Бородатая толпа сдвигается все плотнее. В мозолистых ладонях отломанные ножки стульев с торчащими гвоздями, отбитые "розочками" горлышки бутылок, кустарного вида "блуды", блестящие гранями лезвий. Им уже наплевать на то, что будет, потому что один из них лежит на полу, в луже собственной крови. Которую пролила вот эта наглая девка, с буферами, торчащими из выпендрежной кожанки. И какая разница, что она с пацаном из патруля? Они хозяева города, его кормильцы и поильцы, и если не убьют, так покалечат за друга, с которым вместе дышали угольной пылью в забоях. С которым выпита не одна бутыль и оттрахано немало местных поблядушек. За него - нужно сейчас превратить эту троицу в кровавую квашню. Пистолеты? Да что там, ну одного, ну двух. А потом бутылки попадут стрелкам в головы, толпа навалится, и все, там уже можно будет просто месить безвольные тела ногами. Хотя месить, наверное, они будут именно тощую нахалку с косичками и придурка в форме.
Сисястую девку толпа хочет забрать с собой. Попользовать где-нибудь в одном из темных переулков, а уж потом разобраться, забив ногой ту самую глиняную бутылку ей в…
Все это на лицах, перекошенных от невыпущенной злобы, накопившейся усталости и безумного страха, который так силен под землей. Все это в глазах, налившихся кровью, видевших, как лежат изломанными чучелами тела тех, кто погиб в забоях, пока здесь такие вот малолетки патрульные трахают наглых баб в кожаных костюмах. Все это на языках и губах, сейчас орущих матюги, подзадоривающих друг друга и заставляющих кого-то сделать первый шаг, наплевав на кусок свинца, который получит первый.
Енот видит, что позади основной массы стоят три шахтера, которые сейчас орут громче всех, заставляя эту озверевшую толпу перейти грань.
Всего три человека, которые командуют теми, кто уже не понимает, что сейчас начнется стрельба и в салуне будет пахнуть не только спиртом, табаком и кухней. Сначала запахнет сгоревшим порохом, а чуть позже - терпким запахом крови. Толпе уже наплевать на это, а те трое, вожаки, умело подстегивают ее.
И еще он видит, как белеют костяшки на пальцах Медовой, сейчас выставившей пистолет прямо перед собой и водящей им из стороны в сторону. Понимает, что кинется вперед, стараясь загородить эту смешливую девчонку, чтобы она хотя бы попыталась убежать. И осознает, что она останется здесь, отстрелявшись до последнего патрона, пытаясь вбить маленький твердый кулачок в чье-то оскалившееся лицо с веником бороды. И наверняка будет потом лежать, неузнаваемая, превращенная в кровавую сломанную куклу.
Видит, как расширяются глаза выскочившего в зал Боровика, держащего в руках дубинку.
Замечает, как на кончиках пальцев Файри, убранных ею за спину, вспыхивают горячие и дрожащие язычки пламени. А потом…
Откуда-то из-за спины слышится такой знакомый звук: металлическое шуршание, которое издает чуть провисающая лента пулемета. Слитный вздох толпы напротив, и заметное движение бородачей, дружно делающих шаг назад. А сбоку, задевая его рукав, прямо на доску барной стойки, покрытую следами от кружек с пивом, царапинами от ножей и вилок, с содранным лаком, ложится толстый ствол, похожий на те, что торчат в башнях броневиков.
Со звоном вылетают стекла сбоку, где окна салуна выходят в торец дома. И оттуда внутрь зала заглядывают автоматы, прижатые к плечам незнакомых людей, смотрящих внутрь злыми и внимательными глазами через матовые забрала шлемов. И толпе почему-то сразу становится ясно, что тут ничего не поможет и покрошат их в капусту.
А к затылку того из вожаков, что стоит в середине, прижимается холодный ствол пистолета, и из-за его спины, в мгновенно возникшей тишине, раздается мерзкий, скребущий по душе, как голодная и злющая лесная кошка, голос:
- Файри, золотце, ты там как?
И, не дождавшись ответа, этот голос, похожий на тот омерзительный звук, что возникает, когда проведешь чем-то твердым по стеклу, продолжает:
- А теперь быстро положили всю байду на пол, встали на колени и руки завели за головы, чудища бородатые. Даю пять секунд. Время пошло…
* * *
Енот залпом опрокинул в себя семидесятиградусную настойку на анисе, выдохнул и перевел взгляд на того, что сидел напротив и ухмылялся. Так же мерзко, как и говорил до этого.
Высокий широкоплечий мужчина, одетый в удобную броню и черный костюм под ней, с большим количеством карманов. В разгрузке поверх него, увешанным различным вооружением и снарягой. Поднявший на лоб вязаную шапку с прорезями для глаз и поставивший на стол небольшой круглый шлем.
Вытянутый нос с горбинкой и с заметным следом от перелома. Возможно, что и не одного. Холодные и внимательные серые глаза, гладко выбритое лицо, шрам от левого глаза и почти до подбородка. Мерлин, командир той самой группы чистильщиков, про которую Еноту уже довелось услышать очень много. Возникший из ниоткуда и вовремя. В самый нужный момент, вместе со всеми остальными членами своего отряда, разогнавшими к чертям собачьим пьяную толпу. Мгновенно протрезвевшие шахтеры сразу же дрогнули, понимая, что эти парни плевать хотели на них всех и им в головы бутылки не успеешь даже бросить.
Главаря шахтеров унесли трое его товарищей. Мерлин великодушно хотел его отпустить, предварительно дав лишь пару пинков. Но вмешался черноволосый парень, которого Медовая назвала Варягом, и жестоко измолотил бородача. Для порядку, как он потом сказал, сильно бить пока не за что. А захотел, так и убил бы.
Они и остальные боевики чистильщиков сидели рядом, составив вместе два стола, и со вкусом уплетали фирменное блюдо Боровика: макароны в густом мясном соусе. Прибывшие все-таки на место стражники поворчали для порядку, но убрались, после того как Мерлин предъявил разрешение на оружие, подписанное майором Грифом. И теперь группа сидела, торопливо насыщаясь перед тем, как выйти на улицы, в помощь патрулю и для наблюдения. Как оказалось, это было второе задание, полученное ими от Капитана.
Первым было найти и проследить за безопасностью Файри, Медовой и его самого, Енота. Опытный Кэп учел то, что вчера вечером ему было сказано у ворот, - и к контейнеру, который весь день таскал молодой стражник, был прикреплен маячок. Знали про это девушки или нет - Енот так и не понял. А скорее всего, что да. Как выходило из разговора, весь спектакль был заранее спланирован Капитаном, решившим наглядно продемонстрировать жителям города, что с отрядом лучше не связываться. Зачем? Наверное, для того, чтобы и сами жители, и тем более администрация понимали, что чистильщики не те люди, в сторону которых можно сделать нечто не очень дружественное и надеяться, что ответа не будет. Скорее всего, так… Да и не хотелось сейчас про это думать, если честно. Вместо этого чуть осоловевший от адски крепкой анисовой парень механически ел и разглядывал тех, о ком успел наслушаться.
Пулеметчик Толстый, тот самый, что умудрился проникнуть через черный ход и выйти на толпу со своим большим штурмовым другом двенадцатого калибра наперевес. Высокий молодой парень, со светлыми волосами, исключительно доброй улыбкой и массивной, похожей на бочку фигурой. Сейчас он приканчивал уже вторую порцию макарон, уплетая их так, как будто ничего вкуснее в жизни не ел. Хотя, если судить по сдержанным насмешкам сидевшего рядом с ним и нахально скалившегося русоволосого хитрована, с тем же азартом он лопал постоянно. Хитрован, как понял Енот, был Мусорщиком, который и вытащил этого крупного чистильщика, когда того кто-то серьезно "подрал". И, глядя на него, Енот удивлялся двум вещам. Как этот, хоть и далеко не маленький, но сухой парень смог вытянуть тяжеленного пулеметчика? И неужели он, с чертями в глазах и словно приклеенной злой улыбкой, мог плакать?
Темнокожий великан, сидевший напротив него, был, конечно, немного… Нетипичен для местных краев. Почему остальные называли его то Чунгой, то Чангой, пока оставалось загадкой. Он говорил мало и в основном добродушно и белозубо скалился каждой шутке Мусорщика. Рядом с ним сидел рыжий и подвижный плотный мужчина за тридцать, которого величали Котом.
Волк, еще один из этой команды, явно был откуда-то с границы Пустынных земель и Камня. Чуть раскосые глаза, смуглая кожа и черные волосы, заплетенные в тугую косу, убранную в кожаный чехол на затылке. Он вообще ничего не говорил, спокойно и неторопливо поедая то, что стояло перед ним в тарелке. За него болтал длинный и страшно худой тип, которого все называли Ферзем. Взъерошенный, носатый, с крупными лошадиными зубами, спокойно парирующий все колкости Мусорщика.
И еще был Варяг, почему-то, несмотря на то что был ни капли не похож на командира группы, казавшийся его братом. Или двойником, схожим и поведением, и речью, и даже тем, как двигался. Среднего роста, крепкий черноволосый парень лет за тридцать. Спокойный как танк и ласково улыбающийся Файри, подсевшей поближе к нему.
Вот такими Енот в первый раз увидел тех, кто должен был обезопасить его родной город от ночного кошмара. Чуть позже в салун зашел молодой белобрысый крепыш в замасленном комбинезоне, оказавшийся тем самым механиком-водителем Жуком, которого с утра отправился спасать от гнева командира Ган. Как оказалось, именно он привез в город всю группу на отремонтированном разведывательном "Скауте". А то, что сейчас он должен был забрать в лагерь их троицу, порадовало начавшего клевать носом Енота еще больше.
- Эй, парень! - Мерлин помахал у него перед лицом ладонью, затянутой в перчатку с обрезанными пальцами. - Не спать, тебе еще в лагерь ехать. Ты мне вот что скажи, слышишь?
Да, Мерлин. - Енот помотал головой, приходя в себя. Надо же - и не заметил, как чуть было не провалился в сон. Мелькнула мысль о том, что теперь-то точно выглядит в глазах женщин из отряда полным балдой, но было лень всерьез об этом жалеть. - Спрашивайте.
- Нам лучше идти в Старый город или пройтись по самым окраинам сегодня ночью?
- Лучше в Старый, ага. Последнее время все именно там происходит.
- Спасибо. Э-э-э, брат, да тебя совсем рубит уже. Медовая, помоги воину, ладно? Перенервничал, видать. Ничего, солдат, такое бывает, особенно когда в первый раз. Это мы со временем исправим. Варяг за тебя возьмется… Да, Варяжище?
Черноволосый, шептавший что-то на ухо красавице Файри, оторвался от нее и утвердительно кивнул.
"Про что это он вообще? - подумалось Еноту. - Когда они за меня возьмутся-то?"
- Файри… - Мерлин повернулся к женщине. - Парняга завтра пойдет с нами в ночь, так будь добра, проследи, чтобы выспался. О'кей?
- Конечно, ваша волшебность, о чем речь. - Она улыбнулась мягкой улыбкой. - Да, пора нам. Жук, ты там как, поел? Прекрасно, тогда поехали.
Машина Жука, двухосный легкий броневик, стояла на перекрестке. Пулемет в башне задорно торчал стволом вверх. От автомобиля пахло маслом, топливом и чем-то неизвестным и до жути интересным. Во всяком случае, именно такие мысли бродили в полупьяной голове молодого стражника, когда он подходил к нему.
- Сдается мне, - сказала Файри, покосившись на его заплетающуюся походку, - что везти парня сверху, на броне, смысла нет. Жук, открой люк, положим героя. Енот, ты как, а?
- Да все хор-р-рошо… - В голове все путалось, и голос женщины звучал откуда-то издалека. - Я в норме…
- Ну да. - Медовая, не выпившая даже кружки пива, устало улыбнулась, поддерживая его. - Так… аккуратнее. Принимай, Жучара.
Как они приехали в лагерь, Енот не запомнил. К счастью, наверное. Во всяком случае, то, что удивленно хмыкнувший Капитан, встретившийся им по дороге к небольшой палатке, лишь покачал головой, наверное, было хорошо.
Енот лежал на походной раскладной кровати, скрипнувшей под ним, недоуменно смотрел на крутящийся перед глазами светло-зеленый брезент потолка и чувствовал себя счастливым. Он остался сегодня в живых, встретил красивую и замечательную девчонку и нашел для себя очень интересное, хоть и опасное занятие. Жизнь продолжалась наконец-то, спустя несколько месяцев приобретя смысл.
Глава пятая
НОЧЬ, УЛИЦЫ И СТРАХ
Бо станет пред Воином исчадие Диавола и изрекет:
"Аз есмь погибель твоя и друзи твоя…"
То не убоится сих слов Воин, идущий по своей Дороге, ибо знает, что не один он в час битвы с силами Врага вечного.
Сила его в руках собственных и в вере Господней, в сердцах его самого и тех Воинов, что идут рядом.
И да будет так, пока есть род человеческий, и Воины, что хранят его от зла, и от нечистого, и от многих горестей.
Книга св. Мэдмакса (апокриф)
- Темновато здесь, для города-то. - Мусорщик зябко дернул плечами под защитными пластинами. - Жадный, видать, здесь мэр.
- И не говори, - идущий рядом светловолосый пулеметчик согласно кивнул головой в шлеме. - Масляные фонари в городке, из которого выходит половина всего угля Звезды. Я бы не экономил на его месте.
- Ты, Толстый, на его месте никогда и не будешь, - напарник улыбнулся за забралом, - а знаешь почему?
- Почему? - Голос пулеметчика привычно напрягся, ожидая очередного подкола.
- Потому, что ты только и можешь, что жрать, палить из пулемета и мочить всяких подонков. А мэру еще и думать нужно.
- Я еще и женщин люблю, если ты забыл, и…
- А вот трахать все, что шевелится, это моя прерогатива, и не смей в нее лезть.
- Вам трепаться не надоело, а? - голос Мерлина, раздавшийся в наушниках был, как обычно, мерзким и ленивым. - Мусорщик, хорош из себя крутого перца корчить.
- А я что? Я ничего, командир. - Чистильщик недовольно пожал плечами. - Скучно просто.
- Скучно тебе, бедняжка? - в голосе командира прорезались ехидные нотки. - Может, снимешь с себя всю защитную байду со стволами и голышом по улицам побегаешь? Двойная польза. И сам повеселишься, и нам поможешь тварей ловить на живца. Чего скажешь?
- Да иди ты в…
- А наряд вне очереди у Айболита, а?
- Эхе-хе… - Мусорщик вздохнул. - Нет у нас в группе свободы слова, нету. Тиран ты, Мерлин, деспот и самодур.
- Балабол, - коротко хрипнул голос Мерлина и пропал.
* * *
Группа, рассредоточившись на двойки, неторопливо патрулировала кварталы Старого города, образованные десятью пересекающимися улицами. Назывались они согласно нумерации.
Мерлин и Варяг шли по Второй. Параллельно им, по Четвертой, двигались Мусорщик и Толстый. Кот с Ферзем, Чунга-Чанга и Волк шли по нечетным Первой и Третьей. Пока ничего необычного или странного никому не встретилось. Пару раз навстречу попадались местные патрульные, которые старались держаться неподалеку.
Город был, кстати, весьма неплох. Особенно если сравнивать с теми, в которых обычно приходилось работать отряду. Достаток жителей чувствовался во всем: в старательно отремонтированных стенах домов, в попытках залатать стареющий асфальт… Да и салун, в котором местные чуть не прищучили Файри и Хани с пацаном-стражником, был весьма неплохим.
Что и говорить, Мерлин был бы не прочь посидеть там или где-то еще в похожем месте. Выпить чего-нибудь покрепче в компании друзей, снять девушку… Выспаться наконец в нормальной кровати со свежим бельем и мягкой подушкой. А вместо этого приходилось, впрочем, как и всегда, отмерять километры на своих двоих, внимательно присматриваясь и прислушиваясь к каждому звуку и шороху, к каждой странной тени в подворотне. От такого несоответствия ожиданий и реальности Мерлину очень хотелось встретить в конце концов какого-нибудь страхолюда и нашпиговать его свинцом.
Мусорщик перестал подкалывать своего невозмутимого друга, отчего настроение командира немного улучшилось. Иногда его шутки начинали доставать, и Мерлин только поражался той терпимости и флегматичности, которую демонстрировал толстяк. Да, все помнили, что спас его именно Мусорщик, весивший в два с половиной раза меньше и умудрившийся тащить на себе пулеметчика. Но ведь все эти шуточки были и до того случая, и Мерлин не понимал, что же заставляло Толстого относиться к своему товарищу так снисходительно. Хотя в любом другом случае обидчик светловолосого громилы обычно оказывался минимум побитым, а максимум - переломанным во многих местах.
- Спокойно здесь, как по мне, - голос Варяга, раздавшийся в динамиках, отвлек его от размышлений. - Вроде бы местные боятся, но все равно спокойно.
- Хороший городишко, ничего не скажешь.
- Я бы здесь задержался. Даже подумал бы о том, чтобы осесть. После когда-нибудь.
- После? - Мерлин улыбнулся. - Да ты мечтатель, дружбан. Ты ведь знаешь, что…
- Да знаю, знаю. - Его товарищ и заместитель грустно вздохнул. - Помечтать-то можно?
- А, ну, мечтай, конечно. Только не сейчас, наверное, да?
- Злодей.
- Эт точно, - согласился Мерлин с Варягом. Он и сам знал, что был еще тем подлецом. А как иначе заставить товарищей не расслабляться? Только постоянно напоминать всем, и самому себе в первую очередь, что слово "потом" для них призрачно.
Впереди показался очередной перекресток - они проходили здесь уже, наверное, раз третий, если не четвертый. На углу стояли Кот и Ферзь, скорее всего уставшие тащиться по своему участку слишком медленно. А может, это они с Варягом плелись? Хотя…
Кот сидел на корточках, внимательно рассматривая что-то при свете портативного фонаря. А дылда Ферзь стоял рядом со взятым на изготовку автоматом, старательно оглядывая тот сектор, который не могли прикрыть приближающиеся чистильщики.
- Что такое, брат? - Мерлин аккуратно снял предохранитель. - Чего ковыряешься?
- Детектор запищал, командир. - Кот поднял лицо, скрытое опущенным забралом шлема. - Тут прошло что-то оставившее след. Вот только не могу понять что.
- А на что был выставлен детектор? - Мерлин нахмурился.
- На ткани с содержанием некроклеток. Специально попросил настроить Фроста, перед тем как уехать.
- Ну, ты шаришь. - Варяг уважительно покосился на товарища. - С чего вдруг взял-то?
- Да хрен знает, как дернуло что-то, - тот чуть пожал плечами.
Командир группы внимательно осмотрелся. Темные улицы городка, судя по всему, начали оправдывать свою мрачную репутацию. Это и к лучшему. Слишком долго ждать встречи с противником Мерлин не любил.
- Мусорщик, Толстый, Волк, Чунга - прием…
- Слышу, - как всегда, насмешливый голос их шутника.
- Прием, командир, - такой же тяжелый и надежный, как сам пулеметчик, его бас.
- Внимательно, - опасный и острый, как лезвие финки, Волк всегда был лаконичен.
- Нашли? - даже сейчас голос великана звучал жизнерадостно.
Голоса напарников раздались в той последовательности, в которой он произнес их позывные. И, как обычно, Мерлину сразу стало намного спокойнее, потому что каждый из них сейчас жив.
- Кот засек присутствие тварей. Внимательнее, парни, внимательнее. Движемся по тем же маршрутам, на связи постоянно. Один держит фронт, второй - тыл. Все ясно?
- А то. - Мусорщик стал серьезнее, как всегда в моменты опасности.
- Не вопрос, командир. - Толстяк чуть зазвенел расправляемой подлиннее лентой.
- Есть! - Скорее всего, Волк сейчас пробормочет молитву воина.
- Понял. - Голос Чанги чуть напряжен. Не от страха, а из-за тяжести огнемета.
- Молодцы. - Мерлин удобнее перехватил тяжелый автомат и включил гордость их оружейника, всепогодный совместимый со шлемом прицел, работающий в нескольких режимах. - Все, парни, работаем…