Снега и дожди не одного сезона хорошо потрудились над этим предметом, и все же изображение было вполне узнаваемым. Это был портрет Сталина, из тех, что не в столь уж отдаленные времена не так уж редко красовались на ветровых стеклах машин, в особенности грузовиков. Но самым неприятным в листке было не изображение, а аккурантая круглая дырка во лбу генералиссимуса. Такую дырку мог проделать только небольшой, круглый в сечении, быстро движущийся предмет.
Пуля.
Никаких иных предметов, подходящих на эту роль, Коржухин не знал. Он нисколько не сомневался, что оригинал портрета заслуживал такой участи, но не сомневался и в том, что целью стрелявшего был вовсе не портрет.
Выпустив Алекса из кабины, Сергей вновь залез в нее и тщательно осмотрел спинку сиденья и заднюю стенку в поисках отверстия от пули. Поиск, однако, однако, успехом не увенчался.
Но это вовсе не успокаивало. Это лишь наводило на мысль, что пуля осталась в теле, и пятна на приборной доске с этой мыслью весьма гармонировали.
- Ну, что скажешь? - спросил Алекс.
- Поехали.
- Куда?
- Куда раньше.
- Ты уверен?
- А у тебя есть конструктивная альтернатива?
Алекс пожал плечами.
- Тогда залезай и поехали, пока не стемнело.
"Куда раньше" означало направление, противоположное исходному курсу грузовика. Его водитель ехал в другую сторону и был (допустим!) застрелен. Впрочем, это ничего не значит. В тайге бывает всякое. За рулем мог быть бандит, а стрелял доблестный милиционер, пытавшийся его остановить. Впрочем, даже если и наоборот - водитель стал жертвой преступника - это все равно случилось много лет назад и не имеет никакого отношения к сегодняшним реалиям. И вообще, ды ка, не говоря уже о пятнах, может иметь какое-нибудь другое объяснение.
Вот только почему никто так и не убрал грузовик с дороги?
"Прямо какой-то американский ужастик, - подумал Коржухин. Ему казалось, что он иронизирует, но на самом деле ему было не по себе. - Их любимый сюжет - молодая супружеская парочка едет на машине, где-то не там сворачивает и натыкается на ТАКОЕ… Правда, на молодых супругов мы с Алексом мало похожи, но все остальное сходится. Сейчас по сюжету впереди должен появиться указатель, возвещающий, что мы въезжаем в какой-нибудь Эндсвиль или Последний Удел… И на первый взгляд это будет город как город, разве что немного странный. А ночью все его обитатели превратятся в монстров и придут по нашу душу."
Впереди появился указатель.
- Кажется, добрались наконец, - преувеличенно бодрым тоном сказал Алекс.
- Угу, как раз вовремя - солнце заходит. ("Ты любишь Стивена Кинга, Алекс?")
Указатель, конечно, ничем не напоминал американские. Никаких этих
Вы въезжаете в город
ВЕЧНЫЙ ПОКОЙ
Население 666
Мэрия и муниципальные службы
ПРИВЕТСТВУЮТ ВАС
и выражают надежду,
Что вы останетесь здесь НАВСЕГДА
Вместо этого у дороги стоял обычный белый прямоугольник с черными буквами:
ИГНАТЬЕВ
Увидев это совершенно немистическое название, Сергей едва в голос не рассмеялся над своими недавними мыслями. Никто не смеется над суеверием охотнее, чем тот, кто только что готов был ему поддаться. Тем не менее, когда они миновали указатель, он все же бросил мгновенный взгляд через плечо. Разумеется, с обратной стороны знака красовалось то же самое название, только перечеркнутое косой красной чертой, словно гарантировавшей, что выехать из Игнатьева так же легко, как и въехать.
Лес как-то вдруг раздался в стороны, и впереди показался город. Как и следовало ожидать, он был невелик и, по крайней мере со стороны окраины, вообще походил скорее на большую деревню. Одноэтажные бревенчатые домики с садами и огородами разбегались по обе стороны от дороги, переходившей в главную городскую улицу. Как известно, во всех американских городках главная улица называется Мэйн-стрит, а во всех советских - улица Ленина. Конечно, с тех пор как города перестали быть советскими, единообразие нарушилось - но только не в такой глуши. Действительно, на потемневшей от времени стене первого же придорожного дома красовался знакомый номерной полукруг с цифрами 68 в центре и надписью "ул. Л е н и н а" по периметру.
Коржухин сбросил скорость и ехал, поглядывая по сторонам. Кое-где над трубами вился дымок, но не было видно ни одного человека. Сергею это показалось странным - в теплый июльский вечер на улицах провинциального городка всегда можно увидеть достаточно народу. Старушки, вышедшие посидеть на крылечках или на врытых в землю скамеечках, мужики в майках, собравшиеся покурить у забора, молодежь, небольшими стайками фланирующая в сторону местного клуба, вездесущая ребятня, наслаждающаяся летом - девчонки прыгают через резиночку, мальчишки с криками носятся друг за другом, изображая, конечно же, уже не белых и красных и не русских и немцев, а инопланетян и терминаторов…
Ничего этого не было. Лишь один раз Сергей уловил какое-то движение за окном одного из домов, но, повернув голову, он лишь успел увидеть, как поспешно задернулась занавеска.
- Осторожно!
Возглас Алекса напомнил Сергею о необходимости следить за дорогой. Он сразу ударил по тормозам и лишь потом увидел, что послужило препятствием.
Посреди недавно еще пустой улицы Ленина стоял козел. Он был стар и тощ; репьи запутались в бороде и спутанных космах теоретически белой, но практически грязно-серой шерсти. Один рог был об- ломан. Козел стоял поперек дороги, повернув голову и равнодушно глядя на приближавшийся автомобиль.
Сергей бибикнул. Животное шевельнуло ушами и не тронулось с места.
- Вот упрямая скотина, - проворчал Сергей, вынужденный объехать козла. Правые колеса при этом едва не сорвались в канаву. - Откуда он взялся?
- Вышел откуда-то слева, - ответил Алекс. - Не нравится мне го- род, где гостей встречают одни козлы.
- Да уж. Мне тоже любопытно, где остальные обитатели славного города Игнатьева.
- Может, у них собрание? - предположил Алекс.
- Какое собрание? Это не колхоз все-таки.
- Ну, приехала какая-нибудь шишка из области. Впервые за 10 лет. Вот они все и наседают с вопросами - когда пенсии платить будут да когда колонку на Дубовой улице починят…
- Что, и дети тоже?
- А вот мы сейчас спросим, - вдруг повеселел Алекс.
- У козла?
- Нет. Тут есть кое-кто посимпатичней.
Сергей посмотрел туда, куда указывал его попутчик. За забором дома номер 36 стояла девушка, положив руки на калитку и глядя на дорогу. Коржухин был уверен, что минуту назад ее еще не было - должно быть, вышла, заслышав сигнал - однако вид у нее был такой, словно она стоит здесь уже давно и мало интересуется проезжающей мимо машиной.
Сергею вдруг представилось, что дело происходит не здесь и не сейчас, а несколько столетий назад где-нибудь в Европе. Транспорт его, естественно, имел бы тогда вместо колес копыта, и на домах не было бы номеров, но сами дома и общий пейзаж не особенно бы отличались. "Скажи, красавица, где в вашем селении могут найти приют усталый рыцарь и его верный оруженосец?" (Больше, чем на оруженосца, безлошадный Алекс не тянул.) "У нас нет постоялого двора, сударь. Но поезжайте дальше по этой дороге - там будет замок нашего господина, графа Дракулы."
Коржухин остановил машину и высунул голову в окно.
- Вы не подскажете, где в вашем городе гостиница?
- У нас нет гостиницы, - ответила она, теперь уже откровенно разглядывая автомобиль и сидевших в нем людей. - Когда-то была, но давно закрыта. В нашей глуши приезжие - слишком большая редкость.
- Печально, - ответил Сергей, хотя печали не испытывал - он прекрасно знал, что гордое имя гостиницы в подобных местах носит двухэтажный барак с одним туалетом на все здание и хорошо еще, если с розетками в номерах. Остановиться на частной квартире было куда удобнее. - А вы случайно не знаете, где в таком случае мы могли бы переночевать?
- Подождите, я спрошу у отца, - сказала она и направилась к дому.
- Хорошо бы ее отец оказался гостеприимным, - сказал Алекс. Сергей усмехнулся, уловив мечтательную интонацию в его реплике.
- Как она тебе? - не обманул его ожиданий попутчик.
- Пары фраз недостаточно, чтобы составить впечатление о человеке.
- Ты же понимаешь, о чем я. Она красивая.
- Может быть. Ну и что от этого меняется?
- Еще скажи, что тебя это не интересует, - хмыкнул Алекс.
- И скажу, - спокойно ответил Сергей.
- Да? Ну извини, - Алекс странно на него посмотрел.
- Я не голубой, если ты это подумал. Просто я считаю секс величайшей глупостью. Человек - разумное существо, а не кролик из штата Миссури. Есть великое множество достойных занятий, не помрачающих рассудок и не заставляющих оценивать людей по расположению подкожных жировых отложений.
- Поняа-а-атно, - протянул Алекс. - Ну а почему сразу секс? Может, мне хочется светлой и чистой любви с первого взгляда?
- Можно подумать, что это не звенья одной цепочки, - усмехнулся Сергей. - Короче, Казанова. Если ты не в курсе - в таких медвежьих углах о "сексуальных революциях" не слышали. И нравы здесь из серии "поцеловал - женись". Ну, местная молодежь, может, и позволяет себе всякие вольности, но чужаку точно не простят. Так что, если не хочешь крупных неприятностей себе и мне заодно - оставь свои мечты о "светлой и чистой" до более крупных городов. Understand?
- Баюс, баюс, - поднял руки вверх Алекс. - Приношу свою личную жизнь на алтарь коллективной безопасности.
Не то чтобы Сергей был полностью удовлетворен этим ответом, но, в конце концов, он собирался провести в Игнатьеве лишь одну ночь.
Некоторое время оба молчали, поглядывая на дом номер 36.
- Что-то долго их нет, - произнес наконец Коржухин, нервно постукивая пальцами по баранке.
- И козел куда-то исчез, - добавил Алекс, обернувшись назад.
- А ты думал, он тут до утра стоять будет?
- Вряд ли. Что он, козел, что ли?
Шутка, однако, не удалась. Оба снова повернулись в сторону дома.
Наконец - прошло, наверное, минут двадцать, и Сергей уже подумывал, что надо ехать дальше - дверь отворилась, и на крыльцо вышел мужчина. К неудовольствию Алекса, один.
Он подошел к калитке, но, как и девушка, не стал ее открывать. Хозяин дома был худощав и бородат, напоминая при этом не ядреного сибирского мужика, а скорее геолога или лесника, а может, даже и столичного учителя - любителя байдарочных походов и песен у костра. Ему было, должно быть, лет пятьдесят пять; лоб пересекало несколько глубоких морщин, и когда-то темная шевелюра и борода густо серебрились сединой.
- Зачем вы приехали? - спросил он.
Менее всего Сергей ожидал именно такого вопроса, звучавшего недружелюбно, если не враждебно. Конечно, любопытство жителя глухого таежного городка, куда редко наведываются чужаки, было оправданным, и если бы он спросил "Какими судьбами к нам?" или "Вы кого-то здесь ищете?", у Коржухина не шевельнулось бы никакого не- приятного чувства. Но - "Зачем вы приехали?" Это звучало почти как "Убирайтесь отсюда немедленно!"
- Мы заблудились, - ответил Сергей, стараясь, чтобы его голос звучал как можно приветливей. - Вообще-то мы едем в Новосибирск (он решил, что благоразумнее будет не отделять Алекса от себя), но про- пустили поворот на трассу и в результате заехали… - он едва не сказал "черт-те куда" - к вам. Нам бы только переночевать, а утром мы поедем дальше. Здесь можно купить карту дорог?
- Вряд ли. Не знаю. Нет, наверное.
- Ну, по крайней мере, нам объяснят, как выехать на трассу? - натянуто улыбнулся Сергей.
- Да. Пожалуй, объяснят, - мужчина замолчал.
- Так можно мы у вас переночуем? - вынужден был напомнить Сер- гей.
Казалось бы, за двадцать минут отсутствия мужчина и его дочь должны были решить этот вопрос, однако хозяин дома заколебался.
- Ладно, - сказал он наконец. - Все равно уже поздно. Машину оставьте здесь и идите за мной.
- Спасибо, - вежливо ответил Коржухин, выбираясь из машины и оборачиваясь к неприветливому игнатьевцу. - Я Сергей, а это Алекс, - он протянул поверх калитки руку для пожатия.
- Николай Кондратьевич, - отозвался хозяин, игнорируя протяну- тую руку, отпер калитку и, не оглядываясь, пошел в дом. Алекс, шедший последним, догадался запереть калитку за собой.
Их провели в небольшую комнату справа от входа. Здесь почти не было мебели; в одном углу стоял сундук, у окна - старый рассохшийся стол с придвинутым табуретом, а у левой стены - одинокая кровать. Девушка как раз кончила застилать ее и, чуть улыбнувшись, выскользнула в дверь мимо гостей.
- Лишних кроватей, как видите, нет. Хотите - вдвоем на одной спите, или один на полу, это как вам нравится, - сказал Николай Кондратьевич. - Утром разбудить, или сами встанете?
- Разбудите, пожалуйста, пораньше, - попросил Сергей. Он и так потерял слишком много времени, сбившись с трассы, а ведь предстояло еще вернуться на нее.
- Ну, спокойной ночи. Туалет во дворе, если что, - с этими словами хозяин вышел, оставив гостей одних.
- Да здравствует наша глубинка, хранящая традиции русского гостеприимства, - пробормотал Сергей.
- Угу, - откликнулся Алекс. - Я так понял, на хавчик можно не рассчитывать?
- Да, пожрать бы не помешало, - изрек Сергей с некой даже кровожадной интонацией. - Я думал, он предложит, блин! Так быстро смылся… Как думаешь, пойти за ним и попросить?
- Стремный тип, - констатировал Алекс. - У меня такое чувство, что хрен у него допросишься. Хотя - хоть чаю попить мы имеем конституционное право?
- Во-во, - энергично согласился Коржухин, у которого не было ни глотка во рту с той самой первой бутылки пепси, выпитой шесть часов назад. Он уже повернулся, чтобы идти за хозяином, но в этот момент в дверь постучали.
- Войдите! - крикнул Сергей.
На пороге стояла дочь хозяина.
- Вы, наверное, голодные? - спросила она.
- Как волки, мэм! - ответил Алекс, преданно глядя ей в глаза.
- Мам? - удивилась она.
- Ну, это по-английски, - объяснил хичхайкер.
- Вы извините, мы тут в языках не очень…
- Пустяки, - перебил ее Алекс. - Да здравствует русский язык - великий, могучий, правдивый и свободный! Кстати, меня Алекс зовут, а вас как?
- Лида.
- Чудесное имя! Знаете, вообще бывают интересные имена. Одного моего друга, к примеру, зовут Алоизий…
- Алекс! - Сергей посмотрел на него со значением. - Мне казалось, Лида высказала очень дельную идею насчет поесть.
- Да, - кивнула девушка. - Есть вареная картошка, огурцы и помидоры. Будете?
- Само собой! И можно еще чайкý? - поинтересовался Сергей.
- Подождите немного, сейчас принесу.
Меж тем уже стемнело; Сергей подошел к стене и щелкнул выключателем, но ничего не произошло. Тогда Коржухин встал под абажуром и протянул руку вверх, желая подкрутить лампочку - но тут же брезгливо отдернул руку.
- Током долбануло? - спросил Алекс.
- Да нет, просто тут такая помойка… У тебя фонарик есть? Мой в машине остался.
- Есть, - Алекс порылся в рюкзаке и подошел с фонариком. Луч озарил порванную паутину с висящими в ней мушиными трупами, а за ней - обросшую махровой шубой пыли лампочку.
- М-да, - Сергей, кривясь от отвращения, тщательно вытирал руку о штаны. Алекс меж тем снова слазил в рюкзак, оторвал кусок га- зеты и, используя его в качестве рукавицы, повернул стеклянную колбу, попутно стерев с нее пыль. Комната озарилась тусклым 40-ваттным светом. Сергей не без оснований подозревал, что, будь лампа помощнее, пыль и грязь отчетливо проступили бы и в других местах.
Вернулась Лида, неся накрытый внушительным куском хлеба чугунок и тарелку с овощами. Поставив это на стол, она снова вышла, чтобы на сей раз принести коричневый чайник с длинный изогнутым носиком и пару поставленных друг на друга тарелок с лежащими сверху чашками и ложками. Сергей и Алекс меж тем подвинули стол к кровати, так как в комнате была лишь одна табуретка.
- Спасибо, - сказал Алекс. - А вы не хотите составить нам компанию?
- Я не голодна, - чуть улыбнулась Лида.
- Тогда, может, просто посидите с нами?
- Разве что чуть-чуть, - девушка опустилась на табуретку. - А то отец ругаться будет.
Путешественники приступили к трапезе. Вопреки ожиданию, картошка оказалась холодной, но жаловаться на это они не решились; к тому же, как известно, голод лучший кулинар.
- А скажите, Лида - что, сегодня в городе было какое-то мероприятие? - поинтересовался Сергей, беря очередной помидор.
- Какое мероприятие?
- Ну, я не знаю… куда народ-то девался? Почему на улицах ни- кого нет?
- Так поздно уже…
- Для лета разве поздно? Светло еще было.
- У нас рано ложаться спать.
- Неужели все? - вмешался Алекс. - Напрасно. По-моему, гулять летней ночью - это очень здорово.
- Только не надо делать это здесь, - ответила Лида, как показалось Алексу, с испугом.
- А что, это кем-то запрещено? - хичхайкер сразу принял воинственный вид.
- Нет, просто… вы понимаете, мы живем на отшибе, и здесь не любят чужаков.
- Значит, те, кто их не любит, все же гуляют по ночам? - сделал логический вывод Алекс.
- Есть и те, что гуляют. И вообще… днем тоже… Знаете, вы извините, но будет лучше, если завтра же на рассвете вы уедете.
- Да что здесь такое творится, вы можете толком объяснить? - воскликнул Сергей, хотя совет Лиды вполне отвечал его планам.
- Ничего… Все нормально… Просто так уж сложилось, что мы живем замкнуто, и посторонних здесь не любят. Хотя, может быть, я и преувеличиваю… Но все равно… Спокойной ночи, - девушка вдруг поднялась и поспешно вышла из комнаты. Путешественники посмотрели друг на друга.
- Ты чего-нибудь понимаешь? - спросил Алекс.
- По-моему, тут что-то нечисто.
- Нечисто… - задумчиво произнес хичхайкер. - Хорошее слово.
- Так или иначе, я уже вышел из того возраста, когда нет ничего интереснее романтических тайн, - решительно заявил Сергей. - Мне на- до доставить машину в Новосибирск, и завтра утром я уезжаю. Полагаю, ты со мной?
- Дык, of course.
- Тогда давай спать. Кинем монетку, кто на полу?
- Не надо. Как-никак, ты меня везешь на халяву. Так что я доброволец, тем паче что и не привыкать.
Они допили чай (оказавшийся, в отличие от картошки, горячим, правда, несладким), после чего Алекс извлек из своего рюкзака ка- кое-то замызганное покрывало, расстелил его на полу и укрылся своей ветровкой, положив рюкзак под голову. Сергея же ждала ночь на настоящих простынях - правда, наученный опытом с лампой, он внимательно осмотрел постельное белье, прежде чем ложиться. Оно оказалось чистым, но пахло затхлостью - должно быть, очень долго про- лежало в каком-нибудь ящике. С этим, однако, можно было примириться.