- Да нет, - ответил Блейд. Разговор был пустой, и он понял, что Дж. звонит просто так, поболтать. Шеф, похоже, волновался перед очередной, девятнадцатой экспедицией своего подопечного. - Лежит тут одна, спит… - Он снова кинул быстрый взгляд на разметавшуюся красавицу, оценив стройные линии ягодиц, и понял, что его гложет странная досада на нее. - Оказалось, это меньший рацион, чем мне необходим.
- Лучше меньше, чем ничего, - мудро заметил Дж. - Ты не переусердствуй там, мой мальчик. Вскоре понадобишься его светлости, так что ты должен быть в отличной форме.
- Я всегда в отличной форме, - отрапортовал Блейд. - Если бы тут было три, а не одна…
- Ну-ну, - утихомирил его Дж. - Я верю в тебя, Дик. Ладно, отдыхай.
- Спокойной ночи, сэр.
Блейд повесил трубку, поставил телефон и прошел к бару в гостиной. На столике красовалась початая бутылка бренди, в чашках чернел остывший кофе, коробка дорогих французских шоколадных конфет опустела почти на треть. "Была бы она так же падка до любви, как до сладкого", - мелькнула мысль. Он подошел к давно смолкшему проигрывателю, перевернул диск на другую сторону возвратился к столу. Взял бокал. И поставил на место. Бренди не хотелось - хотелось хорошего белого вина. Сухого. Желательно шампанского. Где-то у него должна быть бутылка "Мадам Клико" - Дж. подарил на день рожденья…
Телефонный разговор отвлек Блейда от альковных дел. Через месяц-другой ему предстояла очередная экспедиция, и сейчас страннику захотелось сесть в уютное кресло рядом с торшером и, под нежную музыку Сен-Санса, вспомнить о былых путешествиях и помечтать о грядущих. Впрочем, что о них мечтать - что будет, то будет… А вот вспомнить…
Перед его глазами поплыли лица - любимые, нежные, потерянные навсегда. Талин, Гралия, Зулькия, малышка Митгу… Аста, еще взрослая, еще не крохотное дитя - в платье цвета угасающего пламени… девушка, которую он спас от неминуемой смерти в Киртане во время своего предыдущего путешествия… Блейд улыбнулся, намереваясь провести вечер в приятных мечтах и воспоминаниях, зная, что в любой момент может утолить возникший голод (быстрый взгляд через дверь в спальню, на спящую нагую Рэч). Раз в году можно и помечтать… мелодия Сен-Санса навевает такие странные образы…
Он разыскал шампанское, налил пенящееся вино в высокий хрустальный фужер и подошел к зеркалу. То, что он увидел там, вполне устраивало Ричарда Блейда - на него смотрел крепкий, отлично сложенный мужчина сорока лет, с густыми темными волосами и смуглой кожей, шести футов ростом; воин, прекрасно владеющий мечом, словом и взглядом, победитель на ристалищах, в диспутах и постелях, человек, способный покорить сердце женщины и уничтожить вставшего на пути врага.
Блейд улыбнулся своему отражению; потом, словно салютуя, поднял фужер.
И в это приятное мгновение откуда-то изнутри, от самого сердца стремительно накатила волна обжигающей боли. Блейд в недоумении поставил бокал и провел рукой по груди. Что такое? - встревоженно пронеслось в голове. Ничего подобного с ним раньше не случалось…
Вторая волна, в сотни раз сильнее первой, захватила его, скрючила тело, пожирая холодным внутренним огнем. Он рухнул на пол, корчась от невыносимой боли и шепча проклятья побелевшими губами.
И умер.
Умер, чтобы возродиться в чужом мире.
* * *
Ричард Блейд пришел в себя и первым вопросом было: что произошло?
Боль - знакомая боль, привычная спутница путешествий в "Измерения Икс" - еще не до конца отпустила его тело и разум. Превозмогая слабость, странник открыл глаза и сел.
Он находился не в гостиной своего уютного дорсетского особняка, а совсем в другом месте, странном и чудном. Это была пещера, размерами схожая с той, под башнями Тауэра, в которую некогда поместили Огара, дикаря, доставленного компьютер его светлости их Джедда, очередного мира Измерения Икс. Блейд тогда завел дружбу с этим троглодитом, которая кончилась несколько своеобразно…
Пещеру освещали многочисленные факелы, прикрепленные к стенам в специальных держаках, но в дальнем углу пробивался дневной свет - там явно был выход, и за стенами подземелья царил яркий солнечный день.
Что же произошло? Он лежал на некоем подобии ложа, застланном мохнатыми шкурами с удивительно мягкой шерстью. В углу пещеры у костра возился незнакомый мужчина в длинном черном плаще, огромный капюшон был откинут назад. На стенах кое-где были развешаны странные предметы непонятного предназначения, а на огромном столе посреди подземной камеры таких предметов было навалено еще больше. Внимание Блейда, однако, привлек приставленный к стене меч. Архаичный мир, мир Измерения Икс - никаких сомнений! Уходящая боль, знакомая по прошлым странствиям, тоже подтверждала это. Но как он попал сюда? Ведь он находился не под колпаком коммуникатора чудовищной машины лорда Лейтона, а у себя в Дорсете? До очередного эксперимента еще месяц или два…
И только сейчас до Блейда дошла еще одна странная деталь этого непонятного перемещения - он не был нагим, как всегда, его тело облекал халат! Домашний халат с драконом на спине!
Мужчина словно не замечал, что гость приходит в себя; он чем-то сосредоточенно занимался у костра, внимательно всматриваясь в пляску огненных языков. Блейд почему-то обратил внимание, что не чувствует ни смрада, ни духоты - интересно, каким же образом дым выходит из пещеры? Разведчик тут же отогнал несвоевременные и малозначащие вопросы и задал главные:
- Кто ты? И как я сюда попал? - громко спросил он, прикидывая, что в случае чего, успеет добраться до меча первым.
Мужчина в черной одежде медленно повернулся к нему. Разведчику понравилось его лицо - открытое, с мужественными чертами, обрамленное густыми светлыми волосами, с твердым взглядом синих глаз. Лицо бойца и воина, располагающее к себе… Впрочем, Блейд никогда не доверял первому впечатлению.
- Прошу прощения у благородного рыцаря, - спокойным уверенным тоном произнес незнакомец, - что вырвал его из родного мира, помешав, возможно, свершению важных и благородных дел. Но у меня не оставалось иного выхода.
- Кто ты? - упрямо повторил Блейд.
- Я - маг. Мое имя Хошебран - так нарекли меня родители, которых я не помню. Но еще в юности меня прозвали Толерантадом… из-за одной истории… и с тех пор мое второе имя стало настоящим. Так и зови меня - Толерантад. - Он подошел к ложу, на котором лежал Блейд и сел рядом. - Моя дочь в опасности, благородной рыцарь иного мира, и спасти ее можешь только ты! - В голосе мага что-то дрогнуло при этих словах. Встретившись с твердым взглядом Блейда, он поспешно добавил: - Я заплачу, хорошо заплачу, у меня есть много золота… - Он встал, чтобы продемонстрировать предлагаемый гонорар, но Блейд жестом остановил его.
- Как я сюда попал? - повторил он вопрос, не дававший ему покоя.
- Колдовство Опаны, - пояснил маг, и Блейд кивнул, хотя эти слова ничего ему не объяснили. - Сложное колдовство, отняло у меня сил не меньше, чем у тебя… Больше никогда не осмелюсь повторить подобное, мне ведь уже больше двухсот лет… я стар, очень стар… Если бы не моя дочь…
- Двести лет, - задумчиво повторил за чародеем Блейд, хотя его больше беспокоило другое. - Трудно поверить…
Маг скривил губы - это, мол, пустяки, держать себя в хорошей форме. О чем и сказал. И принялся объяснять, какими именно снадобьями и магическими причиндалами обеспечил вызов отважного рыцаря из непостижимо далекого мира, с каким трудом добился сакральной связи с ним, какие божества и духи помогали ему в этом…
Блейд был потрясен - не часто случалось такое с опытном разведчиком. Потрясен не рассказом Толерантада - он слушал в одно ухо - а самим фактом внепланового путешествия. Значит, не только компьютер его светлости лорда Лейтона способен перемещать его в Измерение Икс? Значит, и из чужих миров его тоже могут забрать, дотянувшись магической рукой? Наверно, предыдущие путешествия каким-то образом помогли этому магу вызвать его…
- Я смогу вернуться назад? - перебил Блейд чародея. Голос его был как всегда сух и спокоен, но страх начал проникать в сердце. Всегда, во всех своих смертельно опасных экспедициях (за исключением, возможно, самой первой, в Альбу) он чувствовал за спиной поддержку лорда Лейтона. Он всегда знал, что старый ученый вернет его обратно… а в последних странствиях ему помогало семейство Старины Тилли, все более совершенные модели телепортаторов, помощь которых переоценить было просто невозможно…
Чародей кивнул головой.
- Да, - произнес он. - Ровно через сутки, завтра в полдень - и только завтра в полдень - я смогу вернуть тебя обратно, благородный рыцарь…
- Меня зовут Ричард Блейд, - представился разведчик.
- …благородный рыцарь Ричард Блейд, - повторил маг. - Но я сделаю это, только если ты спасешь мою дочь. Если завтра ты не уйдешь, ты не уйдешь никогда. Останешься в нашем мире.
"Опять шантаж, так всегда и везде, во всех мирах", - устало подумал Блейд. Но он не боялся приключений и опасностей и был готов ко всему.
Он встал с постели, босые ноги коснулись холодного камня. Непроизвольно засунул руку в просторный карман, странник неожиданно обнаружил пачку сигарет и зажигалку. Приятное открытие! Обычно в мирах иных ему приходилось обходиться без табака…
Колдун ждал его решения, но Блейд не торопился. Он закурил, с наслаждением - под удивленным взглядом чародея - выпустил несколько колец дыма, подошел к стоявшему в углу мечу, взвесил его на руке - а хорош, однако! Поставил на место и повернулся к Толерантаду.
- Твоей дочери тоже около двухсот лет? - спросил он, чтобы оттянуть ответ.
- Она… - Чародей встал и заходил по пещере, борясь с какими-то внутренними чувствами. Наконец он, видимо, решил быть откровенным с вызванным из иного мира воином. - Она не родная моя дочь. Я никогда не знал женщин - каждый должен выбирать между плотскими удовольствиями и счастьем познания. Двадцать лет назад я помогал армии царя Маварры и, с помощью моей магии, она вошла в Нагай. Страшное было зрелище… Разрушенные дома, оскверненные храмы, мертвые… много мертвых… Одни трупы остались от жителей города…
Блейд видел с каким трудом даются чародею воспоминания. Толерантад говорил медленно; видно, страшные картины прошлого стояли у мага перед глазами.
- И среди этого царства смерти я услышал крик младенца, - продолжил Толерантад. - Ей было от силы месяцев восемь - только-только оторвана от материнской груди. Она ползала среди мертвых, вся в крови… Она была голодна и испугана, она не могла найти мать… Я взял ее к себе. Она стала мне дороже всего на свете, рыцарь! Я удалился от дел и никогда с тех пор не содействовал войне. У меня есть неприступный замок в Жарре, и я уединился в нем с Веммой - так я назвал девочку - и все силы, все лучшее, что есть в моей душе, я отдал ее воспитанию. Она выросла красавицей и умницей… Тогда я стал отлучаться ненадолго из замка в поисках новых знаний. Потом она захотела посмотреть мир, я не стал возражать. И бандиты этой ненасытной самки, царицы Дельарам, захватили ее в плен! Шахрияр постоянно нуждается в рабах и пленных. Если ты не вырвешь мою дочь оттуда, самое малое, что ей грозит - это быть проданной в рабство. И моих сил не хватит, чтобы что-либо изменить. Ты - моя единственная надежда, рыцарь…
Толерантад замолчал, посмотрел на Блейда, и разведчик неожиданно для себя не смог выдержать умоляющий взгляд чародея.
У него теперь тоже была дочь. И он тоже взял ее к себе восьмимесячным младенцем… В последнем путешествии, в экспедиции в Киртан, он спас от неминуемой смерти юную девушку, отправив ее с помощью телепортатора в подземелье под Тауэром… но… но она превратилась в младенца - в смешную милую малышку, при одном виде которой у Блейда взволнованно билось сердце. Он назвал ее Анной-Марией - в память погибшей в автокатастрофе матери. Блейд вспомнил, как Дж., пользуясь своими связями, составил список достойных семей, готовых взять девочку на воспитание, как он потратил целый уик-энд, объезжая пригороды Лондона - в одном месте не устраивал сад, в другом - вид из окна или район, в третьем - возраст предполагаемых воспитателей… Наконец он нашел достойную семью, и теперь каждый выходной навещал свою дочурку, играл с ней и испытывал ранее неведомое чувства родительского счастья. Он ощущал свою ответственность за ее судьбу… он был готов отдать жизнь за свою дочь… И он должен вернуться ради нее! Во что бы то ни стало! И он должен помочь другому отцу вернуть назад своего ребенка…
Толерантад терпеливо ждал решения благородного рыцаря из иного мира, последней надежды на спасение дочери.
- Что я должен делать? - наконец произнес Блейд.
3
- Дальше мне нельзя, - сказал Толерантад, - действует заклятье.
Они стояли у расселины шириной не менее семидесяти-восьмидесяти ярдов. Глубину пропасти на взгляд оценить было трудно - может, полмили, а может, и вся миля. Пещера, где нашел себе временное пристанище чародей, находилась неподалеку в горах, в четверти часа отсюда, но Блейд вряд без колдуна нашел бы к ней дорогу.
Толерантад основательно подготовился к операции. Странник был облачен в несколько непривычный, но удобный дорожный костюм, на боку в ножнах висел длинный меч. В мешке были аккуратно уложены поистине царские, расшитые золотом и каменьями одежды. Блейд держал поводья белого коня (настоящего красавца, он знал в этом деле толк!) и слушал последние наставления чародея.
- Через пять часов ты доберешься до Шахрияра. Дорога тут одна, не заблудишься. Там себя сразу не раскрывай. При помощи амулета, что я тебе дал, вот этого, с синим камнем, переселись в мозг какой-нибудь птицы и убедись, что моя дочь все еще там и жива. Если вдруг с ней что-то случится, то тогда… Я не верю, что с нею могут сотворить зло, но если вдруг… тогда привези мне голову царицы. - Колдун многозначительно положил ладонь на рукоять меча Блейда. - Напоминаю - не вздумай вселяться в разум человека, можешь потерять свой собственный… То есть - не можешь, а сразу сойдешь с ума! В разум собаки вселяться тоже не стоит, хотя если очень понадобится, попробуй… А амулет с зеленым камнем поможет тебе ощутить мысли других. - Колдун поправил холстяную рубаху на Блейде, чтобы даже серая железная цепочка не была видна. - Это очень ценные вещи, береги их. Возможно, во всем нашем мире таких больше нет, мне они дорого стоили…
Блейд послушно кивал - мыслями он уже мчался по извилистой горной дороге.
- Ну, поезжай, и да помогут тебе Боги Очарования, - напутствовал Толерантад.
Ведя коня в поводу, странник вступил на шаткий висячий мост - лопнут видавшие виды канаты, и лететь ему вместе с конем в бездонную пропасть…
- Я буду ждать тебя здесь, когда бы ты не появился, - добавил Толерантад. - Помни: я смогу отправить тебя обратно лишь завтра в полдень. Постарайся привезти мою дочь…
- Я выполню твою просьбу, чего бы мне это не стоило, - пообещал Блейд. Он очень хотел вернуться обратно в Дорсет, он уже не проклинал лорда Лейтона и его компьютер, он с радостью хотел бы ощутить за спиной их незримое присутствие. - Я приведу твою дочь, мудрый Толерантад, либо принесу голову этой царицы… Как ее там зовут? Дельарам?
- Да, - подтвердил чародей. - Царица Дельарам, вдова царя Джавада, повелительница Шахрияра и многих других завоеванных ее войсками земель и городов.
- До встречи! - странник решительно направился к ненадежному мостику.
* * *
Ричард Блейд дружелюбно потрепал гриву белоснежного скакуна, предоставленного чародеем Толерантадом. Жеребец оказался великолепным, быстрым и выносливым, и он понимал команды с первого крика и жеста. Конь послушно остановился у городских ворот.
- Куда направляешься, ты, инородец? - грубо спросил его неопрятный стражник, с сизым набухшим носом и ужасающими мешками под глазами.
Рука сама потянулась к мечу, но Блейд усилием воли сдержал себя. К воротам подошли еще четыре стражника, выглядевших намного солиднее первого. Конечно, убить оскорбителя, дабы навек замолк поганый язык, - святая обязанность любого благочестивого рыцаря, а он сейчас рыцарь. Но ни в коем случае нельзя забывать о деле, ради которого он прибыл к стенам Шахрияра. Он ясно чувствовал, что цель его путешествия - дочь старого Толерантада - рядом, совсем близко, где-то в центре этого аляповатого, кичившегося безвкусной роскошью, огромного людского муравейника.
- Я прибыл сюда по особому фирману вашей государыни, - сказал Блейд. Он пытался прочувствовать мысли стражников, но ему это не удалось; либо он еще не очень хорошо овладел амулетом чародея - что маловероятно, так как у него имелся обширный опыт ментальных упражнений, - либо мысли стражников были чересчур путаны и несвязны.
- По какому же делу тебя вызвала царица? - вдруг спросил шестой стражник, в богатом пурпурном плаще, который только что подошел к воротам. Он недоверчиво разглядывал запыленные невзрачные одежды путника, но меч на роскошной перевязи не мог не вызывать уважения.
- Если ваша царица захочет объяснить вам дело, по которому я сюда прибыл, она это сделает, - надменно заявил благородный рыцарь.
К его удивлению, воины грубо расхохотались; лица их были в этот момент отвратительны Блейду.
- А он похож на самоубийцу, - надрывался от мелкого противного смеха первый страж. - Царица будет довольна, ха-ха-ха!
Человек в пурпурном плаще резко и грубо оборвал их, прокричав что-то, что Блейд разобрать не сумел. Да его это и не особо интересовало. Не пропустят по-хорошему - познакомятся с тяжестью его клинка. Шесть таких недотеп - пустяк для умелого человека, даже размяться после утомительного пути не удастся.
Однако его пропустили без эксцессов, содрав за въезд две монеты. Толерантад предусмотрительно снабдил своего наемника достаточной суммой местных денег - небольших железных дисков не очень правильной формы, диаметров меньше полудюйма. Заплатив положенное, Блейд въехал в узкие извилистые улочки Шахрияра.
Во время своих путешествий - и в бытность полевым агентом МИ6, на Востоке и в Африке, и в мирах Измерения Икс - он повидал множество подобных городов, великолепных и грязных, извращенных, полных богатства и порока. Роскошные дворцы и храмы окружали непристойные хибары и лачуги, блеск и изобилие базарных площадей соседствовали с язвами нищих; это его не удивляло. Так было всегда и везде.
Он вполне мог запутаться в этих уныло-однообразных грязных, кривых и узких улочках. Постепенно все больше прохожих попадалось ему навстречу, он слышал сдерживаемые, процеженные сквозь зубы проклятия в адрес иноземца, но не обращал на это никакого внимания. Зов амулета Толерантада вел его к центру города, к темнице, где содержалась дочь чародея.
На одной из самых узких и грязных улочек рослая девица с давно немытыми черными волосами, свисающими на плечи отвратительными сосульками и с огромным бюстом, выпирающим из платья, готовым разорвать плотно обтягивающую нестиранную ткань, перехватила узду, нагло привлекая к себе внимание всадника.
- Что тебе надо? - спросил Блейд, готовя плетку - с такими нахалками надо разговаривать силой, как с непокорными лошадьми.
- Не желает ли прекрасный воин провести со мной часик в уютной спальне? - Девица кивнула на черный провал двери покосившейся глиняной хибары. Вход сильно напоминал разинутую беззубую пасть старого дохлого льва. - Всего-то за семь монет…