- Да, - подтвердил Степан. - Уехал с одним княжеским сынком и двумя конюшонками. И мои люди присматривали за ними. Только что прискакал мой стражник. Они снялись с места и уехали примерно на северо-восток, вдоль русла Хили.
- В Крайнесточье, - сообразил Лютогост. - К Мирине значит подался. Вот дрянцо!
- Ну да, - задумчиво подтвердил Всеслав. - А по пути, видать, в храм Агуна и Кесы хочет заглянуть.
Державный князь закрыл лицо ладонями и с силой растёр усталые глаза. Теперь понятно, к чему Пётр последнее время заводил эти разговоры про древнюю веру. Что же на него так повлияло, смерь отца? Или это было лишь последней каплей? В любом случае, замысел младшего брата шит белыми нитками - задумал вернуться в благоверие. Вот он, ещё удар, ещё одна месть от Позара и Светлобы.
- Так чего ты ждёшь, Степан? - Лютогост был похож на грозную тучу, сеющую карающие молнии. - Немедленно схватить негодника! Схватить и приволочь сюда!
- Будет исполнено, - Степан Глазков повернулся к выходу.
- Нет, - решительно остановил его Всеслав.
- Нет? - выкрикнул Лютогост. - Что значит "нет"?!
- Пусть уезжает, - Всеслав был непреклонен.
- Но как это?
- Мои люди без сомнения его поймают, - заверил исправник Тайной стражи.
- Да, поймают, - согласился Всеслав. - А что потом?
- Это же измена! За измену знаешь, что полагается?
- И что, - Всеслав посмотрел в глаза Лютогосту, - убьём родного брата, сына нашего отца? И что про нас скажут люди? Или бросим его в темницу? Любой из этих вариантов плох и губителен для нас.
- Ты прав, - согласился Лютогост. - Но нельзя же его просто отпустить.
- Брат, началась смута. И если Пётр выбрал в ней другую сторону, пусть это останется на его совести. Лучше враг, чем ненадёжный друг.
- Ну... Не знаю... Помяни моё слово, ты ещё дорого заплатишь за своё милосердие!
Степан Глазков удалился, так и не получив приказа организовать погоню. Всеслав написал в листе бумаги всего несколько строчек, сложил его и запечатал родовым гербом Строговых.
- Что это у тебя? - Лютогост кивнул на бумагу.
- Записка Олегу Волкову.
- Две строчки?
- Да. Надеюсь, любопытство у него сильнее чувства долга. Я еду на берег Лантины. Со мной будет Знамённый отряд и сотня Старшей дружины. Ты остаёшься в Древгороде.
- И чем же ты будешь заниматься на берегу Лантины?
- Нам нужны Волковы. Так что попробую с ними поговорить.
***
Видогост знаком отослал из Большого зала своих охранников. Теперь, сидя на престоле владык Миргорода в полном одиночестве, удовлетворённо оглядел просторное помещение. Пляшущее в креплениях стен пламя факелов и масляных светильников, бросавшее причудливые тени на вывешенные знамёна Дома Булатовых. Стены, скамьи, сама резиденция. Отполированный седалищами предельных князей престол. Вырезанный на спинке властного кресла огромный глаз родового герба, веки и зрачок которого ощущались спиной через льняную рубаху. Теперь всё это принадлежало ему.
В зал проскользнул женский силуэт. Через мгновение, Видогост узнал свою супругу. Мирина шла через ярко освещённую отблесками факелов и светильников середину. Приблизилась к престолу и встала перед ним на колени.
- Что ты делаешь, любовь моя? - удивился Видогост.
- Как что, - раздался игривый голос супруги, - я преклоняю колени перед предельным князем Крайнесточья. Единственным, кто достоин этого титула.Наконец-тоя делаю это без брезгливости!
В миг Мирина оказалась рядом с мужем и поцеловала его в губы.
- Наконец-то! Я так счастлива!!! Теперь мы добились того, что твоё по праву.
Видогост обнял жену за бёдра и потянув на себя, усадил рядом. Вот теперь, пожалуй, всё именно так как и должно быть. Миргород в его власти и возлюбленная супруга в его объятиях.
- Теперь будет война, - произнесла обеспокоенная Мирина. - Тебе нужны союзники.
- Ты права. Все эти годы я был слишком обеспокоен завоеванием Крайнесточья. Мало времени уделял поиску друзей за его границами. Но союзники мне нужны. Чернек Озеров созывает всех врагов Древгорода в остроге Вежинском, что в Суломатье. Там будут Юрьевы, может быть Волковы. Ещё все храмы пресветлых богов. Мудрейший Валентин направился туда.
- А ты?
- Я хотел бы видеть столь могучих владык своими соратниками. Но не уверен, что они желают того же.
- То есть?
- Чернек Озеров написал письмо мне. А вот Хотен Юрьев приглашал вступить в союз Деяна. Как так? Он звал моего врага! Я решил, что не буду спешить. Посмотрю, что там будет. Может они ослабят друг друга, воюя против Строговых и я смогу добиться победы даже не участвуя в сражениях.
- Ты прав, любимый! Лучше подождать.
- А что там с Агатой? Когда Деяну отрубили голову, я даже на помосте услышал её рыдания. Хорошо, что ты быстро её увела. Она могла испортить своими слезами всё действо.
- Расстроилась бедная. Не ожидала, что мы Деяну голову отрубим. Я ей сказала, что с ним всё хорошо будет, на Засечную черту у кочевых степей сошлём.
- Судя по её слезам, ты правильно сделала, что не раскрыла наш замысел. Знай она правду, могла бы из тёплых чувств рассказать ему всё. Так что с ней?
- Да чего с ней может быть? Сидит в твоей старой резиденции под охраной. Я к ней хожу частенько, беседую. В слезах всё время сидит. Сказала мне, что не хочет замуж за Андрея Зотова.
- Вот как? - удивился Видогост.
- Ага. По правде говоря, это и к лучшему. Лоскутовым мы помогли очень сильно. Я передала князю Константину деньги на приданное для его незамужних дочерей. Потом поможем сыновей пристроить в войско и в стражи. Да и хватит с них. Как мне донесли, Андрей Зотов плевать хотел на свою бывшую любовь. Отец его очень удачно женил, тот брак было бы очень трудно и хлопотно расстроить. Но раз Агата сама уже передумала, то тем лучше.
- Как её беременность?
- Без затруднений. Она молодая и сильная, такие легко рожают.
- Отправим её ребёнка в храм Агуна и Кесы. Будет там дружинником или хранителем. Или в школу лекарства пойдёт, если Агата девочку родит. Объясни ей.
- Она это понимает, и плачет ещё горше. Да пусть она к Мрозу в гости идёт!
Мирина прижалась к мужу и жадно припала к его устам. Видогост ощутил влечение к горячему телу близкой супруги.
- Пойдём в опочивальню, - сказала она. - Я желаю, чтобы ты овладел мной на ложе предельных князей Крайнесточья. Прямо сейчас. Хочу, чтобы подлинный владыка Миргорода был во мне.
- Ещё есть дела, - неохотно попытался возразить Видогост, с готовностью следуя за Мириной. - Тебе ещё можно?
- Конечно можно! Рожать мне только поздней осенью. Дела завтра сделаешь. Скоро тебе в поход, и я хочу тебя, пока ты рядом!
***
Покачивавшийся в седле мудрейший Валентин притомился. Но было уже совсем близко, до Вежинского острога оставалось меньше часа пути. Так сказали конники из разъезда, выставленного Чернеком Озеровым, попавшиеся им на дороге и отправившиеся сопроводить почётного гостя. Валентин, окружённый группой храмовых латников, приказал своему бойцу развернуть знамя. Несколько мгновений спустя, над ними взошло красное солнце на зелёном поле. Пусть караульные на острожных башнях издали заметят приближение мудрейшего храма Агуна и Кесы.
Наконец, после суровой зимы, Позар и Светлоба благословили Рустовесскую землю тёплым южным ветром и ярким солнцем. Еловый лес, через который они ехали, дышал весенними ароматами. Вокруг их коней вилось большое количество мух. Ещё немного и появятся комары.
При помощи воинов мудрейшего Валентина, к власти в Миргороде наконец пришёл Видогост. Мудрый муж, хороший воин и ревнитель благоверия. Валентин был уверен, что Видогост не допустит насаждения в землях Крайнесточья чуждого бога. Но пока сильны Строговы, никто не может чувствовать себя уверенно. У Древгорода хватит сил, чтобы сокрушить любого самовольного предельного князя. Не говоря уже о храме. Опыт зимнего восстания Вейкко был печальным уроком каждому, кто задумает в одиночку бороться против державного князя.
Поэтому, узнав о том, что Чернек Озеров созывает на встречу всех, кто готов с оружием противостоять власти Строговых, Валентин поблагодарил Агуна и Кесу. Такому авторитетному князю вполне по плечу собрать сильный военный союз.
Конные латники, во главе с мудрейшим, выехали из леса на большую поляну, примыкавшую дальним концом к водам одного из притоков реки Мицальты. На берегу речки стояла крупная деревянная крепость. Это и был Вежинский острог. Караулившие на одной из башен бойцы, заметив их, трижды протрубили в рог. Похоже, что глава храма Агуна и Кесы прибыл последним. Мудрейший разглядел на стенах острога знамёна. Серебряная молния Дома Озеровых, хозяев Вежинского острога. Подле них зелёное солнце Дома Юрьевых. Гербы храмов пресветлых богов. Жёлтое солнце на красном поле - храм Аурина и Зары, что в Густошумье. Жёлтое солнце на зелёном поле - храм Сияя и Кипины в Солоплаже. Красное солнце на жёлтом поле, герб храма Юма и Живы из Суломатья.
Предельные князья и мудрейшие собрались подле пламени, горевшего в местном становом подворье. Приняв благословение от мудрейших, князья решили начинать. По предложению Хотена Юрьева разговор перенесли ближе к обеду. Когда утренний завтрак будет далеко позади, а в воздухе начнёт витать аромат готовящихся к обеденному пиру блюд. Пустой желудок и запах снеди делают голову и язык более покладистыми. Первым заговорил Чернек Озеров, хозяин Вежинского острога и главный зачинатель съезда.
- Благодарю вас, почтенные хранители, что откликнулись на мой зов и приехали гостями в мои земли.
- Да уж не все, - сказал Филипп, мудрейший храма Аурина и Зары, намекая на отсутствие главного хранителя Рустовесской земли.
- Зато здесь все, кто не трепещет перед Древгородом и защищает благую веру, - вышел из положения Чернек. - Покойный Лесьяр Строгов попытался отнять у нас веру предков. И боги покарали его. Позар и Светлоба показали нам, что продолжают защищать нас. Теперь и мы должны выполнить свой долг, защитить их и наши земли. Строговы забыли, на ком держится их власть. Они не дают нам, предельным князьям, заботиться о наших землях так, как мы считаем правильным. Грабят нас налогами. Они запрещают вам, мудрейшим храмов пресветлых богов поступать вольно в вопросах защиты благоверия, в делах хозяйствования. Мешают вам набирать больше воинов в дружины.
- Всё верно, - согласился Максим, мудрейший храма Сияя и Кипины. - Но что ты предлагаешь нам делать, Чернек?
- Я предлагаю заставить Строговых отказаться от безумных замыслов обратить нас всех в элаитство. Завоевать возможность каждому из нас жить по собственной правде. Новый державный князь, Всеслав, просто миздрюшка.
- Может и так, - возразил мудрейший Валентин. - Но у Строговых вполне хватит сил раздавить любого из нас.
- К этому я и веду, - подтвердил Чернек Озеров. - В одиночку никому из нас с Древгородом не сладить. Но вместе мы победим. Поэтому я предлагаю заключить союз. Организовать содружество тех, кто выступит в поход и заставит державного князя соблюдать нашу корысть.
- Но как нам это сделать? - поинтересовался Селиван, мудрейший храма Юма и Живы. - Мы не воины, мы всего лишь мирные хранители. Мудрейший Вейкко попытался поднять знамя войны и теперь лежит в могиле, вместе с тысячами своих людей.
- Всё верно, - Чернек отметил, что Селиван вмешался в разговор как раз тогда, когда было оговорено. - Вы не воины, но мы, князья, умеем держать мечи и командовать полками. Вам воевать не придётся. Просто дайте нам ваши дружины и ваших воевод.
- Ну хорошо, - сказал мудрейший Филипп. - Но здесь, среди нас я вижу только Озеровых и Юрьевых. А что с остальными князьями, каково мнение Клыковых, Волковых и Булатовых?
- С Клыковыми всё прозрачно, - ответил Хотен Юрьев. - Они всегда были послушными шавками Древгорода. Так что Клыковы нам враги.
- Я думаю, что Волковы пока не готовы воевать, - заметил Чернек. - Олега Волкова нет здесь, но он и Строговых не поддержал. Скорее всего, не решил на чью сторону встать. Но после нашей первой победы, он присоединится к нашему содружеству.
- Видогост Булатов с удовольствием поддержит нашу войну, - подтвердил мудрейший Валентин. - Моя дружина помогла ему победить племянника. Он знает, что в Древгороде такое никогда не простят. Уверен, что он скоро будет с нами.
Хотен Юрьев явно захотел возразить. Набрал в лёгкие воздух, чтобы наполнить им свой голос. Но в последний момент по лицу его проскользнуло сомнение, и вместо поперечной речи он лишь шумно выдохнул. Притянул к себе за локоть Чернека Озерова и зашептал ему на ухо.
- Послушай, Чернек, насчёт Видогоста Булатова я сомневаюсь, что он нам друг. Есть надёжные известия...
- Не здесь, Хотен, - перебил его Чернек, - к чему нам сеять рознь в незрелом союзе?
- Согласен, потом.
- Так что скажете, почтенные хранители? - поинтересовался Чернек Озеров у мудрейших.
В становом подворье повисла тишина. Было слышно лёгкое шелестение длиннополых одежд мудрейших. Трепетали языки священного пламени в очаге. Раздавалось напряжённое дыхание размышлявших мужчин. Раздумья не были долгими. Все были согласны с тем, что сказал владыка Старогулья. Все хранители были рады, что им не придётся брать на себя тяжесть командования военными походами. Как и ожидал Чернек, первым нарушил молчание мудрейший Селиван, остальные потянулись за ним.
- Храм Юма и Живы вступает в содружество. Я предоставлю своих ратников для войны.
- Храм Сияя и Кипины тоже участвует.
- Я тоже присоединяюсь. Дружина храма Аурина и Зары в вашем распоряжении.
- Храм Агуна и Кесы в содружестве.
- Это прекрасно, - подытожил Чернек. - Наши рати, освящённые силой Позара и Светлобы добьются быстрой победы над отступниками Строговыми. Теперь я предлагаю проследовать в...
- Подождите, князь, - возразил мудрейший Валентин. - Нам нужно решить важнейший вопрос. Без этого всё наше предприятие будет не прочнее стеклянного кубка.
- В чём же дело?
- Мы должны прямо сейчас решить, кто будет командовать объединённой ратью нашего... Хм... Вежинского содружества! Вот. Вежинского содружества, - повторил Валентин понравившееся ему придуманное название. - Кто будет полководцем? Вы или князь Юрьев? Можеткто-тоиз наших воевод? А когда придёт войско Видогоста, как быть с ним? Ведь если не выбрать военного предводителя, нас ждёт беспредельщина.
- Я очень рад, мудрейший Валентин, что Вы озаботились таким вопросом. Он действительно очень важен. Теперь начинаю жалеть, что не предложил Вам прямое участие в ратных делах.
- Не надо отшучиваться, князь.
- Простите, мудрейший, - Чернек сделал примирительный полупоклон. - Я думал о том, что Вы сказали. Действительно, если не избрать военачальника, то порядка никакого не будет. Но если назначитького-тоодного, то другие будут ревновать к нему, ибо мы все значительные люди. Поэтому как только наше войско соберётся для войны, я организую Совет ратных начальников. Это как Совет сильных мужей в былые времена, когда ещё не было Рустовесского государства. С согласия присутствующих я, как создатель нашего Вежинского содружества, возьму на себя дело взаимосвязи между княжескими войсками и храмовыми дружинами.
- Полностью поддерживаю Вашу задумку, князь, - мудрейший Валентин согласился первым.
Остальные мудрейшие также одобрили начинание князя Озерова. Когда вопрос был улажен, Чернек повёл своих гостей в терем местного князя, владевшего Вежинским острогом. Князь Роман из Малого Дома Легостевых был озадачен негаданным наплывом такого количества высоких гостей. Чернек Озеров озадачил его ещё сильнее, когда повелел самому начать угощение мудрейших. Сам же предельный князь Суломатья сообщил, что они с князем Юрьевым подойдут на пир чуточку позже.
- Что там у тебя насчёт Видогоста Булатова, Хотен?
- Пойдём со мной.
Князья направились в заключевницу Вежинского острога.
- Мои люди его на реке Рустовесь взяли. Купчишкой прикидывался. А сам посыльный, из Тайной стражи Всеслава, письмо вёз Клыковым. Держи, полюбуйся.
- Любопытно...
Хотен и Чернек вошли в небольшое прохладное помещение пыточной. На дыбе висел человек. Его худощавое тело было покрыто синяками и немногочисленными порезами, разбитые глаза закатились. Либо спит, либо без сознания. В нос шибал резкий запах пота, мочи и испражнений, особенно заметный после свежего воздуха. Пыточных дел мастер сидел на корточках в уголке и грыз ногти. Его отвратительная харя заросла густой щетиной, почти начавшей походить на бороду.
- Твой? - кивнул Чернек на мастера страданий.
- Нет, местный.
- Уже лето на дворе почти, а ты всё с бородой ходишь. Почему не бритый?
Чернек многое видел в жизни, но взгляд этого человека, едва не заставил князя поёжиться. Хоть он и сделал почтительный полупоклон, бесцветные глаза его ощупали тело князя оценивающим взором знатока. Сейчас он выведывает секреты, необходимые хозяину острога или владыке Старогулья. Но точно также сможет вырезать сведения из тела самого Чернека Озерова. И ни одна струнка в его чёрной душе не дрогнет. Предельный князь даже испытал жалость к висящему на дыбе бойцу Тайной стражи. Пыточных дел мастер провёл ладонью по щеке и шумно всосал воздух уголком плотно сжатых губ.
- Хэээ... Да я это, князь. Того в общем! Побреюсь, да. Хэээ...
Чернек выудил из кармана четыре медные резы и протянул их пыточному знатоку.
- Сходи к цирюльнику, побрейся.
Тот взял монеты в ладонь, понюхал их, после чего втянул уголком рта воздух.
- Хэээ... Благодарствую, князь, благодарствую... Схожу сегодня же. Хэээ...
- Стало быть Видогост в сговоре со Строговыми, - обратился Чернек к Хотену Юрьеву.
- Ну да, ты погляди как чётко умыслили. Убирают Деяна, Видогост нас отманивает своей ложью о союзничестве. А тем временем войско Строговых, Булатовых и Клыковых соединяется в Крайнесточье. И всё, у них перевес.
- Но зачем им убивать Деяна? - Чернек решил попробовать привести доводы против, хотя картина складывалась вполне однозначная. - Помнишь, на Великом совете он во всём поддержал замыслы Лесьяра. Да и всем известно, что Видогост всегда недолюбливал державную власть.
- "Недолюбливал", это шаткое умозрение. А вот то, что он женат на дочери Лесьяра Строгова это явь. И у него от неё шестеро детей. Кстати, племянники и племянницы Всеслава. Уж куда более надёжный друг, чем Деян. Мало ли что молодому в голову взбрело? Да и на войне Видогост по опытнее того мальца будет.
- Всё верно... Но всё же, не может ли это быть обманом?
Чернек покосил взор на письмо, где после приказа Ростиху Клыкову следовать с войском в Крайнесточье, красовалось странное пятно. То ли клякса чернил, то ли небрежно прорисованный жук. В письмах державного князя ему такого видеть не доводилось. Хотя... Он помнил лишь двух державных князей, а этот третий.
- Не может. Послушай, что посыльный говорит. Эй, - обратился Хотен Юрьев к пыточных дел мастеру, - разбуди его.
Тот плеснул на несчастного водой из ведра и стал бить по щекам.
- Ты, продирай зенки, погань! С тобой господа говорить желают.
Стражник с трудом очнулся и некоторое время приходил в себя. Наконец, сообразил что происходит и прокашлялся.