Ведьма явно переборщила. Тамар, не сдержавшись, сделал два быстрых шага вперед. Нордика подала сигнал гвардейцам. Дротики солдат блеснули на свету, готовые к броску. Магианец, заметив движение уголком глаза, застыл на месте. Снедающая его страсть отлилась в обличительных словах:
- Обращаться со мной так, зная о моих чувствах по отношению к тебе… - Тамар осекся и замолчал, злобно глядя на острия копий.
- А что бы ты сделал с чужаком на моем месте? - глумясь, поинтересовалась она.
- Убей его, - выдохнул Тамар. - Скорми Алой Пасти.
- А что, если я откажусь? Что ты будешь делать тогда? Уберешься ты, наконец, из моего дома? Что-то я сомневаюсь. Ведь только я одна знаю секрет. Одной мне известно, как провести все последние - важнейшие - фазы ритуала: как призвать ветер, как заполучить жизненную силу жертв… И разве сможешь ты забыть удовольствия, что я дарила тебе? Кто знает - может, я не так уж и зла, чтобы совсем лишить тебя их?
Несколько бесконечных секунд Тамар Зед пожирал глазами Нордику. Во взгляде его читалась любовь пополам с ненавистью. Потом он прошептал дрожащим, срывающимся голосом:
- Ты слишком хорошо меня знаешь. И знаешь, что я не в силах покинуть ни это место, ни тебя.
Нордика громко засмеялась - искренне, с удовольствием:
- Иди, Тамар, и никогда больше не давай мне повода уличить тебя в подглядывании, иначе все дураки этого королевства скоро будут шептаться об еще одной смерти.
Запахнув разорванное одеяние, Тамар Зед удалился. Пытаясь сохранить поруганное достоинство, он подымался по лестнице, задрав кверху острый подбородок. Лишь один раз он оглянулся, чтобы посмотреть на Брэка. И черные его глаза обещали варвару такое, рядом с чем даже смерть - ничто.
После ухода магианца Нордика отпустила и гвардейцев. Когда дверь с грохотом закрылась за ними, она, как ни в чем не бывало, указала на подушки в центре зала:
- Посиди со мной немного, Брэк. Выпей бокал вина.
- Не вижу для этого ни малейшего повода.
Она протянула руку к его лицу. Внутри у варвара все болезненно сжалось - он был почти уверен, что сейчас острые ногт вопьются в его тело. Вместо этого он ощутил нежнейшее прикосновение. Глаза колдуньи увеличились до размеров двух зеленых лун, и таящаяся в них колдовская сила вновь овладела Брэком. Это было как обморок, бред, помрачнение рассудка - он видел перед собою лишь странные завихрения внутри заслонивших все зрачков ее глаз. В ушах его зазвенел резкий порыв ветра и принес с собой ее слова:
- Будь нежен со мной, варвар…
Нежен? Когда она готовит его на заклание? Брэку хотелось закричать, но сделать этого он не смог - магическая сила светящихся очей запечатала его уста, оставив открытыми только уши - для речей колдуньи:
- Да, да, нежен. Ты могуч, и могучи таящиеся в тебе страсти. Но ведь и я такая же. Ты можешь подумать, что никогда не имел дела с женщинами, подобными мне, но это не так. Ты ведь и сам это знаешь? Что, не можешь говорить? Признайся же, мы не чужие друг другу. Мы давно уже знакомы…
Что-то неуловимо изменилось в окружающей обстановке. Брэк едва сумел побороть томительную вялость и головокружение, наколдованные голосом и глазами колдуньи. Брэк поглядел на Нордику, - уста ее были сомкнуты, губы блестели.
- Ты не ответил мне, Брэк. Разве тебе не нравится мое предложение? Будь со мной…
- Нет, - вымолвил он непослушными губами. - Пусть магианец волочится за тобой, если хочет. Но не я. Не люблю подержанные вещи.
Она дважды ударила варвара по лицу. Голову Брэка откинуло назад - удары оказались неожиданно сильны.
- Будь осмотрителен, варвар, - прошептала колдунья в ярости. - Я могу подарить наслаждение большее, чем любовь, но могу устроить и так, что ты никогда не увидишь света этого мира…
- Ведьма, да я скорее стал бы целоваться с трупом… - Брэк восстановил самообладание.
Нордика побелела.
- Да будет так! Гляди же, ты сам выбрал темницу. Там, в оковах, во тьме, тебя уже ожидают другие жертвы.
Она взбежала вверх по ступенькам - платье ее развевалось на бегу - и толчком распахнула дверь.
- Стражники! Взять его! Меня уже тошнит от крестьянской вони. Бросьте его вниз к остальным.
Солдаты окружили варвара, схватили за руки. Когда они выводили его в коридор, Брэк бросил последний взгляд на Нордику Огнегривую, оставшуюся в одиночестве в зеленоватом сумраке комнаты. В полутьме пылали ее гневные и таинственные глаза.
В мозгу его звенели странные слова колдуньи: "Мы не чужие" - и ужас вполз в его сознание от одной посетившей Брэка мысли. Бог весть что их породило, но жуткие вопросы роем закружились в его мозгу. Действительно ли дочь Септенгундуса погибла в Ледовых пределах? Умерла ли Ариана из Ада от удара в спину отцовским кинжалом? Ведь пророчил же Септенгундус: "Я последую за тобой…"
Стоп! Нордика - это Нордика, и ничего больше. Но так ли? Ведь варвар подумал об Ариане только потому, что ему довелось сходным образом отказать обеим женщинам, взывавшим к наиболее животной части его естества.
Сердце северянина заныло при воспоминании о Рее, королеве Фриксоса. Насколько проще было бы остаться с нею и избавиться от всех этих тягот и злоключений…
"Довольно! - сказал он себе. - Думать стоит только о том, как быть дальше".
Гвардейцы вели Брэка сырыми, плохо освещенными коридорами, и, когда они неожиданно вышли под открытое небо и прошли по короткому отрезку стены, соединявшему две башни, Брэк ощутил неслыханное наслаждение от свежести пропитанного туманом воздуха, омывшего его лицо.
Вдруг снизу донеслись лязг оружия, крики и ужасающее рычание. Конвой остановился. Один из солдат подбежал к краю стены и, перегнувшись через парапет, глянул вниз.
- Принц, - воскликнул он, осклабившись, - с целой компанией приятелей. Держу пари, явились выручать эту скотину. Госпожа уже спустила на них Алую Пасть.
Брэк рванулся к парапету. Руки схватили его за плечи. Воины колдуньи царапали ему спину, били по голове древками копий, но Брэку все же удалось стать свидетелем кошмарной сцены, разыгрывающейся на дороге, ведущей к замку.
Огромный пес с непробиваемой серо-стальной шкурой прыгал, окруженный дюжиной воинов. Широкие мечи не оставляли даже царапин на боках чудовища. Люди и кони падали, перекушенные едва не пополам ужасными челюстями. Кровь лилась рекой.
Копье ударило Брэка по голове за ухом, картина перед глазами варвара расплылась и потемнела. Он выкрикнул имя Пеммы, но принц, конечно же, не услышал. Увидев, что погиб последний из его людей, Пемма развернул коня и пустил его вскачь вниз по дороге.
Алая Пасть помчался следом.
Пес вернулся очень скоро. С высунутого языка на землю капали красные капли. Брэк понял, что у него больше нет надежд. А может, ее и не было никогда.
С диким криком он обернулся и, решив продать свою жизнь подороже, бросился на конвоиров.
Полдюжины копий тупыми концами, как молотами, обрушились на его голову. Брэк повалился лицом вперед.
Отчаяние зародилось в его сердце за миг до того, как свет солнца померк.
Глава б
ЗЕМЛЯ, ВОЗДУХ, ОГОНЬ, ВОДА
Очнувшись, Брэк решил, что время повернуло вспять и он снова у колодца Червя Червей. Прямо над головой он увидел овал знакомого миловидного лица.
Затылок ломило от боли. Шевельнувшись, он ощутил тяжесть на запястьях. Звякнула цепь.
Потом он расслышал перешептывания. Едва различимое в неясном свете лицо девушки, казалось, плавало в воздухе. Постепенно оно обрело четкость очертаний. Девушка повернулась и сказала в темноту:
- Он пришел в себя. Это тот самый странник, о котором я рассказывала вам. Тот, что помог мне. Он называет себя Брэк.
- Так поинтересуйся, нет ли у него каких-нибудь умных идей насчет того, как помочь нам, - ответил высокий мужской голос.
- Где… - Брэк запнулся, сморгнул. - Что это за место? Еще одна темница?
- Увы, - спокойно отозвался третий голос, он был куда ниже и грубее второго, рокочущий бас. - Мы в глубоком подземелье, в темнице ведьмы. Спрячься я вместо того, чтобы гордо стоять на своей земле, когда всадники налетели на мою кузницу, не сидел бы сейчас со всякими свиньями.
Высокий голос воскликнул:
- Мы все в одинаково бедственном положении, Рун-га, так что давай не ссориться.
- Я сам пригляжу за собой, одноногий. И тебе то же самое советую, - ответил Рунга.
Несколько освоившись в темноте, Брэк смог разобрать некоторые детали внутреннего убранства подземного каземата. Это было большое сводчатое помещение с застланным соломой полом. Под сводами гуляло зловещее гулкое эхо голосов. Единственным освещением был свет лампы, проникающий из коридора сквозь отверстие в окованной железом двери. В полумраке Брэк изучал лицо пастушки, стоявшей над ним на коленях.
- Элинор, - позвал он. - Как ты попала сюда?
- Я хотела задать тебе тот же вопрос. Двое норди-ковских служак поймали меня в холмах за берлогой Червя в тот самый день, когда я встретилась с тобой. С тех пор я здесь, закована в цепи и теряюсь в догадках, что нужно от меня этим людям.
Элинор подняла правую руку, демонстрируя толстый железный браслет на запястье. От него цепь шла к такому же на левой руке Брэка. Посередине этого отрезка цепи крепилась другая цепь, идущая к кольцу, закрепленному в скользком камне стены.
Приблизились два других обитателя темницы. Рунга оказался дородным, широким в кости и выглядел настоящим силачом. Другой мужчина был стар и тощ, с деревянным протезом на месте левой ноги. Мужчины оказались скованы одной цепью таким же образом, что и Брэк с Элинор.
- Что им от нас нужно? - повторил Брэк. - Это я могу рассказать тебе, Элинор. - Он приподнялся на локтях. - После того, как ты сбежала от меня у пещеры Червя Червей, мне показалось, что кто-то наблюдает за мной из-за скал. Должно быть, это были солдаты Нордики.
- Вероятно, так.
Брэк бережно коснулся ее руки:
- Я постараюсь по возможности точно передать то, что услышал от колдуньи. Тебя доставили сюда потому, что ты живешь высоко в горах и, значит, можешь символизировать элемент воздуха в ритуале, который она планирует провести. Я занял место принца Пеммы, который должен был изображать землю. Ты… - Он указал на Рунгу, чье широкое лицо выглядело очень недружелюбно. - Я слышал, ты упомянул кузню, верно? Стало быть, ты кузнец?
Рунга кивнул:
- Причем лучший в этих краях. Вернее, был, пока чертова баба не умыкнула меня.
- Полагаю, она выбрала тебя потому, что ты тесно связан с огнем. Что касается тебя, незнакомец…
- Дариосом меня кличут, - просипел одноногий; в его проколотом ухе покачивалась золотая серьга. - Не вполне понимаю, о чем ты говоришь, но моя роль мне ясна. Я был помощником капитана на торговой галере, совершающей рейсы из Порта Ножей. Две недели тому назад я покинул морское побережье, чтобы съездить на родину, - умер мой брат. После похорон я собрался возвращаться в порт. На пути через эту страну, на постоялом дворе, где я остановился на ночь, меня схватила банда вооруженных людей. Ответь мне на один вопрос: мы, судя по всему, очутились в логове какой-то психопатки, и если каждый из нас представляет одну из стихий, то мне, я полагаю, быть водой. Но какой во всем этом смысл?
Как можно доступнее Брэк пересказал кое-что из того, что узнал от Нордики, - по крайней мере, то, что можно было обсуждать открыто. Свои личные подозрения он предпочел оставить при себе. Он описал суть ритуала, насколько сам ее понял, - четыре человеческих жертвы, каждая из которых олицетворяет одну из стихий.
- Так вот, чтобы ритуал увенчался успехом, колдунья вынуждена ждать сезонного усиления ветров. Тогда, по ее словам, она призовет четыре великих ветра с четырех сторон света. И настанет наш черед.
- Милости! - в ужасе возопил моряк Дариос. - Великие боги, о милости молю я вас. Кто бы мог подумать, что мне выпадет такая ужасная судьба!
Со злобным рычанием Рунга подскочил к нему и ударил тщедушного старика.
- Заткнись ты со своим мяуканьем! Нытьем делу не поможешь.
- Равно как и делая больно тому, кто слабее тебя самого, - тихо сказал Брэк. - Моряк ведь прав - беда у нас одна на всех, общая.
- Правда? - Толстые губы Рунги изогнулись недовольно. - А тебя кое-кто уже назначил нашим предводителем?
В могучем теле варвара вскипал гнев. Усилием воли он подавил его, сдержав рвущееся с губ оскорбление. Элинор тихонько заплакала. Слезы прочертили серебряные дорожки на ее щеках. Брэк положил руку на ее плечо поверх шерстяного платья, и от этого прикосновения она немного успокоилась и притихла.
- Обязательно должен существовать какой-то способ бежать отсюда, - сказал Брэк, сам не очень в это веря, - и мы найдем его. У нас есть еще время до того, как мы понадобимся колдунье в качестве жертв.
Элинор вздрагивала у его груди, охваченная ужасом.
- Отсюда нет выхода.
- Честно признаться, - вставил Рунга, присевший на корточки и как-то сразу ставший похожим на громадную человекообразную обезьяну, - я бы в жизни не оказался жертвенным бараном, если бы колдунья не… гм-м… оказала мне кое-каких знаков внимания. Никогда прежде, даже среди шлюх, не имел я женщин, подобных этой. И если кто-то из вас полагает, что меня вероломно предали, он совершенно прав.
Дариос подергал кольцо в ухе и обратился к Брэку:
- Эта женщина здорово затуманила мозги нашему другу. Он ни о чем другом, кроме нее, и говорить не может с тех самых пор, как охранники втолкнули его сюда.
Брэк презрительно заворчал:
- Тогда у тебя должно быть некоторое представление о том, насколько прогнила ее душа, кузнец.
Рунга сплюнул на устланный соломой пол:
- Я сам позабочусь о том, как выбраться отсюда, и обо всем остальном тоже. Это мое дело, и ничье больше.
Накопившаяся усталость накатила на Брэка. Он сел, согнувшись, цепь на его запястье звякнула.
- Выражайся яснее, кузнец. Жестокий рок свел вместе нас четверых в этом каменном мешке. Нам уготована смерть. Я не собираюсь в бездействии ждать, пока Нордике не вздумается убить нас. Думаю, эта девушка и наш друг моряк согласятся со мной. Но вот как насчет тебя? С нами ты или нет?
Уродливая ухмылка скривила лицо Рунги.
- Я сам по себе, чужак. Делаю, что хочу и когда хочу. Если это медноволосое создание поманит меня и позовет к себе, что ж, может, я и пойду. Если вам это не нравится, то и черт с вами! Теперь все ясно? По-моему, даже полуголый дикарь должен бы сообразить…
С яростным криком Брэк прыгнул во тьму каземата. Короткая цепь рывком остановила его, но он все-таки ухитрился сжать пальцами горло Рунги.
- Ты готов продаться этой мерзкой шлюхе, обрекая остальных на смерть?..
Задыхаясь и кашляя, кузнец бился в стискивающих его шею могучих руках. Неожиданно Брэк понял, что слепой безотчетный гнев толкает его на жестокое да и ненужное убийство. Он разжал пальцы.
И тут обезумевший от ярости Рунга бросился в ответную атаку. Его колено с силой ударило варвара в пах. Брэк задохнулся. Рунга попытался накинуть на шею Брэку импровизированную петлю из собственной цепи.
Взметнулась желтая шевелюра - Брэк отшатнулся. Едва обретя способность дышать, он приготовился продолжить схватку, которую сам же и начал.
- Прекрасно, - проревел Рунга, - давайте поглядим, кто же правит нашим маленьким тюремным королевством.
И тут между ними встал моряк Дариос.
- Перестаньте, вы оба! Это ничего нам не даст!
Элинор потянула Брэка за руку, но он не обратил на девушку никакого внимания.
- Надо воздать этому болвану по заслугам.
- Ты уже позабыл обо всех остальных? - Элинор всхлипнула. - Еще минуту назад ты говорил, что, только действуя сообща, мы сможем вырваться из этого места. Я поверила тебе! И теперь ты собираешься сделать наше спасение невозможным - мы окончательно лишаем себя шансов, проливая кровь друг друга…
- А я бы с удовольствием посмотрел, какого цвета его кровь, - загоготал Рунга. - Небось она такая же рыжая, как его башка.
Брэк вскочил, горя желанием прикончить кузнеца. Но отчаянные призывы и мольбы пастушки и Дариоса проникли-таки в его затуманенное яростью сознание, поэтому он с негодующим рыком выпустил из рук цепь, которую намеревался использовать как оружие. Она глухо звякнула об пол.
Варвар отер ладонью пот со лба и сказал:
- Вы правы. У нас сейчас на счету каждая рука и каждая голова. И без того проблем больше чем надо.
- Говоря о недостатке голов, ты, конечно, имеешь в виду себя, а, варвар? - изголялся Рунга. Видя, что его колкости не достигают цели, он повернулся к Брэку спиной и устроился, хихикая, в углу камеры, явно довольный собой.
Брэк посмотрел на кузнеца. Он испытывал отвращение к самому себе за то, что позволил задире одержать над ним верх, но в то же время понимал, что теперь отвечает за других узников. Ведь он был сильнее, выносливей и куда опытнее в ратных делах. И то, что они говорили об объединении усилий, было правильно.
Повернувшись спиной к стене, варвар присел под кольцом, к которому крепилась цепь. Элинор последовала его примеру и села неподалеку. Дариос свернулся калачиком на полу, пытаясь уснуть. Никто не промолвил ни слова.
Брэк то и дело бросал взгляды на Рунгу. Большие темные глаза кузнеца поблескивали. Возможно, было бы лучше для всех, если бы он убил Рунгу в схватке, подумал Брэк. Увлечение кузнеца Нордикой могло таить в себе серьезную угрозу для них. В следующий момент
Брэк уже мысленно смеялся над собой: какую угрозу? Ведь думать, что у них есть реальный шанс бежать из этой темницы, чистое безумие. Стены, равно как и цепи, надежны и крепки…
Некоторое время они с Элинор провели, переговариваясь шепотом. Брэк поподробнее рассказал ей о том, что выяснил у Нордики относительно ее планов. Элинор в ответ поведала ему, как она была похищена всадниками медноволосой колдуньи.
Вскоре в замке заскрежетал ключ. Вошли двое солдат, один из них нес фонарь.
Первый слегка уколол Брэка в грудь острием копья:
- Вставай, желтоволосый. Нам приказано доставить тебя к госпоже еще раз.
- А я-то полагал, что мы уже разрешили все наши проблемы.
- Это уж госпоже решать. - И солдат обратился к своему спутнику: - Отомкни кольцо от каменного блока. Чтобы вывести этого бугая, нам придется взять и девчонку.
Подойдя к стене, второй тюремщик вставил большой медный ключ в отверстие под замыкающим цепи кольцом.
Брэк нахмурился: зачем Элинор должна сопровождать его? Ведь солдаты могли с таким же успехом разомкнуть наручные кандалы.
Брэку не дали времени разрешить эту задачу. Солдаты отсоединили их цепь от кольца и повели узников в коридор - один держал конец цепи, другой фонарем освещал дорогу. Брэк обнял рукой вздрагивающие плечи девушки.
Рунга пристально смотрел вслед удаляющемуся варвару. Тот же, чувствуя спиной этот взгляд, поражался слепоте кузнеца. Как можно было так безумно и страстно желать Нордику?
- Сворачивайте в левый тоннель, тот, что ведет вниз, - приказал стражник.
- Вниз? - удивился Брэк. - Я думал, что мы и так на самом дне этого вместилища порока и чародейства.
Солдат промолчал.