К счастью, она всё же смогла принять предложение ничьи Харуюки левой рукой.
Покинув дуэльное поле и вернувшись в реальный мир, Харуюки несколько секунд просто смотрел в потолок. Затем он вдруг вспомнил, что лежал на койке в медкабинете, а сбоку к нему прижималась Черноснежка, словно в романтической комедии…
- Харуюки.
Он ощутил её дыхание на левом ухе и оторопел, а затем осторожно скосил взгляд.
Но увиденное заставило его мгновенно забыть о своём страхе и выпучить глаза.
Черноснежка, продолжая лежать на боку, внимательно осматривала свою правую руку. Её бледные, словно жемчужины, ногти, блестели в свете ламп. Чёрные глаза моргнули, а затем сфокусировались на Харуюки.
- Ты помнишь, Харуюки? В тот день, когда я впервые прочла тебе лекцию по Брейн Бёрсту… я протянула руку и спросила: "Тебе действительно кажется, что два метра виртуального пространства - это так далеко?"
Конечно, он помнил.
Когда это случилось, Харуюки отвёл взгляд от её руки, и мысленно ответил: "Далеко".
Он кивнул. На лице Черноснежки появилась печальная улыбка, и она продолжила:
- Ты знаешь… для меня те два метра были действительно далёкими. Я так… так давно не протягивала никому свою руку. Я всегда боялась притрагиваться к другим людям. Возможно… я никогда искренне не держалась за руки даже с теми легионерами, с которыми была связана самыми крепкими узами: Фуко, Утай, Карен и Графом. Но, с того дня, когда я встретилась с тобой в комнате для виртуального сквоша… даже нет, с того дня, когда я увидела в локальной сети того маленького поросёнка с опущенной головой, бегущего куда-то…
Черноснежка замолкла. Но слова, которые она не произнесла, всплыли в голове Харуюки так чётко, словно сами мысли её текли по кабелю прямого соединения.
Черноснежка вновь улыбнулась и прошептала:
- Ну как, Харуюки? Удалось ли нам подойти друг к другу ближе, чем на два метра?..
Харуюки ничего не ответил. Эмоции переполняли его так сильно, что не давали произнести ни слова.
Поэтому он собрал в кулак своё мужество, поднял руки и осторожно взял ими правую ладонь Черноснежки, которую та все ещё держала перед собой.
Рука была тёплой. Она отдавала тем же теплом, что и "рука" Блэк Лотос, которую он на какое-то мгновение ощутил на уровне "Сталь". Тепло её руки золотым светом разливалось по телу Харуюки.
Черноснежка подняла левую руку и приложила к правой ладони Харуюки. Мир наполнился для него тёплым светом. В нём были лишь их руки, её прекрасное лицо и нежная улыбка.
Её длинные ресницы медленно сомкнулись. Она слегка наклонила голову.
Харуюки слегка подался вперёд, словно что-то притягивало его к ней. Продолжая лежать с закрытыми глазами, Черноснежка тоже начала придвигать своё тело. Её бледное лицо… и розовые губы были уже в каких-то пятнадцати сантиметрах от него. Ещё ближе. Уже меньше десяти…
Резкий звук распахивающейся двери прервал мгновение.
Черноснежка со скоростью телепортации отпрянула и отключила кабель. Уже через пару секунд она снова сидела на стуле. Из-за белой занавески показалось лицо Хотты.
- Ну, Арита, как самочувствие?
- …
Глаза и рот Харуюки всё ещё были изумлённо раскрыты. Медсестра нахмурилась.
- Что-то ты весь красный. У тебя жар?
- Нет, со мной всё в порядке, - только и смог ответить Харуюки.
Черноснежка же изящно сидела на стуле, а на её спокойном лице не было ни капли пота. Её умение управлять собственными эмоциями поражало. Более того, она уже успела вновь взять в руки бутылку.
Жестом, достойным звания "ассистента медицинской службы", она вновь протянула соломинку к Харуюки, и тому вновь пришлось начать её сосать.
Глава 8
Второй урок закончился. За время перемены Харуюки переоделся из спортивной формы обратно в школьную и вернулся в класс.
Стоило ему открыть дверь и зайти в кабинет, как послышались аплодисменты. Кто-то даже встал. Но, если подумать, падение в обморок прощалось лишь девочкам, а уж выражение "парень, потерявший сознание от переутомления на уроке физкультуры" казалось похожим скорее на название этюда какого-то комика. Харуюки вжал голову в плечи, скосил взгляд вниз и быстро подбежал к своей парте. Едва он сел, как прозвенел спасительный звонок, возвещавший о начале третьего урока. Харуюки с облегчением вздохнул.
Подняв голову, он встретился взглядом с Тиюри, место которой было спереди справа от него. Та смотрела на него с беспокойством, так что Харуюки кивнул, давая понять, что с ним всё в порядке. Затем он скосил взгляд направо и назад, чтобы "отметиться" у Такуму.
Лицо Такуму казалось извиняющимся, словно тот считал, что это его совет привёл к тому, что Харуюки так перетрудился.
"Ты не виноват. Наоборот, благодаря твоим словам я осознал кое-что важное. Спасибо тебе", - Харуюки постарался вложить эти слова в свой взгляд и улыбнулся. Такуму, казалось, немного расслабился.
В течение всех оставшихся уроков, и даже во время обеденного перерыва Харуюки продолжал неспешно размышлять.
О том, что за "Инкарнацию второго уровня" он должен отыскать и освоить…
Он понимал, что это вопрос далеко не самый срочный. Нет, важнее всего сейчас была вторая фаза спасательной операции, которая должна состояться сегодня. Вместе с Ардор Мейден, Синомией Утай, он должен погрузиться на неограниченное нейтральное поле, встретиться с таинственным аватаром-самураем по имени Трилид Тетраоксид, с его помощью вырваться из Замка и покинуть охраняемую Четырьмя Богами территорию. С учётом того, что одна единственная смерть от Судзаку или патрулирующих Замок воинов гарантированно обеспечили бы им "бесконечное истребление", операцию следовало проводить предельно осторожно.
Но почему-то Харуюки никак не мог остановиться - он всё думал и думал о собственной Инкарнации.
У него было оправдание - возникло ещё одно дело, которое он не мог оставить на потом.
Его вечный соперник, постапокалиптический байкер по имени Аш Роллер, попросил у него помощи в изучении Инкарнации.
Когда в конце их дуэли Аш вдруг спросил: "Ну что, научишь?", Харуюки ещё пять секунд не мог ничего сказать.
Кое-как собравшись с мыслями, он задал вопрос, беспокоивший его больше всего:
- П… почему я?
На это постапокалиптический гонщик ответил:
- Ну, мы ведь с тобой это самое? Оба ученики Рейкер? Другими словами, бразаденты?
У Харуюки ушла ещё одна секунда, чтобы расшифровать это слово. Поняв, что Аш склеил вместе слова "братья" и "студенты", он подумал было сказать ему, что слово "студенты" тут не в кассу, но вместо этого решил вернуться к теме.
- Вот поэтому я и спрашиваю, что мешает тебе попросить Рейкер. Уверен, ей не важно, что ты из другого Легиона, она точно не откажет своему "ребёнку", если ты её вежливо попросишь… да и сам знаешь, методы у неё эффективные…
- …Именно. Я слишком хорошо знаю её методы.
Уловив нотки страха, доносившиеся из-под скелетной маски, Харуюки понял, в чём именно заключалась проблема Аша. Это не просто страх - это ужас. Два месяца назад, когда Харуюки учился Инкарнации сам, "методы" Курасаки Фуко свелись к скидыванию его с вершины Старой Токийской Башни.
Харуюки какое-то время смотрел на Аш Роллера краем глаза, а затем сказал:
- Слушай, я понимаю, что прозвучу надменно, но… с Системой Инкарнации шутки плохи. Если ты ищешь лёгкие методы, то ты ничем не лучше тех людей, что устанавливают на свои нейролинкеры "учебные комплекты" в надежде поскорее изучить её…
- Донт сей, донт сей! Знаю я, знаю, андерстендю! - закричал Аш Роллер, выбрасывая вперёд одетую в кожаную перчатку ладонь. - Но я тебе вот что скажу. То, что она сделала с тобой - это была ещё мягкая, "гостевая" версия её обычных тренировок!
- Э… это была мягкая?
- Именно райт! Короче… я вот чего сказать пытаюсь… не знаю, как ты это воспримешь, но я не собираюсь постигать глубины Системы Инкарнации, чтобы потом устраивать отчаянные дуэли с сомнительными личностями на неограниченном поле. Инкарнация мне нужна на одну битву, на один удар. Мне просто нужно от души врезать ей свихнувшемуся со своим "ISS комплектом" У, чтобы он очнулся. Только и всего…
Удивительные слова заставили Харуюки вновь взглянуть на него. Маска Аш Роллера была обращена в небо. Он тихо говорил потяжелевшим голосом:
- Потому что для меня Брейн Бёрст всегда был и навсегда останется игрой-файтингом.
Естественно, после таких слов просто отказаться Харуюки не мог.
В конце концов, это ведь он сам сказал Аш Роллеру о том, что сейчас - единственный шанс уничтожить ISS комплект, но для этого нужна Инкарнационная атака.
На этом время дуэли истекло. Харуюки так и не успел ничего ответить на "просьбу" Аш Роллера, но он уверен, что тот понял: Харуюки готов выполнить её.
До погруженного в раздумья Харуюки донёсся звонок, возвещавший о конце шестого урока. Послышались оживлённые голоса.
Вышел учитель, появился классный руководитель Сугено и начал классный час. После всех объявлений, занявших у него весь урок, он коснулся и сегодняшнего потери сознания Ариты, назидательно рассказав тому о том, что "каким бы важным ни было старание, настоящий атлет всегда держит себя под контролем", заставив Харуюки покрыться холодным потом. Наконец, прозвенел ещё один звонок.
Первым делом Харуюки кратко обсудил сегодняшние планы на вечер с Тиюри и Такуму, которым скоро нужно уходить на свои секции. План состоял в следующем - как только все они уйдут с секций или, в случае Харуюки, разберутся с комитетской работой, они соберутся дома у Харуюки, встретятся там с остальными легионерами и начнут "операцию по спасению из Имперского Замка". Утвердив этот план, они пошли по своим делам.
У входа Харуюки надел кроссовки и направился к заднему двору выполнять комитетский план. Стоило ему остаться в одиночестве, как на него снова нахлынули мысли.
О том, было ли у него право учить кого-либо ещё Инкарнации.
Возможно, эти сомнения появились у него после краткого посвящения в глубины Системы Инкарнации, проведённого Черноснежкой в медкабинете.
Систему Инкарнации можно рассматривать как сознательное использование вспомогательной логики обработки воображения, встроенной в игру-файтинг "Brain Burst". Если рассматривать чисто техническую, практическую сторону её использования, то Харуюки мог сказать, что разбирался в ней. Но Инкарнация не сводилась просто к "техникам". С одной стороны, она давала силу, способную обходить правила игры, а с другой - таила в себе риск того, что сердце игрока затянет во тьму. И это не пространная метафора. Использование негативной Инкарнации искажало личность бёрст линкера и в реальном мире. Как это случилось с мародёром Даск Тейкером. Как это случилось вчера с Такуму…
Если он собирается учить кого-то Инкарнации, он должен убедительно рассказать и об опасности её темной стороны. И слов здесь, скорее всего, будет недостаточно. В первую очередь он должен будет показать, насколько велики чудеса, которые может порождать Система Инкарнации. Как это сделала Скай Рейкер, повальсировав на самодвижущейся коляске. Как это сделала Блэк Лотос, превратив клинок в руку.
По сравнению с ними Лазерный Меч и Лазерное Копьё Харуюки казались жалкими. Это всего лишь простые атаки. Аватаров, способных наносить похожие по силе и дальности удары - море.
Пожалуй, если он собирается читать Аш Роллеру лекции об Инкарнации, он должен показать ему силу "второго уровня". Без этого он не достоин рассказывать об Инкарнации другим.
- Но тут-то и загвоздка… - со вздохом прошептал Харуюки, обходя с востока второй школьный корпус и заступая на мшистую территорию заднего двора.
Тогда, в медкабинете, Черноснежка сказала ему, что освоение второго уровня Инкарнации требует встречи со своими собственными недостатками в реальном мире, требует противостояния своим шрамам, воплощённым в аватаре, требует образа надежды. Но проблема в том, что Харуюки сам не знал, почему он родился в Ускоренном Мире в облике Сильвер Кроу - худого металлического аватара с чешуйчатыми крыльями на спине.
Он мечтал о стройном теле, потому что в реальности он толстый. Харуюки мечтал о крыльях, потому что всю жизнь ползал по земле. Это очевидно и несложно. Но ему казалось, что это ещё не всё. Он до сих пор не знал, почему ему достался именно металлический цвет…
И вдруг он услышал тихий голос.
"…Ещё этот случай практически подтверждает теорию о том, что люди, обладающие "Сердечной Бронёй" определённой силы, становятся металлическими аватарами…"
- ?..
Он резко остановился и огляделся по сторонам.
Голос был сильным, женским. Но в полутёмном дворе никого нет. Он навострил уши, но услышал лишь возгласы тренирующихся на стадионе школьников и звуки настраиваемых инструментов из кабинета музыки.
Но ему не могло послышаться. Харуюки не мог вообразить этот голос - у него нет знакомых девушек, разговаривающих таким голосом. К тому же он не знал, что такое "Сердечная Броня".
Дёрг.
Вспыхнула резкой болью точка между лопатками на спине. Харуюки пошатнулся и опёрся на стену школы. Дёрг. Дёрг. Боль не утихала.
Эта боль не имела ничего общего с его падением на первом уроке. Харуюки понимал, что с его телом всё в порядке, и боль эта была не от травмы.
- …Почему… ты… опять…
Да, эту боль вызывала "она" - паразитирующая на его теле Броня Бедствия, она же "Дизастер" - искажённая форма шестого из Семи Артефактов, Судьбы.
В глубине его сознания послышался другой голос, грозный, подобный звериному рыку:
"Разрушай. Убивай. Разорви их… раздроби их… сожри их!.."
Этот голос был полон ярости и гнева столь пламенного, что Харуюки едва не застонал.
Две недели назад, в ходе "вертикальной гонки по Гермесову Тросу", Харуюки, ведомый своей яростью к Расту Жигсо, призвал Броню. Он едва не попал под её полный контроль, но благодаря второму режиму Зова Цитрона Тиюри Броня вернулась в своё изначальное состояние - осколок крючка Пятого Хром Дизастера Черри Рука, что застрял у Харуюки в спине.
После гонки он долгое время не слышал голоса брони, но вчера вечером, во время схватки с заражённым ISS комплектом Такуму, он призвал начальную форму Брони - Судьбу. Пусть это и не Броня Бедствия, но в процессе призыва осколок, судя по всему, вновь пробудился.
Но… даже страдая от пульсирующей боли, Харуюки заметил кое-что необычное.
Этот голос… другой по сравнению с тем, что он слышал раньше. Что-то не так. Как и раньше, он полон безумных разрушительных помыслов, но в нём слышалось ещё кое-что, ещё одно чувство, затмевающее даже эту необъятную злобу. Это чувство не рычало, не ревело, оно… стенало.
Обычно Харуюки зажимал уши и закрывал глаза, ожидая, пока голос уйдёт, но в этот раз он постарался вслушаться в него.
И тут он ощутил импульс такой болезненный, что тут же упал на колени. Все его сознание заполнил неистовый рёв:
"Уничтожь. Уничтожь. Уничтожь-уничтожь-сожри-сожри-сожри-сожри-сожри-сожри!.."
"Это… скорбь?..
Ты… плачешь?.."
И вновь ответом ему был безжалостный импульс боли. Харуюки был уже не в силах даже стонать. Он крепко зажмурился и приготовился упасть на мшистую землю. Но тут…
Кто-то держал Харуюки за плечи маленькими ручками.
Вслед за этим мягкое ощущение начало окутывать его тело. Не успел он осознать, что кто-то пытался подхватить его, как Харуюки рефлекторно обнял этого человека в ответ.
Тепло этого тела, казалось, способно утихомирить, приласкать и успокоить даже яростный пожар. Чем дольше эта маленькая ручка гладила спину Харуюки, тем тише становилась боль.
- …
Харуюки выдохнул и немного расслабился.
Сознание его до сих пор работало лишь вполсилы. Харуюки начал медленно размыкать веки. Перед его глазами появились похожие на летние фейерверки тонкие алые линии на чёрном фоне. Харуюки не сразу понял, что смотрит в чьи-то глаза.
Он немного отодвинул лицо. Мир стал шире.
В пятнадцати сантиметрах перед собой он увидел лицо маленькой девочки с большими обеспокоенными глазами.
Аккуратно подстриженная чёлка. Подобранный тонкой лентой хвост на затылке. Удивительно тонкая шея. Похожая на белое платье школьная форма. Коричневый ранец на спине.
- Си… номи… я?.. - хрипло спросил Харуюки.
Девочка кивнула.
Синомия Утай - неофициальный член комитета по уходу за животными, в который входил и Харуюки. Она учится в четвёртом классе начального отделения академии Мацуноги, родственной школы. В Ускоренном Мире она - одна из офицеров Первого Нега Небьюласа, одна из четырёх "Элементов", бёрст линкер седьмого уровня Ардор Мейден.
Харуюки вздохнул с облегчением, зная, что может доверять ей безоговорочно. Впрочем, сейчас они находились чересчур близко друг к другу, и Харуюки попытался отпрянуть назад.
Но не смог. Оказалось, что его собственные руки всё ещё крепко прижимали её маленькое тело к нему.
- …
Харуюки ещё секунды две в прострации смотрел то на её белое платье, то на свой живот, а затем вдруг осознал, в какой ситуаций находится, и закричал:
- Нхья-а!
Его руки моментально разжались, а сам он отскочил на полметра, умудрившись не подняться с колен.
- П-пр-прости меня! Я-я-я, я вовсе не собирался…
Харуюки начал размахивать руками, а перед лицом его тем временем всплыло системное сообщение. Он подтвердил запрос на подключение к местной сети, в нижней части поля зрения появился чат, и изящные пальчики Утай тут же застучали по воздуху.
"UI> Тебе не о чем беспокоиться, Арита-сан. Скорее всего, социальных камер здесь нет."
"П-правда? Хотя, погоди, ты не сильно была против?" - едва не обронил Харуюки, но опомнился и попытался придумать более правдоподобное оправдание:
- Э-э, тут такое дело, я шёл, а потом споткнулся, это, наверное, из-за того, что я сегодня на физкультуре перетрудился. Но со мной все в порядке, прости, что так напуга…
Но он не договорил. Утай улыбалась мягкой, немного печальной улыбкой, показывая этим, что видит его насквозь. Она поднялась с колен и чуть медленнее напечатала:
"UI> Не нервничай так. Я всё понимаю… похоже, с тобой только что произошёл "Оверфлоу"."
- О… овер… флоу?
Слово это он видел впервые. Но самое удивительное ждало его впереди.
"UI> Это более продвинутая версия "Зануления". Если Зануление - потеря контроля над аватаром от переизбытка пустотной Инкарнации, то есть чувств беспомощности и смирения, то Оверфлоу происходит от негативной Инкарнации… потеря контроля над гневом, яростью и отчаянием. Конечно, обычно он происходит с аватарами в Ускоренном Мире, но я слышала, что бывали случаи, когда бёрст линкеры, полагающиеся на негативную Инкарнацию, теряли контроль над своими чувствами в реальном мире."
- Негативная… Инкарнация… - прошептал Харуюки, выпучивая глаза. Он резко замотал головой и старательно проговорил: - Э, э-э… я вовсе не использовал и не учился использовать негативную Инкарнацию…