- Ты видел, в каком состоянии единственная официальная дорога, ведущая сюда, - пожал плечами Алекс. - И ты не хуже меня понимаешь, что она пришла в это состояние не за неделю.
- Просто не было средств на ремонт.
- Можешь утешать себя этой мыслью.
Некоторое время помолчали. В лесу пели птицы.
- Как думаешь, они сказали нам правду насчет торфозаготовок? - спросил наконец Сергей.
- Мне кажется, да.
- Я тоже так думаю. На торфе, должно быть, работает электростанция. И возят его скорее телегами, чем машинами, судя по следам.
- Поедем посмотрим?
- Что-то у меня нет желания. Еще завязнем там где-нибудь… По- ехали лучше на озеро. Еще полудня нет. Солнце, воздух и вода прельщают меня как-то больше, чем возвращение в Игнатьев. К тому же жратва с собой.
- Пить нечего.
- Сразу видно цивилизованного человека - на берегу таежного озера ему нечего пить! - усмехнулся Сергей. - Можно на костре вскипятить, у меня в багажнике чайник для таких случаев валяется.
Озеро оказалось совсем рядом - даже учитывая, что по узкой тропинке приходилось ехать медленно и осторожно, дорога не заняла и трех минут. Тропинка привела к берегу и растворилась в высокой траве. Коржухин заглушил двигатель.
Было естественным предположить, что в эти жаркие летние дни озеро является любимым местом отдыха игнатьевцев, и, даже несмотря на будний день, здесь окажется достаточно народу - во всяком случае, больше, чем встретили путешественники на городских улицах. Действительность, однако, оказалась иной.
Озеро было небольшое, почти правильной круглой формы - у Сергея мелькнула мысль, что оно, возможно, представляет собой метеоритный кратер. Берега густо заросли травой и кустарником; кое-где над самой водой угрожающе кренились деревья; вообще лес подступал так близко, что берега должны были почти все время находиться в тени. Во многих местах у берега, особенно в северной части озера, воду покрывала болотная растительность. Вода, свободная от этого зеленого ковра, была совершенно черной - даже там, где на нее падало солнце. Этому существовало простое и естественное объяснение - очевидно, воду окрашивали в такой цвет частички торфа - однако уютнее от этого пейзаж не становился. Разумеется, никакого пляжа с кабинками для переодевания, представлявшегося городскому воображению Сергея, здесь не было; не было даже просто вытоптанных площадок. Внимательный взгляд, впрочем, обнаруживал среди травы несколько кострищ на большом расстоянии друг от друга - стало быть, люди здесь все-таки бывали; однако на фоне общего антуража воображение рисовало не столько веселых молодых ребят, бренчащих на гитаре, пекущих картошку и травящих байки у костра, сколько закутанных в балахоны адептов какого-то мрачного культа, приносящих огненные жертвы темным богам. Сейчас, однако, на берегу не было ни души - не считая Сергея и Алекса.
Коржухину вспомнилась ария из "Катерины Измайловой" - "в лесу есть озеро… совсем круглое… очень глубокое… и вода в нем черная… и когда поднимается ветер… черная вода и большие волны… тогда - страшно…" Казалось, что автор текста побывал здесь. Хотя, конечно, даже в сильный ветер большим волнам здесь было неоткуда взяться… и все же даже сейчас, при ясном небе и полуденном солнце, на озере было неуютно, а в сумерки и ненастье, когда ветер шумит в кронах и угрожающе скрипит накрененными над черной водой стволами, это место вполне способно было вызвать страх, если не ужас.
- Что-то мне расхотелось купаться, - сказал Алекс, стоя у от- крытой дверцы машины. - Здесь, пожалуй, утонешь и булькнуть не успеешь.
- Фигня, - уверенно заявил Сергей, подходя к воде. - Пацаны же купались, - он присел на корточки и побултыхал рукой в озере. Вода оказалась неожиданно холодной. Очевидно, в глубине били ледяные подземные ключи - впрочем, других источников наполнения озера и не было видно.
- Да, - согласился Сергей, распрямляясь, - градусов четырнадцать в лучшем случае. Я, правда, в детстве и в такой плавал, но сейчас что-то не тянет, - он поднес мокрую ладонь к лицу и вновь почувствовал запах тины и гнили. Сергей тщательно обтер руку о штаны. - Ну давай просто на берегу посидим тогда.
- Я бы скорее устроил пикник на свалке, нежели здесь, - возразил Алекс. В глубине души Сергей был с ним полностью согласен; тем сильнее было его желание возразить.
- У тебя есть какие-либо рациональные причины?
- Ну… - как только Алекс об этом задумался, причины не замедлили отыскаться. - Мало ли что может быть в этой траве, змеи какие- нибудь. И потом… допустим, те, в городе, нас уже ищут. И найдут здесь. Здесь не город и даже не дорога. Тела в багажник, машину в озеро - и никаких следов.
- Хм, - Сергей еще раз окинул взглядом безлюдный пейзаж, - пожалуй, ты прав.
В этот момент буквально в десятке метров от берега вода забурлила. Крупные пузыри поднимались из глубины и лопались, словно где-то там, в ледяной мгле, пропавший много лет назад аквалангист вспомнил вдруг, что ему пора сделать выдох.
Это продолжалось секунд тридцать, потом поток пузырей иссяк.
- Так и заикой можно остаться, - пробормотал Алекс. - Что это было?
- Какой-то выброс газа, - пожал плечами Сергей, стараясь не показать, что он тоже испугался. Он собирался уже вновь повернуться к водоему спиной, как вдруг понял, что шоу еще не кончилось.
Что-то всплывало из глубины. Что-то белесое.
"Труп это, труп нашего предшественника".
Нет, пожалуй, для трупа оно было слишком большим. Для человеческого трупа.
Сперва на поверхность вынырнули раскоряченные щупальца, затем вода с шумом отхлынула в стороны, давая дорогу горбатой спине, мокро заблестевшей на солнце, и лишь затем чудовище повернулось на бок, поднимая над водой искаженную злобой морду. Алекс коротко вскрикнул.
В следующий миг Сергей рассмеялся. Никакого монстра не было. Возле берега покачивалось когда-то поваленное дерево, старое, полностью лишившееся коры. Должно быть, ил удерживал его на дне, а теперь что-то случилось… внизу пробился новый подземный ключ, или перегнил увязший корень… так или иначе, дерево всплыло.
Однако выходило, что дно здесь уходит вниз очень круто - дерево явно поднялось с приличной глубины. Озеро и впрямь представляло серьезную опасность для купальщика, незнакомого с его тайнами.
- Вот так рождаются нездоровые сенсации, - процитировал Стругацких Сергей. - Лох-несские ящеры и прочие разные йети.
- Мы, наконец, поедем, или будем ждать, пока из-под земли тоже что-нибудь вылезет? - окликнул его от машины Алекс.
- Да, - согласился Сергей, - пикник на обочине отменяется. Ну что ж, поехали обратно в город.
Они снова въехали в Игнатьев со стороны электростанции, но на этот раз Коржухин за электростанцией свернул направо, желая про- ехать по еще не исследованным улицам. Миновав еще какое-то кирпичное строение явно производственного типа, но, похоже, неработающее, машина оказалась на улице Красных Партизан ("Интересно, добирались ли сюда колчаковцы", - подумал Сергей и решил, что вряд ли). Улица Красных Партизан была такой же деревенской, как и почти все улицы Игнатьева, однако на перекресток ее с уже знакомой улицей Ворошилова выходило два официальных здания. Одно из них было пожарной каланчой, и путешественники не без интереса увидели, что на каланче и впрямь дежурит пожарный, словно сто лет назад. Игнатьев, похоже, был не слишком телефонизированным городом, да и каланча способна была выполнять свою исходную функцию, возвышаясь над одноэтажными домиками. Намного больше, однако, Сергея заинтересовало здание на- против - это была почта. Коржухин остановил машину и, чувствуя спи- ной взгляд пожарного, направился к двери, практически не сомневаясь, что та заперта. Однако дверь отворилась, натужно заскрипев тугими пружинами. Взгляд Сергея сразу зафиксировался на двух телефонных кабинках у правой стены, а затем обратился к окошку напротив. За перегородкой сидела женщина лет сорока пяти в темно-зеленом форменном кителе и со строгим выражением лица.
- Мне нужно позвонить по межгороду, - наклонился к окошку Сергей.
- Телефон не работает, - ответила почтальонша.
- А что с ним? - не отставал Сергей. Показалось ему, или он и впрямь почувствовал сквозь обычные почтовые ароматы запах водки?
- Где-то обрыв кабеля, - почтальонша смотрела на него оловянными глазами, выражавшими полнейшее равнодушие.
- И когда починят - неизвестно?
- Неизвестно.
- А телеграмму можно послать?
- Заполняйте бланк, - она положила перед ним выцветший бумажный прямоугольник.
Сергей присел к единственному в помещении почты столу, на ко- тором стояла давно засохшая чернильница и лежала привязанная к ней бечевкой перьевая ручка. К счастью, у Сергея ручка была с собой. Он старательно, словно школьник - за годы работы с компьютерами отвык писать от руки - вывел омский адрес и слова "СБИЛСЯ ПУТИ НЕБОЛЬШАЯ ЗАДЕРЖКА ГОРОДЕ ИГНАТЬЕВ КОРЖУХИН", отнес телеграмму в окошко и расплатился. Женщина пересчитала деньги, положила перед Сергеем монетку сдачи и вновь подняла на него оловянные глаза.
- До свиданья, - сказал Сергей.
- Всего доброго.
Коржухин повернулся и вышел. Уже в дверях его обожгла мысль о том, что, если телефонные провода прокладывают под землей, то телеграфные вроде бы идут поверху… а никаких столбов на единственной дороге в Игнатьев нет. Или не поверху? Все его знания на сей счет исчерпывались стишками типа "он снимал ребятам змея с телеграфных проводов". Но это в какие годы было… Наверное, раз на раз не приходится - где поверху, где в земле. Успокоенный этой мыслью, он вы- шел и сел в машину.
Он не видел, как почтальонша аккуратно сложила его телеграмму вдвое, потом еще раз вдвое и сделала движение разорвать. Затем, однако, передумала и опустила надорванный бланк в карман кителя.
Сообщив Алексу об отправленной телеграмме и проигнорировав его скептический взгляд, Сергей вновь завел мотор. Улица Красных Партизан вывела их на третью, и последнюю площадь Игнатьева - здесь располагался рынок. Он представлял собой шесть рядов, два из которых были укрыты навесом; там, под навесом, скучали пятеро продавцов. Покупателей не было. Коржухин вновь вылез из машины.
Лишь у одной торговки, дородной тетки с похожим на грушу лицом, на прилавке были разложены овощи - картошка, лук и помидоры. Большинство игнатьевцев кормилось со своих огородов, и на такой товар было мало спросу. Неподалеку от нее заросший седой щетиной дедок продавал отрез сукна, все еще пахнущий нафталином; рядом мужик помоложе торговал глиняными горшками и деревянными ложками, как видно, самодельными. Сергей прошел дальше, мимо усталой женщины с корзиной грибов, и задержался возле старушки с малиной.
- Почем килограмм? - осведомился он.
- Пять рублей, милок, - охотно откликнулась торговка. Зубов у нее во рту почти не было.
- Беру! - воскликнул Сергей, в очередной раз поражаясь местной дешевизне, и полез в карман. - Ах, черт! Пакет в машине оставил. Щас вернусь.
- Не надо-не надо, я тебе кулек сверну, - заторопилась бабулька, словно боясь упустить единственного покупателя. - Подожди трошечки… - она полезла под прилавок, - сейчас-сейчас…
Сергей с усмешкой смотрел, как она суетится. Наконец она разогнулась (как видно, несмотря на возраст, поясница у нее была в рабочем состоянии), с радостным видом держа перед собой свежесвернутый кулек, и принялась наполнять его ягодой. Коржухин расплатился и вновь вернулся к машине.
- Ты везде ходишь, а я сиди в этой душегубке, - привествовал его Алекс.
- На и не брюзжи, - Сергей протянул ему кулек.
- Классная малина, - оценил Алекс, пока Сергей заводил мотор. Коржухин, сняв руку с руля, тоже выудил из пакета ягоду.
- Знаешь, у меня гипотеза, - сказал хичхайкер, пока машина ехала по улице Лесной - кажется, единственной в городе улице с несоветским названием. - Что, если в Игнатьеве какая-нибудь уникальная болезнь? Ты сам видишь, как здесь мало народу. Большинство умерло. У оставшихся - иммунитет. Но они не покидают город, чтобы инфекция не вырвалась в мир, и не зовут на помощь, чтобы их не упрятали в секретные лаборатории.
- Бодро сказал он, жуя зараженную малину, - прокомментировал Сергей.
- Ну, по правде, я это не всерьез, - признал Алекс. - Так, в порядке гимнастики ума.
- Тренируйся дальше. Не сходится.
- Что не сходится?
- Все не сходится. Во-первых, мало народу на улицах - не значит, что мало в городе. Свет есть, электростанция работает, торф для нее добывается - кто-то это все обеспечивает? Они тут не в землянках живут и не в шкурах ходят. Чтобы поддерживать город в том состоянии, в каком он сейчас, требуется не так уж мало рабочих рук. По- том - с внешним миром они все же общаются. Деньги современные, че- го, правда, про цены не скажешь…
- То есть это у нас они современные деньги берут.
- Нет, на почте мне сдачу дали. Опять-таки - "КАМАЗ", на котором в райцентр ездят…
- Это Сермяга сказал, что на нем ездят.
- Ну мы же его видели. Машина замызганная, но явно на ходу. По-твоему, на ней вокруг города круги нарезают? Кстати, особо не по нарезаешь - бензин кончится. Нет же у них тут нефтяной скважины вместе с заводом по переработке. Газовый баллон на кухне, опять же… Кстати, у нас тоже бензина не шибко много осталось. Сегодняшняя экскурсия - первая и последняя.
Улица Лесная уперлась в глухую дощатую стену, обросшую у ос- нования крапивой; налево, впрочем, уходил некий безымянный проулок, извивавшийся между заборами домов, ни один из которых не выходил сюда фасадом - в лучшем случае задней калиткой. Сергей, однако, смело свернул в этот лаз, и смелость его была вознаграждена, когда минуту спустя машина выехала на асфальт улицы Ленина возле дома номер 28.
К тому времени, как машина остановилась напротив калитки Лыткаревых, Сергей и Алекс бодрыми совместными усилиями приканчивали малину. Они не стали вылезать из машины, прежде чем не завершили это дело; наконец Алекс выудил последнюю ягоду, а Сергей тем временем вытер руки чистой стороной кулька и протянул его Алексу, благо чистое место там еще оставалось. Алекс уже прижал к бумаге липкие от сока пальцы… и вдруг поднял смятый кулек к лицу, расправляя и рассматривая.
- Взгляни, - он протянул кулек Сергею, указывая, куда именно взглянуть.
На краю бумаги были поспешно нацарапаны твердым простым карандашом какие-то каракули. Впрочем, не требовалось навыков эксперта- графолога, чтобы понять, что это - написанное впопыхах слово
- Ай да бабка, - пробормотал Сергей. - Прямо Мата Хари. Конспираторша.
Однако на самом деле ему было не до шуток. Очевидно, у бабки были все основания для конспирации. До сих пор еще можно было объяснять все происходящее в городе случайностями и совпадениями; те- перь это уже не имело смысла. То есть по-прежнему можно было - к примеру, почему бы у бабки не быть старческому психозу? - но смысла не имело. В городе Игнатьеве определенно что-то было. Что-то… страшное. И лучшим подтверждением тому служило демонстративное безразличие игнатьевцев к пришельцам, совершенно нелогичное для людей, которые редко видят незнакомцев. Даже торговцы на рынке стояли, как истуканы, не пытаясь привлечь внимание единственного покупателя. Одни лишь дети отреагировали, как говорится, с детской непосредственностью.
"Игнатьев - не такое место, чтобы из него уезжать."
Разрушенный мост, мертвый грузовик.
Муха, выползающая из ноздри продавщицы. Черт возьми, ему не показалось! Он это видел!
Жаль, что тогда с ним не было Алекса, который мог бы подтвердить это или опровергнуть. Опровергнуть, конечно же, опровергнуть, что за бред, он же трезвомыслящий человек, а не герой ужастика!
- Вернулись? А мы уж думали, вы уехали.
Они посмотрели направо. У калитки стояла Лида.
- Куда ж мы от вас денемся, - пробормотал Сергей.
- Дорогу искали? - без обиняков спросила Лида.
- Осматривали местные достопримечательности, - ответил Алекс.
- У нас тут особо не на что смотреть. Это же не большой город.
- А вы бы хотели побывать в большом городе, Лида? - забросил крючок Алекс.
- Не знаю… - девушка пожала плечами. - Там все чужое.
- А в Игнатьеве не любят ничего чужого, - подхватил хичхайкер. - Лида, а вы никогда не задумывались, что такая девушка, как вы, делает в таком месте, как это?
Сергей мысленно усмехнулся, услышав эту шаблонную фразу скучающих голливудских ловеласов на вечеринках. Вряд ли Алекс пользовался ей в менее провинциальном обществе - разве что в шутку - но Лида явно слышала этот нехитрый оборот впервые.
- Я здесь живу, - просто ответила она.
- Я в курсе, - улыбнулся Алекс. - Я просто имею в виду - какие у вас здесь перспективы? Вы, к примеру, учитесь или работаете?
- Работаю. Кассиром в клубе. Только там не каждый день кино или танцы.
- Ну вот видите. Тоже мне занятие - раз в три дня сотню билетов продать. Представляю, какие гроши за это платят. И какая карьера вас здесь может ждать? Ну в самом лучшем случае годам к пятидесяти станете заведующей клуба, который, вы уж меня простите, годится только в качестве декорации к фильму о послевоенной деревне. И это - жизнь? А вот поедете в город, поступите в институт - сейчас, знаете, образование снова цениться начинает - устроитесь в хорошую фирму, станете настоящей бизнесвумэн…
- Кем-кем?
- Ну, это "деловая женщина" по-английски. Знаете, Лида, английский все-таки надо выучить. Без него сейчас никуда, точно вам говорю.
- Да мне никуда и не надо, - улыбнулась Лида. - Мне и дома хорошо.
- Понятно. Киндер-кюхель-кирха, - скривился Алекс. - Вы меня извините, Лида, но от подобных феодальных предрассудков надо отходить. Вы наверняка способны на большее.
- Откуда вы знаете, на что я способна… - фраза эта прозвучала не кокетливо, скорее печально. - Вы проходите в дом, что в машине сидеть.
- Там душно и окно не открывается, - решительно возразил Алекс.
- Окно? Надо будет отцу сказать. Вы понимаете, в этой комнате никто не жил после смерти моей матери.
- О, извините.
- Ничего.
- А ваш отец дома?
- Должен быть дома.
- Он не работает?
- У него отпуск сейчас. Он учитель в школе.
Хотя при первой встрече Лыткарев и напомнил Сергею учителя, сейчас эта новость оказалась для него неожиданной. Впрочем, пьющий учитель - не такая уж редкость в России… да, наверное, и не толь- ко в России. Сложнее было сопоставить с такой профессией угрюмый нрав хозяина. Вряд ли у него складывались хорошие отношения с деть- ми… скорее всего, ученики его не любили и не уважали, но боялись. Впрочем… похоже, что у жителей города существовали и более веские причины для страха.
Алекс вылез из машины и потянулся, жмурясь на солнце. Лида от- крыла калитку; в руке она держала ведро.
- Вы за водой? Давайте я принесу, - вызвался хичхайкер.
- Знаете, где колонка?
- Да уж видели.
Алекс взял ведро и зашагал по улице. Сергей меж тем тоже вы- брался их автомобиля. У него мелькнула мысль, что Лида, оставшись с ним наедине, может что-нибудь ему сообщить; но девушка лишь молча проводила его взглядом, когда он неспешно прошел мимо нее и уселся на теплое крыльцо. В руке Коржухин по-прежнему комкал бывший ку- лек.