Я немного подумал и потом устремил на них взгляд, в котором, как я надеялся, было крайнее разочарование.
- Конечно, - сказал я, - вы можете так поступить, но люди так не поступают.
- Нет? - спросил Мул-Ал-Ка, приободрившись.
- Нет? - с неожиданным интересом спросил Мул-Ба-Та.
- Нет, не поступают, - уверенно заявил я.
- Ты уверен?
- На самом деле уверен?
- Абсолютно, - ответил я. - Совсем не по-человечески безропотно отправляться в помещения для разделки.
Мулы долго смотрели на меня, потом друг на друга, потом снова на меня. Казалось, они пришли к какому-то решению.
- Тогда мы не пойдем, - сказал Мул-Ал-Ка.
- Да, - решительно поддержал его Мул-Ба-Та.
- Хорошо, - сказал я.
- А ты что теперь будешь делать, Тарл Кабот? - спросил Мул-Ал-Ка?
- Отведите меня к Миску.
21. Я НАХОЖУ МИСКА
Вслед за Мулом-Ал-Ка и Мулом-Ба-Та я зашел в влажное высокое сводчатое помещение, не освещенное лампами. Стены помещения были покрыты веществом, похожим на цемент; в него вделаны многочисленные разного размера камни.
Со стойки у входа Мул-Ал-Ка взял факел мула и сломал его конец. Держа его над головой, он осветил часть помещения.
- Это очень старая часть роя, - заметил Мул-Ба-Та.
- А где Миск? - спросил я.
- Где-то здесь, - ответил Мул-Ба-Та, - так нам сказал Сарм.
Насколько я мог судить, помещение пусто. Я нетерпеливо потрогал цепочку переводчика, который с помощью мулов захватил на пути сюда. Я не был уверен, что Миску позволили сохранить его переводчик, и хотел иметь возможность разговаривать с ним.
Я посмотрел вверх и застыл на мгновение, потом коснулся руки Мула-Ба-Та.
- Вверху, - прошептал я.
Цепляясь за потолок, висели многочисленные темные фигуры, очевидно, цари-жрецы, но с чудовищно раздутыми животами. Они не шевелились.
Я включил свой переводчик.
- Миск, - сказал я. И почти тут же узнал знакомый запах.
Среди вцепившихся в потолок фигур послышался шорох.
Но никакого ответа не последовало.
- Его здесь нет, - предположил Мул-Ал-Ка.
- Вероятно, нет, - согласился Мул-Ба-Та, - иначе он бы ответил. Твой переводчик уловил бы его ответ.
- Поищем в другом месте, - сказал Мул-Ал-Ка.
- Дайте мне факел, - сказал я.
Я взял факел и обошел комнату. У двери я заметил вделанные в стену прутья, которые можно использовать как лестницу. Взяв факел в зубы, я приготовился к подъему.
Неожиданно, держась руками за нижнюю перекладину, я остановился.
- В чем дело? - спросил Мул-Ал-Ка.
- Слушайте, - сказал я.
Мы прислушались и на расстоянии услышали поющие человеческие голоса; пело множество людей; мы слушали минуту-две; звуки пения приближались.
- Вероятно, идут сюда, - сказал Мул-Ал-Ка.
- Нам лучше спрятаться, - предложил Мул-Ба-Та.
Я оставил лестницу и отвел мулов к дальней стене помещения. Тут я велел им спрятаться за упавшими со стен камнями. Сунув факел меж камней, я тоже присел за ними, и мы стали ждать.
Пение становилось все громче.
Это была печальная песня, торжественная и медленная, почти как погребальный напев.
Слова на древнегорянском, который я понимаю с трудом. На поверхности сейчас этим языком не пользуется никто, кроме касты посвященных, которые его используют в своих многочисленных сложных ритуалах. Насколько я мог судить, эта песня, хоть и печальная, гимн царям-жрецам, в ней упоминались праздник Толы и гур. В припеве, который все время повторялся, говорилось примерно следующее: "Мы пришли за гуром, во время праздника Толы мы пришли за гуром, мы радуемся, потому что во время праздника Толы мы пришли за гуром".
Мы продолжали сидеть скорчившись в темноте в дальнем углу помещения. Вдруг дверь распахнулись, и появились два ряда странных людей, они шли парами, у каждого в одной руке факел мула, в другой - нечто напоминающее пустой винных мех из золотистой шкуры.
Я слышал, как рядом со мной Мул-Ал-Ка перевел дыхание.
- Смотри, Тарл Кабот, - прошептал Мул-Ба-Та.
- Да, - ответил я, - вижу.
Вошедшие длинной вереницей в помещение могли быть отнесены к людям, а могли и нет. Выбритые, одетые в пластик, как все мулы роя, но туловища у них маленькие, а ноги и руки необыкновенно длинные для туловища такого размера, ладони и ступни необыкновенно широкие. На ногах нет пальцев, ступни скорее напоминают диски, это своеобразные мясистые подушки, на которых они молча движутся вперед; и на руках у них не обычные ладони, а тоже нечто вроде мясистого диска, который поблескивает в свете факелов. Самой странной особенностью этих существ была форма и ширина глаз: глаза большие, не менее трех дюймов в ширину, круглые, темные и блестящие, как глаза ночного животного.
Что это за существа?
Их в помещении становилось все больше, освещение усилилось, и я предупредил своих спутников, чтобы они не шевелились.
Теперь я ясно различал царей-жрецов; они висели вниз головой, вцепившись в потолок, по сравнению с огромными вздувшимися животами грудь и голова казались маленькими.
И тут, к моему изумлению, странные существа, не обращая внимания на прутья у двери, начали подниматься по почти вертикальным стенам к царям-жрецам, потом - поразительно - двинулись вниз головой по потолку. Там, где они ступали, оставалось слизистое пятно: несомненно, след выделений дисков, служивших им ногами. Те, что оставались на полу, продолжали торжественно петь; те же, что добрались до царей-жрецов, начали из их ртов наполнять свои меха. Их факелы отбрасывали странные тени. Много раз заполнялись меха, цари-жрецы отдавали мулам то, что запасли в своих животах.
Процессия мулов казалась бесконечно, царей-жрецов на потолке было не меньше ста. Мулы непрерывно поднимались вверх, спускались, возвращались с пустыми мехами, а те, что оставались на полу, не прекращали петь. Так продолжалось больше часа.
Мулы не пользовались лестницей, и я решил, что ее установили в древности, когда еще таких мулов, обслуживающих царей-жрецов, не было.
Я решил также, что те выделения, которые мулы набирают в меха, и есть гур; теперь я понял, что означало выражение "держать гур".
Наконец последний необычный мул спустился на пол.
За все это время ни один из них даже не взглянул в нашем направлении, настолько они были поглощены своим занятием. Когда они не собирали гур, то стояли, устремив взгляд к потолку, где висели цари-жрецы.
Наконец я увидел, как один царь-жрец двинулся и, пятясь, начал спускаться с потолка. Его живот, с выкачанным гуром, теперь стал нормальным, и он величественно направился к выходу легкими грациозными шагами царя природы. Несколько мулов окружили его, с пением, они высоко поднимали свои факелы и несли меха, полные светлой молочной жидкостью, напоминающей разведенный дикий мед. Царь-жрец, окруженный мулами, медленно удалился по коридору. За ним последовал другой, еще один, и наконец все цари-жрецы, за исключением одного, покинули это помещение. В свете последних факелов я видел, что последний царь-жрец тоже лишен гура, но остается на потолке. Толстая цепь, прикрепленная к кольцу в потолке, вела к металлическому кольцу между грудью и животом царя-жреца.
Это был Миск.
Я сломал другой конец факела и прошел к центру помещения.
Поднял факел как можно выше.
- Добро пожаловать, Тарл Кабот, - послышалось из моего транслятора. - Я готов к смерти.
22. ТУННЕЛИ ЗОЛОТОГО ЖУКА
Я повесил переводчик на цепочке через плечо и пошел к прутьям в стене. Взяв факел в зубы, начал быстро подниматься. Одна или две проржавевших перекладины сломались у меня в руках, и я чуть не свалился на каменный пол. Перекладины, вероятно, очень старые, и их никогда не чинили, не заменяли поврежденные.
Добравшись до потолка, я, к своему облегчению, заметил, что перекладины продолжаются и по нему; здесь под каждой перекладиной имелась плоская площадка, на которую можно поставить ноги. По-прежнему держа факел в зубах, так как мне были нужны обе руки, я начал двигаться к Миску.
В ста пятидесяти футах под собой я видел фигуры Мула-Ал-Ка и Мула-Ба-Та.
Неожиданно одна перекладина, кажется, четвертая, оборвалась, концы ее оторвались от потолка, я отчаянно потянулся к следующей и едва успел схватиться за нее. Несколько мгновений, вспотев, я висел в воздухе. Рот у меня наполнился углем, и я понял, что, должно быть, прокусил факел.
Перекладина, на которой я висел, начала отходить от потолка.
Я пошевельнулся, и она отошла еще на дюйм.
Я боялся, что, если подтянусь, она совсем вырвется.
Я висел, а она продолжала отходить, по частичке дюйма за раз.
Я чуть продвинулся вперед, перекладина почти совсем выскочила из потолка, но я уже схватился за следующую. И услышал, как упала та, за которую я только что держался.
Посмотрев вниз, я снова увидел Мула-Ал-Ка и Мула-Ба-Та. Они смотрели вверх. На их лицах был страх за меня. У их ног лежали две упавшие перекладины.
Та, на которой я сейчас висел, казалась относительно прочной, я осторожно подтянулся и ступил на следующую.
Через несколько мгновений я был рядом с Миском.
Достал из рта факел и выплюнул частички угля. Поднял факел и посмотрел на Миска.
Он висел вниз головой, освещенный голубым светом факела, и серьезно смотрел на меня.
- Приветствую тебя, Тарл Кабот.
- Приветствую, - ответил я.
- Ты очень шумишь.
- Да.
- Сарму следовало проверить эти перекладины.
- Вероятно.
- Но трудно все предусмотреть, - сказал Миск.
- Да.
- Что ж, - сказал Миск, - я думаю, тебе пора приниматься за дело и убить меня.
- Не знаю, с чего начать, - ответил я.
- Да, - согласился Миск, - это трудно, но, я думаю, если проявить настойчивость, то можно.
- Есть ли какой-то центральный орган, который я могу повредить? - спросил я. - Например, сердце?
- Ничего такого, - ответил Миск. - В нижней части живота есть орган, который передвигает жидкости по телу, но поскольку наши ткани буквально погружены в жидкость, повреждение этого органа скажется не сразу, по крайней мере только через несколько анов. С другой стороны, - добавил Миск, - время у тебя есть.
- Да, - согласился я.
- Я рекомендую, - сказал Миск, - мозговые центры.
- Значит, быстро убить царя-жреца нельзя?
- Не с твоим оружием. Но ты можешь, конечно, затратив время, перерезать корпус или отрезать голову.
- А я надеялся, что есть способ быстро убить царя-жреца.
- Прости, - сказал Миск.
- Ну, наверно, ничего не поделаешь.
- Да, - согласился Миск. И добавил: - В данных обстоятельствах я бы хотел, чтобы такой способ существовал.
Я увидел какое-то приспособление, металлический прут с выступом на конце. Прут свисал с крюка на таком расстоянии, что Миск не мог до него дотянуться.
- Что это такое?
- Ключ от моей цепи.
- Хорошо, - сказал я, перебрался через несколько перекладин, чтобы снять ключ, потом вернулся к Миску. После некоторых затруднений я умудрился всунуть ключ в замок на металлической ленте, опоясывавшей Миска.
- Откровенно говоря, - сказал Миск, - я бы рекомендовал сначала убить меня, а потом уже убирать тело. Я могу испытать искушение защищаться.
Я повернул ключ и открыл замок.
- Но я пришел не для того, чтобы убить тебя, - сказал я.
- Разве не Сарм тебя послал?
- Сарм.
- Почему же ты меня не убиваешь?
- Не хочу, - сказал я. - К тому же между нами роевая правда.
- Это верно, - согласился Миск, передней конечностью снял с себя кольцо, оно повисло на цепи. - С другой стороны, теперь Сарм тебя убьет.
- Я думаю, он бы меня и так убил, - сказал я.
Миск, казалось, ненадолго задумался.
- Да, - сказал он. - Несомненно. - Потом он посмотрел на Мула-Ал-Ка и Мула-Ба-Та. - От них Сарм тоже избавится.
- Он приказал им явиться в помещения для разделки, - ответил я, добавив: - Но они решили этого не делать.
- Замечательно, - сказал Миск.
- Просто они люди, - ответил я.
- Что ж, это их право.
- Да, я так думаю.
Почти нежно Миск подхватил меня одной передней конечностью и снял с перекладины. Я оказался прижат к его груди.
- Так будет гораздо безопаснее, - сказал он и, по-моему, без всякой необходимости добавил: - И гораздо тише. - И вот, прочно держа меня, он прошел по потолку и задом спустился по стене.
Мы с мулами и Миском стояли на каменном полу у выхода из помещения.
Я сунул факел в узкую металлическую подставку, состоящую из двух колец и пластинки под ними. Она была прикреплена к стене. Я заметил, что их несколько; они явно предназначались для факелов или аналогичных приспособлений.
Я повернулся к царю-жрецу.
- Ты должен где-нибудь спрятаться, - сказал я.
- Да, - подхватил Мул-Ал-Ка, - найди тайник и оставайся в нем, а потом, может быть, Сарм предастся радостям золотого жука, и ты сможешь безопасно выйти.
- Мы будем приносить тебе пищу и воду, - предложил Мул-Ба-Та.
- Вы очень добры, - ответил Миск, глядя на нас сверху вниз, - но, конечно, это невозможно.
Два мула в страхе отступили от него.
- Почему? - спросил я в замешательстве.
Миск гордо распрямился, в свои почти восемнадцать футов, только голову слегка отклонил от вертикали и уставился на нас антеннами. За последние несколько недель я привык к тому, что это означает мягкий выговор.
- Сейчас праздник Толы, - сказал он.
- Ну и что? - спросил я.
- Я должен дать гур Матери, - объяснил Миск.
- Тебя обнаружат и убьют, - сказал я. - Сарм, как только узнает, что ты жив, тут же тебя уничтожит.
- Естественно, - сказал Миск.
- Тогда почему ты не прячешься?
- Не будь глуп, - ответил Миск, - сейчас праздник Толы, и я должен дать Матери гур.
Я понял, что спорить не о чем, но решение Миска опечалило меня.
- Прости, - сказал я.
- Печально было бы, - заметил Миск, - если бы я не смог дать гур Матери, и эта мысль чрезвычайно расстраивала меня все эти дни, когда я держал гур. Но теперь благодаря тебе я смогу дать гур Матери и потому я у тебя в долгу, пока не буду убит Сармом или не предамся радостям золотого жука.
Он легко коснулся моих плеч антеннами, потом поднял антенны, а я поднял руки и коснулся ладонями концов его отростков. Мы снова, так сказать, соприкоснулись антеннами.
Затем Миск протянул антенны к мулам, но они отшатнулись.
- Нет, - сказал Мул-Ал-Ка, - мы всего лишь мулы.
- Пусть будет роевая правда между царем-жрецом и двумя мулами, - сказал Миск.
- Не может быть роевой правды между царем-жрецом и мулами, - ответил Мул-Ба-Та.
- Ну, тогда между царем-жрецом и двумя людьми, - сказал Миск.
Медленно, со страхом Мул-Ал-Ка и Мул-Ба-Та подняли руки, и Миск коснулся их ладоней антеннами.
- Я умру за тебя, - сказал Мул-Ал-Ка.
- И я, - подхватил Мул-Ба-Та.
- Нет, - ответил Миск, - вы должны спрятаться и постараться выжить.
Мулы посмотрели на меня, я кивнул:
- Да, спрячьтесь и учите остальных, что вы люди.
- А чему нам их учить? - спросил Мул-Ал-Ка.
- Быть людьми.
- А что значит быть людьми? - умоляюще спросил Мул-Ба-Та. - Ты нам так и не сказал.
- Это вы должны решить сами. Сами решите, что такое быть человеком.
- То же самое с царями-жрецами, - сказал Миск.
- Мы пойдем с тобой, Тарл Кабот, - сказал Мул-Ал-Ка, - и будем сражаться с золотым жуком.
- Что это значит? - спросил Миск.
- Девушка Вика из Трева в туннелях золотого жука, - объяснил я. - Я иду ее спасать.
- Ты опоздаешь, - ответил Миск, - потому что уже время откладывания яиц.
- А это что значит?
- Ты идешь? - спросил Миск.
- Да.
- Тогда сам увидишь.
Мы посмотрели друг на друга.
- Не ходи, Тарл Кабот, - сказал Миск. - Ты умрешь.
- Я должен идти.
- Понимаю, - сказал Миск. - Это все равно что давать гур Матери.
- Может быть, - ответил я. - Не знаю.
- Мы пойдем с тобой, - заявил Мул-Ал-Ка.
- Нет, вы должны идти к другим людям.
- Даже к тем, кто переносит гур? - спросил Мул-Ба-Та, вздрагивая при мысли о маленьких круглых телах, странных руках, ногах и глазах.
- Это мутанты, - объяснил Миск, - выращенные очень давно, чтобы обслуживать темные туннели; теперь их сохраняют для участия в ритуалах и по традиции.
- Да, - ответил я Мулу-Ба-Та, - даже к тем, кто переносит гур.
- Понимаю, - с улыбкой ответил Мул-Ба-Та.
- Вы должны идти повсюду, где в рое есть люди.
- Даже на плантации грибов и на пастбища? - спросил Мул-Ал-Ка.
- Да, всюду, где есть люди.
- Понимаю, - сказал Мул-Ал-Ка.
- Я тоже, - подхватил Мул-Ба-Та.
- Хорошо, - сказал я.
Пожав мне руки, двое повернулись и побежали к выходу.
Мы с Миском остались одни.
- Это приведет к неприятностям, - сказал Миск.
- Вероятно, - согласился я.
- И ты несешь за это ответственность.
- Отчасти. Но решать будут цари-жрецы и люди.
Я посмотрел на Миска.
- Глупо идти к Матери.
- Глупо идти в туннели золотого жука, - ответил он.
Я легко извлек меч из ножен. Он появился быстро, будто ларл оскалил клыки. В голубом свете факела я осмотрел лезвие и тонкий слой смазки, защищавший его. Попробовал уравновешенность и снова спрятал меч в ножны. Я был удовлетворен.
Мне нравится меч, такой простой и в то же время эффективный в сравнении с многочисленными возможными вариантами оружия. Преимущество короткого меча в том, что он извлекается из ножен на мгновение раньше, чем длинный. Другое преимущество - им можно действовать быстрее, чем длинным. Но главное, мне кажется, в том, что он позволяет горянскому воину сближаться с противником. Короткая дистанция вполне компенсируется быстротой и легкостью этого оружия по сравнению с длинным мечом. Если соперник, вооруженный длинным мечом, не заканчивает бой первым ударом, он обречен.
- Где туннели золотого жука? - спросил я.
- Спрашивай, - ответил Миск. - Они известны всем в рое.
- Золотого жука так же трудно убить, как царя-жреца?
- Не знаю, - ответил Миск. - Мы никогда не убивали золотых жуков и не изучали их.
- Почему?
- Просто это не делалось. К тому же убить золотого жука, - добавил Миск, внимательно глядя сверху вниз своими блестящими глазами, - большое преступление.
- Понятно.
Я повернулся, собираясь уходить, потом снова посмотрел на царя-жреца.
- А можешь ли ты, Миск, своими роговыми лезвиями убить царя-жреца?
Он, казалось, задумался.
- Этого не происходило более миллиона лет, - наконец ответил он.
Я поднял руку.
- Желаю тебе добра, - произнес я традиционное горянское приветствие.
Миск поднял одну переднюю конечность, роговое лезвие исчезло. Антенны его наклонились ко мне, золотые чувствительные волоски вытянулись.
- А я, Тарл Кабот, - ответил он, - желаю добра тебе.
И мы разошлись.