Суле стало интересно, а знает ли сам шеф-повар, что ресторан принадлежит Жюльену, а не ему, но решила, что сейчас не время для таких вопросов. Она согласилась прийти в 24:01.
– За тобой заехать? Или, как всегда, новый адрес? – спросил Казимир.
– Я вечно в разъездах, – соврала Сула, – сам понял почему. Встретимся в клубе.
– Хочешь пойти сегодня вечером?
Сула подумала, что слишком зла, чтобы разыгрывать из себя подружку гангстера.
– Не сегодня. Мне еще надо пристрелить судью.
Казимира поразил ее ответ.
– Не промахнись, – сказал он.
Она поцеловала его на прощание.
***
Сула и Макнамара прошли на стоянку такси. В машине они сидели рядом. Макнамара молчал, скрестив руки и уставившись перед собой. Его щека слегка подергивалась.
– В чем дело-то? – спросила Сула.
– Ни в чем, миледи.
– Замечательно, потому что мне меньше всего на свете нужны еще и эти долбаные проблемы.
Больше они не обменялись ни словом. Сула вышла из такси за две улицы до своей квартиры. Опять начался дождь, и она бежала домой, укрывшись пиджаком. Скачок, спрятавшийся под торговым навесом вместе с другими застигнутыми ливнем прохожими, удивленно уставился, когда она, с развевающимися на ветру светлыми волосами, промчалась мимо.
Дома она повесила парик на спинку стула и принялась расчесывать свои короткие крашеные волосы. Она не стала включать выпуск новостей, зная, что раздражение лишь усилится.
Лучше принять расслабляющую ванну. А потом развлечься последним выпуском математических головоломок. Или почитать свое недавнее приобретение – "Историю европейской дипломатии времен Наполеона". Она купила эту явно самодельную книгу в дешевом переплете, напечатанную для собственных нужд каким-нибудь студентом-историком, на книжном развале пару дней назад. Она обожала подобное чтение.
Она захватила "Историю" с собой в ванну и почти успокоилась, листая ее. По сравнению с Павлом Первым или Годоем, ее командиры были просто… гениями.
Сула встала, надела халат и прошла в комнату. На улице по-прежнему лило. Она остановила взгляд на потрескавшемся фарфоре вазы, в котором отражались бегущие по оконному стеклу струйки.
Неожиданно в голову пришла идея.
"Точно!" – воскликнула Сула. Может, получится. Она обдумала разные варианты, будто пробуя мысль на зуб.
Идея казалась всё лучше и лучше. Она схватила ручку и чистый лист и набросала схему со всеми предполагаемыми последствиями.
Вроде всё верно. На нее не выйдут.
Кажется, это благотворное влияние Меттерниха, Каслри и Талейрана. Впрочем, так могла подействовать и встреча с Сергием Бакши, акульи глаза которого не выдавали ни намека на то, что происходит в его голове.
Или же она додумалась до всего сама, просто глядя на то, как стекают отраженные в глазури капли. Тогда она может гордиться своим умом.
Она порвала листок, уничтожая улики, и посмотрела на большой палец правой руки с выжженным отпечатком.
Только бы не оставить следов.
Глава 19
Утром развозили товары. Макнамара выглядел немного хмурым, но, по крайней мере, не слишком заметно дулся.
Днем Сула пробежалась по магазинам Малой Горы и надела трофеи на свидание с Казимиром на Кошачьей улице. Она опоздала и, когда подходила к клубу с огромной сумкой, при каждом шаге ударявшей ее по бедру, Казимир нетерпеливо расхаживал перед своим персиковым лимузином. Опустив голову, он сердито шагал туда-сюда, и ветер раздувал его плащ, словно парус.
Увидев Сулу, он облегченно вздохнул. Она пришла в новом длиннополом черном плаще, усыпанном сверкающими шестиконечными звездочками всех цветов радуги.
– Прямо как у меня, – удивился он.
– Да. Надо поговорить.
– Поговорим в машине. – Он жестом указал на дверь.
– Нет. Один на один. Лучше в твоем кабинете.
– Мы и так опаздываем, – раздраженно ответил он.
– Жюльен не расстроится. У него отличный шеф-повар.
Казимир кивнул, как будто ее замечание убедило его, и они прошли в клуб. Там почти никого не было, кроме пары тихих пьяниц в баре да рабочих, не успевших домой к ужину. Сула начала подниматься по металлический лестнице.
– Как дела с судьей? – спросил Казимир.
Она ответила не сразу, припоминая, что за историю выдумала.
– Пока отложили.
Он впустил ее в кабинет.
– Хочешь об этом поговорить? Пусть Сергий и запретил мне помогать, я могу кое-что сделать, а он даже не узнает. Потому что… Чёрт!
Они вошли в безупречно убранную черно-белую комнату. Сула швырнула сумку на диван и распахнула пальто, под которым ничего не оказалось, кроме чулок и туфель.
– Чёрт, – повторил Казимир, ощупывая ее глазами. – Чёрт, какая же ты красивая.
– Столбом не стой.
Впервые в жизни она так самозабвенно и долго отдавалась мужчине. Двигалась от одного предмета мебели к другому. Воспользовалась всеми возможностями огромных мягких кресел. Действовала губами, языком и пальцами, прикосновениями и запахами, шептала и смеялась. Она никогда не позволила бы себе такого с Мартинесом – в его присутствии она терялась. Она думала, что ведет себя как шлюха, хотя ее краткое, но жестокое знакомство с настоящим развратом было гораздо более горьким и грязным, чем то, что она делала сейчас.
Она не давала Казимиру продыху в течение полутора часов, пока ему не начали без перерыва звонить. Он выбрался из-под Сулы, встал с дивана и прошел к столу.
– Только звук, – скомандовал он коммуникатору. – Отвечаю. Да, что?
– Жюльен арестован, – произнес незнакомый голос.
Сула озабоченно села.
– Когда? Где? – пролаял Казимир.
– Несколько минут назад, в "Двух жезлах". Он там был вместе с Вероникой.
Казимир обдумывал сказанное.
– Его арестовала полиция или флот?
– Легион. Взяли всех. – Голос почти срывался на крик.
Казимир пристально смотрел на дальнюю стену, будто на ней было написано уравнение, которое необходимо решить. Сула встала и прошла к своей сумке с одеждой.
– Сергий в курсе?
– Его нет в офисе. А других номеров я не знаю.
– Хорошо. Спасибо. Позвоню ему сам.
Без изображения Сергию звонить было нельзя, и Казимир надел рубашку и причесался. Они говорили очень тихо, и Сула почти ничего не слышала. Она закончила одеваться, достала из сумки пистолет и засунула его за спину.
Казимир договорил и мрачно посмотрел на девушку.
– Тебе лучше исчезнуть. Могут охотиться на всех вас, – сказала Сула.
– Сергий говорил то же самое.
– Или, – глаза Сулы сузились, – конкретно на тебя, и они уже приходили в "Два жезла", считая, что ты там.
– Или на тебя, а мы с Жюльеном попали под руку, – предположил Казимир.
– Об этом я не подумала.
Казимир начал натягивать одежду.
– Хреново. Но, может, ты наконец получишь, что хотела.
Она посмотрела на него.
– Войну, – объяснил он, – между нами и наксидами.
– А вот это мне в голову приходило.
Именно о войне думала Сула вчера вечером, пока смотрела на отражение дождевых капель в фарфоре вазы. Поэтому с утра она направилась в будку общественного коммуникатора. Она надела рабочий комбинезон, светлый парик и широкополую шляпу, почти закрывающую лицо, которой и завесила камеру в будке, прежде чем набрать номер линии доверия Легиона справедливости.
– У меня есть информация. Сегодня вечером в ресторане "Два жезла" на площади Гармонии собирается анархистская ячейка. Они замышляют саботаж. Встреча состоится в 24:01 в частном кабинете. Не сообщайте местной полиции, потому что она куплена и предупредит их.
Она говорила с земным акцентом, который когда-то так смешил Кэроль Сулу. Оставив шляпу висеть, она вышла из будки.
Должно быть, ей поверили, раз Жюльена арестовали.
– Как с тобой связаться? – спросила она Казимира.
Он поправил брюки, а потом сказал номер.
– Ясно. – Кивнула Сула.
Он вопросительно посмотрел на нее:
– Даже не запишешь?
– Я составила алгоритм и теперь точно его не забуду, – объяснила она. – Я так запоминаю все числа.
– Ловкий трюк, – сказал он.
– Да, – сказала она, поцеловав его. – Это очень ловкий трюк.
***
На следующий день наксиды словно взбесились. Снайпер с винтовкой засел на крыше у шоссе Акстатл, соединяющего Заншаа с космодромом в Вай-хуне, дождался колонны наксидов и застрелил водителя головного грузовика. Управление переключилось на автоматическое, и убийства никто не заметил. Потом он снял еще несколько шоферов.
Пока выяснилось, что происходит что-то не то, было ранено множество наксидов и по крайней мере восемь убито. Снайперу, чье оружие явно превосходило Модель Сидни Один, удалось скрыться.
Наксиды обещали расстрелять по пятьдесят одному заложнику за каждого погибшего. Сула не поняла, почему они выбрали именно это число. Оно же не было простым.
Наверное, отдавший приказ об этом не думал.
Казимир, первым услышавший новость, позвонил Суле ранним утром и предупредил, что выходить на улицу нельзя. Она перезвонила остальным членам команды, а потом высунулась из подъезда и крикнула Скачку, чтобы спрятался.
Она сидела дома, читала историю дипломатии, решала задачки. В полдень пришло сообщение о том, что Раштаг, глава безопасности Управления госрегистрации, сменил пароль. Новый пароль был там же, Сула вошла в базу и узнала, что наксиды наконец поняли, как распространяется "Сопротивление".
Раштагу приказали сменить все пароли и наблюдать за любой подозрительной активностью сервера. Сулу происходящее не беспокоило: новые пароли ей тут же высылались, маркировка при отправке "Сопротивления" отключалась, не оставляя следов. Надо было очень постараться, чтобы вычислить ее.
Хотя это только вопрос времени.
Казимир позвонил ночью.
– Мы можем встретиться? – спросил он.
– Разве выходить безопасно?
– Полиция уже набрала новых заложников вместо казненных сегодня и опять занялась карточками. Но на всякий случай я вышлю машину.
Она сказала, что будет на ближайшем вокзале. Они договорились о времени. Казимир прислал темный седан "Ханхао" с одним из своих торминелов за рулем. Он отвез ее в крейский район. Там мужчины-креи выгуливали своих четвероногих самочек, скакавших вокруг них, как большие щенки.
Казимир пережидал суматоху в квартире улыбчивой престарелой пары, которая явно не бедствовала, сдавая свою свободную комнату как безопасное убежище. Там было просторно и уютно: на подоконниках цветы, под ногами циновки с бахромой, везде ароматные сухоцветы, на стенах семейные фото, а вокруг большого дисплея макраме. На подносе стояли остатки ужина и полупустая бутылка игристого вина.
Сула поцеловала и обняла Казимира. Он был горячий и приятно пах терпким одеколоном.
– Кажется, ложная тревога, – сказал он. – Легион мной не интересуется. Никем не интересуется, кроме Жюльена. Больше арестов не было. Ничего не вынюхивали. Никакого наружного наблюдения.
– Это может измениться, если Жюльен заговорит.
Казимир отпрянул и стал серьезным, словно она только что усомнилась в мужественности всей Риверсайдской группировки.
– Он не заговорит. Он молодец.
– Ты же не знаешь их методов. Наксиды не шутят. Неизвестно, чем всё обернется.
Казимир презрительно скривил рот:
– Сергий Бакши выбивал дерьмо из подрастающего сына дважды в неделю – иногда без причины, просто для профилактики. Думаешь, Жюльен теперь напугается наксидов?
Сула вспомнила мертвые акульи глаза и бледные ручищи Сергия и поняла, что Казимир говорит дело.
– Значит, от Жюльена ничего не добьются. Но есть еще Вероника.
Казимир покачал головой.
– Она ничего не знает. – Он многозначительно посмотрел на Сулу. – Ничего не знает про тебя.
– Но она знает, что Жюльен ждал нас. А наксиды видели, что стол был накрыт на четверых.
Казимир пожал плечами.
– Узнают мое имя и половину твоего. На меня уже заведено дело, а ты чиста. Тебе ничего не грозит.
– Я волнуюсь не за себя.
Он задержал на ней взгляд и оттаял.
– Я осторожен, – тихо сказал он и огляделся: – Я ведь здесь, да? Из маленькой комнатки контролирую свою преступную империю.
Они улыбнулись друг другу.
– Что-нибудь съешь или выпьешь? – спросил он.
– Подойдет всё безалкогольное.
Он взял поднос и вышел. Сула побродила по комнате, убрала пару небрежно брошенных вещей Казимира, сняла туфли и уселась на полу. Казимир вернулся с двумя бутылками "Лимонного флинга". Он удивленно посмотрел на Сулу, но все же сел рядом, передал ей одну бутылку, чокнувшись с ней своей. Глухой удар по пластику был не очень похож на звон хрустальных бокалов. Казимир поморщился.
– За чудесный вечер, – сказал он.
– Творить чудеса наша обязанность, – отозвалась Сула.
Его глаза сверкнули.
– Точно. – Он отпил глоток и задумчиво посмотрел на нее. – О леди Суле я знаю еще меньше, чем о Гредель.
– Что ты хочешь узнать?
– Как казнили твоих родителей? – с беспокойством спросил он. – По-моему, ты упомянула об этом только для того, чтобы я раскрылся.
Сула покачала головой.
– Я была совсем юной. С них содрали кожу и четвертовали.
– Разве? – удивился Казимир.
– Если хочешь, можешь проверить. Я пошла в армию, потому что только туда меня и брали.
– Но ты все равно пэр.
– Да. Но по сравнению с другими пэрами, я бедна. Всё имущество семьи конфисковали. – Она подняла глаза. – У тебя в разы больше денег, чем у меня.
– У меня не слишком много знакомых пэров, но ощущение такое, что они купаются в деньгах, – еще более удивленно произнес он.
– Мне бы так искупаться, – засмеялась она, хлебнув "Флинга". – Лучше скажи, что будет, если Жюльен не признается?
– Легион постарается запугать его до смерти и отпустит.
Сула обдумала это.
– Разве наксиды кого-нибудь отпускают? Разве все арестованные не становятся заложниками?
Он потер подбородок большим пальцем.
– Этого я не учел.
– К тому же, им будет выгодно держать его у себя, чтобы контролировать отца.
Казимир не ответил.
– Куда его переведут? – спросила Сула.
– Не знаю. В Синие Решетки, в Коллектор. В любую тюрьму или участок. – Он нахмурился. – Из некоторых полицейских участков его бы тут же отпустили.
– Будем надеяться, он попадет в один из них.
– Будем.
Он явно переживал.
"Отлично", – подумала Сула. Она подкинула ему пищу для размышлений.
***
Новость о первом использовании Модели Сидни Один пришла на следующее утро. К двум наксидским патрульным подкатил автомобиль, и раздались выстрелы. К сожалению, водителю не удалось скрыться и в перестрелке погибли трое молодых терранцев, но в ней же ранили еще двух полицейских.
Несмотря на то, что нападающие были убиты, наксиды расстреляли семьдесят двух заложников. "Почему семьдесят два?" – задавалась вопросом Сула.
Предупрежденная Казимиром Команда 491 опять весь день не выходила из дома.
К этому времени Сидни сконструировал вторую модель. Сула звонила ему во время очередной доставки продуктов, и он сказал, что всё "отлично", не "первоклассно", и она может забрать свои вещи.
Модель Два оказалась маленьким пистолетом, великолепно приспособленным для покушений, с теми же патронами, что у Сидни Один. К нему прилагались чертежи глушителя.
Сула чмокнула Сидни в пропахшие дымом усы, выдала денег на арендную плату и разрешила ПэДжи накормить всех обедом.
***
Казимир позвонил Суле и сообщил, что Жюльена признали невиновным, но оставили в заложниках.
– Проклятье, он в Коллекторе. Оттуда его не вытащить.
Суле в голову сразу пришла идея.
– Может и получится, надо подумать.
После минутного молчания Казимир предложил:
– Лучше встретимся и подумаем вместе.
Она знала, что не все можно говорить по коммуникатору и они и так играют с судьбой.
– Не сейчас. Сначала кое-что проверю.
Она просидела за компьютером, изучая тонкости законов, а потом читала "Юридический вестник", выпускаемый Союзом юристов Заншаа. Выяснение того, кто из Союза покинул планету вместе со старым правительством, а кто остался, тоже заняло некоторое время.
Узнав все необходимое, она позвонила Казимиру и попросила организовать встречу с Сергием. Ожидая ответного звонка, Сула занялась следующим номером "Сопротивления".
Она включила туда чертежи Модели Сидни Два, отметила успехи снайпера с шоссе Акстатл, "стрелка из партизанской армии Эйно Кангаса", и написала некролог для убитых при нападении на полицейский патруль, назвав их "солдатами "Боевого порядка", организации, сотрудничающей с подпольным правительством". Сула надеялась, что известие о том, что подпольных армий уже две, сведет наксидов с ума.
Казимир перезвонил и сказал, что встреча назначена. Сула сняла контактные линзы, надела светлый парик и отправилась на Кошачью улицу.
После того как Жюльена отправили из Легиона в тюрьму, Сергий Бакши с Казимиром занялись своими обычными делами. Поэтому Сулу отвели прямо в офис Бакши на втором этаже неприметного здания в центре Риверсайда.
Они с Казимиром миновали вестибюль, в котором толпились шестерки и накаченные боевики. Сула посмотрела на них с поистине аристократической надменностью. В кабинете Сергий поднялся ей навстречу, приветствуя. Помещение было столь же скромно, как и дом, в котором оно находилось: пошарпанные полы, подержанная мебель, в углах давно не убиравшееся старье.
"Тем, кто действительно у власти, нет необходимости ее демонстрировать", – подумала Сула.
Сергий легонько пожал ей руку, но Сула почувствовала, что его хватка может быть гораздо сильнее.
– Чем могу помочь, леди Сула?
– Пока ничем. Но я сама могу оказать вам услугу.
Сергий строго посмотрел на Казимира, который в ответ своим видом дал понять, что предложение Сулы он уже слышал.
– Ценю, что вы не забываете обо мне. Садитесь, пожалуйста, – пригласил Сергий, снова переключив на нее внимание.
"Надо же, в этот раз предложил стул", – отметила Сула. Сергий прошел на свое место.
– Думаю, я могу вытащить Жюльена из Коллектора, – начала она.
Сергий застыл, и впервые за их знакомство что-то мелькнуло в его темных глазах, и эта черная дыра подавляемых желаний испугала Сулу больше, чем обычное для него равнодушие.
Неважно, любил он сына или приравнивал арест Жюльена к покушению на свою собственность, в его глазах горел голодный огонь, первобытная жажда, как у пантеры при виде добычи.
Сергий не отводил от Сулы пылающего взгляда, а потом выпрямился на дряхлом стуле и сцепил бледные кулаки перед собой на столе. И опять принял равнодушный вид.
– Это интересно, – сказал он.