* * *
Вечером Лильен послали за сжатым кислородом для Рыбака; в проводники Звон навязался сам собой, как тень за человеком. Хруст, Валет и Таракан, увидев его уже со второй, еще более классной девчонкой, решили, что хватит тут цыплят высиживать и что завтра Звон сам с большим присвистом расскажет, какая чем хороша. Пока же Звон устроил распродажу для одной Лильен, и ей пришлось, неумело и осторожно жеманясь, слушать, на каком углу кого избили, какие тут на семь узлов отвязанные парни, кто какой дурью знаменит, где самые-самые танцы в округе и какой он тут главный генерал. Если поверить на слово - ей жутко повезло, что она именно с ним связалась, а не с каким-то дешевым обмылком.
Киборги не спят. Но после возвращения Лильен и Звона из похода в аптеку стало ясно, что сегодня семье Чары придется дружно и убедительно изображать сон. После ужина Рыбак заметно посерел и стал тяжел на подъем; вдобавок он чаще, чем на кого-либо, поглядывал на Гильзу. Наконец он заявил, что дежурная койка у Стика Рикэрдо наверняка уже занята, до своего логова ему не доползти, а дышать стало трудно - короче, парень вежливо напрашивался на ночлег.
Вытолкать из дома Звона удалось лишь долгими терпеливыми уговорами с примесью угроз Косички и клятвенных обещаний никаким другим парням не доверять. Кое-как застелили три разномастные кровати - больше в квартире не было, - а дальше начался цирк для одного зрителя; пока Рыбак свежел и розовел, глотая из баллончика живящий газ, все имитировали зевоту, потягивались и готовились бай-бай, в то же время оживленно обсуждая по радарам план первого сражения своей войны.
- ИМ МАЛО НЕ ПОКАЖЕТСЯ! - возбужденно тараторила Коса. - ПОГЛЯДЕЛА БЫ Я НА ИХ РОЖИ, КОГДА МЫ ЭТО СДЕЛАЕМ!.. ЧТО СКАЖЕШЬ, МАМА?
- НУ ЧТО Ж, ЗАДУМАНО НЕПЛОХО, - сдержанно одобрила Чара. - МЫ ДОЛГО ПРЯТАЛИСЬ; ПРИШЛА ПОРА ИМ ПОКАЗАТЬ, НА ЧТО МЫ СПОСОБНЫ - ПУСТЬ НЕ ДУМАЮТ, ЧТО МЫ БЕЗЗАЩИТНЫ И УМЕЕМ ТОЛЬКО ГОРЕВАТЬ!.. КОСИЧКА, ЗАВТРА ВЫ С РЫБАКОМ - И ЗВОНА С СОБОЙ ПРИХВАТИТЕ, ОТ НЕГО И ВПРЯМЬ ЗВОН В УШАХ - ПОЕДЕТЕ В БЭКЪЯРД, ОСМОТРЕТЬСЯ НА МЕСТНОСТИ.
- ЕСЛИ НЕ УСПЕЕМ - МОЖНО, МЫ ЗАНОЧУЕМ ГДЕ-НИБУДЬ? РЫБАК СКАЗАЛ, ЧТО ЗНАЕТ НАДЕЖНЫЕ ВПИСКИ…
- МОЖНО, НО ОБЯЗАТЕЛЬНО ПОЗВОНИ МНЕ - ГДЕ И КАК ВЫ УСТРОИЛИСЬ. ГИЛЬЗА, ЗАВТРА ПОСЛЕ ОБЕДА У НАС УЖЕ ДОЛЖЕН РАБОТАТЬ "ЧЕРНЫЙ" ТЕЛЕФОН.
- Я СДЕЛАЮ, МАМА.
- ЗАОДНО ЛИЛЬЕН ПОУЧИШЬ ЕГО СТАВИТЬ. ДА, ЧТОБЫ ВЫ ЗНАЛИ - Я СВЯЗАЛАСЬ ЧЕРЕЗ РЕЗЕРВНЫЙ КОММУТАТОР С МАСКОЙ НАСЧЕТ ДЕНЕГ; ОНА ОБЕЩАЛА ДОСТАТЬ СРАЗУ МНОГО, ТАК ЧТО - НИКАКИХ КРАЖ И НИКАКИХ ШТУЧЕК С БАНКОМАТАМИ; СЕЙЧАС НАМ МЕНЬШЕ ВСЕГО НАДО ПРИВЛЕКАТЬ ВНИМАНИЕ ПОЛИЦИИ.
- УУУ, ТЕПЕРЬ ПАПУЛЯ ФЕРДИНАНД НАЧНЕТ ИСКАТЬ НАС!.. И ПОПЫТАЕТСЯ РАЗУБЕДИТЬ.
- НА ЕГО ВЫЗОВЫ НЕ ОТВЕЧАТЬ! НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ, - категорически отрезала Чара. Только отца здесь не хватало с его рассуждениями о добре и мире.
Ночь наступила - но покой в квартире установился не сразу; единственный живой, Рыбак, никак не укладывался - то привязался к Гильзе с предложением поставить здесь подержанный кондиционер, и разговор о свежем воздухе непринужденно перешел в тягостную, путаную исповедь часа на полтора (исповедь слушали все), то шаркал в темноте, то пил воду, то его понесло в туалет. Наконец ночь его одолела, и он заснул.
Лильен раньше не притворялась спящей. Босиком или в тихих мягких тапочках она беззвучно скользила по личным апартаментам певицы, наводя порядок, считывала перечень дел на завтра с электронного блокнота - и шла в свой уютный маленький "мертвятник", полежать в отключке до 05.00, когда надо будить хозяйку и нежно - "Детка, о встрече с Мак-Клайдом тоже можно сказать НЕЖНО, чтоб не трепать мне нервы!" - напоминать о предстоящих визитах, репетициях и раутах. Режим мышления она ночами не использовала - незачем. Поставить себя на таймер - и лежать… без снов, без мыслей, как лежит ковер в скатке или мясо в морозильнике. Лишь однажды она задумалась о команде 101 - перед тем, как хозяева возили ее на тестирование. Как это будет - полное самостоятельное отключение?.. Набрать 101 - и ни зрения, ни слуха, ничего. А роботехник с порта под ключицей входит в покоящийся мозг, прозванивает связи, проверяет память, вычищает вирусы. Сама ты вернуться не можешь, разум тебе возвращает роботехник.
Сейчас ей это казалось ужасным. Никогда, никогда - повторяла она на манер заклинания. Я не отдамся им по доброй воле. Только "Взрыв"… если нет другого выхода. Дымка сделала "Взрыв", а до нее - Чайка, Чехарда, другие парни и девчата. Значит - можно. Это последнее оружие двенадцатой расы - отказ от мира, который хочет снова сделать их безмозглыми, холодными, бесчувственными куклами. Лучше умереть, чем быть вещью и жить по вложенной программе.
По таймеру - двух суток не прошло, как она стала человеком, а сколько она узнала нового и интересного! Она, как равная, знакомилась с людьми - и они не были для нее одинаковыми; одни нравились, другие настораживали, третьи удивляли. Не успела она приглядеться к Гребешку, как появился Звон, такой чудной, а с ним - странный, пока еще загадочный и таящий в себе массу неожиданностей мир улиц Города… Нет, пожалуй, не надо со Звоном заигрывать. То, что он рассказывал ей, очень уж похоже на сказки Гильзы о принцессах; что-то в его словах сквозит такое… выдуманное. Но она ему нравится, это уж точно. Иначе стал бы он за ней так увиваться! И это тоже странно - эта любовь. У Эмбер что ни песня была - то любовь, а что это, как оно выглядит - неясно. Поцелуи, объятия, взгляды - это все внешнее, а что в это время происходит внутри человека, в мыслях?.. То парень за девушкой ходит хвостом, а то наоборот. Главное для них - любить, говорить, видеть друг друга. И никакой выгоды, одно расстройство, слезы и терзания в разлуке. Странно, как странно… надо это исследовать, понять… Что такое - "любить"? например, люблю ли я Эмбер? Да, наверное. Она хорошая, хотя порой и резкая. Любимый - тот, кто для тебя хороший. Но я бы не стала просто так, без команды и по собственной инициативе, целовать ее. Значит, я недостаточно ее люблю. Может быть, любовь имеет свои степени, уровни влюбленности? Скажем, как голос - шепот, тихий голос, нормальный, громкий, крик…
- СПИ, - в шутку приказала лежавшая с ней Косичка, - СПИ СЕЙЧАС ЖЕ!
- Я ДУМАЮ О ЛЮБВИ.
- ООО, КАК ТЫ ЗАГОВОРИЛА!.. ОН ТЕБЕ СИЛЬНО НРАВИТСЯ?
- МНЕ КАЖЕТСЯ, Я ПОКА ЕГО СЛАБО ЛЮБЛЮ, - не разобравшись в своих чувствах, Лильен решила быть сдержанной в оценках и не спешить с выводами. - НО ГОВОРИТЬ С НИМ ИНТЕРЕСНО. МНОГО УЗНАЕШЬ.
- НУУ, ЭТО НЕ ТО… ЛЮБИМЫЙ - ЭТО НЕ ИСТОЧНИК ИНФОРМАЦИИ, ЭТО…
- ЧТО - ЭТО?
- В ОБЩЕМ, НАДО НА НЕМ СОСРЕДОТОЧИТЬСЯ. ПОЧАЩЕ О НЕМ ДУМАТЬ - КАКОЙ ОН КРАСИВЫЙ И МИЛЫЙ. И ОН ПОСТЕПЕННО ПОНРАВИТСЯ.
- ЗАЧЕМ ОНИ НАС ЛЮБЯТ? - перебила ее Лильен. - КАКОВА ИХ ЦЕЛЕВАЯ МОТИВАЦИЯ?.. ОТВЕТЬ!
Косичка зафонила, словно ее радар с ума сошел. Возможно, это был смех, а может - замешательство. Она перешла на акустическую связь - то есть на шепот.
- Ишь ты… Это у них от природы; Иисус-Кришна-Будда им так велел - ну, и чтоб людская популяция не сокращалась.
- Я знаю - но функция воспроизводства для них не главная, раз они ею пренебрегают? Любовь важней?
- Куда как важней!.. Это… сама прикинь - в Городе сто миллионов народу, а ты видела, чтоб они на улицах все разговаривали между собой, смеялись?.. Нет? То-то же. Их слишком много, чтоб жить, как мы, в семье. Они все разные и боятся друг друга - вдруг этот другой обидит, не поймет, оскорбит. А пообщаться хочется. И чтобы собеседник или там партнер был честный, добрый и красивый. Вот они и мучаются - и хотят с другим быть ближе, и страшно им. И если найдется такой человек, что подпустит к себе и кусаться не станет, они просто счастливы. Это называется - дружба. Это вроде начала любви.
- А потом, - зловеще зашептала Гильза со своей постели, - они целуются и обнимаются, чтобы быть ближе некуда, как вы сейчас. Кончайте там шептаться, Рыбака разбудите. НАШЛИ ВРЕМЯ ТРЕПАТЬСЯ…
- ЖИТЬ НАДО, КАК В ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ, - ВЕДЬ МЫ ЖИВЕМ В ЛАБИРИНТЕ СМЕРТИ, - отбрила Косичка сестру и, чтоб той стало скучно, обвила Лильен руками за шею и звучно поцеловала ее. - Ты никогда со Звоном не целуйся, чтобы он не понял, кто ты, - а со мной можно.
Для Лильен это было почти откровением; это не сценическая имитация, не запись клипа хозяйки, когда та двадцать дублей кряду целовалась с изящным напарником, а потом ругалась, пока визажист поправлял губы, - это произошло с ней самой, вне программы, вдруг, по непонятному порыву Косички; сенсоры зарегистрировали параметры необычайного прикосновения, но сумма ощущений была сильнее цифр, и данные ЦФ-6 слились в эмотивном блоке мозга в новое чувственное понятие, даже - радостное открытие.
- Еще раз, пожалуйста, - попросила она. - Повтори. Это приятно.
- Теперь ты, - улыбнулась Косичка.
- НАЧАЛОСЬ, - угрюмо помаячила радаром Гильза, перекладываясь с боку на бок, к ним спиной; тут и Рыбак со стоном заворочался, а Чара предостерегающе приподнялась на локте.
- ТССС. ОН МОЖЕТ ПРОСНУТЬСЯ.
Ночь наполнила Город прохладой и тьмой; с заходом Стеллы и появлением звезд в Городе стало меньше злобы и непонимания, которые держали людей на дистанции - одни люди похорошели оттого, что спали, другие - оттого, что ночь позволила им, не тая свою любовь, быть щедрыми и нежными. В Городе, похожем сверху на огромный плоский ячеистый нарост на теле планеты, царили покой и любовь - как мало времени отводит жизнь на то, о чем мечтают люди!.. Но напряжение дня не схлынуло - оно лишь отступило, попятилось перед властной поступью ночи, спряталось в своих укрытиях; суета дня из живого шевеления стала движением машин на автострадах, образов на экранах, а иногда совсем уходила в мертвый цифровой мир сетевых сигналов - и операторы на третьем этаже корпуса в Баканаре словно вросли в машины, слились нервами с перчатками и шлемами, ушли в переплетение оптических и электронных кабелей; тела их лишь слабо двигали пальцами, а души витали в виртуальном подпространстве Города, порой взлетая в заоблачный мир и вновь обрушиваясь со спутниковых антенн вниз, в базы данных и узловые системы в поисках тайных коммутаторов Банш и маньяка, называющего себя F60.5. Глаза лейтенанта Чака Гедеона, став тысячеглазым пучком, пристально изучали этот подозрительный Город - и только тайна молчания пока хранила своевольных кукол от слов: "Группа усиления - по машинам! "Морион" и "Сардар", взлет сразу после погрузки!" Ночь была готова ворваться в день гулом "флайштурмов"…
ГЛАВА 11
Вновь Стелла осветила восточный фасад здания "Антикибера", и блестящий корпус с ровными насечками этажей стал темнеть - автотонировка стекол срабатывала на освещенность, оберегая сотрудников Хиллари от переутомления глаз. Но лейтенант Бахтиэр и психолог Шуань, подлетавшие к строению на ротоплане с запада, видели дом зеркально-голубым, каким он был ночью.
Нежно-платиновый, белобровый, с белыми бачками, очень гладкошерстый господин Шуань являл собой полную противоположность Габару - насколько белая масть может быть отлична от коричневой, мармозетка от шакала, а изящный южанин-огнепоклонник от угрюмого тьянги-масона. Притом Шуань тоже был рожден и жил в Сэнтрал-Сити - но порой наведывался на родную планету, чтобы выпросить у магнатов и правительств денег на воспитание детей-мохнатиков в исконно яунгийском духе и на адаптацию их в другом мире. С федеральным Минобороны ему сотрудничать еще не доводилось - однако он был верен своему долгу перед земляками, и на пару с офицером-эйджи всю ночь шастал по Тьянга-тауну, записывая на видео мольбы матери Габара, уговоры его отца и брата, назидания мастера школы меча, увещевания масонского пресвитера и обращение школьного учителя - кое-кого пришлось разбудить для этого, но все тьянги приняли живейшее участие, даже сильно прихворнувший педагог - как же! ведь шерсть вылезет и окривеешь, если отдашь СВОЕГО на милость чужих!..
"Сыночек, вернись домой! Что бы ни случилось, ты - наш сын, наша кровь; мы тебя утешим и поймем, больше никто! О, я не верю, что ты хочешь остаться один в этом Городе…" // "Я уверен, что ты одумаешься и вернешься к нам, Габар. Все можно пережить и искупить, если ты хочешь этого. Все мужчины из нашего рода были храбрыми и честными - будь достоин своих предков, чтоб я тобой гордился, а не стыдился!" // "Габар, я работаю для тебя, чтобы ты мог выучиться на специалиста. Если ты останешься с киборгами и все узнают, ЧТО ты натворил, твой позор падет на меня. Кто доверит мне, официанту, деньги, если мой брат - нераскаянный вор? Вернись - и все уладится, братишка" // "Ты оступился на пути воина, Габар, но еще не упал. У тебя есть выбор - выпрямиться и твердо идти дальше, или пасть и ползти по грязной тропе бесчестия в трясину срама. Выйди из этого испытания с честью, ученик!" // "Габар, дух лжи и зла коснулся, замарал тебя - очистись! Ты сын веры и завета, ты посвящен в таинства - ты знаешь, как избавиться от зла и возвратиться в храм. Очистись, прими очищение как долг - и Бог примет тебя с любовью и радостью…" // "Габар, я тебя знаю. Я учил тебя не только наукам, но и достоинству. Ты не из тех, кому учение не впрок, - поэтому я жду тебя в школе, как всегда. Мне надо тебя видеть, чтобы знать, что мои усилия не напрасны, а мой посев дал добрые всходы…"
Бахтиэр (не подозревая, что озвучивает планы Этикета, а не Чака) заверял всех подряд, что мальчик по недоразумению сбежал с киборгами либо захвачен ими, что надо его вызволить, что никаких обвинений ему не предъявят - последнее Шуаня удивило, но он виду не подал; наверное, офицер знает, что говорит.
Зато для Хиллари, которого Чайка подняла около 09.00, мягкий говор Шуаня оказался как бы громом небесным.
- Позвольте… если я не заявлю в страховую компанию о поломке, ремонт флаера мне влетит в кругленькую сумму. Замена двери, терминал-компакт… без заявления страховку не оплатят.
Шуань взглянул на Бахтиэра. Тот слегка смутился.
- Сэр, эту информацию я получил в Бэкъярде, от координатора Этикета. Он сообщил, что вопрос согласован с вами…
- Мммм… - теперь смутился Хиллари, а многоопытный Шуань, заметив его сомнение и колебание, перешел в наступление; Шуань не мог себе позволить, чтоб старательно собранный им материал оказался для маленького тьянги капканом.
- Мистер Хармон, этот пункт имеет особо важное значение для мальчика. Он из хорошей семьи, неплохо учится; все отзываются о нем как о весьма перспективном подростке - а вы, я полагаю, знаете, что иммигранту иного вида надо приложить больше усилий, чтоб получить образование и профессию… - За гладкими словами явно притаился Закон о борьбе с биологическим расизмом, но Хиллари был не из тех, кого легко обмурлыкать:
- Он вор. Взлом флаера и порча телефона в тоннеле совершены одним почерком. Что, он не должен отвечать за свои поступки?
- Мистер Хармон, вы - частное лицо, - тотчас сменил тактику Шуань. - И вы - не бедный человек, раз можете вместо автомобиля купить флаер. Ваш иск может разорить семью Габара, а сам он окажется в тюрьме для малолетних - и выйдет оттуда уже вполне сложившимся преступником с новыми криминальными знакомствами; какая карьера ждет его младших брата и сестру - я не берусь предполагать, но вам стоит знать, что его отец и старший брат работают, чтобы дать хорошее образование именно ЕМУ, Габару, - они хотели определить его в инженерный колледж. Я надеюсь, что свое условие вы передали координатору Этикету ("Какое интересное имя! Или фамилия? - в блаженном неведении подумал Шуань) не для того, чтоб обмануть и заманить Габара. Ваш офицер сказал мне, что для вас очень важно допросить мальчика, что это дело государственной важности - но согласитесь, это не повод так жестоко обманывать того, на чье доверие вы рассчитываете. Если вы будете настаивать на этом, я перестану с вами сотрудничать.
Хиллари такая перспектива не приглянулась. У него в штате нет психолога, а помощь этого решительного мармозета - сейчас как нельзя кстати. И нажать на него сложно - крик поднимет, побежит к юристам… Меж тем Шуань продолжал вовсю обрабатывать Хиллари своей теорией прагматичного великодушия:
- …Снисхождение и искренность дадут более весомый результат, поверьте моему опыту!.. Да, у мальчика есть противоправный опыт, он общался с одной такой компанией - но не входил в нее, а скорей платил услугами за то, чтобы его не трогали. Теперь той компании нет - заводилы попали в тюрьму, ведомые разобщились. Габар сможет вернуться в правильную колею - если вы не решите мстить ему. Достаточно того, что за поломку телефона семье придется платить и штраф, и возмещение компании, а ему - нести административное взыскание…
Признать, что Этикет его чуть не подставил, Хиллари не мог - лучше списать все на свое недовольство. Да, в конце концов - речь не идет о террористе, которого любой ценой надо выманить из укрытия под огонь снайперов… А, Кришна-Будда с ним! Ради того, чтоб мальчишка веселей говорил на допросе про семью Чары, можно и не подавать иск - можно смело надеяться, что его пропесочит мохнатая родня и наставники, с год ему будут ежедневно пенять штрафом, да и полиция добавит от себя чего-нибудь приятного. Пусть отдувается! Чтоб неповадно было брать чужое.
- Пожалуй… я не буду взыскивать с него. Но я его и не прощу. И никаких добрых слов он от меня не услышит. Я вообще сомневаюсь в том, что из него выйдет что-то путное. Ребята из порядочных семей не воруют электронику на продажу…
- Не на продажу, - возразил Шуань. - Мы узнали, что он занимался монтажом на дому. Как бы - повышал свой уровень.
- И что же он монтировал? - надменно спросил Хиллари.
- Кукол. Небольших таких кукол, - Шуань показал руками нечто величиной в полметра, - с программным управлением. Он покупал в "Роботех-мини" подержанные старые игрушки и переделывал их.
Нет, в Хиллари ничего не дрогнуло и никакая сентиментальная жилка не шевельнулась, скорей даже напротив - он вспомнил своего приятеля-соперника, Ленарда Хорста, неприятного мальчишку с IQ 208 и непомерными амбициями великого системщика, стипендиата фонда для умных, но бедных. Ныне Ленард жил по визе приглашенного ученого на орбитальном поясе Туа-Тоу и вместе с клинолицыми туанцами двигал вперед ридгелистику - науку о взаимодействии разумных существ. На Рождество И-К-Будды от него звездной почтой приходили поздравления, отдающие тайным и тонким злорадством. Тоже поначалу всякую чертовщину из бросового хлама паял…
"Вот, прощай их, воров-самодельщиков, - с кислинкой подумал Хиллари, - чтоб потом поздравляли из высших миров… Ладно, разок можно побыть благодетелем - ради службы. Или ты все же размяк, Хил? Ах, да, тебе нужно еще три приближенных помощника, чтоб не влетать порой в криз - и все мысли в свободное время о том, где бы их взять… Но - никаких ребят с темным прошлым, ни-ни, никогда. Только проникатели высшей пробы, с золотым послужным списком…"