Ничего криминального тогда не случилось, и скрывать мне было особо нечего. Просто у Петровича была аллергия на чеснок, сильная, неизлечимая, выражающаяся в том, что желудок его вовсе не принимал. Он мне про это много раз рассказывал, обходя, впрочем, тот момент, как именно его желудок реагирует на раздражители. Я ж не знал, что он избавляется от попавшего в него аллергена, так скажем, орально… Вот и полил кусок курицы чесночным соусом, когда Вадька отвернулся, а с учетом того, что у него был сильнейший насморк, он ничего и не почуял. Реакция его организма оказалась моментальной, да ещё как назло и именниница сидела напротив него…
Что примечательно - Петрович на меня тогда даже не злился и кулаками махать не полез. Вот такой у него был характер. Только назвал меня 'долбоящером' и рукой махнул. Но так я ведь не нарочно? Я ж не знал…
Но для грядушего праздника эта история явно не подходила.
- Потом расскажешь - требовательно заявила Шелестова, достала невесть откуда кружевной платочек и завязала на нем узелок - Люблю пакостные истории.
Нет, правда, откуда она его вынула? В том платье, которое туго облегало ее безукоризненную фигуру, не то что карманов быть не могло, на него и материи-то пошло всего-ничего!
- Борода - дело такое - со знанием дела сообщил всем Стройников - Ее и отпустить недолго. Главное - что пришел наш главный редактор.
- И теперь мы можем выпить и закусить! - радостно поддержал его Самошников - А то кишка кишке стучит по башке!
- О редакторах - встрепенулась Вика - Надо же пойти Мамонта поздравить! Как не крути - он тут все-таки старший, в издательстве. Мы хоть и государство в государстве, но есть какие-то рамки, которые надо соблюдать.
Ну, по сути она права. Причем я как-то о нем и не вспомнил даже в этом контексте. В былые времена мы ему на подарки скидывались, а относили их наши старушки-веселушки, их хлебом не корми, дай начальство ублажить. Впрочем, кроме них это никого особо и не интересовало, что же до меня, то в последние дни перед Новым годом я как правило либо по службе мотался, либо в спортивной редакции сидел. А то и в рекламном отделе, если на личном фронте не складывалось - там всегда можно было найти одинокую девушку на новогоднюю ночь.
- Так, а чем поздравлять-то? - спросил у Вики я - Надо же было что-то купить? Нет, у меня есть где-то в столе забавный брелок фаллической формы, мне его одна… Знакомая, в общем, с Гаити привезла, но он мне может за такой подарок и череп проломить.
- А то я об этом не подумала - уничижительно заявила она и достала из-под своего стола блестящий подарочный пакет - Все готово. Пошли, не тяни.
- Эй-эй - возмущенно встала на моем пути Шелестова - А наши подарки? Я, конечно, понимаю - там руководство, его надо чествовать в первую очередь, и Мамонт этот дядька лютый, что уж там, видела я его. Но кто вам дороже, шеф - седовласый пьющий главред, которого вы видите раз в сто лет, или молодые и красивые мы, так сказать, ваша надежда и опора. Я требую внимания к себе!
Ноздри у Елены раздувались, волосы растрепались, грудь ходила ходуном. Валькирия…
- Слушай, тебе еще в руки флаг дать, на стол поставить и вон, платье приспустить - как есть картина времен Французской революции - заметил я, пытаясь обойти её стороной.
- Вив ля Франс - с готовностью уцепилась за бретельки платья Шелестова - Если желаете - могу оформить как подарок от всех нас. Мне не трудно, вам приятно… На стол только не полезу - высоты боюсь.
- Угомонись ты - посоветовала Таша, жующая яблоко - Пусть уже шеф сходит, вернется и мы все за стол сядем, а то я скоро слюной захлебнусь. А вот потом, если уж тебе так неймется, ты ему все покажешь, что хочешь. Хотя - чего он там нового увидит?
- Что ты имеешь в виду? - метнула на малышку разъяренный взгляд Вика.
- А я за! - Стройников поднял руку вверх, проигнорировав опасность, в виде моей женщины, которая была совсем рядом и уже издавала злобное сопение - Даешь взятие Бастилии!
За дверью послышался какой-то шум и возня. Жилин напрягся и очень ловко переместился из своего угла к нам, закрыв спиной дверной проем.
Вика бросила на него быстрый взгляд и уцепилась за мой рукав.
- Ну нет, так нет - внезапно сообщила всем Шелестова, лучезарно улыбнувшись - Раз народ сначала хочет хлеба - быть посему. А со зрелищами мы потом разберемся.
- Я с вами схожу - тоном, не оставляющим места для спора, сказал Сергей - Втроем мы более монументально будем смотреться. Более представительно, я бы сказал.
Он открыл дверь и первым шагнул в коридор, мне стало немного не по себе, но я двинулся за ним. Ну, выбора все равно теперь нет, что бы там не произошло.
Там все было спокойно, как обычно. Напротив дверей стояли невозмутимые охранники из новеньких, и смотрели на нас, выходящих из кабинета
- Что-то не так? - осведомился старший.
- Всё так - я отметил, что Сергей смотрит на пол и проследил его взгляд. Там были отчетливо видны несколько бурых пятен, более всего напоминавших кровь. Ну, вот и ответ на вопрос, чего они шумели. Переворот произошел, одни сменили других. Видно, миром не вышло, пришлось старых охранников убирать силой, и, надо отметить, что люди Азова и тут потерпели поражение - Надо пойти, местного патрона поздравить.
В подтверждение своих слов я поднял руку с блестящим пакетом и потряс ей, как бы говоря: 'Святое дело, жаль Христос не дожил'.
- Понятно - кивнул охранник, пробубнил что-то непонятное, видно в микрофон, который был где-то надежно спрятан от чужих глаз и поинтересовался - Это где?
- На этаж выше - ответила Вика и также удостоилась кивка.
Нас довели до кабинета, причем в какой-то момент мне стало казаться что я иду под конвоем. Единственным приятным моментом в этом было то, что по дороге мне попалась Калерия Георгиевна, которая в бытность мою простым журналистом жутко меня не любила. Вид моей персоны, окруженной охранниками, да еще и с массивным пакетом в руках, судя по всему заставил ее пересмотреть отношение и к жизни, и ко мне лично, поскольку если уж возвышаются такие как я, то мир явно вывернут наизнанку. Она изменилась в цвете лица, пробурчала то ли 'Здравствуй', то ли 'Вот же тварь', и шмыгнула в первую же попавшуюся открытую дверь.
Только вот вряд ли ей могло прийти в голову, что все это очень ненадолго, я же в этом ни на секунду не сомневался, такие вещи навсегда не бывают. Коли и поднимет тебя волна на кручу, то лишь на час, как того халифа, чтобы потом и утопить. Чтобы жить над всеми постоянно, надо родиться уже там, наверху, придерживая губами золотую ложечку. Ну, или быть героем дамского сериала. Я бы ей мог сказать, что мне потихоньку страшновато становится думать о том, как оно будет, когда меня столкнут с горы вниз и что, наверное, очень больно я о землю ударюсь, когда кубарем к подножью полечу. И о том, что я могу в этом полете захватить и людей из своего окружения, просто по инерции, и это совсем уж неприятно. Про то, что будет после этого с Викой, я вообще думать не хочу… Впрочем, не факт, что после моего падения у меня будет Вика.
Мамонт нас не ожидал, это было видно по его крайне изумленному лицу. Нет, определенно сюда стоило приехать только для того, чтобы увидеть опешившую Калерию и удивленного Мамонта. Оно того точно стоило.
- Ы? - спросил он у меня, стоящего в дверях.
- С наступающим, Семен Ильич - вытянул я руку с пакетом и двинулся к его столу - Счастья вам в следующем году, удачи и, главное, здоровья. Если оно будет, то и все остальное приложится.
- Здоровье здесь надо железное - согласился со мной Мамонт - А ты чего это мне подарок припер? Врать не стану - наводит на нехорошие мысли.
Бедный, бедный Мамонт. Он во всем стал видеть подвохи и скверные знамения. Даже в таких незымысловатых вещах, как подарок на Новый год.
- Да не волнуйтесь вы - мягко сказал я главному редактору. Да, сдал он за эти месяцы, сдал. Грива волос висит лохмами, щеки перестали быть упругими и одрябли, в глазах поселилось что-то вроде безнадежного ожидания скверных вестей. Был Мамонт и весь вышел. Видно он с того дня, когда мне выдали билет в будущее, так и сидит, ждет отставки. А такое ожидание кого хочешь под стол загонит - Пришел просто поздравить. И все, клянусь.
Мамонт поймал мой взгляд и усмехнулся.
- Да верю я тебе, верю - он вздохнул - А ты заматерел, какой-то лощеный стал, вальяжный. Не тот, что раньше.
- Это хорошо или плохо? - уточнил я у него.
- Я не знаю - развл руками Мамонт - Просто тот был хороший парень, хоть и раздолбай, и телепень. А этот… Холодный ты теперь, ненастоящий, вот что я тебе скажу. И не проси меня объяснить тебе эти слова, я этого и сам не смогу сделать. Просто ты спросил, а я ответил.
- Устали вы - сказала вдруг Вика - Отдохнуть бы вам.
- Да отдохну скоро - невесело засмеялся Мамонт - Поверь мне, девочка. Я и сам это знаю.
- Да я ничего такого - Вика поняла, о чем говорит редактор и смутилась - Я в том смысле что отоспаться, может, на лыжах походить, воздухом подышать…
Мамонт махнул рукой, явно давая девушке понять, что он только и мечтает о том моменте, когда встанет на лыжи.
- Ладно, идите уж - сообщил он нам - Спасибо, что не забыли обо мне. Правда тронут.
И я Мамонту поверил, хотя бы потому что он никогда таким тоном со мной не говорил.
- Нормально все будет - приободрил я его.
- Забыл добавить свое вечное 'Наверное' - в тон мне ответил Мамонт - А здесь оно было бы к месту.
- Ну, не знаю - почесал я затылок - Таких как вы профи поискать и не найти, не только я это понимаю.
- Все, вали отсюда - нахмурил седые брови Мамонт - И чтобы тихо было в помещениях во время пьянки. Никаких песен, воплей и голыми по коридорам не бегать!
- А что, раньше бегали? - удивился Жилин.
- А вон, у своего начальника спроси! - ткнул в меня пальцем Мамонт - Он тебе расскажет!
- Харитон? - вытаращила глаза Вика, Жилин же расплылся в улыбке.
- Чего? - встрепенулся я - Вы опухли оба? Это не я бегал тогда, это Рамазанов из креативной группы. К тому же он перед этим недели две квасил без продыха. И, между прочим, его потом на принудительное лечение отправили, правда перед этим санитары полчаса по всем этажам ловили, пока у закрытого входа на чердак не зажали.
- Все вы хороши - справедливо заметил Мамонт - И ты один из первых. Кто два года назад перед восьмым марта рекламщицам возбудителя в коньяк подмешал?
- И что, были недовольные? - осклабился я - Да и разницы в их поведении особой не было. Что с ним, что без него…
- Оч-чень интересно - Вика сузила глаза - А что еще было?
- А еще… - Мамонт перехватил мой взгляд и замолчал - Все, валите отсюда, я сказал. У вас Новый год, у меня отчеты. Брысь!
- Сдает старик - негромко подтвердила мои мысли Вика на обратной дороге.
- Есть такое - согласился с ней я - Жалко.
- Жалко. Вот интересно - кто займет его место после того, как он уйдет?
Не знаю почему, но эти слова меня покоробили. Нет, по сути все верно, отчетливо видно, что он сам уже себя приговорил к отставке. А когда человек в такой ситуации опускает руки, его уже ничего не спасет от неизбежного. Как не странно, но прописные истины - они зачастую практически являются аксиомами. Если ты борешься до конца - у тебя есть шанс вылезти из кувшина, как у той лягушки, что из молока масло взбила. А если плюнул на все и решил 'Будь что будет', то вероятнее всего, что ничего хорошего ждать тебе не следует. Применительно к данной ситуации даже уходить можно по-разному. Можно тупо сидеть и ждать, когда придут революционно настроенные хозяйственники и гаркнут 'Кто тут бывший? А ну, с казенной мебели слазь'. А можно все подготовить и уйти так красиво, что никто не и скажет: 'Про Мамонта-то слышали? Сняли его!'. Напротив, все будут судачить о том, что 'А Мамонт-то из 'Столичного' как ушел? Красава!'.
Но Семен Ильич не станет всем этим заниматься, он уже сдался. Жаль. Впрочем, легко судить других. Посмотрим, как ты будешь крутиться, когда под тобой почва пойдет разломами и снизу начнет припекать…
В кабинете слышалась перебранка.
- Господи, ну что за люди? - картинно заломила руки Вика - На пять минут оставить нельзя - сразу начинают собачиться.
- Страха нет - степенно заметил Жилин.
- Да что, мне их бить? - возмутилась Вика.
- Штрафовать - посоветовал Сергей - Это эффективней.
- Кстати - да - задумалась Вика - Это конструктивно.
- Только не говорите, что это мой совет - попросил Сергей - Отравят, чего доброго.
Шумели все те же - Соловьева и Шелестова. Они стояли друг напротив друга и напоминали двух базарных торговок, впечатление портили только дорогие платья. Неподалеку от них сидела на стульчике маленькая Таша, которая с любопытством созерцала скандал, болтая ногами и поедая 'оливье' прямо из салатницы, парни сгруппировались в другом углу, явно болея за Шелестову. Даже Петрович оживился.
- Слушай, я знаю, кого ты мне напоминаешь - ехидно улыбаясь сказала Елена багровой от злобы Соловьевой.
- Ну и кого? - раздула ноздри и сжала кулаки та.
- Высуни язык - внезапно попросил Шелестова.
- Чего? - глаза Соловьевой чурть не выскочили из орбит. Уж не знаю, кого Лена имела в виду, мне наша мисс 'Прыщ' напомнила вареного крабика. И цветом похожа, и лицом…
- Язык высуни - уже спокойным тоном попросила Шелестова - Слушай, тебе чего, трудно?
- Ты офигела? - сбавила обороты и Соловьева - Может, еще и глаза закрыть?
- Глаза - не надо - помотала головой Елена.
- Да ладно тебе, высуни - облизала ложку Таша - Мне уже интересно стало, на кого ты похожа.
- И нам - подали голос питекантропы (в моей лично шкале парни продолжали расти. К лету, даст Бог, до кроманьонцев дойдем).
- И мне - добавил от себя я - Хоть это и непедагогично.
- Ну, ладно - Соловьева неуверенно моргнула и высунула язык.
- Точно, один в один! - Шелестова хлопнула ладонью о ладонь - Я тут недавно кино одно старое смотрела, по войну и немцев, так там у одного фашиста в концлагере овчарка была, так она - вылитая ты!
- Уффф - скрюченные пальцы Соловьевой чуть не прошлись по щекам Шелестовой, та чудом увернулась. Я перехватил тощее тело визжащей от гнева девицы и с трудом стал ее удерживать. Она брыкалась, вопила и обещала порвать Елену на кучу тряпочек.
- Шеф, и как она на ощупь? - поинтресовалась виновница скандала - Тоща? Ребриста?
- Как батарея - чисто на автомате вырвалось у меня, я даже не понял, как. Ну, а что? И вправду все ребра можно пересчитать.
Соловьева угомонилась и завсхлипывала. Видно, запал у нее кончился.
- Вы как хотите, Харитон Юрьевич, а я этого так не оставлю - официальным тоном заявила Вика - Я составлю докладную записку, в которой будет отмечен тот факт, что сотрудник Шелестова (Елена встала по стойке 'смирно' и по-американски козырнула) регулярно дестабилизирует коллектив, парализуя его нормальную жизнедеятельность. Регулярно!
- Регулярно нас всех только понос пробивает - печально отметил я - Да и то, если съесть чего-нибудь не то. Сволочи вы все, родимые сотрудники. Я бросил все, отпросился у больших начальников, приехал к вам, чтобы выпить, закусить, посидеть с вами - а у вас тут все, как всегда. Одна плачет, вторая козлит, третья из общей посудины салат в одно лицо хомячит.
Таша посмотрела на ополовиненную плошку и скорчила забавную гримаску - ну да, мол, хомячу. Вкусно же? И снова запустила ложку в емкость.
- Ладно, Мэри, извини - Шелестова поняла, что перегнула палку и подошла к всхлипывающей Соловьевой - И чего мы с тобой не поделили? Ну ладно я, у меня язык как помело, но ты-то чего подорвалась?
Соловьева отмахнулась от нее, но Ленка положила ей руку на плечо.
- Пошли, подруга, жахнем мартиньки или даже водочки - бодро предложила она хлюпающей носом Мариэтте - Гони ее прочь, тугу-печаль, перевернется и на нашей улице грузовик с карамельками! Виктория Александровна, да не смотрите вы на меня так, напишите вы свою докладную, куда она денется? Просто шеф прав, все это можно отложить на потом. Сегодня - праздник, так давайте уже сядем за стол, пока Таша все не стрескала. А ну, поставь салатницу на место! Что ж ты за проглот такой малоразмерный?
Стопроцентная реакция и мимикрия. Только позавидовать могу.
- Правильно - подключился к мизансцене Жилин - Я голодный, как волк. Хочу салатов, колбасы, сыру и мандаринку!
- И выпить - хором из угла сообщили Стройников и Самошников.
Конфликт был забыт, Мариэтта покинула мои объятия, у Таши отобрали полупустую салатницу и, на всякий случай, ложку, загрохотали стулья, хлопнула дверь холодильника (надо же, когда купили? Я и не заметил), зазвякали бутылки.
Единственные, кто не участвовал в этом действе были мы с Викой - я ждал, пока все рассядутся, на лице же моей женщины застыла нехорошая улыбка. Зная характер Вики не понаслышке, я понял, что в ее голове родился какой-то очень коварный план.
- Мэтр. Вас ждет ваше почетное место во главе стола, вы же нам как родной отец - прозвенел голос Елены, она чуть изогнула гибкую талию, изобразив некий приглашающий жест - Ну и вы, Виктория Александровна присаживайтесь уже, чего ждать?
Как ей это удается? Втискивать в каждую фразу вызов всему миру, при этом не переходя тонкую грань между сарказмом, иронией и хамством? И еще один вопрос - как она дожила до своих лет? С такими замашками ее давно должны были в бетон закатать.
Вика промолчала и заняла место справа от меня, в аккурат напротив невозмутимой Таши, которая поняв, что до салата ей пока не добраться, пододвинула к себе розетку с оливками и потихоньку их начала поглощать. Почему и как она оказалась по левую руку от меня было непонятно, впрочем, я ничего против и не имел, ну, кроме одного пункта - как бы без еды не остаться. Маленькая-то она маленькая, а вот еды влезает в нее, похоже, много.
Когда все расселись, я взял запотевшую рюмку и поднялся со стула - первый тост был мой, как не крути.
В общем, опасения мои оказались напрасны - харчей мне хватило, как, впрочем, и всего остального. Да и вообще вечеринка задалась, против моих опасений - я, когда сюда ехал, то все вспоминал те осенние посиделки, на которых чувствовал себя пятым колесом в телеге.
Через час никто уже и не вспоминал о конфликте, Соловьева опрокинула несколько стопок и беспричинно смеялась, питекантропы зачастили с тостами, да так, что я даже начал их через один пропускать, Таша наконец наелась и шерудила пальчиком по экрану телефона, забив на общество - все шло как надо.
- А подарки? - поймав миг тишины, задала вопрос Шелестова - Я бы и подарила кое-кому кое-чего, и сама получить что-нибудь в дар не отказалась. Не сочтите меня меркантильной… Сочтите меня лучше сентиментальной! Ведь, как не крути - Новый год же!
Она невесть откуда вытащила хлопушку и с залихватским воплем 'Э-гей' бахнула ей в потолок, попутно осыпав Ташу мелкими кружочками резаной бумаги, из которой делают хваленое конфетти.
Парни переглянулись - они наверняка подобной фигней не заморачивались, такая хрень им даже в голову не приходила. И вообще они думали, что Елена тогда, когда мы к Мамонту собирались, пошутила про подарки.