К тому времени Валентин надеялся быть где-нибудь далеко отсюда. Но возникли сложности. Вместе с Залзаном Каволом и Делиамбером он отправился на пирс Шкунибор на восточной окраине гавани Пилиплока, чтобы договориться о переезде на Остров. Много месяцев Валентин мечтал очутиться в этом городе, на этом пирсе, представляя себе нечто волшебное: широкие перспективы, поразительную архитектуру, - и был немало разочарован, обнаружив, что место, откуда отплывают корабли паломников, это всего лишь обшарпанная, обветшалая постройка с облупившейся зеленой краской и хлопавшими на ветру рваными флагами.
Дальше - хуже. На пирсе не оказалось ни души. После долгих поисков Залзан Кавол нашел расписание, висевшее в темном углу билетной кассы. Корабли паломников отплывали на Остров раз в месяц, кроме осени, когда дули неблагоприятные ветры. Последний в этом сезоне корабль ушел неделю назад, а следующий будет через три месяца.
- Три месяца! - воскликнул Валентин. - Что мы будем делать в Пилиплоке так долго? Жонглировать на улицах? Побираться? Воровать? Прочти-ка расписание еще раз, Залзан Кавол!
- Ничего нового оно не сообщит, - ответил скандар и сморщился. - Уж если где-то надо задержаться, то я, конечно, за Пилиплок, но только не в этот сезон. Вот не повезло!
- В ближайшие три месяца вообще нет никаких кораблей? - спросил Валентин.
- Только драконские.
- То есть?
- Рыбачьи суда. Они охотятся на морских драконов, которые в это время года идут косяком для спаривания, и поэтому их легко ловить. Драконских судов сейчас полно, но что нам от них толку?
- А далеко они выходят в море?
- Как пойдет лов. Иногда, если драконы собираются к востоку, доходят до самого архипелага Родамаунт.
- Где это?
- Это длинная цепь островов, - пояснил Делиамбер, - далеко во Внутреннем море, примерно на полпути отсюда до Острова Сна.
- Они обитаемые?
- Густонаселенные.
- Хорошо. Значит, между островами есть торговля. Что, если нанять такой драконский корабль и добраться до архипелага, а там договориться с местным капитаном о доставке нас на Остров?
- Можно попробовать, - сказал Делиамбер.
- Существует ли такое правило, что все паломники должны прибывать только на определенных кораблях?
- Насколько я знаю, нет.
- Рыбачьи суда никогда не берут пассажиров, - возразил Залзан Кавол.
- Может, несколько реалов соблазнят их?
- Понятия не имею, - в голосе скандара слышалось сомнение. - Но ремесло у них прибыльное, пассажиры для них - помеха, да еще и дурная примета. И они не согласятся тащиться ради нас на архипелаг, если им нужно в другую сторону. Да и нельзя быть уверенным, что кто-нибудь с архипелага захочет везти нас дальше.
- Кто знает, - пожал плечами Валентин, - может, все легко устроится. Деньги у нас есть, и я лучше заплачу их морским капитанам, чем проживу за три месяца в Пилиплоке. Где можно найти этих охотников за драконами?
Целая секция порта, тянувшаяся на три или четыре мили, располагалась особняком, пирс за пирсом, возле которых стояли десятки больших деревянных кораблей, готовых к только что начавшемуся охотничьему сезону. Все эти корабли были одной конструкции и выглядели, как показалось Валентину, угрюмыми и зловещими: непомерно широкие, с причудливыми трехзуб-цовыми мачтами, нос каждого вырезан в форме устрашающе зубастой головы дракона, а корма - в форме длинного зазубренного хвоста. По бортам суда украшали нарисованные красным и желтым глаза и ряды хищных белых зубов. Высокие верхние палубы щетинились надстройками для гарпунеров и громадными лебедками с сетями. Платформы, где разделывали добычу, были покрыты пятнами крови. В другой ситуации Валентин счел бы невозможным отправиться на мирный, священный Остров Сна на таком корабле-убийце, но выбора не было.
Но и это оказалось не так-то просто. Они шли от корабля к кораблю, от причала к причалу, капитаны равнодушно выслушивали их и тут же отказывали. Говорил в основном Залзан Кавол, потому что капитаны по большей части были скандарами и к своему могли отнестись любезнее. Но и его доводы на них не действовали.
- Вы мне только команду будете отвлекать, - сказал первый капитан. - То вы путаетесь между снастями, то у вас морская болезнь, то вам нужны особые услуги…
- Мы не возим пассажиров, - ответил второй. - Это не по правилам…
- Архипелаг не в той стороне, куда мы направляемся, - отрезал третий.
- Я верю, - буркнул четвертый, - что если драконское судно выходит в море с чужаками на борту, то оно не вернется в Пилиплок. И вовсе не желаю проверять эту примету.
- Мне нет никакого дела до пилигримов, - рявкнул пятый. - Пусть Хозяйка, если хочет, переносит вас на Остров, а на моем корабле вам не место.
Шестой тоже ответил отказом и добавил, что ни один капитан не согласится взять их на борт. Его слова повторил и седьмой. Восьмой, услышав, что группа сухопутных шляется по докам, вообще отказался разговаривать.
Девятый капитан, старая седая женщина-скандар с потускневшей шерстью и почти беззубая, оказалась более любезной, хотя и не пожелала предоставить им место на своем корабле. Но зато она дала совет:
- На пирсе Престимион найдите капитана Горзвала с "Брангалина". У него было несколько неудачных рейсов, и всем известно, что ему нужны деньги. Я слышала на днях в таверне, что он пытался занять денег на ремонт своей посудины. Может, он и возьмет сейчас пассажиров.
- А где этот пирс Престимион? - спросил Залзан Кавол.
- Самый последний в ряду, за Деккеретом и Кинникеном, как раз к западу от склада утиля.
"Склад утиля, похоже, самое подходящее место для "Бранга-лина"", - подумал Валентин, когда через час увидел судно капитана Горзвала. Оно было меньше и старше других судов и выглядело так, будто не сегодня-завтра его разберут на дрова. Когда-то проломленный корпус залатали кое-как, и пропорции судна были полностью нарушены. Нарисованные на ватерлинии глаза и зубы потеряли свой блеск, носовая часть перекосилась, хвостовые зубцы были отломаны футов на десять сильным ударом какого-нибудь разозленного дракона, мачты тоже заметно укоротились. Команда, равнодушно поглядывая на посетителей, лениво смолила и сворачивала веревки, штопала паруса.
Капитан Горзвал выглядел столь же потрепанным и изношенным, как и его судно. Он был скандаром-карликом - почти одного роста с Лизамон, с одним глазом и с обрубком вместо левой внешней руки. Шерсть его потускнела и стала грубой, плечи сгорбились, весь его вид говорил об усталости и постигших его бедах. Но, когда Залзан Кавол заговорил о плавании до архипелага, капитан тут же взбодрился.
- Сколько вас?
- Двенадцать. Четыре скандара, хьорт, вруун, пятеро людей и один чужак.
- Все пилигримы?
- Да.
Горзвал быстро изобразил пальцами знак Хозяйки Острова Сна и сказал:
- Ты знаешь, на драконском корабле перевозить пассажиров не полагается. Но я обязан отплатить Хозяйке за ее милости в прошлом и для вас нарушу правила. Плата вперед?
- Конечно, - кивнул Залзан Кавол.
Валентин вздохнул с облегчением. Судно выглядит жалким и ободранным, а Горзвал, наверное, третьесортный капитан, страдающий от немилости судьбы или от собственного неумения, но он берет пассажиров, в то время как все другие от них отказались.
Горзвал назвал цену и ждал с явным напряжением. Он запросил меньше половины того, что они безуспешно предлагали другим капитанам, но Залзан Кавол, торговавшийся по привычке или из гордости, предложил на три реала меньше. Горзвал, заметно приунывший, скинул полтора реала. Залзан Кавол, похоже, намеревался выторговать еще несколько крон, но Валентин, пожалев несчастного капитана, быстро прервал торг:
- Договорились. Когда отплываем?
- Через три дня, - ответил Горзвал.
Ждать пришлось четыре. Горзвал неопределенно говорил о каких-то мелких починках, под которыми, как выяснил Валентин, подразумевалось залатывание наиболее серьезных дыр. Он не мог себе этого позволить, пока его не наняли пассажиры. По слухам, которые Лизамон собрала в портовых тавернах, Горзвал пытался заложить часть будущего улова, чтобы нанять плотников, но желающих не нашел. Лизамон сказала, что у него сомнительная репутация: недальновидный, невезучий, с плохо оплачиваемой, часто сменяемой командой. Однажды он упустил целый косяк морских драконов и вернулся в Пилиплок с пустыми трюмами, в другой раз потерял руку, потому что принял еще живого маленького дракона за мертвого, а в последнем плавании "Брангалин" получил от разъяренного дракона удар прямо в середину корпуса и чуть не пошел ко дну.
- Наверное, лучше бы нам вплавь добираться до Острова, - размышляла Лизамон.
- А может, мы принесем нашему капитану удачу, которой у него до сих пор не было, - возразил Валентин.
Слит засмеялся.
- Если бы человек мог попасть на трон только благодаря оптимизму, мой лорд, то к Дню Зимы ты был бы уже в Замке.
Валентин рассмеялся вместе с ним. После несчастий, произошедших с ними в Пиурифэйне, он надеялся, что не приведет своих людей к новой катастрофе на борту этого злосчастного корабля. Ведь их вели за ним только вера, свидетельства снов, колдовство и загадочное представление метаморфов. Ему будет бесконечно больно и стыдно, если, спеша на Остров, он принесет им новую беду! Однако Валентин испытывал большую симпатию к всеми оплеванному трехрукому Горзвалу. Такой неудачливый моряк, наверное, как раз подходящий кормчий для еще более неудачливого короналя, который ухитрился за одну ночь потерять трон, память и собственное "я"!
Накануне отплытия Виноркис отвел Валентина в сторону и встревоженно сообщил:
- Мой лорд, за нами следят.
- Откуда ты знаешь?
Хьорт улыбнулся и расправил оранжевые усы.
- Когда человек уже сам побывал в шкуре шпиона, ему легко заметить похожие черты у других. Я обратил внимание на седоватого скандара, слоняющегося возле доков в последние дни, и поговорил с ребятами Горзвала. Один из корабельных плотников сказал мне, что тот скандар интересовался пассажирами Горзвала: кто такие и куда направляются.
Валентин расстроился.
- А я надеялся, что мы сбили их со следа в джунглях!
- Они, очевидно, снова обнаружили нас в Ни-мойе, мой лорд.
- Тогда постараемся еще раз отделаться от них на архипелаге и будем осторожными, чтобы на нашем пути не встретились другие шпионы. Спасибо, Виноркис.
- Не стоит благодарности, мой лорд. Это мой долг.
Ранним утром, когда корабль двинулся в путь, дул сильный южный ветер. Во время посадки Виноркис искал глазами любопытного скандара, но того нигде не было видно. "Он сделал свою работу, - предположил Валентин, - а дальнейшие сведения будет поставлять узурпатору какой-нибудь другой информатор".
Их путь лежал на юго-восток: добираясь до районов промысла, драконские корабли привыкли идти против вечно враждебного ветра. Такая охота была крайне тяжела, но морских драконов можно было ловить только в это время года. На "Брангали-не" имелся дополнительный двигатель, но из-за нехватки на Мад-жипуре горючего он был бесполезен. Неуклюже, но величественно "Брангалин" повернулся бортом к ветру и двинулся из гавани Пилиплока в открытое море.
Это было самое маленькое море Маджипура - Внутреннее море, отделявшее восточный Зимроэль от западного Алханроэ-ля. Пять тысяч миль от берега до берега - не пустяк, однако Внутреннее море казалось просто лужей по сравнению с Великим океаном, который занимал большую часть другого полушария и был недоступен для навигации - бессчетные тысячи миль открытой воды. В центре Внутреннего моря, между континентами, находился Остров Сна, достаточно обширный, чтобы на планете меньших размеров его сочли континентом. Рядом с ним протянулись несколько крупных архипелагов.
Морские драконы постоянно мигрировали между Внутренним морем и Великим океаном. Они двигались вокруг планеты годами, даже десятилетиями. Наверное, около дюжины больших стад обитало в океане, постоянно путешествуя с запада на восток. Каждое лето одно из этих стад шло через Великий океан мимо Нарабаля и вдоль южного побережья Зимроэля к Пилиплоку. В это время охота на них запрещалась, поскольку в стаде имелось множество стельных самок.
К осени малыши появлялись на свет, и стадо приходило в продуваемые ветром воды между Пилиплоком и Островом Сна. Именно тогда начиналась ежегодная охота. Из Пилиплока выходило громадное количество драконских судов. Стада теряли как старых, так и молодых, а оставшиеся в живых возвращались в тропики, обходя с юга Остров Сна, огибали длинный выступ материка Алханроэль - полуостров Стойензар и направлялись на восток к Великому океану, где могли плавать без помех, пока не наступало время снова идти к Пилиплоку.
Из всех животных Маджипура морские драконы были самыми крупными. Рождались они крошечными, не более пяти-шес-ти футов длиной, но росли на протяжении всей жизни, которая была долгой, хотя точной ее продолжительности никто не знал.
Горзвал, позволивший пассажирам питаться за одним с ним столом, оказался весьма разговорчивым. Теперь, когда его тревоги остались позади, он с удовольствием рассказывал легенды о размерах некоторых морских драконов. Один, пойманный в царствование лорда Малибора, имел в длину сто девяносто футов, а другой - во времена Конфалюма - двести сорок футов. Во времена же, когда понтифексом был Престимион, а короналем - лорд Деккерет, поймали морского дракона на тридцать футов длиннее, но чемпионом, как говорил Горзвал, был дракон, нахально появившийся почти у входа в гавань Пилиплока в правление Тимина и лорда Кинникена: тот, по уверению надежных свидетелей, был триста пятнадцать футов длиной. Этот монстр, известный как дракон лорда Кинникена, ушел невредимым, потому что весь флот в это время находился далеко в море. По свидетельствам охотников, в более поздние века его видели еще несколько раз, последний - в тот год, когда лорд Вориакс стал короналем. Но никто никогда не осмелился бросить в него гарпун, и среди охотников он пользовался зловещей репутацией.
- Теперь он, наверное, достиг пятисот футов, - закончил Горзвал, - и, если этот дракон вернется в наши воды, я молюсь, чтобы честь встретить его выпала какому-нибудь другому капитану.
Валентин видел маленьких драконов, выпотрошенных и высушенных, - их продавали на рынках по всему Зимроэлю. А однажды даже пробовал их мясо - темное, жесткое, с резким привкусом. Так приготовляли драконов меньше десяти футов длиной. Мясо более крупных - до пятидесяти футов - разрубали и продавали свежим на восточном побережье Зимроэля, но из-за трудностей транспортировки на удаленные от моря рынки оно не поступало. Драконы свыше пятидесяти футов были слишком стары, их мясо никто не ел, но вытопленный из них жир использовали для многих целей, ибо нефтью и другими ископаемыми гидрокарбонатами Маджипур был не особенно богат. Кости морских драконов всех размеров применяли в строительстве, ибо они были крепкими, как сталь, а добывать их было куда легче. Яйца драконов, сотни фунтов которых находили в брюхе взрослых самок, использовали в медицине. Драконья кожа, Драконьи плавники… - в общем, все части дракона шли в дело, ничего не выбрасывалось. Предлагая гостям фляжку голубоватой жидкости, Горзвал говорил:
- Это, например, драконье молоко. В Ни-мойе или Кинторе за такую фляжку дают десять крон. Попробуйте-ка.
Лизамон недоверчиво потянула жидкость и тут же выплюнула на пол. Ее передернуло.
- Что это? Драконье молоко или драконья моча?
Капитан холодно улыбнулся.
- То, что ты выплюнула, в Дюлорне стоило бы не меньше кроны, и ты еще считала бы, что тебе повезло.
Он протянул фляжку Слипу, а после того, как тот отказался, - Валентину. После минутного колебания Валентин смочил в ней губы.
- Горькое, - сказал он, - и привкус затхлый, но не очень гадкое. Как оно действует?
Скандар хлопнул себя по бедрам.
- Афродизиак! - прогудел он. - Разгоняет соки! Разогревает кровь! Удлиняет жизнь!
Он весело указал на Залзана Кавола, который, не спрашивая, сделал большой глоток.
- Видите? Скандары знают! Мужчину из Пилиплока не нужно уговаривать выпить это!
- Драконье молоко? - спросила Карабелла. - Разве они млекопитающие?
- Да. Яйца созревают внутри, и детеныши рождаются живыми, по десять-двенадцать в помете. На брюхе самки есть ряды сосков. Тебе это кажется удивительным?
- Я думала, драконы - рептилии. А рептилии не дают молока.
- Лучше думай, что драконы - это драконы. Хочешь попробовать?
- Нет, спасибо, - отказалась Карабелла. - Мои соки не нужно разгонять.
Обеды в капитанской каюте были, по мнению Валентина, лучшей частью путешествия. Горзвал оказался добродушным в большей мере, чем это свойственно скандарам вообще, и держал хороший стол с вином, мясом и рыбой разных сортов, включая и драконье мясо. Но корабль его, неумело построенный и плохо обихоженный, скрипел и трещал, а команда, состоявшая из дюжины скандаров и небольшой группы хьортов и людей, была необщительной и часто откровенно враждебной. Эти охотники за драконами даже на таком нищенском судне, как "Бран-галин", отличались гордостью и замкнутостью, а потому не испытывали симпатии к чужакам. Только один Горзвал казался олицетворением гостеприимства, явно благодарный пассажирам за то, что именно они дали ему возможность подготовить корабль к выходу в море.
Теперь они находились далеко от земли, там, где бледно-голубое море сливалось с бледно-голубым небом, стирая всякое ощущение пространства. Курс лежал на юго-юго-восток, и чем дальше они отходили от Пилиплока, тем теплее становился ветер. Теперь он был жарким и сухим.
- Мы называем ветер нашим посланием, - сказал Горзвал, - потому что он идет прямо из Сувраэля. Это маленький подарок Короля Снов, такой же замечательный, как и все его дары.
Море было пустынным: ни островов, ни дрейфующих обломков, никаких признаков чего-либо, даже драконов. В этом году драконы шли далеко от побережья, как это иногда случалось, и грелись в тропических водах ближе к Архипелагу.
Иногда высоко над ними пролетала птица-гихорн, следуя путем своей обычной осенней миграции с островов в болота Зимра, которые располагались неподалеку от самой реки, на побережье, примерно в пятистах милях к югу от Пилиплока. Эти длинноногие создания представляли собой весьма хорошие мишени, но никто в них даже не прицеливался. Судя по всему, это еще одна морская традиция.
Первые драконы показались на второй неделе плавания. Горзвал предсказал их появление накануне, увидев во сне, что они рядом.
- Все капитаны видят во сне драконов, - объяснил он, - Наши мозги настроены на них, и мы чувствуем, когда приближаются души драконов. Есть одна женщина-капитан, у которой не хватает зубов. Ее зовут Гуидраг. Она видит драконов во сне за неделю, а иногда и раньше. Идет прямо на них, и они всегда там оказываются. Я не такой способный, я чувствую самое большее за день. Но таких, как Гуидраг, вообще больше нет. Я делаю, что могу. Мы увидим драконов через десять-двенадцать часов, обещаю.
Валентин с недоверием отнесся к заверениям капитана. Но утром дозорный на мачте завопил:
- Эй! Драконы идут!