Шкатулка изнутри была обита красным бархатом, а на дне ее стояла выточенная из зеленоватого, с прожилками камня фигурка – припавший к земле хищный кот, видно, что большой, с искусно нанесенными полосками на шкуре, с напряженными мышцами и выпущенными когтями.
Казалось, что вот-вот зарычит и прыгнет…
– Клянусь инструментами Велунда, это делал мастер, – сказал Ивар, а Арнвид покачал головой и поцокал языком.
– Зеленый Тигр, – сообщил Ли Гуан с довольной улыбкой. – Отвращает злых демонов, придает сил и свирепости.
– У нас их и так по самые… по самую развилку, – пробормотал Ивар. – Ингьяльд, ты где там?
Молодой эриль приволок огромный вальский меч – из тех, которым бьются рыцари, а за рукоять берутся двумя руками. Увидев его, чиновник третьего ранга удивленно вытаращился, на лице его отразилось сомнение – похоже, не поверил, что такой штукой можно сражаться.
– Это твоему вану, – сказал Ивар, протягивая меч. – Ножен к нему нет, его все одно на плече таскают… Ничего не отвращает, ничего не придает, но в хозяйстве штука полезная.
Ли Гуан взял подарок, едва удержал в вытянутых руках, лицо напряглось, на лбу выступили капли пота.
– Следуйте за нами, доблестные жуны, – прохрипел он. – Мы проводим вас до причалов Цзянье.
Развернулся и зашагал вверх по лестнице, заскрипели под ногами хрупкие ступеньки. Воины-охранники затопали следом, время от времени подхватывая чиновника, чтобы под тяжестью подарка не свалился, не разбил себе голову на потеху диким варварам…
Все трое исчезли наверху, лестницу мгновенно втянули, и золоченая джонка начала разворачиваться.
– И все же не нравится мне это, – проворчал Нерейд, когда между бортами возникла полоса серой воды. – Хитрость недостойна мужчины… Куда честнее было бы переть напролом, рубить всех, кто против, радовать Отца Ратей и валькирий, поить наши клинки, что скоро заржавеют в ножнах.
Его поддержали одобрительными возгласами – понятное дело, махать оружием привыкли, любят это дело как никакое другое, а уловки принято считать уделом слабаков.
– Это можно сделать, – сказал Ивар, закрывая шкатулку. – Но только не отвалится у тебя рука рубить всех? Мы приплыли сюда не для того, чтобы воевать с простыми людьми, помните об этом! Что за честь одолеть сонмы врагов и ограбить тьму городов, если весь мир погибнет?
Дружинники переглядывались, чесали в затылках – и вправду, похоже, слегка подзабыли, для чего отправились в дальний путь, прошли через Йотунхейм и даже дрались с его обитателями…
– А теперь пора на весла, – продолжил конунг. – Или вы хотите отстать от этих расфуфыренных павлинов?
Глава 8. Варварская рыбалка
Цзянье показался из‑за поворота реки – мощная, но не очень высокая стена с зубцами, квадратные башни, все цвета желтой пыли, вытянувшиеся вдоль берега причалы, стоящие у них джонки, скользящие по водной глади длинные лодки с множеством гребцов.
– Большой город, – оценил Арнвид, хотя из‑за стены торчали лишь чудные сооружения, похожие на множество положенных друг на друга каменных шляп. – А уж народу… не только у Нерейда, у Кари рука устанет рубить всех, – он хихикнул, представил, должно быть, утомленного берсерка на куче трупов.
Берег между стеной и рекой и вправду кишел людьми – виднелись палатки, небольшие павильоны, поднимались дымки. Ветер нес вкусные запахи, долетал гомон, отдельные выкрики, позвякивание железа, стук и треск, визгливые голоса дудок и глухие удары барабана.
Тут ели, торговались, работали и веселились, и все в одно время.
Золоченая джонка уверенно направилась туда, где у одного из причалов было свободное место, а на нем толпились воины в черных халатах, сверкали лезвия алебард.
– Причаливайте сюда, благородные варвары! – завопил возникший на ее корме глашатай в полосатом халате. – Добро пожаловать в Южную Столицу, да пребудет с вами милость Гуаньинь!
На корабле чиновника третьего ранга начали поднимать паруса, подтягивать их к реям. Он развернулся, и подошел к причалу боком, оставив гостям место подальше от суши.
– Табань! – скомандовал Ивар.
Гудрёд повернул точно в нужный момент, они описали красивую дугу и драккар лишь мягко тряхнуло. Двое молодых воинов схватили швартовы, один на носу, другой на корме, и перескочили через борт, принялись вязать узлы на причальных тумбах, толстых и потертых.
Ли Гуан ждал на причале, за его спиной рядком стояли воины в черных халатах и панцирях поверх них, вооруженные алебардами и короткими мечами, суровые и плечистые, но мелкие, словно подростки.
– Приветствую вас еще раз, доблестные жуны, – сказал чиновник, когда Ивар спрыгнул на прогнувшиеся под его весом доски. – Ван, да вечно порхает над ним фэнхуан, примет вас завтра в полдень… К сожалению, мы не успели приготовить достойное послов кормление, и посему… весть пришла слишком поздно, – тут усач поклонился, – я могу приказать доставить…
– Не стоит, – конунг махнул рукой. – Мы сами прокормимся, и развлечемся тоже.
– Тогда я удаляюсь, и буду молить всех богов, чтобы на вас сеялись лепестки лотоса и падали плоды сливы.
Отвесив еще один поклон, Ли Гуан удалился, и за ним утопали не все воины-ханьцы. Десятеро остались на причале, расположились так, что видно было – надолго, притащили бочонки и расселись на них, на свободном поставили доску и принялись двигать по ней какие-то фишки.
– Все ясно – почетная стража, любопытных гонять, – сказал Арнвид. – Ну что, пошли город смотреть?
– Пошли, – кивнул Ивар. – Нерейд, ты с нами… Кари, останешься тут, не будем местных пугать.
Прошли мимо воинов в черных халатах, один из них что-то рявкнул, и трое с неохотой поднялись, потащились следом.
– А эти зачем? – с ехидцей вопросил Нерейд. – Тоже любопытных гонять?
– Следить, чтобы в выгребную яму спьяну не свалились, – объяснил Арнвид. – Все же гости самого вана, понимать надо, и при этом дикие варвары, что обязаны надираться каждый вечер.
Причал остался позади, они окунулись в толпу, густую и вонючую, точно каша со старым салом. Прошли мимо мужика, торговавшего с лотка жареной рыбой и лупившего в крошечный барабанчик, миновали другого, размахивавшего парой куриц и неистово вопившего.
Из лишенного передней двери зала, занимавшего один из павильонов, шибануло духом вареного риса, жареного мяса, острых приправ. Нерейд заинтересованно принюхался, но Ивар нетерпеливо махнул рукой – поесть и выпить потом успеем, сейчас надо оглядеться.
Здесь торговали всем, что можно представить – едой, одеждой, украшениями и посудой, каждый пятачок занимал либо продавец, либо покупатель, и все орали, норовя перекричать соседей. Из-под босых ног поднималась мелкая пыль, вызывала зуд в носу, мелькали круглые шляпы, прямоугольные шапки, халаты, накидки, вовсе причудливые одеяния, каким викинги не знали названия.
Северяне выделялись в толпе, словно быки в овечьем стаде, на них поглядывали с удивлением, задерживали взгляды на светлых волосах, но не особенно пялились – город большой, сюда из каких только земель не заплывают. Трое стражников тащились позади, мрачные и недовольные, близко не подходили, но и не отставали.
Ивар остановился у палатки, в которой продавали ткани – яркие и блестящие, необычайно тонкие. Продавец, старый и согбенный, с седой бороденкой, похожей на собачий хвост, с готовностью заулыбался.
– Это что? – спросил Арнвид.
– Шелк, лучший шелк, господин, – старик принялся кланяться, обнажил в улыбке желтые редкие зубы. – Для таких могучих воинов – уступлю, всего по два ляна серебра за отрез…
Ивар хотел было уже ответить, что не знает, почем нынче лян в Поднебесной, но тут за его спиной заорали. Некто взвизгнул так пронзительно, словно прищемил дверью мужское достоинство, да еще и не один раз.
– Чего это он? – недоуменно спросил Нерейд.
Повернувшись, Ивар обнаружил, что вопит длинный дядька в ало-золотом халате и округлой шапке: пританцовывая на месте и выпучив глаза, он тискал толстый посох, брызгал слюной и таращился на северян.
Со всех сторон оглядывались, в толпе намечалось движение – люди спешили посмотреть, что тут такого интересного.
– Хватит вопить! – рявкнул Арнвид. – Сейчас я тебя…
К удивлению Ивара, обладатель ало-золотого халата послушался, захлопнул рот с таким стуком, будто челюсть у него была из металла. А потом развернулся, ввинтился в скопление людей с ловкостью карманника, срезавшего кошелек с пояса ротозея, и исчез из виду.
– Кто это? Чего ему надо? – спросил Нерейд.
– Это почтенный господин Фу И, бывший аптекарем в Янчжоу, – сообщил забытый торговец шелком. – Ныне он постиг Безначальное Дао, и поступки его непостижимы для простых смертных.
– С ума свихнулся, ясно, – понял по-своему Болтун. – Ну что, пошли? Чего встали?
Они гуляли по припортовому рынку еще долго, подходили к городским воротам, охраняли которые стражники в алых халатах. Рассматривали тяжелые створки, окованные железными полосами, флаги над надвратной башней, то, как с въезжающих и входящих собирают пошлину.
Их попытались обокрасть, но Нерейд поймал воришку и сломал ему руку, просто сжав ее посильнее.
Видели, как бритоголовые люди в оранжевых рясах собирают милостыню, как толпа оборванцев с метлами бегает вокруг павильона, один колотит в крошечный гонг, а еще двое размахивают факелами.
Из разговоров удалось понять, что подобным образом изгоняют злых духов, одолевших торговца игрушками. Узнав об этом, Арнвид сначала прищурился, а затем презрительно отвернулся со словами "и какие же тут духи?".
В голове Ивара понемногу начинало кружиться, а ноги – подкашиваться от усталости.
– Ну что, пора в кабак? – спросил Нерейд.
– Можно, – сказал старый эриль, а конунг кивнул.
Уже поняли, что таверны тут отмечают красными флажками, и что их великое множество. Заглянули в ближайшую, окунулись в запахи мяса, рыбы и жареного лука, а гул разговоров мгновенно стих.
Посетители дружно уставились на чужаков, а кое-кто даже рот открыл и глаза выпучил.
– Не бойтесь, мы не грабить, – сообщил Нерейд. – Мы так, выпить чуток.
Подбежал хозяин, такой тощий, что походил на угря в халате, принялся кланяться, повел гостей к самому большому столу. Понятное дело, слух о том, что варвары, послы к самому Сыну Неба заходили сюда, разлетится быстро, и то, что ели они, захотят отведать и другие…
– Чего желаете? – заюлил хозяин. – Лапша? Рис? Маньтоу? Ласточкины гнезда?
– Мяса, и выпить, – сказал Ивар. – А выпить – чтобы покрепче. Понял?
Хозяин исчез, но через мгновение возник на том же месте, только не с пустыми руками. На столе появился узкогорлый кувшин, от которого шел резкий запах, и три небольших чашки.
– Ну и посуда, чтоб мне лопнуть, – ворчал Нерейд, разливая напиток. – Из нее воробьям пить, а не достойным мужчинам… И чем эта фигня пахнет? Никак не пойму…
Чокнулись, Ивар вылил мутную, вонючую жидкость в горло, и тут же подумал, что чашка оказалась великовата. Глотку обожгло, в носу защипало, на глаза навернулись слезы, а в брюхе, как показалось, развели костер.
– Хорош… – прохрипел раскрасневшийся Арнвид.
– А, вижу, что настойка Пяти Архатов пришлась вам по вкусу, – появившийся рядом хозяин поставил на стол блюдо с кусками мяса. – Вот жареная змея, приготовленная по фуцзяньскому рецепту с побегами молодого бамбука…
– Змея? – Нерейд отшатнулся.
Но Ивару было уже все равно, он ухватил кусок мяса и принялся жевать, пытаясь отбить сохранившийся во рту мерзкий привкус. На чем настаивали эту дрянь Пяти Архатов, конунг не знал, и знать не хотел, но подозревал, что не иначе как на скорпионьем яде и мышиных какашках.
– Свежая! Только вчера убили! – сообщил хозяин, по-своему понявший замешательство гостя. – Если желаете, – тут голос его стал тише, а узкие глазки заблестели, – могу проводить в нижний зал, там можно покурить опиум, увидеть сладостные видения…
– Обойдемся, – промямлил Ивар. – Иди, давай, позовем, если что.
Арнвид цапнул с блюда кусок змеи, потом и Нерейд отважился, и лицо его удивленно вытянулось – на вкус мясо как мясо, не сказали бы, так и вовсе не отличил бы от курятины…
Посетители присмотрелись к чужакам, перестали обращать внимание, снова зазвучали разговоры.
– Сам видел, клянусь всеми Девятью Небесами! – горячился толстый ханец за соседним столиком. – Вылезали из могил, расшвыривая надгробья. И никто не смог их усмирить, ни многомудрые хэшаны, ни даос Обкуренный Тигр, явившийся с горы Дабашань…
С другой стороны старикан с изуродованным старой раной лицом рассказывал, что южные мань и мо совсем озверели, и что скоро будет большая война. У стены вспоминали какую-то девятихвостую лису, что наделала бед в Шаньдуне, у входа шептались по поводу землетрясения в Северной Столице.
– Видите, не все тут в порядке, – сказал Арнвид после того, как они выпили по второй. – Врал тебе капитан Бао Вэнь, или как говорят местные – лапшу на уши вешал…
Лапшой ханьцы называли что-то похожее на длинных белых червяков, горкой наваленных в тарелку.
– Приукрашивал скорее, не хотел родину перед варварами позорить, – Ивар потянулся к кувшину. – Ну что, допьем, и на драккар? Наши там, клянусь невинностью Фрейи, уже заскучали.
Мерзкий вкус настойки Пяти Архатов волновать перестал, и кувшин прикончили в один присест. Хозяин, получивший в качестве платы золотую монету из Миклагарда, принялся удивленно ее рассматривать, а северяне двинулись к выходу.
Оказавшись снаружи, Ивар не успел оглядеться, как из немного поредевшей к вечеру толпы к нему метнулись двое оборванцев. В руках одного блеснули кинжалы, другой замахнулся чем-то длинным, изогнутым на древке.
Конунг услышал изумленный вскрик Арнвида, шагнул навстречу, сокращая дистанцию. Меч будто сам прыгнул в руку, лязгнул, соприкоснувшись с чужим клинком, тот отлетел.
Оборванец с кинжалами, получив удар в живот, не остановился, продолжил атаку. Второй, у которого из раны в шее хлестала кровь, зашатался, но замахнулся еще раз.
– Н-на! Получай! – вопил за спиной Нерейд, тоже с кем-то сражавшийся.
Ивар присел, пропуская удар над собой, и ответным подрубил врагу ногу. Повалившись, тот не вышел из драки, продолжил тянуться, орудовать клинком на древке. Другой метнул кинжал, но не попал, а после того, как меч конунга разрубил его череп до зубов, упал и затих.
Ивар наступил на шарившую по земле руку первого оборванца, услышал, как хрустнули кости врага. Пришпилил того, словно бабочку иголкой, прямо в сердце, и обернулся, чтобы поглядеть, как дела у соратников.
Нерейд рубился с толстяком, вооруженным двумя мечами, обоим мешал валявшийся под ногами труп. Арнвид с окровавленным клинком в руках стоял над зарубленным юнцом, чье лицо выглядело удивленным.
– Ха, готово! – воскликнул Болтун, обманув противника и вонзив меч ему в грудь. – А вы чего уставились?
Трое забрызганных кровью викингов стояли в центре свободного от людей круга, и со всех сторон на них смотрели удивленные лица. Где-то в задних рядах мелькали алебарды, слышались недовольные возгласы – к месту схватки проталкивались стражники.
– Думаю, что такое тут не каждый день, – Арнвид с кряхтением нагнулся, вытер меч об одежду убитого. – А как чужаки меж собой дерутся, всегда приятно поглядеть… что здесь, что у нас.
Трое приставленных к варварам воинов наконец выбрались на открытое место.
– Позор нам! – рявкнул один, чье лицо стало белым, как усыпанная мукой тарелка, поклонился так низко, что едва не коснулся макушкой земли. – Вы целы, благородные жуны?
Другие двое принялись разгонять любопытных, отвешивая удары древками.
– Мы-то да, та вот они – нет, – сказал Ивар, убирая оружие в ножны. – Кто это такие?
– Разбойники, – побледневший распрямился, заговорил тише. – Мы обязательно разберемся и доложим вам… только не сообщайте, ради милостей Будды, почтенному Ли Гуану…
Понятно, боится не за северных варваров, а за себя.
– Ладно, так и быть, – проговорил Ивар.
– А вы нам за это пива достанете, и расскажете, где тут девки продажные, – влез Нерейд, способный продать свой меч прилетевшей за мертвецом валькирии или купить у йотуна его собственную голову.
Ханец поморщился, но кивнул – деваться ему было некуда.
– Вы заметили, какие у них глаза? – спросил Арнвид, когда викинги двинулись в сторону причалов.
– У кого, у стражников? – удивился Болтун.
– Нет, у тех разбойников, что на нас напали.
– Мне было не до того, чтобы смотреть им в глаза, – сказал Ивар. – Но сражались они… странно. Будто вовсе не чувствовали боли, не ощущали ран, и ненавидели нас до глубин сердца.
– Точно! – обрадовался Нерейд. – Я ему пузо вспорол, а он…
– Это была проверка! – важным голосом изрек старый эриль. – Нас оценивали.
Ивар и Нерейд глянули на Арнвида с сомнением – никак от великого ума тот совсем умом двинулся. Но эриль ничуть не смутился, продолжил, размахивая руками и поблескивая глазами:
– Кто-то решил понять, чего мы стоим. Сначала я подумал, что это ван, но потом отбросил эту мысль… Нет, за нападением стоит кто-то другой, может быть, тот враг, которому мы еще только собираемся перейти дорожку, тот, кто устроил миру, да не одному, эти неприятности…
Ивар ощутил, как по спине пробежал холодок, невольно оглянулся – они еще не выяснили, кто во всем виноват, а неведомый враг уже прознал о викингах, что двигаются к его логову.
С кем же им предстоит иметь дело?
– Надеюсь, что мы его не разочаровали, – сказал конунг. – И не разочаруем еще.
Стражники не обманули – пиво, целых пять больших жбанов, притащили вечером, а к утру Нерейд знал все о злачных заведениях Цзянье, словно везде побывал, пощупал и заглянул под юбки.
– Здесь этакие места называются Зелеными теремами, – рассказывал он молодым дружинникам, а те слушали, вытаращив глаза и открыв рты, – там тебе что хошь сделают, и на нефритовой флейте сыграют, и дождем из тучки побрызжут, и пару уточек в пруду изобразят…
– А как насчет того самого, самого главного? – спросил Кари.
– А это само собой, – Болтун махнул рукой. – Вот, конунг нас отпустит, и прогуляемся. Еще они курят такую дрянь, что опиумом называется… и после нее, говорят, видно всякие хреновины… Это как мухоморов нажраться, только потом живот не болит и в отхожее место не тянет…
С причала донесся слитный топот, и Ивар глянул в ту сторону.
К драккару шагал Ли Гуан, за ним спешили еще несколько чиновников рангом пониже.
– Это за нами, – сказал Ивар, поднимаясь. – Арнвид, ты готов?
Заранее отыскали в сундуках одежду и сапоги получше, кольчуги для красоты, а не для боя, и такие же шлемы – все же ван не какой-нибудь захудалый хевдинг или херсир, на тех, кто одет плохо, и глядеть не станет.
– Готов, – ответил старый эриль.
С собой решил взять еще Ингьяльда да Кари, а Нерейда оставить на корабле – еще выкинет какую-нибудь шутку, потом объясняй, сидя на колу или в темнице, что он не имел в виду ничего плохого.
– Привет вам, доблестные жуны, – заявил Ли Гуан, подойдя к драккару. – Прошу, следуйте за мной, к полудню мы прибудем во дворец вана, да порхает вечно над ним фэнхуан.