экрану, она нас нагоняла, и достаточно резво.
- Не может быть, - пробормотал Брон. - Такого просто не бывает.
- Чего именно не бывает? - спросил я.
- Это самонаводящаяся ракета, предназначенная против воздушных целей. "Гаруда" или "Василиск" Я такое видел, когда воевал над мескиканским мегаполисом. Но откуда она взялась?
Вот это-то меня сейчас интересовало меньше всего. Хотя... мусорщики такими шутками не пользуются. Подобными ракетами вообще пользуются, только если ведутся боевые действия. А вот над мирным городом... Да нет, если бы даже у мусорщиков хватило дури садануть по мне ракетой, то у них таких просто нет в распоряжении. Они им не положены. Только - военным. И значит...
- Уйти, увернуться от нее можно? - спросил я.
- Мне удавалось. Только тогда, как ты понимаешь, я летал на других авиетках. А на этой гражданской галоше...
- И все же...
- А куда я денусь? ! - крикнул таксист.
Он, кажется, даже замурлыкал какую-то песенку и рванул штурвал сначала в одну сторону, потом в другую...
Я смотрел на черточки других такси, учуявших нечто неладное и бросившихся врассыпную, прочь, на неумолимо приближающуюся точку ракеты и понимал, что никакие выкрутасы и фигуры высшего пилотажа не помогут. Слишком уж тихоходна авиетка. И значит, оставалось надеяться только на то, что прямого попадания не будет. Пусть ракета рванет неподалеку. При этом остаются какие-то шансы выжить. Лишь бы только не прямое попадание.
- Ну, теперь держись! - крикнул Брон. - Сейчас нам небо с овчинку покажется!
И сразу же вслед за этим - рвануло.
14
Мы терял высоту, правда, не так быстро, как могло быть, и это означало, что проклятая ракета все же в нас не попала, взорвалась где-то рядом. Причем взорвалась она так удачно, что авиетка выдержала, не развалилась на кусочки и не рухнула вниз словно кирпич. Она всего-навсего загорелась, стала терять высоту, и это было настоящее чудо, из тех, за которые в старину в храмах ставили богам пудовые свечи.
Брон что-то вопил, кажется, ругался самыми последними словами. Потом салон стал наполнять густой сизый дым и таксист, судорожно закашлялся.
Вот это было уже совсем плохо.
Я подумал, что дым доделает то, что не смогла совершить ракета. Он не даст посадить падающий, почти не поддающийся управлению аппарат так, чтобы сидевшие в нем мы с Броном уцелели.
Дым. Что делать? Как от него избавиться?
Я надавил кнопку, управляющую боковыми полистеклами, пытаясь их открыть. Если в кабине устроить сквозняк, то, возможно, он унесет дым?
Вот только кнопка не работала. Полистекла даже не дрогнули. Тогда я ударил что есть силы кулаком по правому, и это, как ни странно, не дало никакого результата. Полистекло осталось целым, а вот я сломал указательный палец. Убрав боль от сломанного пальца, я привстал с сиденья и зашарил по салону, в поисках чего-нибудь твердого и тяжелого, чем это полистекло все-таки можно было разбить. Дыма скопилось уже столько, что я почти ничего не видел, и конечно, надежда найти подходящий предмет была ничтожной. Однако не мог же я сидеть, сложив руки и дожидаться неизбежной катастрофы?
Как раз в этот момент из дыма на мгновение показалось лицо таксиста. Он помахал мне рукой, и это, очевидно, надо было расценить как приказание успокоиться. Я заметил, что у него на лицо теперь надета прозрачная, герметичная маска, от которой к пульту тянулся длинный шланг. Очевидно, по нему в маску поступал кислород. Получалось, задохнуться от дыма таксисту не грозило.
Это меня действительно успокоило.
Брон - опытный водитель, и если у нас есть шанс спастись, он его использует. Надо только ему не мешать, не отвлекать его от работы.
Ждать и надеяться. И еще - думать.
Я снова опустился на сиденье и попытался прикинуть откуда все-таки могла взяться эта проклятая ракета.
Если убрать из числа подозреваемых мусорщиков, то кто останется? Военные? Чем я им так насолил, что они решили рискнуть и использовать против меня такое оружие?
Нет, это нереально. При чем тут военные? Откуда они могут знать хотя бы о моем существовании?
Кто же тогда? Те самые конкуренты, по заказу которых был убит Глендур? Вот это уже теплее. У них и средств хватит, и причина есть. Почему бы не ухлопать частного детектива, на которого навесили убийство конкурента, так сказать, спрятать концы в воду?
Кто еще?
Этот, неведомый мне пока наследник состояния уважаемого Глендура? Те же самые причины, и поскольку я ничего не знаю о его возможностях к совершению такой диверсии, то было бы вполне резонно предположить, что они у него могут быть.
Еще кто?
Да вроде бы больше и никого. Конкуренты и наследник. Вот те, кто может желать моей смерти. Но каков размах? Не пожалели даже ракету.
И кстати, вот еще один любопытный вопрос, на который у меня пока нет ответа. Каким образом тот, кто запустил ракету, узнал совершенно точно, где я нахожусь, выбрал подходящее для запуска время и место? Если учесть, что о моем местоположении не знали даже мусорщики...
Я не успел додумать, поскольку произошло нечто странное. На меня со всех сторон хлынула взявшая неизвестно откуда желтая, пенообразная, чем-то смахивающая на взбитый желток жидкость. Она мгновенно наполнила салон, а потом послышался тихий щелчок и жидкость эта мгновенно затвердела, охватила мое тело, но не жестко, как стискивает форма отливку, а мягко, почти нежно.
Это меня несколько успокоило.
Если даже и хорошенько саданемся об землю, то по крайней мере шансы остаться в живых у нас есть. Как там таксист? Он-то вообще во всей этой истории не при чем. Мерзко все-таки устроена жизнь. Чаше всего достается по голове тем, кто в происходящем - не сном ни духом.
А потом был удар, и слабым его я бы не назвал. Очевидно, двигатель авиетки сдох, когда до земли оставалось совсем немного. И тут уж мы рухнули вниз, приложились хорошо, но недостаточно, чтобы убиться.
И это опять была удача. Сдохни двигатель на несколько секунд раньше...
Тут до меня дошло, что я до сих пор еще не попадал в авикатастрофы. Теперь - сподобился. Будет о чем вспоминать в таверне "Кровавая Мэри". Если, конечно, мне удастся выбраться из этой истории живым.
Я прислушался.
Звук доносился словно через толстый слой ваты, но я его уловил. Похоже, наша авиетка покрывалась трещинами, как переваренное куриное яйцо. И наверное, это было правильно. Это давало возможность выбраться наружу.
Я стал ворочаться, словно медведь в берлоге. Причем, через самое короткое время я обнаружил, что желтое вещество, похожее на застывшую пену, великолепно поддается. Оно оказалось мягким и непрочным. Я стал разгребать его ладонями, словно крот, роющий лаз в подвал с картофелем, и это мне вполне удалось. Еще полминуты отчаянных усилий и я наконец, вывалился на землю.
Вывалился и быстро оглянулся.
Ну и ну!
Оказывается, мы упали на самый край здоровенной плотины. Еще метром двадцать влево, и мы запросто могли оказаться в воде. Мне бы она, конечно, не причинила никакого вреда, а вот таксисту...
Кстати, что с ним?
Я повернулся к такси. Оно и в самом деле разбилось, как упавшая со стола старинная, пластиковая игрушка. Впрочем, я мог и ошибаться. Вполне возможно, так и должно было быть при падении. Жесткая оболочка, внутри которой мягкий наполнитель. Наполнитель спасает пассажиров, оболочка трескается и разлетается, для того чтобы они могли быстро выбраться наружу.
И сейчас, там, в этом мягком наполнителе, кто-то шевелился, пытался выбраться наружу, так, как это только что сделал я.
Живой, значит! Ну - это самое главное.
Я снова превратился в крота и приступил к раскопкам, пытаясь добраться до таксиста. А добравшись, вытащил наружу и убедился, что тот даже, не очень сильно пострадал.
- Уцелели, - пробормотал Брон.
Вид у него, конечно, был несколько обалделый. Если подумать, то ничего удивительного в этом не было. Шутка сказать - уцелеть в такой переделке.
- Ладно, - сказал я ему. - Сейчас появятся всякие там мусорщики и врачи. Ты до их приезда дотянешь?
- Да я до чего угодно теперь дотяну. На твердой - то земле.
Правда, сказав это, он тут же сел на бетон, так, словно ноги его оказались держать.
И все же мне надо было уходить. Здесь, на плотине, я был виден со всех точек зрения. Если меня здесь прихватят мусорщики, придется удирать под градом пуль. А некоторые мусорщики стреляют весьма метко.
Я достал из кармана пачку денег, отделил несколько купюр и сунул таксисту.
- Плата. Мне пора уходить. Удачи.
Брон задумчиво посмотрел на купюры, оказавшиеся у него в руке, и промолвил:
- Веселая у тебя жизнь, парень.
- Хочешь, поменяемся? - предложил я.
- Нет, не хочу, - улыбнулся он.
- Ну, вот то-то же...
- А откуда взялась ракета?
Я пожал плечами.
- Пока, не знаю.
- Но узнаешь?
- Обязательно. По крайней мере, это моя работа, и вот сейчас я намерен ее сделать во что бы то ни стало.
- Найдешь этого гада, обязательно дай ему о меня хороший пинок. Такую машину угробил! Она, конечно, застрахована, но все же...
- Хорошо, - пообещал я. - А теперь - прощай!
- Прощай!
Я бросил прочь с плотины. Внизу ревела вода и до меня долетали крохотные брызги, водяная пыль. Где-то неподалеку уж слышались сирены мусорщиков, но я знал, чувствовал, что успею ускользнуть.
Может, все не так и плохо? Мусорщики ждали меня возле остановки монорельса. Теперь, они мчатся к месту падения авиетки со всех ног. Чем чаще дергается и меняет свои планы твой противник, тем, в конечном итоге, мне лучше. Вот только бы против меня не использовали такое мощное оружие.
Как же все-таки преступник смог определить мое местоположение, если это оказалось не по зубам даже мусорщикам?
Ладно, все это выяснится потом.
Сразу за плотиной начинался лес, и я, очутившись в нем, свернул с покрытой гравием дорожки в обильно разросшиеся малинник. В нем были проложены узенькие тропики и я, воспользовавшись одной из них, устремился в глубь леса. Мне хотелось лишь одного - оказаться как можно дальше от места приземления авиетки, причем, попавшись на глаза как можно меньшему количеству народа.
Наверное, это было сделано правильно, поскольку как только кусты малины и стволы деревьев закрыли от меня дорожку, я услышал, как по ней проехала авиетка. Скорее всего, в ней находились мусорщики. Мне еще повезло, что она летела над самой дорогой. Вздумай водитель поднять ее повыше, он запросто мог бы меня заметить.