В новом томе "Саги о Конане" читателя ждет знакомство с первой книгой нового романа Джеральда Старка – "Путь героев".
Принц Конн – пока еще юный Конни – стал достойным наследником своего знаменитого отца. Но горячность и безрассудство свойственны молодости, а из-за ошибок сильных мира сего порой могут страдать целые народы…
Содержание:
Пролог - Время перемен 1
Часть 1 - Загадки прошлого 3
Глава первая. Дар 3
Глава вторая. Клятва 7
Глава третья. Испытание 9
Глава четвертая. Единомышленники 12
Глава пятая. Ритуал 15
Глава шестая. Приглашение 19
Глава седьмая. Крепость 22
Часть 2 - Благие намерения 25
Глава первая. Граница 25
Глава вторая. Знак 28
Глава третья. Альянс 30
Глава четвертая. Полнолуние 33
Глава пятая. Бедствие 37
Глава шестая. Фаворит 43
Глава седьмая. Справедливость 46
Глава восьмая. Завещание 49
Эпилог. Ошибка 53
Джеральд Старк
Путь героев
Пролог
Время перемен
Айлэ Монброн, ненаследная баронетта Танасульская, появилась на свет исключительно ради того, дабы повергать родителей в треволнения, поклонников – в неприятности, а друзей – в авантюры. Первой это обстоятельство выяснила достойная матушка упомянутой Айлэ, Меланталь Фриерра, заслуженно носившая прозвище Мудрой.
На дворе стояли первые дни Третьей весенней луны 1296 года – буйство зелени, пестрое разноцветье лугов и догорающие костры праздника Белтайн.
Совершенно не догадывающаяся о поджидающих ее трудностях Айлэ пребывала в нежном возрасте седмицы от роду, когда ее мать не выдержала искушения и извлекла на свет маленький кожаный мешочек. Оттуда высыпался десяток серых и коричневых камешков, звонко раскатившихся по столу и на краткий миг блеснувших розовыми искрами.
Меланталь долго смотрела на невзрачные кусочки гранита, склонив голову набок и перебирая пальцами толстую косу – черную, с серебряно-седыми прядями. Ворковали горлицы на подоконнике, ржала лошадь во дворе, покачивалась украшенная лентами и колокольчиками колыбель, в которой мирно дремал ребенок… Меланталь так задумалась, что не расслышала стука открывающейся двери и упустила из виду появление отца Айлэ, Райана Монброна. Впрочем, там, где появлялся Райан, тишине и покою приходилось немедленно удаляться. Он не мыслил жизни без приключений, заговоров, веселой круговерти при дворах сильных мира сего и отнесся к предостережениям подруги с обычным легкомыслием:
– Мелла, ты преувеличиваешь. Да, ребеночек у нас получился еще тот, но я не собираюсь позволять никаким замшелым камешкам определять судьбу моей наследницы! Эй, наследница! Подай голос!
– Положи ребенка! – возмутилась госпожа Фриерра, но было поздно – благочинная тишина детской огласилась смехом, грохотом перевернувшегося туалетного столика и причитаниями задремавшей в углу кормилицы.
Впрочем, к тому времени, когда маленькая Айлэ стала держаться на ногах без посторонней помощи и выучилась связно болтать, мнение ее отца претерпело сильные изменения. Теперь вид дочери вызывал у него глубокую задумчивость, приведшую к тому, что в один прекрасный день Райан решил лично заняться образованием отпрыска.
– Это не приведет ни к чему хорошему, – возражала Меланталь, хотя и без особого старания. Она давно поняла, что человека, выбранного ею в спутники жизни, не переупрямить и не переубедить. – Учи ее грамоте, хорошим манерам, верховой езде, или фехтованию на спадонах, если тебе так хочется, но при чем здесь волшебство?
– Каким еще наукам учить девчонку, имевшую сомнительное счастье родиться от союза мага и рабирийки? – ехидно спрашивал Райан. – Вертеть хвостом и куртуазничать она умеет от рождения. Ей всего шесть лет, а посмотри, как за ней бегают окрестные мальчишки! Они всерьез полагают себя ее рыцарями и защитниками! Вспомни, какой скандал вышел в Гайарде, когда эта свора оборванцев решила поздравить Айлэ с днем рождения!
Меланталь не удержалась и фыркнула. Вообще-то считалось, что чета Монбронов исполняет должности королевских магиков при дворе Аквилонии, но Райану никогда не сиделось на месте. В тот злосчастный год его пригласили выяснить происхождение странных и наверняка магических явлений, имевших место в холмах над Алиманой. Дабы не скучать, Райан прихватил с собой жену и дочь. Маленькая Айлэ немедля обзавелась свитой столь же малолетних обожателей и воздыхателей как благородного, так и низкого происхождения. Таковые обожатели ночью пробрались в сад городского наместника и срезали под корень все цветы на клумбах, дабы засыпать душистым ворохом лестницу перед домом повелительницы их сердец. Девочка отнеслась к подарку благосклонно, Райан от души посмеялся, Меланталь выругала обоих и отправилась приносить извинения расстроенной супруге почтенного градоправителя.
Сменялись на тронах короли и королевы, перечерчивались карты владений, страны и города обретали новых правителей, гремели войны, сменявшиеся обычными, ничем не примечательными днями обычной жизни, умирали и рождались люди. К всеобщему удивлению, женился и попытался остепениться человек, заслуживший репутацию самой неугомонной личности нынешнего столетия – король Аквилонии Конан Канах. Великий король тоже старел, ибо редко кому удается одержать верх над смертью. Среди обитателей Тарантийского дворца появлялись новые лица, в то время как герои былых дней исчезали: перебирались в заслуженные владения или на кладбища, прячась под роскошными надгробиями, становились строками торжественных летописей и персонажами легенд. Подрастали дети – дети, выросшие среди трофеев и рассказов о былом, втайне мечтавшие превзойти родителей и разыгрывавшие истории о подвигах своих отцов и матерей.
– Мы даже не заметили, когда умудрились наплодить целую стаю молодых волков, рыщущих в поисках, на ком бы опробовать клыки, – с неудовольствием бормотал король, выслушивая очередные жалобы воспитателей и придворных на шалости собственных коронованных отпрысков, а также их многочисленных друзей и подружек.
Заводилой этих, с позволения сказать, "подвигов" чаще всего оказывался Его высочество принц Тауранский, герцог Шамарский и прочая, и прочая, Коннахар Канах, по молодости лет – Конни, старший сын короля, наследник престола и, как признавали все, достойный потомок венценосного родителя. Время от времени, когда терпение Конана истощалось, по дворцу разносились страшные угрозы отправить обоих "малолетних негодяев" – Конни и его братца Лаэга – на родину предков, в Киммерию, дабы там их научили уважать старших, а также преподали основы благочестия и богопочитания, основных варварских добродетелей.
То, что сам Конан Канах таковыми качествами в юности совершенно не отличался, король постоянно забывал.
* * *
Поздней осенью 1312 года в Тарантии состоялся небольшой праздник для узкого круга. Среди приглашенных числились Райан Монброн и Меланталь Фриерра, и – редкий случай! – придворный маг с супругой не только изволили явиться к аквилонскому двору, но привезли с собой наследницу.
Так четырнадцатилетний Коннахар (чей день рождения, собственно, и отмечали) познакомился с Айлэ, встретившей свое шестнадцатое лето.
Королева Зенобия, увидев молоденькую гостью, немедля вынесла приговор, коим поделилась со старшей фрейлиной Миантой Тилинг:
– Эти зеленые глазки, помяни мое слово, не успокоятся, пока не разобьют уйму мужских сердец! Кто она?
Госпожа Мианта глянула на хрупкую девочку в шелках и бархате, чинно раскланивавшуюся с обитателями дворца, кивнула и ответила:
– Баронетта Танасульская, ваше величество. Ее зовут Айлэ диа Монброн.
– Дочка Райана и Меланталь Предсказательницы? – королева в задумчивости качнула указательными пальцем длинную рубиновую сережку. – Где они ее до сих пор прятали? Ох, наплачемся мы с этой красоткой, дайте ей только слегка подрасти…
– Почему, госпожа? – не выдержала придворная дама. – Конечно, девица чудо как хороша, но при дворе полно смазливых мордашек! От появления еще одной вряд ли что изменится.
Зенобия совсем не по-королевски фыркнула.
– Дело не в том, привлекательна эта юная особа или нет. Она дитя волшебника, которого считают бессмертным, и женщины из Рабирийских гор…
– Гуля? – испуганно ойкнула Мианта. – Разве госпожа Фриерра – из этих?..
– Из этих самых, – уверила подругу королева – Смотри внимательнее. Ни Меланталь, ни ее дочка, когда улыбаются, не разжимают губ. Значит, ребенок пошел в материнскую родню. С тягой к свежей кровушке и прочими мрачными талантами, вроде привораживания единственным взглядом, умом, словно отточенный клинок, и стремлением выделиться в толпе… Сходи-ка, позови госпожу Фриерра.
Меланталь не замедлила явиться, и подозрения аквилонской правительницы оправдались целиком и полностью. Вдобавок за беседой обе женщины без труда заметили, что принц Коннахар явно отдает предпочтение новой знакомой и старается держаться поближе к ней. Впрочем, так поступал не он один. Придворная молодежь мужеского пола чутко ловила слухи, устремлялась глянуть на необычную гостью и оставалась поблизости, в надежде быть замеченными.
– Порой я думаю – не лучше ли отправить ее в Рабиры? – с грустью призналась Меланталь. – Райан не хочет даже слушать о подобном. Он носится с ней, выполняет любые ее желания, учит началам магии, но законы природы не обманешь.
– Айлэ не виновата в том, какой появилась на свет, – сердито возразила Зенобия. – И не вздумай вдобавок обвинять себя! Я же знаю, как твои соплеменники относятся к детям. Ждут не дождутся дня, когда на свет появится еще один ребенок. Много ли вас осталось там, в холмах над Хоротом? Я опасаюсь другого, – королева снова взглянула на девочку-подростка – тоненькую, черноволосую, с вопросительно-ироничным взглядом ярких глаз цвета весенней листвы, в которых иногда мелькал притушенный стальной отблеск, – справится ли она с отпущенными ей возможностями? Меланталь, ты не хочешь, чтобы она пожила годик-другой в Тарантии?
– Нет, – отрезала госпожа Фриерра. Запоздало вспомнила, с кем разговаривает, и извиняющимся тоном добавила: – Простите, Ваше величество. Вы правы – девочка должна научиться жить среди людей, но мне так не хочется отпускать ее… Мы всегда были вместе, – она, Райан и я. Я знаю, что когда-нибудь она уйдет своей дорогой, но… Может, в следующем году?
– В следующем, так в следующем, – согласилась королева, в глубине души обрадовавшаяся такому повороту событий. Она поискала взглядом предмет разговора, молодую Айлэ, но той не обнаружилось. Мгновенно возникшая рядом Мианта церемонно сообщила, что принц с гостями, а также Его величество спустились во внутренний двор замка и запускают там кхитайские шутихи.
Мимо окна пролетел свистящий ярко-алый огонек, рассыпавшийся градом мелких звездочек, медленно таявших в сиреневых осенних сумерках.
Визит семейства Монбронов в королевский замок обернулся столь неожиданными последствиями, которые не могла предусмотреть даже житейски искушенная Зенобия.
Началось все с робкого стука в двери ее опочивальни, раздавшегося колокола через два после окончания празднества, то есть незадолго до полуночи. Дженна сидела перед серебряным зеркалом, неторопливо расчесывала темные волосы без единого признака седины, размышляла о разных вещах, прикидывала, какие дела и хлопоты ожидают ее завтра, и не сразу откликнулась.
– Мианта?
– Нет, это я, – в щель между створками просунулась голова драгоценного старшего отпрыска. – Мама, извини, что так поздно. Не знаешь, где отец?
– Загляни к пуантенцам, – недовольно посоветовала Зенобия. – И намекни ему, что праздник давно закончился.
– Я вообще-то хотел поговорить с тобой, – мальчик вошел и привалился к дверям.
– О чем? – поинтересовалась королева, откладывая гребень. В начищенном серебре отразилось привлекательное лицо женщины сорока с небольшим лет, спокойной и рассудительной. Так, по мнению Дженны, и должна выглядеть соправительница великой страны, жена на редкость неугомонного искателя приключений, да вдобавок мать троих детей, не отличающихся благонравием.
Конни помялся, переступая с ноги на ногу и изучая безделушки на каминной полке, а затем единым духом выговорил:
– Об Айлэ диа Монброн. Она такая… Такая красивая и столько всего знает! Пусть она не уезжает! – он судорожно сглотнул и закончил: – Мама, я хочу на ней жениться. Когда я смогу это сделать? Когда мне исполнится шестнадцать, да?
К чести королевы Аквилонии надо заметить, что столь диковинное признание сына не повергло ее в обморок и не вызвало приступ крайне неуместного в данный миг хохота. Дженна прикусила губу, напомнила себе, что к первой юношеской влюбленности надо относиться с большой осторожностью, что Айлэ – не просто хорошенькая девчонка, и поняла, что лечь спать ей удастся не скоро.
– Жениться, – раздумчиво протянула она. – Конни, не стой как нищий под дверями! Иди сюда и садись.
Наследник с явным облегчением перевел дух, плюхнулся на рысью шкуру перед камином и выжидательно уставился на мать.
– Значит, ты твердо все решил? – осведомилась Зенобия. В ответ последовал упрямый и размашистый кивок. – Увидел ее сегодня в первый раз и сразу понял, что никакой другой подруги тебе не нужно? А у самой госпожи баронетты ты спросил? Может, она не торопится замуж. Мнение ее родителей ты, конечно, узнать забыл? Вдруг они уже выбрали ей подходящего жениха?
– Не выбрали, – буркнул изрядно поникший Коннахар. – Мама, я же все цонимаю! Я просто хотел узнать, не сможешь ли ты намекнуть месьору Монброну, чтобы Айлэ пожила в нашем замке? Он наверняка согласится. Я слышал, он в следующем году собирается в путешествие по Кезанкийским горам, а госпожа Меланталь ехать с ним не хочет и дочь отговаривает. Мы привыкнем друг к другу, а через два-три года поженимся. Или думаешь, она не подходит для королевской семьи? – серые глаза подростка нехорошо сузились, оповещая мир о готовности до конца отстаивать свое мнение. – Потому что Айлэ – ненаследная баронетта и у нее есть только имя Монбронов, к которому не прилагается никаких земельных владений? Ну и что? Ты ведь даже не была дворянкой, когда отец предложил тебе выйти за него!
– Уел, – с коротким смешком признала Дженна, чье происхождение совершенно не вязалось со словом "благородное". Девица Зенобия Сольскель родилась в Пограничье, в семействе богатого купца, и меньше всего подумывала о замужестве с правителем огромной страны. – Зато по крайней мере я человек до кончиков ногтей, а твоя ненаглядная Айлэ…
– Гуль, – мальчик напустил на себя совершенно равнодушный вид. – Она сразу предупредила. Ну и что? Эрде, великий канцлер Немедии, – наполовину дверг по крови. Его жена родом из Рабиров. Рейенир да Кадена, сердечный друг королевы Чабелы и второй человек в Зингаре – тоже гуль, чего совершенно не скрывает. Кто знает, сколько его сородичей обретается при кордавском дворе? Или в Немедии, при этом их грозном Вертрауэне? Госпожа Идрунн, супруга Бриана Майлдафа, лучшего друга отца – из народа сиддх, который к людям вообще не имеет никакого отношения! А Льоу, их сын – кто он? Человек или нет? Я уж не вспоминаю про короля Эртеля из Пограничья и его подданных! Они ведь оборотни, но никто им не тычет в нос их родословной!
– Хорошо, хорошо, убедил, – замахала руками Зенобия. – Тогда скажи, отчего уже лет пять или более того никто не встречал герцогиню Эрде и почему знакомые стараются избегать даже упоминания ее имени?
– Она болеет, – не очень твердо ответил Конни.
– Каким недугом? – настаивала королева, начинавшая злиться. – Ах, не знаешь? Тогда я тебе скажу. Она спятила! Полностью спятила! Собственная семья держит ее в Рабирах – за решетками и замками, чтобы не сбежала. У любого из гулей тараканы в голове! Рано или поздно все они кончают тем, что начинают бросаться на окружающих и убивать без разбора! Хочешь завести себе такую подружку?
– Вы чего кричите? – дверь распахнулась, пропуская Его величество владетеля Аквилонии, недоуменно переводившего взгляд с жены на сына – Йен, Конни, что с вами? Какая подружка? Кто спятил?.. Кстати, я засиделся с Монбронами. Они вдруг решили сделать одолжение и пожертвовать нам свою дочурку. Ее зовут на тульский лад – Айлэ. В переводе на людское наречие – Лунный Свет. Видели ее? Правда, хорошенькая?
Конни издал странный короткий всхлип, проскочил мимо отца, стрелой вылетел в коридор и умчался, сбив с ног кого-то из слуг.