Недалеко от него ещё один из двух последних оставшихся на ногах караванщиков, невысокий чернявый парень, с трудом отбивался саблей от пары наседающих на него ящеров. Но, похоже было, что этот боец был пока не интересен нападавшим. И понятно было, что его, не собираясь пока что убивать, просто сдерживают, не подпуская на помощь тем, кого прижали у опрокинутой телеги.
Там, впереди группы имперских ящеров в каких-то обносках, стоял огромный, мощный ящер, по всему своему внешнему виду явный имперский дезертир, в потасканной, рваной форме имперского легионера. От других, столь же высоких ящеров, у себя за спиной, он выделялся своим немалым ростом, мощью и статью. Дезертир демонстративно лениво, неторопясь отмахивался огромной секирой от сабли стоящего перед ним невысокого, плотно сбитого мужичка, как бы нехотя развлекаясь.
Не достигая ему и до плеча, мужик, тем не менее, довольно ловко орудовал небольшой, но хищного вида саблей, легко отбиваясь от лениво наседающего ящера.
Мужик был ранен. Из левого его плеча торчало белое перо арбалетного болта, но это внешне пока никак не сказывалось на ловкости, с которой тот отводил от себя мощные, неторопливые удары секиры. Однако было понятно, что долго он так не продержится.
Понимали это и те, кто сгрудился у него за спиной. Двое подростков с небольшими саблями в руках и ещё один раненый боец, безсильно привалившийся к борту телеги, из последних сил безуспешно пытался зарядить большой, неуклюжий арбалет, постоянно выпадающий из его слабеющих рук. Но эти трое не представляли из себя ничего серьёзного.
Положение этих людей было безнадёжно. Стоящие за спиной здорового ящера толпа имперских дезертиров наполовину была вооружена точно такими же арбалетами, которые они небрежно забросили к плечу. Весело перекрикивались за спиной своего вожака, они весело ржали, грубыми хриплыми голосами всячески комментируя то, что скоро сделают с обоими подростками.
- Ну что Тарас, кончилось твоё атаманство? Большим людям ты дорогу нынче перешёл и сильно ты важным людям насолил. Не лез бы не в своё дело, целее нынче был бы. Так что, Тарас, пришёл твой черёд.
- Не тебе Голота бесштанная….
Арбалетный болт, скользнув по ноге казака, глухо звякнул, отлетев от тележного колеса. Вонзившись в землю сразу под повозкой, он едва не пробил голову лежащего там ещё одного раненого.
- Ой, кажись, промахнулся.
Вожак нападавших, закинув разряженный арбалет себе на плечо, с кривой наглой ухмылкой на лице, едва скрывающей бросаемые на казака злобные взгляды, глядел на стоящего напротив казака.
- Ну, как тебе, Тарас. Больно? Так может, хоть сейчас признаешь кто из нас лучший?
- Боишься, - стараясь не сбить тяжёлое дыхание, выдохнул казак, отбивая очередной ленивый выпад ящера. - Решил поразвлечься…
- Тебя только дурак не боится, - криво ухмыльнувшись, Голота опустил арбалет к земле, собираясь перезаряжать. - А развлекаться с тобой мне больше не с руки, дело ждёт. Да и время твоё вышло, Тарас. Хватит, погулял ты со своё в дальних баронствах, отметился, где надо и где не надо. За то и ответ нынче держать будешь. Ручку твою шаловливую мы уже пометили, как нам и заказывали, а зараз и дальше раз…
Неожиданно прервавшись, вожак банды странно покачнулся, как будто от порыва ветра, и медленно наклоняясь, завалился лицом вперёд.
Из ящера, стоящего напротив Тараса, неожиданно прямо из груди, чуть ли не на метр вперёд вылезло узкое, четырёхгранное лезвие копья. Пробив огромного ящера насквозь и, как бы нанизав того словно букашку на иголку, оно медленно, наклонившись вперёд вместе с ящером, аккуратно воткнулось в землю. Тело огромного ящера вдруг замерло, приняв причудливую, пугающую позу и медленно стало спускаться по древку вниз.
Группа имперских дезертиров, стоящая прямо за ним, неожиданно затряслась, словно в какой-то припадочной пляске и без звука попадала наземь.
Рядом с ошарашенным Тарасом, шатнувшегося в сторону, остановилась странная, несуразного вида чёрная конструкция с большим стеновым арбалетом и сидящим в какой-то странной круглой конструкции мужиком в незнакомой, песочного цвета одежде с грязными разводами.
- Здорово казаки! - прокричали сверху странной повозки. - Иль вы не казаки, а кто-то ещё? Всё одно, здорово!
Высунувшийся из передней дырки в странной конструкции ещё один какой-то босяк, с болезненно истощённым, обтянутым желтоватой кожей лицом, в точно такой же что и у верхнего небрежно наброшенной на плечи грязной хламиде, явно осторожничая, крикнул, стараясь особо из люка не высовываться.
- Гей, славяне, помощь нужна?
Не дождавшись ответа, ни слова больше не говоря, второй выбрался из странной коробчатой конструкции и, быстро подойдя к висящему на копье ящеру, одним слитным, быстрым движением выдернул древко, свалив тело ящера на землю.
- Так помощь нужна, спрашиваю?! - снова прокричал сверху первый.
Пара рослых, крепкого телосложения парней в странного вида грязных хламидах, из под которых что-то стеклянно поблёскивало, весело щерясь, быстро пронеслась мимо на рослых рыцарских конях, и что-то невнятное прокричала замершим возле опрокинутой телеги двум оборванцам.
- Ну, нам пора, - махнул рукой первый, сидящий за взведённым уже стреломётом мужик.
Сердце старого казака тревожно замерло, когда станина многозарядного арбалета чуть дёрнулась в его сторону. Как работает такая система, старый казак видел только что, и попадать под случайный выстрел у него не было ни малейшего желания. Слава Богу, первый сразу же отвернул станину, привлечённый шумом с другой стороны.
Дождавшись, когда второй из этого передвижного стреломёта соберёт что-то из травы, и заберётся снова внутрь, Тарас осторожно перевёл дух.
Судя по сноровке, с которой действовал так внезапно пришедший им на помощь отряд, эти, в хламидах, регулярно сталкивались с такими вот раскладами. И поэтому действовали привычно сноровисто и удивительно безжалостно.
Не обращая на группу у опрокинутой телеги больше внимания, босяки на странной чёрной конструкции бросились дальше, к добивающим копавшихся на телегах бандитов группе странных чужих ящеров, в точно таких же, как у этих двух грязных, рваных хламидах.
Больше никто к собравшейся возле опрокинутой телеги группе из разгромленного каравана не подошёл. Только, вся эта смешанная из людей и ящеров непонятная группа, по большей части в странного вида грязной одежде, быстро и торопливо пробежалась по поляне, подбирая что-то из травы. И, не обращая внимания на сгрудившихся у одинокой, опрокинутой повозки немногих оставшихся в живых хозяев разгромленного каравана, споро попрыгав на свои странные, чёрного цвета телеги, быстро скрылись на противоположной стороне поляны.
После того как… Ух!
После того как мимо тебя случайно пролетит смерть, всё всегда кажется иначе…. И мысли тогда в голове сразу появляются…, странные.
Тарас стоял возле своих разграбленных телег, провожая настороженным взглядом так неожиданно пришедших им на помощь спасителей и молчал. Он отчётливо понимал, что только что, сама Смерть прошла мимо него и лишь слегка мазнула пыльным саваном ему по лицу.
Он не боялся смерти. Но две молоденькие дочки, всё это время, так и простоявшие у него за спиной, не позволяли ему расслабиться и даже допускать мысли об этом.
И всё же, всё же. Сегодня он мог умереть. Как умерли практически все казаки из его отряда. Умерли быстро и нелепо, попав в умело организованную засаду и даже не успев схватиться за оружие. Да что там в умело, в великолепно организованную засаду, когда буквально за несколько минут весь его немалый отряд сопровождения был практически уничтожен. И только то, что он задержался возле ручья, показывая дочкам какие красивые кувшинки, что он потом, после свадьбы старшей Ганы посадит для них в своём пруду, и то, что из-за этого они буквально на мгновение опоздали с появлением на этой поляне, спасло им жизнь. Только они, те, кто ехал на двух последних фургонах и уцелели после первой стремительно-смертельной атаки.
- "Странный народ", - настороженная мысль медленно ворочалась в голове старого казака.
Осторожно поправив наложенную впопыхах свежую повязку, стягивающую раненое плечо, Тарас повернулся к своей повозке и неожиданно обратил внимание на странное поведение Лёньки, своего бессменного вестового, что-то внимательно рассматривающего на лице убитого ящера.
- Живой? - рассеянно поинтересовался он.
- Живой, - невнятно как-то отозвался Лёнька. - Видать живьём взять хотели, потому сразу и не убили, - виновато проговорил Лёнька, словно извиняясь за то, что он единственный из всего отряда остался жив, и даже не был поранен.
- Что тут?
Устало прихрамывая на раненую ногу, Тарас остановился возле своего товарища, ковыряющегося ножом в голове ящера.
- Есть!
Подцепив пальцами что-то в развороченных мозгах ящера, Лёнька брезгливо сбросил находку на кусок лежащего рядом полотна, оторванного от рубашки того же, лежащего перед ним трупа. Воткнув пару раз в землю нож, очищая тем самым от крови, Лёнька неторопясь убрал клинок в ножны. Подняв с земли находку, тщательно протёр её тряпкой.
Повертев со всех сторон перед глазами находку, хмыкнул неопределённо и протянул её на ладони Тарасу.
- Глянь-ка, что я нашёл. Занятное что-то.
Глядя на своего атамана, Лёнька пару раз слегка подкинул на ладони маленькую прозрачную палочку с тёмным сердечником внутри. Толщиной менее четверти, длиной не более двух вершков, она внешне удивительно напоминала короткий изящный дротик для арбалета.
- Когда этого ящера копьём пробило, я заметил, что у него изо лба что-то острое и блестяще вылезло. Вот и решил проверить, - кивнул он на маленькую тонкую палочку в руке.
- Занятная штука. Красивая, - задумчиво пробормотал он.
Аккуратно подхватив толстыми, крепкими пальцами маленький, даже внешне какой-то удивительно красивый и изящный короткий дротик, Тарас задумчиво поднёс его к глазам. Подняв на своего казака недоумевающий взгляд, удивлённо спросил:
- Стекло? - вопросительно приподнял он бровь.
- Стекло, - согласно кивнул Лёнька, доставая ещё что-то из своего кармана. - Вот ещё пара к нему, точно таких же, - протянул он Тарасу на ладони ещё похожую пару стеклянных, удивительно тяжёлых дротиков. - В траве подобрал, из тех, что эти не нашли.
Лёнька, слегка скривившись, мотнул головой в сторону, куда скрылся так им помогший странный отряд.
- Занятные штучки. Тютелька в тютельку подходят вместо болта к арбалету, заместо пули. Может ещё поискать? На всякий случай, - кивнул он головой на вопросительный взгляд атамана. - Наши то болты почти все вышли, а эти торопыги наверняка не всё подобрали. Так поискать? - переспросил он.
- Поищи, - задумчиво пробормотал Тарас, более внимательно присматриваясь к странному стеклянному дротику у себя на ладони. - Какие небрежные, однако, ребята. Поищи! - согласно кивнул он на вопросительный Лёнькин взгляд. - Занятная штукенция. Посмотрим, на что их можно приспособить. Вместо болтов, эт, вряд ли, - скептически, с усмешкой заметил он. - Всё ж стекло. Может, висюльки дочкам на уши повесим? Красивые, - непонятно к кому обращаясь, бросил он заботливый взгляд на бледных дочерей, занятых сбором разбросанных по всей поляне вещей.
На какое-то время пришлось задержаться. Надо было похоронить своих убитых и обобрать чужие трупы. Хоронить чужих никто не собирался. В конце концов, местным падальщикам в округе тоже надо было чем-то питаться. А вот пройтись вокруг и поискать упущенные незнакомцами из виду трофеи, следовало бы.
Быстро мимо них проскочивший и так им помогший незнакомый рыцарский отряд, не стал особо тщательно обирать убитых, ограничившись самым поверхностным, небрежным сбором трофеев. Видимо, торопились куда-то. Потому видать, после них ещё много чего интересного, разбросанным в снегу найти можно было.
Закончив со сбором трофеев и похоронами, сократившийся в несколько раз обоз Тараса дальше двинулся лишь через пару часов. И буквально через две версты пришлось снова встать. Перед ними была ещё одна укромная, с редкими, небольшими кустиками низкого поморского орешника по краю, очередная поляна, которыми так богаты были местные перелески. И как и первая, вся она была завалена трупами.
- Если судить по этим стрелкам, тут опять отметились наши незнакомцы, - мрачно прокомментировал Тарас свои мысли.
Знакомая изящная стеклянная стрелка, лежащая у него на ладони, ясно рассказала ему, что здесь произошло.
- Похоже, нас тут вторая засада ждала, - угрюмо буркнул он. - Ушли б от той, здесь нас снова бы ждали.
- Как катком прокатились, - мрачно окинул он хмурым взглядом поляну.
- Сколько? - требовательно поторопил он подъехавшего казака.
- Ещё с полсотни засадников будет, - угрюмо отозвался тот. - И не абы кого, как в нашем случае, а настоящих бойцов, баронских людоловов с низовий Лонгары.
Кто-то видать серьёзно подготовился, - едва слышно пробормотал он себе под нос.
- Ого? - озадаченно уставился на него атаман. - Живые есть?
- Всех, - безнадёжно махнул Лёнька рукой на вопросительный взгляд Тараса. - Если кто и оставался поначалу живым, потом всех добили. Даже легкораненых. А перед тем хорошенько так поспрашивали. На что уж я к такому привычный, но даже мне смотреть противно, - брезгливо передёрнул он плечами.
- Зачем добивать-то было, не понимаю, - недоумённо покачал он головой. - Могли же пленных продать. Хоть в рабство, хоть родне. Всё деньги, и хорошие деньги. За что же это они их так?
- Видать, есть за что, - мрачно проворчал атаман. - Значит точно, чей-то рыцарский отряд. Они между собой порой собачатся ещё похлеще, чем мы с бывшей бандой Голоты Лютого.
Сбор трофеев и в этом случае много времени не занял. Опыт подобных сборов у всех оставшихся в живых был колоссальный. Поэтому, задержавшись не более чем на полчаса, они уже скоро были далеко от того места.
С угрюмым видом Тарас с покачивался в седле, осторожно баюкая раненую руку.
- Странный какой-то это отряд.
Мыслями он всё никак не мог оторваться от всего произошедшего. Видно, хорошо его зацепило. При всём его богатом жизненном опыте, никогда ещё он не был так близок к смерти. Да и дочки в его обозе, не добавляли старому казаку душевного спокойствия.
Лёнька, незаметно подъехав сзади, пристроился сбоку от своего командира и вопросительно посмотрел ему в глаза.
- Дожили. Уже всякая босота нас спасает, - недовольно проворчал молодой казак.
Мрачный Тарас угрюмо кивнул в ответ, явно с ним соглашаясь. И всю оставшуюся часть пути до дому так недовольно и ворчал по поводу засады, куда они умудрились так бездарно угодить.
- Даже не становились, чтобы хоть благодарность принять, - продолжал всё туже тему Лёньки, никак не желающий успокоится после недавней стычки.
Видно было, что последнее в наибольшей степени ему не нравится, заставляя раз за разом возвращаться к тревожащей его теме.
- Точно говорю, подозрительный какой-то народец, - хмыкнул он с сожалением, недовольно поцокав языком. - Вот уж не думал, что жизнью буду обязан какому-то разодетому, как босяк грязному болвану.
Тоже мне, - продолжал Лёнька ворчать. - Все вои как вои, а эти в каком-то грязном рванье. И вообще, вся эта история мне не нравится.
- Может, это подстава? - повернулся он к Тарасу. - Может, они так хотят влезть к нам в доверие? То из одной засады спасают, то вторую громят, нас не спрашивая, как будто мы бы и сами не справились. А завтра, не успеешь оглянуться - вот они и лучшие товарищи уже, в душу влезли.
- Сами? - угрюмо зыркнул на балагурящего казака Тарас. - Много мы сами сейчас навоюем. Нам бы живыми до хуторов своих добраться, а не с засадами воевать. Так что скажи им спасибо, что они вперёд нас на тех засадников выскочили, что явно нас второй очередью дожидались. А людоловы с низовий, это тебе не Голота Лютый с его имперскими дезертирами. Те-то пострашнее будут. Особенно нам, в нашем теперешнем состоянии.
- Ай да Голота! Ай да Лютай! - старый пират угрюмо покачал головой. - Подстраховался, гнида! Если не первая засада, то вторая уж всяко бы нас добила.
- Не похоже что-то не него, - с сомнением повернулся к нему Лёнька. - Раньше за ним такой предусмотрительности не водилось.
- Две засады? - Лёнька с задумчивым видом мотнул недоверчиво головой. - Ой, не верю. Не похоже на него.
- Верь, не верь, а люди его, - хмуро бросил незаметно подъехавший сзади Гнат.
Осторожно прикрывая рукой туго перетянутый толстым слоем бинтов раненый бок, Гнат аккуратно, боясь неловко зацепить рану, с трудом держался в седле.
Видя, что атаман с Лёнькой что-то горячо обсуждают, он и сам решил к ним присоединиться. Произошедшее сегодня сильно ему не понравилось, заставив его хорошенько задуматься.
- Очень похоже на то, что с засадой сработал кто-то из своих, - недовольно буркнул он. - Засада была именно на нас. А вторая - страховка. На случай, если проскочим первую, то вторая ловушка гарантировано захлопнется.
Гнат, будущий зять Тараса, жених его старшей дочери Ганы, был серьёзно обеспокоен. Только что чуть было не убили его будущего тестя. И от осознания того, что сегодня он чуть было не лишился всего, чего добивался последние полтора года, он был ненормально нервически взвинчен. Всё, чего он уже добился и к чему стремился в будущем, только что чуть было не пошло прахом.
И дочка старого казака была в том не самое главное. Главным было место, которого он бы достиг будучи зятем куренного атамана. И в этом раскладе смерть Тараса была ему крайне невыгодна.
И тут ещё этот Лёнька, исподлобья, криво поглядывающий в его сторону. Старый недруг, конкурент в борьбе за сердечко Ганы, которого Гнат терпеть не мог, по какому-то явному недоразумению оставшийся сегодня в живых.
Столько хороших парней погибло, а этот пришлый, не пойми кто, без роду племени босяк - жив.
Гнат Лёньку не любил, сильно не любил. Тот был пришлый чужак, пять лет назад появившийся в доме Тараса неизвестно откуда и по какому-то странному недоразумению пригретый атаманом у себя в семье. И вполне может быть, что именно он навёл ту банду Лютого. Ведь Лёнька был единственный, кто в ходе стычки не получил ни одного ранения.
А тут сработали явно свои. Явно устраняют конкурентов из руководства общины куреня. Да и то дело, ради которого атаман в столь неурочное время покинул свой дом, явно навлекло на них пристальное внимание чужих. Точно, сработал кто-то из своих. И вполне может быть что и Лёнька.
Не нравился Лёнька Гнату, ой не нравился.
- Как думаешь, атаман, - всё не унимался беспокойный Лёнька, сам пытаясь разобраться в произошедшем. - Лютый к нам сам по себе прицепился, или это дела прошлогодние? Кажется мне, что в прошедшем году мы сильно кому-то на мозоль наступили. Это почитай что пятое уже нападение за последние пару месяцев. Никогда раньше такого не было.
- Седьмое, - флегматично бросил атаман, не оборачиваясь. - Было ещё две неудачные попытки отравить меня. Только я о них никому пока не признавался.
Как бы это не была борьба за войсковую казну, что скоро передадут мне на закупку оружия, - тяжело вздохнул он.
- Вот как? - Гнат оценивающе глянул в сторону будущего тестя.
Точно, он не ошибся в расчётах, старого казака стоило держаться. За ним было будущее. Где деньги - там и будущее.