- Ясно. Короче, мобы агрятся легко, и стелсить будет трудно…
Эта фраза изумила не только Лида, но и Утай. Судя по всему, они с жаргоном сетевых игр незнакомы. Харуюки мысленно усмехнулся, представив, как выглядели бы их разговоры с Пард, а затем постарался объяснить более понятными терминами:
- Ну, то есть, передвигаться придётся осторожнее по сравнению с Эпохой Хейан. Но ладно, как-нибудь справимся. Перемещаться скрытно у меня неплохо получается.
- Это обнадёживает, - Лид, судя по всему, принял полушутливые слова Харуюки всерьёз и кивнул. Но тут же добавил, - Однако есть одно место, где мы никак не сможем избежать внимания Энеми. Поэтому нам придётся один раз вступить в бой. Я прошу вас морально к этому подготовиться.
- П-правда? Ладно, хорошо. Ничего, м-мы справимся. Если Энеми тут слабее, чем на Эпохе Хейан, то, думаю, как-нибудь прорвёмся. Да, прорвёмся. Однозначно.
Харуюки постучал себя в грудь, одновременно с этим обливаясь мысленным потом. Стараясь показаться храбрым, он сделал несколько шагов вперёд, а затем обернулся и спросил Лида:
- А, и… на всякий случай я всё же спрошу. Когда примерно будет эта битва?..
Лид смог ответить на этот вопрос лишь спустя две секунды. И ответ его, как ни странно, начался с извинений:
- Прошу прощения, Кроу-сан, я не успел объяснить вам всего.
- Э?.. Что именно не успел?
- Битва неизбежна в момент выхода из этой комнаты. Коридор патрулирует один Энеми…
- Э…
Одновременно с изумлённым шёпотом Харуюки раздался тяжёлый металлический звук.
Харуюки боязливо развернулся и увидел, что из входа в коридор в сторону зала смотрела огромная фигура.
Позавчера, когда была активна Эпоха Хейан, патрулирующие дворец Энеми походили на японских самураев, но этот был похож на рыцаря, отлично подходящего Городу Демонов. Он имел три метра в высоту, одет в толстую металлическую броню. В левой руке он держал прямоугольный щит, напоминающий размерами дверь. В правой - огромный грубый меч, словно вырезанный из цельной стальной плиты.
Рыцарь носил открытый шлем с длинными рогами, но лицо его скрывала тьма. Сквозь завесу проглядывали лишь два тусклых фиолетовых глаза, явно оглядывающих Харуюки. И этот взгляд означал, что Харуюки попал в поле зрения Энеми.
- …Э, - ещё раз обронил Харуюки и попытался осторожно отступить назад.
Но не успел он это сделать, как рыцарь тяжёлой поступью шагнул в зал.
- Вра-а-а-а! - обрушился на аватаров клич, казавшийся осязаемым.
Харуюки пошатнулся, и Энеми начал заносить огромный меч над его головой.
- По… годи… - ошеломлённо произнёс Харуюки, но Энеми словно не слышал его.
Фиолетовые глаза вспыхнули, и рыцарь приготовился разрубить маленького аватара, не доходившего ему даже до пояса…
Громкий металлический лязг пронзил слух наполовину парализованного Харуюки.
Откуда-то сзади прилетела дуга синего цвета, врезавшись в меч рыцаря и немного оттолкнув его назад. Понимая, что этот шанс упускать нельзя, Харуюки тут же бросился назад.
Вместо него вперёд вышел одетый в лазурную броню аватар-самурай Трилид. Эту атаку, несомненно, отбил именно он, но его клинок всё ещё висел на его левом боку. Зато руки его покрывало синее сияние.
На глазах ошарашенного Харуюки Лид вертикально взмахнул безоружными руками.
- Х-ха! - послышался пронзительный выдох.
Ладони сверкнули в воздухе. Следы, которые они прочертили, превратились в точно те же световые клинки в форме полумесяцев, что отбили удар рыцаря. Вновь послышался лязг. Голубые дуги попали в шею противника, прорезав борозды в толстой броне.
- Вр-р-р… - глухо зарычал рыцарь и перевёл взгляд с Харуюки на Лида.
Он сменил цель. Выходит, его искусственный интеллект, в отличие от Судзаку, подчинялся обычным законам.
- Вр-ра! - испустил он рёв и размахнулся мечом горизонтально.
Харуюки не сомневался, что силы этого удара хватило бы, чтобы срубить дерево на уровне "Первобытный Лес". Лид же ловко скользнул, уклоняясь от него. Затем он в очередной раз испустил дуги света из своих рук, которые оставили диагональные царапины в щите рыцаря.
Харуюки рефлекторно продолжал отступать, вскоре поравнявшись с Ардор Мейден. Всё это время он не сводил изумлённых глаз с происходящего.
Он впервые видел таинственного бёрст линкера, "Трилид Тетраоксида", в бою. Вся эта чинность и уверенность движений не врали - он действительно крайне опытный боец. Он двигался плавно, словно поток воды, быстро превращал уклонения от ударов в контратаки, но самое главное - световые клинки, которые он выстреливал из своих рук, явно не обычный спецприём. Он не произносил название техники и с лёгкостью прорезал толстую броню рыцаря. Очевидно, это внесистемная техника, рождённая из воображения - Инкарнационная Атака.
Всю эту информацию Харуюки собрал в своей голове моментально, как того требовали инстинкты бёрст линкера. Но затем к фактам добавился вопрос.
Почему он не использовал меч? Висевший на поясе Лида клинок, Бесконечность, можно без преувеличения назвать сильнейшим оружием Ускоренного Мира. Если он наносил рыцарю такой урон голыми руками, то с мечом он мог стать сильнее в разы, в десятки раз…
- Прошу прощения, Кроу-сан, но по определённой причине я не могу использовать меч прямо сейчас! - словно прочитав мысли Харуюки, выкрикнул Лид, уворачиваясь от очередного рубящего удара. - Этого Энеми нам придётся одолеть без использования Артефакта!
- П-понял! - крикнул Харуюки в ответ и растерянно добавил, - И-Инкарнацию использовать можно?!
Этот вопрос он задал, вспомнив позавчерашнее обсуждение операции. Черноснежка говорила, что чем сильнее Энеми, тем хуже на них работает Инкарнация, и тем лучше они её чуют с расстояния. Одного рыцаря в зале хватало, чтобы напугать Харуюки до смерти. Появись тут второй - он пустился бы бежать.
К счастью, Лид тут же кивнул.
- Пока мы в этой комнате - можно, но только не дольше десяти минут!
- Есть! - вновь крикнул Харуюки и выставил руки перед собой.
Ошарашенное неожиданным появлением Энеми сознание, наконец, переключилось в боевой режим.
К счастью, у Энеми, по всей видимости, нет дальнобойных атак. Конечно, он, как "патрульный Замка", относился, пожалуй, к Легендарному классу, а значит, одного взмаха клинка хватило бы, чтобы моментально убить Харуюки. В таких условиях, возьми противник его в цель, Харуюки ни за что не смог бы сконцентрироваться. Но Энеми продолжал следовать за Лидом, давая Харуюки шанс атаковать издалека.
Глубоко вздохнув, Харуюки начал фокусировать на руках образ "скорости света", одновременно с этим нацеливаясь на спину гоняющегося за Лидом рыцаря.
Когда противник размахнулся мечом в очередной раз, толстые латы на затылке на мгновение разошлись, обнажая уязвимую кольчугу. И как только Харуюки увидел это…
- Лазер Ланс!
Вложив в удар весь свой дух, он применил едва разработанную Инкарнационную технику. Из выброшенной вперёд правой руки выстрелило серебристое копье, попав точно в затылок противника. Рыцарь пошатнулся, его рука дрогнула, и меч, которым он собирался поразить Лида, ударил в пол.
Одновременно с этим перед глазами Харуюки появилась трёхуровневая полоска здоровья рыцаря. У первой полоски до правого края не хватало… примерно 2 %.
- У-у… - на автомате простонал Харуюки.
Даже с учётом точного попадания Лида им не удалось лишить рыцаря и 10 % его первой шкалы здоровья. Такими темпами бой мог легко растянуться на минуты… да что там, на часы.
Но тут сзади раздался уверенный детский голос:
- Пожалуйста, потерпите ещё три минуты. Потом я его заберу.
Естественно, этот голос принадлежал Синомии Утай, Ардор Мейден, молчавшей все это время.
За три минуты им в лучшем случае удалось бы соскрести с рыцаря ещё несколько процентов здоровья. Она что, хотела сказать, что затем примет на себя его атаки? Как она сделает это, если сражается в дальнем бою?
Через мгновение Харуюки отбросил сомнения и крикнул:
- Е-есть!
Одновременно с этим спереди послышался и голос Лида:
- Вас понял!
В ответ Мейден кивнула, а затем выставила перед собой японский лук, который она неизвестно когда успела призвать. Он начал постепенно покрываться багровым пламенем и таять в воздухе. Когда от него осталась лишь маленькая палочка, послышался лёгкий звук, и она раскрылась, оказавшись тонким веером.
На очаровательном лице жрицы сошлись появившиеся с боков белые пластины, образовав таинственную маску. Вслед за этим тело аватара начала окутывать плотная багровая аура…
Харуюки наблюдал за этими превращениями краем глаза, передвигаясь поближе к Лиду. Им хватило несколько раз обменяться взглядами, чтобы согласиться на тактике. Впрочем, она была несложной. Аватары собирались поделить аггро рыцаря пополам, а удары наносить исключительно ради того, чтобы заставлять его менять цель.
- В-в… ро-о-а-а-а! - взвыл рыцарь, раздражённый тем, что до сих пор не смог попасть по противникам.
Решив больше не наносить точечные удары, он стал надвигаться на аватаров, размахивая мечом по сторонам.
Подпустив его настолько близко, насколько возможно, Харуюки с Лидом отпрыгнули в разные стороны, а затем, подгадав момент…
- Ха-а!
- Лазер Ланс!!
В рыцаря полетели вспышки серебряного и фиолетового цвета. Обе они ударили его в бока. Урон: 4 %.
Следующие три минуты показались им умопомрачительно длинными, тяжёлыми и волнительными.
Как бы быстро они ни заставляли его менять цель, в безопасности они не были ни секунды. Даже после самых удачных и своевременных скачков рыцарь мог ударить мечом в землю, нанося повреждения ударной волной.
Сражайся Харуюки в одиночестве, его уже через минуту разрубило бы клинком, но сейчас он продолжал уклоняться от атак благодаря чётким указаниям Лида. Судя по всему, этот самурай досконально знал не только карты Замка на всех уровнях, но и шаблоны атак всех патрулирующих эти уровни противников. В частности, Лид объяснил ему, что рыцарь помимо взмахов меча умеет топтать землю ногой и размахивать щитом с такой силой, что получался порыв сбивающего с ног ветра. Лид предвидел все эти атаки и быстро объяснял Харуюки, как от них уклоняться.
Тот продолжал неукоснительно следовать указаниям, немедленно атакуя уязвимые места, как только рыцарь брал в цель Лида. Их жизнь висела на волоске, и любая ошибка была бы фатальна, но они удивительным образом умудрялись успешно водить его из стороны в сторону, ощущая тот самый азарт, ради которого люди и играют в сетевые игры.
Спустя две минуты Харуюки с Лидом сражались уже практически молча. Лид отдавал команды жестами руки, и Харуюки моментально исполнял их.
"Если бы я мог делать так же…
Если бы я и во время баскетбольных матчей мог так же ясно представлять себе мысли своих противников и союзников и так же чётко двигаться, то, может…"
В какой-то момент эта мысль пронеслась где-то на задворках сознания Харуюки, и он тут же прервал её.
"Но я не смогу. В реальном мире я совсем не такой, как Сильвер Кроу. Я не такой лёгкий. Я не такой быстрый.
Но… возможно, я могу стремиться там вперёд так же, как и здесь. Каким бы немыслимым это ни казалось… если я захочу измениться и приложу к этому шаг… хотя бы один шаг… возможно, и я…"
- Сюда!
Вдруг послышался сзади звонкий голос, заставивший Харуюки опомниться.
Прошли три минуты, о которых их попросила Утай. Харуюки с Лидом кратко переглянулись, а затем отпрыгнули далеко назад. Настало время отвести ревущего рыцаря туда, откуда доносилась песня Утай.
Но, пусть они и вытерпели все три минуты, у Энеми всё ещё оставались все три полоски здоровья, и даже на самой первой оставалось около 90 %. Что же собиралась делать Утай?
Продолжая раздумывать об этом, Харуюки бежал возле Лида, пробираясь к стоящим в центре зала пьедесталам.
Вдруг в правой части поля зрения вспыхнуло нечто красное, и Харуюки невольно отвёл взгляд от Энеми.
Он увидел такое, что даже Харуюки, насмотревшийся в Замке на всяческие чудеса, изумлённо ахнул и затаил дыхание.
Пламя. Горело всё тело маленькой жрицы. От подошв и до кончиков волос её окутывало алое пламя.
Сама Ардор Мейден, судя по всему, урон от огня не получала, а значит, это было не настоящее пламя. Скорее всего, это её Оверрей, ошибочные световые эффекты, возникающие в результате применения Инкарнации. Но Харуюки пока что приходилось видеть Оверрей красного аватара только на примере Красной Королевы Скарлет Рейн. По сравнению с ней Оверрей Утай по цвету и форме был гораздо ближе к настоящему пламени.
Эта аура, на создание которой у Утай ушло три минуты, казалась в разы яростнее и прекраснее чем та, что окутывала её во время битвы с Буш Утаном три дня назад. Окутанная пламенем дева продолжала изящно водить веером в правой руке и плавно танцевать. Рыцарь же надвигался с такой яростью, что, казалось, мог в любой момент раздавить её…
- "Горестно и мучительно пламя гнева…"
Вдруг полился из уст жрицы чистый, певучий голос.
Она взмахнула перед собой веером, и с него сорвались крохотные язычки пламени. Они казались лишь маленькими искрами, но в тот самый момент, когда они упали под ноги рыцарю…
Воздух сотряс рокот поистине оглушительный, и практически непробиваемый пол "Города Демонов" вспыхнул… и расплавился.
Он окрасился оранжевым цветом, превратившись в магму. Рыцарь тут же утонул в ней по грудь. Его тусклая броня, от которой веяло холодом, моментально раскалилась, словно угольная.
- В-в-о-о-о-о-а-а-а! - издал он рёв, а может, и вопль.
Рыцарь отчаянно размахивал руками, пытался вылезти из магмы, но образовавшийся в полу "пруд" имел больше пяти метров в диаметре. Он беспомощно плескался, брызгая во все стороны каплями, но всплывать его тело упорно не хотело.
- "…которому что есть - всё пыль".
Вновь послышалась таинственно звучащая песня. Окутывающее жрицу пламя вспыхнуло ещё яростнее, и вместе с ним пруд магмы стал ещё жарче. Даже стоящий на значительном расстоянии Харуюки ощущал обжигающий воздух, доносившийся от него. Казалось, что подойди он хоть на шаг ближе, он действительно начал бы получать урон.
Простояв с десять секунд, он, наконец, догадался перевести взгляд чуть выше головы рыцаря, где отображалось его здоровье. Оказалось, что за это время первая из полосок здоровья уже начала буквально выгорать.
Лид говорил, что использование Инкарнации в течение 10 минут могло привлечь Энеми из других помещений. Харуюки не знал, успеет ли Утай выжечь оставшееся здоровье такими темпами. Возможно, он должен помочь ей своими дальнобойными атаками, но что-то останавливало его. Что-то говорило ему, что "танец огня" Утай должна исполнять в одиночку, и никому нельзя вмешиваться. Лид, по всей видимости, ощущал то же самое и молча стоял невдалеке от Харуюки.
Следующие пять минут жрица танцевала, пламя кружилось, а рыцарь горел.
Наконец, третья полоса здоровья иссякла, и застрявший в магме противник сгинул, ослепительно взорвавшись.
Ардор Мейден медленно опустила веер и остановилась. Харуюки всё ещё не мог выдавить из себя ни звука.
Он был поражён мощью, красотой Инкарнационной техники Утай… и напуган ей. Этой силой чистого разрушения, пугающей настолько, что не оставалось сил даже на трепет…
Логика её техники была не слишком сложна. Расплавить пол уровня, превратить его в горячую жидкость и уронить в неё врага. Пугало то, что происходило потом. Из этой техники невозможно вырваться. Окажись в магме кто-то, не обладающий крыльями, как Харуюки, или проволокой, как Пятый Хром Дизастер, выкарабкаться из неё у него бы ни за что не получилось. Магма была слишком плотна, чтобы плыть по ней. Даже если бы удалось добраться до берега, тот тоже оказался бы оплавлен. Сбежать оттуда так же невозможно, как из стеклянного стакана, вымазанного маслом.
Эта техника в корне отличалась от "очищающего пламени", которым она сожгла Буш Утана три дня назад. Харуюки боялся даже думать об этом, но… похоже, что эта техника относилась к четвёртому квадранту: "негативной Инкарнации, направленной наружу". Но почему эта маленькая очаровательная девочка по имени Синомия Утай разработала такую безжалостную разрушительную технику?..
Но как только полупарализованные мысли Харуюки добрались до этого момента, стоящая в нескольких метрах от него Ардор Мейден пошатнулась.
- А…
Харуюки моментально кинулся вперёд и подхватил начавшую падать на пол Утай. На его глазах покрывавшая её лицо маска разъехалась в стороны и спряталась за волосами.
Багровые линзы её глаз смотрели на Харуюки и неровно мерцали. Послышался слабый голос:
- Похоже… в бою её использовать пока рановато.
- Э-э… о чём ты?..
- Эту технику… я тренировала здесь целый год. Это экспериментальная версия "техники против тяжёлых наземных Энеми". Или, точнее… "техники против Генбу".
- Против… Генбу?.. - изумлённо повторил Харуюки. У него спёрло дыхание.
Харуюки никогда не видел вживую Генбу, стража северных врат Имперского Замка, одного из Четырёх Богов, Энеми Ультра класса. Он не знал ни того, как он выглядит, ни того, чем атакует. Но одно ему известно совершенно точно. Возле него был запечатан один из Элементов Старого Нега Небьюласа. Один из офицеров уровня Утай и Фуко.
Харуюки опустился ниже. Утай, продолжая лежать в его руках, прикрыла глаза и сбивающимся голосом продолжила:
- Моя сила… оказалась совершенно бесполезна против Судзаку. Когда мы обсуждали тактику нападения на дворец, я сама вызвалась быть командиром отряда, который должен был напасть на Судзаку. По своей глупости я вообразила себе, что если тот повелевает пламенем, то каким бы могучим оно ни было, у меня вышло бы его обуздать. Если бы… если бы против Судзаку вышла Аква Карент, повелевающая водой, злейшим врагом огня… или хотя бы Скай Рейкер с её ураганной скоростью… возможно, врата Судзаку пали бы. Именно поэтому… в гибели нашего Легиона два года назад… виновата я… я недооценила врага, я забыла об уважении к нему…
Едва Харуюки заметил в уголке её глаза слезинку, как он тут же закричал:
- Не… не говори так! Никто и никогда даже мысленно не обвинял тебя, Мей!
- Нет… я совершила ошибку, заслуживающую наказания. Дело в том, что… тогда я думала… что смогу усмирить его пламя и проскочить через врата, не убивая никого… иначе как наивными глупыми мечтами… это не назовёшь… - на этом месте отдававший болью шёпот окончательно затих.
Харуюки, всё ещё не в силах ничего произнести, наконец, осознал, почему Утай два года скрывалась от Черноснежки и жила затворницей на окраине Ускоренного Мира.
Сама Утай говорила, что это потому, что она не хотела, чтобы кто-то пожертвовал своей жизнью, спасая её из заточения. И это тоже правда. Но вместе с этим она продолжала всё это время винить себя. Она твёрдо решила, что именно из-за неё погиб Легион, и, как бы она ни хотела вновь встретиться с Черноснежкой и Фуко, она решила, что её грех никогда не будет прощён. Даже спустя два года.
Но…
Но в том же самом себя обвиняли и Черноснежка, и Фуко.